J'adore ce qui me brule

Даже если ваши летние приключения не знают равных, то есть большая вероятность того, что очарование сентября все равно их затмит. Вы не можете не влюбиться в этот воздух, наполненный сиянием. Не сможете забыть о том, что увядание природы непременно дает жизнь чему-то новому. Например, новым идеям и чувствам. Даже улицы, обычно пыльные, умываются еще теплым дождем, а потом пропитываются сиянием. И ты влюбляешься в город, снова чувствуешь, что любишь жизнь. Тебе хочется хватать прохожих за плечи и трясти их, крича о том, как же все это потрясающе. Любая мелочь, которую ты способен увидеть. Улыбка, добрые слова, незамеченный ранее необычный цвет глаз приятеля. Звучит, как сладкий обман, не так ли? Но это истинная правда, впрочем, лишь для тех, в чьей душе есть хоть росток романтики. *** Настроение Эра было приподнятым, хотя он сам признавал, что это чертовски странно для этого времени года. Осень обычно отнимала у него самое дорогое, что было в жизни, - его вдохновение и возможность творить с открытым настежь окном. Но сейчас парень словно до краев наполнился какими-то новыми чувствами. Двойная жизнь не была этому помехой. Грантер был собой в жизни, молчал по большей части, наблюдая за Анжо, надеясь урвать взгляд хоть с долей нежности. И даже сталкиваясь со стеной непробиваемого игнорирования, этот обладатель задорных кудрей и буйной фантазии не опускает руки. Прошел почти месяц с того момента, как он увидел Ангела с совсем не райским поведением. Прошел почти месяц, как Эр понял, что влюблен и готов натворить глупостей. Чем он, собственно, успешно и занимался. Его местом утешения были долгие разговоры с Анжольрасом в мессенджере. В душе уже начинало созревать зерно сомнения. Художник задавался вопросом, правильно ли он поступает, не раскрывая того, что тот восхитительный собеседник из сети и этот оборванец из кафе, следящий за блондином с долей маниакальности во взгляде, это все он. Его зовут Грантер, он любит отдаваться чувствам и плыть по течению, не думая о завтрашнем дне. А еще он верит в судьбу. Просто по той причине, что не появляются же люди из снов в жизни просто так. Эр лежал на диване, уставившись в экран. «Давай же, Анжо, ответь на сообщение, ты же говорил, что скоро вернешься». Подступало странное чувство, что изнутри что-то давит, подступая к горлу и перекрывая кислород. Пальцы со следами краски отстукивали нервный ритм по крышке телефона, будто отсчитывали минуты, каждая из которых грозила тянуться, как часы. И более всего он сейчас хотел написать, что они знакомы, что они видятся пару раз в неделю, что это не глупая шутка, что Эр что-то чувствует и… Но смелости бы не хватило. Вернее, было средство подкрепить свою решительность бутылочкой вина, но волнение не давало даже допить кофе, давно остывший за эту пропасть ожидания. Художник то разблокировал телефон, то снова нажимал «блок». Экран то загорался, то снова был мертвым окном. Раз за разом всплывало последнее сообщение от блондина со странными взглядами. «Я бы очень хотел поговорить с тобой в жизни. Уверен, мы стали бы друзьями. Я уже считаю тебя другом» Как трудно было добиться от холодного бунтаря Анжольраса признания в том, что он ценит кого-либо. Обладатель золотых кудрей и едва заметного шрама, пересекающего бровь, после стычки в тот жаркий август, он, человек с лицом и именем ангела. Он не был скуп на похвалы душевных качеств своих знакомых и товарищей, он никогда не смеялся над ошибками других, но так боялся допустить малейшую оплошность сам. Даже спустя месяц он изводил себя. Подвел других, перечеркнул собственные идеалы. Все оказалось не так просто, как кажется еще почти подростку, начитавшемуся романов об отважных героях, способных перевернуть мир парочкой нужных слов. В современном мире все гораздо сложнее. И Анжольрас запутался. Для кого-то воскресенье – это возможность расслабиться, но не для того, кто в вечных спорах сам с собой. Такими и сейчас были мысли в этой светлой голове парня, торопливо шедшего по улице. Он не знал куда идет. Его временное убежище и место, что он называл домом, были в другой стороне. Но сколько не шагай, не убежишь от душевных терзаний. Они все больше и больше окутывали его ум, врезаясь ядовитыми шипами, чтобы он не забыл о том, что может повториться, если двигаться по выбранному пути. Так хотелось посоветоваться со своим приятным анонимным собеседником. Как вообще человек, которого совершенно не знаешь, может так глубоко залезть в душу? Но телефон разрядился и безжизненным куском из пластика и стекла оттягивал карман куртки. Парень резко развернулся и направился в кафе, где, как он думал, уже собрались его единомышленники. Но с кем он мог поделиться тем, что так болезненно пульсировало в его голове? Никто из друзей не был ему достаточно близок, чтобы Анж мог выговориться и просто признать, что устал. Но что было у него, кроме этой борьбы?