Спаситель

Ночь — время, которое отводится лишь для двух вещей…или страдать, или быть счастливым… Спокойной жизни никогда нет, хотя порой кажется обратное. Люди, у которых нет второй половинки, уверяют, что у них всё в порядке…бесстыдно врут, потому что всё равно думают о том, что хорошо заснуть бы в любимых объятиях, чтобы кто-то любил… Дело идёт к тем любимым объятиям, в которых Никита и проснулся. Открыв глаза, не сразу понял, где он вообще находится. Однако повернув голову, сразу всё вспомнил и заулыбался шире. Приятно просыпаться не одному, а с кем-то любимым. И плевать, что против мира и всех людей. Плевать на всё, когда блондин рядом. Одна мысль заползла глубоко и перебивала все планы. А ВДРУГ ОН МЕНЯ НЕ ЛЮБИТ, А ТОЛЬКО ИСПОЛЬЗУЕТ? Эти слова въелись и выскальзывать никуда не собирались. Свят мило посапывал, рассматривая счастливые сны, и даже не подозревал, что Киоссе уже проснулся и задумывается о таких серьёзных вещах. Если бы блондин не спал, то конечно же бы он никуда не отпустил… Шатен сопоставил прошлые поступки Степанова и нашёл только один счастливый момент кроме вчерашнего…тот, когда они сидели на скамейке, разговаривали…и он потом сбежал. Чётко сейчас увидел, что всё неправильно. Ошибка. Именно про такие ошибки молодости иногда рассказывала бабушка, которая не скрывала от внука буквально ничего. Верила в талантливое юное дарование, знала, что вырастет очень хорошим…только и думать не могла, что станет не таким, как все. Особенным. Тараканы в тёмной голове отчётливо твердили, что нужно уходить. Только…куда? Обратно ехать в лагерь? Не хочется. К Гоше? Не каждый раз друг принимал. Или остаться? Исключено. Выход пришёл сам собой. Домой. Юлия Владимировна решила, что останется в Рязани, пока сын будет жить в лагере проекта. Во-первых, отпуск на два месяца. То на то и выходит. Во-вторых, скучала по дочке и всей семье. В-третьих, одиноко будет в пустой квартире, если осталась бы в Москве. Поэтому осталась на Родине, где никто не даст заскучать. Прямо упрямо стройными ногами по асфальту после пятиминутного бега по квартире в поисках вещей. Не жалел ни минуты, что покинул квартиру Свята. На улице так свежо сейчас. Именно та погода, которая подходит под настроение. С деньгами нет проблем, и он на вокзале. Ожидает поезд, который унесёт его в родные места, хранившие его детские тайны и самые счастливые моменты. Вибрация телефона. Сообщение пришло. Любимый проснулся и уже заволновался. Степанов и правда уже бегал по квартире, очерчивая кругами всю площадь комнат. С утра такие неожиданности… Совсем не так он представлял себе первое совместное романтичное утро. Совсем не те ожидания… Снова его бросили, снова судьба шутит по жести? Только этого блондин свято не желал. Не хотел, чтобы всё повторилось. Не хотел, чтобы жизнь была подобна порочному кругу, из которого никогда не сможет выйти. Исход один — летальный. Тяжело жить с мыслями, что ты лишний…везде. Куда бы ни пришёл, с кем бы ни знакомился… Не нужен никому. В такие моменты становится тошно от себя. Голубоглазый разбивает все зеркала в доме, чтобы не видеть своего блядского лица. Красота, которая никому не сдалась. Стискивает зубы, чтобы не стонать от своей ничтожности и жалости. «Где ты?», — сотни однотипных сообщений, которые приходят Никите с минимальным интервалом. Громкие маты между строк. Киоссе всё это видит, но решает игнорировать, проверить Степанова на прочность. Каких-то три часа на поезде, и он выходит на чистую платформу. Конец июня. Разгар лета. Рязань удивительно прекрасна в это время. Не предупредив маму, шагает к дому, где ничего не предвещало такой радости, как появление Никиты на родине. Мама вязала, изредка поглядывая на телевизор, вплотную к которому сидела бабушка, страдавшая плохим зрением. Отчим на работе. Алиса в их с Никитой комнате сидела и делала летнюю тетрадь. Девочка-хорошистка, слишком правильная…не скажешь, кто её брат. Никита хоть и талантливый, и аккуратный, в душе всё равно был бунтарём, готовым кидаться во все тяжкие. И вот он идёт, с улыбкой довольного кота, одаряя взглядом каждую девушку, которая шла навстречу. Девчонки оборачивались, разглядывая стройную фигуру шатена. Для многих уже стал идеалом парня, символом идеальности и таланта. Его начинали узнавать. Алиса поглядывала в окно, рассматривая прекрасную листву деревьев, о которых битый час пыталась написать в летнем сочинении. Нет, такие работы давались девочке довольно легко, но она искала слова, чтобы красочнее описать окружающий мир. Быть лучшей. В брата. Стать такой же звездой школы, как и он. Вдруг она увидела его. Своего любимого старшего брата. Померещилось? Нет, Алиса. Девочка сразу побежала в гостиную к маме и бабушке. — Там Никита! Он вернулся! Никита приехал! — смеясь так непосредственно и совсем по-детски, Алиса привела в недоумение маму. «Как приехал? Неужели выбыл?», — думала Юлия Владимировна, пытаясь вспомнить анонс следующего выпуска. И её сын там был. — Нет, тебе, верно, померещилось, Алиса, — ответила мать, отгоняя от себя хмурые мысли и скидывая всё на девочкину легкомысленность. — Да нет же! Это точно он! Мама, он так вырос! Такой красивый! — и в подтверждение её словам дверь медленно открылась, и вошёл Никита. — В целом, меня не ждали, да? Я не удивлён, — фирменная улыбка, секрет которой — искренность. Так рад видеть маму, которая бросила рукоделие и побежала к сыну. Сестру, налетевшую и чуть не сбившую с ног. Бабушка мирно спала в кресле, поэтому не встретила. — Сына, что-то случилось? –спросила мама за ужином о том, что всё-таки её волновало. Вдруг выбыл? Если так, то нужно будет снова сдавать квартиру в Москве. Материнское сердце радовалось, когда все дети дома, но их счастье — столь же важно. — Нет, нас на пару дней домой отпустили, не волнуйся, — ответил Никита с набитым ртом. Отличительная черта от других — умудряться сказать с полным ртом, чтобы его все поняли. И это, чёрт возьми, так мило. Взрослый парень, а ведёт себя совсем как ребёнок. — Какой ты всё-таки ребёнок, Ник, — прошептала мама, убирая посуду, всё поворачиваясь на сына, не веря, что он приехал. — Уже не ребёнок, мам, — и, громко кашлянув, он ушёл в комнату к Алисе. Святослав горевал недолго. Не дурак, сразу понял, что такие шутки могут быть свойственны кареглазому негоднику. И унижаться, показывать себя дураком он не будет. Нужно строить планы на будущие выходные два дня, где и как он их проведёт. Ехать обратно в Останкино? Да, не хотелось тут одну тухнуть в одиночестве. Больше всего не любил его, да и слово такое…не вдохновляющее. Каких-то полтора часа, и он в лагере, где так обычно бурлит жизнь, а теперь тихо и, кажется, уныло. Теперь парень сомневался, а тут он тухнуть не будет? Все съедутся только послезавтра, что ему тут делать два дня? Влад проснулся поздно, но решил устроить пробежку пока никого нет в лагере. Пожалуй, не лишним будет немного позанимать спортом, чтобы чувствовать себя более бодрым. Шатен бежал по дорожке, качая головой в такт музыке, шедшей из наушников. — Cry me a river…Cry me…Cry me, — тихо напевал Рамм, продолжая бежать и кивать в такт мелодии, которая сейчас была очень кстати по части настроя. Святослав вошёл на территорию лагеря, закрыв за собой железные ворота, калитка которых шибанулась о столб сильнее, чем он ожидал, издав громкий стук и скрежет. — Упс, — произнёс блондин с дебильной улыбкой, стараясь не заржать как кретин. Сумасшествие же — смеяться в одиночестве. Светлая голова поворачивается на девяносто градусов, и голубые глаза упираются в стройное тело шатена, который до сих его не заметил. Влад слишком погружён в мир музыки. Свят невольно залюбовался. Как прекрасен высокий парень в обтягивающих серых штанах, чёрной футболке и с чёлкой, пряди которой иногда падали на высокий лоб. Степанов впервые порадовался, что он в линзах. Пухлые губы рассматривать ближе гораздо интереснее и заманчивей… Стоп, что за мысли? Нельзя забывать о Никите, который только и всего, что сбежал. «Ебанутый», — Свята до сих пор не отпустило. Он матерился у себя в голове, от обиды стискивая зубы. Теперь он не переживал, он натурально злился. Рамм поднял глаза и увидел светловолосого, который теперь стоял с опущенной головой и опущенными руками, в замок скрепив их, чтобы держать рюкзак. Шатен незаметно подошёл. — Перезапусти компьютер, Свят, — шутливо сказал Влад и толкнул светловолосого в бок. — Что заставило тебя вернуться? — Да так, проблемы некоторые, — голубоглазый совсем не хотел рассказывать Рамму о своих романтических неудачах. Хоть это должно оставаться в тайне. Вскоре заморосил дождь, и они пошли в корпус. В комнату Влада. Вечер обещал быть нескучным.