Я дала слово

— Гермиона, как так… Но мой крик не дал ему договорить. Как же больно. Я со всей силы вцепилась в плечи Драко. Казалось, все внутренности вот-вот лопнут от натуги. В глазах темнело с каждым спазмом все сильнее. Левая нога начала отниматься, что испугало меня еще больше. — Помоги-и! Ах, больно. Драко выглядел растерянным, но все же сообразил сотворить патронуса и отправить его наверх. Схватки стали настолько частыми, что я не успевала нормально дышать, а это была важная составляющая родового процесса. Позвоночник выкручивало по спирали. Какая же адская боль. Фред, как ты мог оставить меня? Я чувствовала, что теряю сознание. Слова Драко доносились будто издалека, но ухватиться за них не получалось. Нельзя падать в обморок. Тьма обрушилась на меня и швырнула в пучину мучительной, бесконечной, сводящей с ума боли. Я потерялась в ней. Беспомощно захлебывалась и барахталась. Гермиона, ты слышишь меня? Давай, дыши. Ты справишься. Ребенок нуждается в тебе, пожалуйста. Меня удивили мольба и страдание в голосе Гермионы. Но собственное самочувствие сейчас было на первом месте. Я продолжала кричать. А может, крики порождались только в моем сознании, потому что тело словно потеряло вес и воспарило. Ну же, Гермиона, я боюсь, что не справлюсь без тебя. Связь между нами слабеет. Держись за меня. К моим пальцам прикоснулось что-то прохладное. Я пыталась потянуться, но почему-то не могла. Будто забыла, как это делается. Боль из режущей перешла в давящую и камнем легла на грудь. Боль, Гермиона, я чувствую ее. Драко! — Да, милая, я здесь с тобой, все будет хорошо. Потерпи еще немного. Со всех сторон послышался странный гул. Жар побежал по венам, распространяя жгучую дрожь по телу. Я не понимала, что происходит вокруг. Сейчас, Гермиона, нас несут наверх. Ребенок скоро появится, я чувствую его. А ты? Я ничего не чувствовала, кроме боли. Она заполнила меня до краев. Выжигала все воспаленные мысли, оставляя только одну: когда же это закончится? Вот, нас положили на постель. Так мягко и тепло. Ну же, Гермиона. Но я продолжала парить в невесомости, не осязая и не видя. Расплывчатая муть и гул голосов плотно окружили меня, лишь слова Гермионы врезались в голову острыми пиками. Не может быть! Гермиона, ты отделяешься от меня. Подожди, постарайся зацепиться хоть за что-нибудь. Я не знаю, чем это закончится. У меня не выходит поймать твои колебания, они отдаляются. Я понимала, что она говорит правду. Ее голос слабел, а обстановка менялась на глазах. Тьма поглощала свет и затягивала меня вверх. Нет! Я не хочу умирать! Мерлин! Легкие сдавило и стало нечем дышать. Перед глазами запрыгали черные пятна, которые постепенно расширялись и стягивались между собой, образуя паутину. Я захрипела — сил на крики не осталось. Пальцами пыталась найти опору, но ловила только воздух. Еще одна судорожная попытка вздохнуть — и в груди произошел взрыв. Отголоском до меня долетел чей-то плач. Все кончено. Фред… Новая волна пламени обожгла сначала горло, потом легкие. Видимо, я попала в ад — так горячо и больно. В спину утыкалось что-то колючее и острое. Где я? Но вдруг в грудь чем-то ударило. Казалось, что с кашлем вылетит и сердце, которое забилось как сумасшедшее. — Гермиона! Я, услышав голос, подорвалась, но оказалась вновь прижатой к чему-то твердому. — Ты жива, слава Мерлину! Я подумал, что ты умерла. Мне никогда так не было страшно. Это что, сон? Или я действительно умерла, тогда… — Рон? — Узнала — значит все хорошо. Ты вроде не дышала, потом задергалась. Будто что-то мучило тебя. Я… — Рон, это правда ты? Я не узнавала свой голос. Но видеть Рона было очень странно. Его голубые глаза внимательно следили за каждым моим движением. И он выглядел по-настоящему перепуганным: лицо бледное, на лбу блестит испарина. — Конечно, я. Мы с Гарри потеряли тебя. Он пошел к Воющей хижине один, а я искал тебя. И вовремя увидел, как ты падаешь в Черное озеро. Вытащил тебя на берег, высушил одежду и начал приводить в чувство. Я уже отчаялся. — Так сейчас до сих пор идет война? — До сих пор? Ты находилась без сознания минут пятнадцать-двадцать. Вряд ли за такой короткий срок Волан-де-Морт отбросит копыта, как и его армия. Двадцать минут? Я прожила целую жизнь за двадцать минут? А, может, мне это вообще приснилось? Но фантомная тянущая боль внизу живота говорила об обратном. Такое разве возможно? Я же рожала, слышала плач ребенка. Голос Гермионы ещё эхом звучал в голове. Я растерянно огляделась. Ночь озарялась вспышками, земля сотрясалась взрывами. И бесконечный поток криков и стонов. Все походило на ад, из которого я попала в другой мир и вернулась обратно. Вот так просто? И… — Где Фред? — Что, Гермиона? Я не знаю, где-то в замке. Но почему ты спрашиваешь? Я проигнорировала его вопрос. Пошатываясь и морщась от боли, еле поднялась на ноги. Палочка придала сил, будто почувствовала родной мир. Я должна найти Фреда и убедиться, что он вне опасности. Да, пусть это не тот Фред, но мне жизненно важно увидеть его живым и невредимым. Совесть мучила меня: не уберегла, не успела. — Гермиона, постой, куда ты? Нам следует идти за Гарри. Мы же обещали ему всегда быть рядом. Не останавливаясь, я сказала: — Конечно. Иди к нему, я присоединюсь к вам, но после того, как найду Фреда. Не спорь, пожалуйста. Я знала Рона слишком хорошо, поэтому высказалась так жестко, чтобы он понял меня. И он понял — мой характер ему известен не по наслышке. — Ладно. Но поторопись. Краем уха я услышала что-то еще, вроде того, что кто-то явно повредился умом. Милый Рон, какое счастье видеть тебя снова. Замок разрушался на глазах. Вместе с ним исчезало и наше детство. Где-то там, в самой гуще событий, находился Фред. Кто-то нападает на него, грозится покалечить или убить. Я зарычала от бешенства и от мучительных мыслей. Сбоку появилась фигура в черном и запустила в меня каким-то заклятием. Отразив луч, я ответила яростным обезоруживающим. Следом парализующим. Никакой жалости. Никто не помешает мне на пути к Фреду. Я молила всех богов и богинь привести к нему как можно быстрее. Тени возникали передо мной безликими и одинаково ненавистными. Со всеми я расправлялась немедля и не раздумывая. Конечно, им удавалось задевать меня и даже ранить, но все это было не важно. Пока я в состоянии идти, я буду прорываться вперед. К тому, к кому слепо стремилось мое сердце. Оказавшись на территории замка, я ощущала интенсивные колебания магии, исходившей от всех участников боевых действий и от самих стен школы. Я шла, ведомая непонятной силой. Словно кто-то вел меня за руку. Вскоре я увидела Гарри с Роном. Они подходили к группе студентов, среди которых я разглядела Ханну Эббот, Ли Джордана, Перси, Джорджа и… Фреда. Слезы набежали на глаза от облегчения и радости. Вот он, жив-здоров. Они охраняли тайный проход за статуей. Я на всех парах бросилась к ним. Но приблизиться к Фреду мне помешал грохот. Пожиратели смогли прорваться через проход и сразу двинулись в сторону испугавшихся, но не отступающих студентов. Засверкали вспышки. Я кинулась на подмогу. Фреду удалось повергнуть одного из Пожирателей и прийти на помощь к старшему брату. Они перекидывались словечками, Фред широко заулыбался и, явно шутя, что-то говорил Перси. Не успела я подойти ещё на шаг ближе, как раздался мощный взрыв. Ударная волна бросила меня на пол. Сверху посыпались обломки и пыль. Спину пронзило острой болью. Я застонала, но заставила себя перевернуться. Гарри с Роном отлетели в противоположную сторону и тоже пытались подняться. Где же Фред? Тут я наткнулась на Перси, который громко кричал. Он склонился над кем-то и хватал того за одежду. Догадка ударом под дых согнула меня пополам. Ноги стали ватными — я завалилась на обрушенную стену. Нет. Нет. Нет! На Джорджа с Ли напали, на Гарри с Роном тоже. Перси закрыл собой Фреда и поднял палочку. Его грязное лицо исполосовали дорожки слез. Я усилием воли отлепила себя от опоры и, пошатываясь, будто пьяная, пошла к нему. Грудь сдавливало от рыданий до жгучей боли в глазах, но заплакать не получалось. Иначе я не смогу увидеть и убедиться. Чье-то заклятие задело меня по плечу. По руке потекла горячая кровь, но я отмахнулась от ранения и шла дальше. Перси кивнул мне. Не знаю почему. Может, он видел мой вопрошающий и неверующий взгляд, направленный за его спину. Может, просто выражая сочувствие. Наконец, я смогла рассмотреть лежащего среди обломков. — Нет! Фред! Все повторялось. Снова. Сколько раз можно умереть за один день? Я рухнула рядом с ним и обхватила его еще теплые руки. Казалось, бледное лицо навсегда въелось в мою память. Но я не хочу помнить это. Не хочу. Ну почему? За что? Я поцеловала губы, застывшие в полуулыбке, и дала волю слезам. Вокруг сражались друзья с врагами, но мне было все равно. Не справилась. Я носом уткнулась в грудь Фреда в безнадежной попытке услышать стук сердца. Ненависть к самой себе разъедала меня. Пусть наконец хоть один Пожиратель пустит Аваду. Лишь бы эта мука закончилась. Фред, как ты мог уйти? Дважды уйти? Вернись, пожалуйста. Что-то обожгло мою ладонь. Наверное, в меня все же попали, жаль не в голову или сердце. Я плотнее прижалась к Фреду, страшась, что нас разлучат. Ведь если разлучат, то уже навсегда. Ладонь снова обожгло. Странное тепло обхватило сначала безымянный палец, потом перешло вверх. Будто браслет из огненно-золотой цепочки засветился на запястье. Сквозь слезы я мало что могла увидеть, но яркое свечение перешло и на руку Фреда. Оно обернулось вокруг руки и двинулось вниз… к безымянному пальцу. Я встрепенулась. Что это такое? — Фред, о, Мерлин! Свет настолько застлал глаза, что пришлось сильно зажмуриться. Я услышала шепот. Ласковый и теплый, как весеннее солнце. Он был везде. Звуки войны растворились в его благодати. Я умираю и уже на пути в рай? Где же Фред? Я не хочу идти туда одна. — Гермиона? Моей руки коснулась чья-то ладонь — большая и горячая — и крепко сжала. И все стало на свои места. Шепот стих, свет побледнел, и я смогла открыть глаза. — Фред! Он смотрел на меня нежно, но с некой долей удивления и даже гордости. Этот взгляд. Эта улыбка. Это ощущение правильности и безмятежности. Это мой Фред. — Я и не представляла, что в раю может быть так прекрасно. — А ты уверена, что мы в раю? Что мы вообще умерли? Я непонимающе захлопала глазами и тут почувствовала толчки. Меня куда-то тянули, от Фреда. Закричав, я вцепилась в него сильнее. Нет, не позволю. — Опустите! — Гермиона, аккуратнее. Вернув его к жизни, хочешь тут же задушить? Что? Наконец, я смогла разглядеть говорившего. Ли Джордан стоял и улыбался как в лучшие школьные годы. Рядом с ним также светился от счастья Джордж. Они оба были явно чем-то поражены и напуганы одновременно. — Гермиона, мы, конечно, всегда знали, что ты весьма одаренная волшебница, но чтоб вот настолько. Джордж развел руками и перевел взгляд ниже. Подо мной зашевелился Фред. Стоп! Фред? Я опустила глаза и обомлела. Живой Фред лежал и подмигивал брату. Но как? Он видимо прочитал отразившееся неверие на моем лице, поэтому, улыбнувшись ещё шире, приподнял наши переплетенные руки и показал на кольцо. Да это же то самое кольцо, которое Фред подарил мне на берегу моря. Но как оно оказалось здесь? И неужели именно кольцо смогло вернуть Фреда? Тогда где же Фред из этого мира? Словно прочитав мои мысли, Фред покачал головой. Получается, что он умер? А если это я помешала прежнему Фреду выжить? Позвала другого и… И опять горькие слезы побежали по грязным щекам. Что же я наделала? Фред прижал меня к себе, нашептывая и успокаивая. Вскоре, убаюканная и обессиленная, я уснула. Пробуждение было не из приятных. Белый потолок, освещаемый солнечным светом, ударил резью по глазам. Немного привыкнув, я огляделась. Как и предполагалось, это больничная палата. На тумбочке стояли колбы с зельями, среди которых обнаружился костерост. Значит, неслабо меня задели. Я попробовала пошевелиться. Тупая боль отозвалась в левой ноге, а в остальном все довольно неплохо. Соседняя кровать пустовала. За дверью не доносилось ни звука. Абсолютная тишина давила, отчего настроение устремилось вниз. Непрошенные мысли снова повылазили, будто только и ждали момента выйти из небытия. Война выиграна? Такой результат казался вполне логичным, раз я находилась в больнице. Вряд ли бы Пожиратели позаботились обо мне. Вслед за мыслями пришло и чувство вины. Как же там Фред? Как остальные? Все ли выжили? От вопросов разболелась голова. Во второй раз меня разбудили чьи-то голоса. Их обладатели старались говорить тише, но, проведя в бессознательном состоянии какое-то время, мой слух воспринимал шепот очень болезненно. — Она очнулась! Я аж дернулась от громкого вскрика Рона. — Прости, Гермиона. Видимо, сдавленные стоны верно сообщили ему о моем самочувствии. — Мы так рады видеть тебя. Гарри взял меня за руку и скромно улыбнулся. О, милые Гарри и Рон, как же я скучала по вам. До сих пор с трудом верится в произошедшее. — Что?.. Как… Слова застревали в горле, да и любое движение языком доставляло неприятные ощущения. — Война закончилась нашей победой. Волан-де-Морт повержен, как и его союзники. Кое-кто сбежал, но всех остальных ждет суд. — Видела бы ты, как Гарри расправился с безносым уродом. Друзья тихо рассмеялись, но в смехе каждого я ощутила объяснимую горечь. — Потери? Мне удалось выговорить целое слово, но радости от этого я не испытала. Гарри потупил взор и опустил плечи. — Достаточно много. Среди них Тонкс, Люпин, Криви. Это оказалось больно. Как же несправедливо. И как страшно. — Гермиона, я хочу поблагодарить тебя за спасение Фреда. Уж не знаю, как, но ты совершила настоящее чудо. Имя Фреда пребольно кольнуло в сердце. — Но подожди Джорджа. Он обещал кинуться тебе в ноги и целовать их. Я не смогу посмотреть в глаза Джорджу. Он лишился родного брата благодаря моей эгоистичности и глупости. И как быть с Фредом, я не знала. — А после того, как тебя выпишут, ма обещала устроить настоящий пир. В глазах защипало от трепета и благодарности к заботливой семье. Они думали о ней и переживали. — Здорово. Гарри встрепенулся, опасливо оглядываясь. — Нам пора. Мы обещали доктору не надоедать тебе болтовней, поэтому пойдем. Они по очереди обняли меня и пожелали как можно скорее возвращаться в реальный мир. Последние слова эхом звучали в голове, из-за чего приход лекаря я и не заметила. Он осмотрел меня, замерил пульс и давление. — Вы быстро восстанавливаетесь. По крайней мере, физически. Но вот психологически все не так радует. Судя по нашим наблюдениям, вам снятся кошмары. Я пропишу хорошее зелье и подробную инструкцию. Начнете принимать его после выписки, то есть через три дня. — А в моем положении… Лекарь странно покосился на меня. Черт, ну какая беременность? Чуть не выставила себя дурой. Хорошо, что не стал задавать лишних вопросов. Срок показался мне и большим, и маленьким одновременно. Мир за окном пугал, но и здесь находиться было невмоготу. Вежливо поблагодарив лекаря, я устало откинулась на подушку и закрыла глаза. Нора гудела и походила на улей больше обычного. Хоть среди приглашенных и были только самые близкие, шум стоял невообразимый. Я сидела в комнате, где мы всегда ютились с Джинни. Все дружно отклонили мои просьбы о помощи к празднику и сказали отдыхать. С одной стороны мне нравилось уединение, с которым я очень подружилась в последнее время. С другой — чувство вины усилилось именно в Норе. Хотелось плакать и кинуться к Молли на шею с признанием своей ошибки. Наверное, стало бы легче. Но поступить я так не могла, да и не имела право. Счастливые лица Уизли останавливали меня. Страшно представить, что творилось бы с каждым из них, если бы Фред не выжил. Двоякое чувство сводило с ума и мешало радоваться с друзьями. Внутри такая пустота, будто я пережила не одну, а две войны. И итог обеих не устраивал в полной мере. Я подошла к окну. За пределами двора уже установили большой шатер, как и на свадьбе Билла и Флер. Гарри с Роном взялись за стол и стулья. Джордж с Фредом заговорщицки перешептывались и посмеивались. Сердце тоскливо заныло. Как же я скучаю по Фреду. Для всех он потерял память. Лишь я, знавшая правду, не находилась рядом с ним. Мы еще не виделись сегодня, но его голос из кухни подорвал мою выдержку. Про чудесное спасение Фреда успел спросить только Джордан, но его быстро увели на подмогу мистеру Уизли. И думается мне, что еще не раз услышу этот вопрос за вечер. Я успела задремать, когда пришла Джинни и позвала меня вниз. Она ласково пригладила мои растрепавшиеся волосы и ободряюще сжала плечо. — Как в прежние времена, да? Только наша семья, ты и Гарри. Ну и еще с десяток приглашенных. Джинни всегда умела рассмешить своей улыбкой и забавным выражением лица. Напряжение немного отпустило, и я послушно последовала за рыжей подругой. Мы шли по растоптанной траве, дорожкой ведущей к шатру. Обстановка там царила дружественная и праздничная. Как же я отвыкла от такого. Отовсюду слышались смех, шутки и голоса, перекрикивающие друг друга. Фред с Джорджем, как всегда, выделялись ярким пятном. Их рубашки сочного алого цвета привлекали взгляд. Я всеми силами старалась не смотреть в их сторону. Миссис Уизли, светясь от счастья, указала мне место за столом. — Сюда, милая, — она хлопнула в ладоши и обратилась уже ко всем гостям: — Все в сборе, поэтому можно начинать. Над столом пронеслись фейерверки в виде красивых сов. Сделав пару кругов, они взвились под купол, соединились в одну большую птицу и вылетели наружу. Спустя миг высоко в небе раздался взрыв, и искры блестящим дождем полились на землю. Казалось, они укутали шатер мерцающими занавесками. Гости радостно заулюлюкали и засвистели. — С победой, друзья. Она досталась нам дорогой ценой. После окончания войны тоже было очень непросто. Но сейчас нужно оставить позади наши печали и позволить себе порадоваться и повеселиться. Артур Уизли поднял бокал и отсалютовал, подняв его над головой. Конечно, все дружно поддержали его и принялись рассаживаться по местам. Я сделала глоток и обнаружила, что безумно голодна. Салат с горошком первый опустился на мою тарелку. На очереди — аппетитная зажаренная куриная ножка. Я проткнула ее вилкой и переложила к горошку. Мерлин, какой аромат. Миссис Уизли никогда не перестает удивлять. Под хрустящей корочкой скрывалось нежнейшее сочное мясо. Блаженно пережевывая пищу, я подняла глаза. Напротив сидел Фред и внимательно смотрел на меня. Я чуть не поперхнулась. Его взгляд был изучающим и тоскливым. Сердце сорвалось в галоп. Еда медленно проваливалась по пищеводу, из-за чего пришлось схватить бокал и сделать внушительный глоток. И снова поперхнулась. Вино брызнуло и попало прямо в Фреда. Темные капли на лице очень гармонировали с красной рубашкой. Фред на секунду замер, после чего расхохотался. Мне стало неловко от любопытных взглядов. Я схватила бумажную салфетку и быстро удалила следы своей неуклюжести. От прикосновений Фред замолчал, но в карих глазах так и плясали веселые огоньки. Я невольно улыбнулась и прикрыла глаза. Слишком неприкрыто и горячо, Фред. Сердце забилось так сильно и громко, что посторонние звуки растворились. Рядом с Фредом уселся Джордж, как поняла я по его покашливанию. Очень тактично. Глаза пришлось открыть, чтобы не допустить неизбежного подкола шутника. Джордж подмигнул мне, склонился к брату и что-то прошептал ему на ухо. Фред, не отводя от меня взгляда, кивнул. Он слизал кончиком языка оставшуюся каплю вина с уголка губ, заставив меня вспыхнуть от острого желания повторить этот трюк. Мне стало жарко. Я огляделась по сторонам. Рон с набитым ртом разговаривал с Симусом и Невиллом. Лишь Гарри обеспокоенно встретился со мной глазами. Он молча вопрошал, и я улыбнулась шире. Ведь я действительно очень рада всех видеть. Фред почти весь вечер смотрел прямо на меня. Его внимание было приятным и одновременно нервирующим. Я сидела как на иголках и без конца ерзала на стуле. Когда гости начали подниматься и расползаться по территории для дальнейшего общения, я воспользовалась моментом. К близнецам подошел Джордан и они принялись что-то весело обсуждать. Мне удалось уйти незамеченной. Я спряталась за гаражом мистера Уизли и облегченно выдохнула. Здесь было прохладнее и свежее. Платье без рукавов не спасало от колючих мурашек. Небо на горизонте смешивалось оттенками дня и вечера, превращаясь в грязно-розовое. Как же хорошо. Одиночество в четырех стенах все же отличается от уединения на природе. Этот день многое объяснил мне. Первое: я по всем очень соскучилась. Второе: я рада возвращению. И третье: я люблю Фреда. Я вздрогнула от прикосновения теплых ладоней к моим плечам. Сзади послышался вкрадчивый голос: — Боюсь, как бы у тебя не вошло в привычку убегать от меня. По шее побежали мурашки, а сердце снова гулко застучало. Только близость Фреда пробуждала во мне такую гамму чувств. — А я и не убегала. Он тихо рассмеялся и развернул меня к себе. Миг — и я тону в его глазах. Фред медленно, будто запоминая, провел большим пальцем по линии скулы, отчего мурашки бросились наперегонки уже по всему телу. Я потянулась к нему, не в силах совладать с желанием быть ближе. Мы прижались лбами и замерли. Оба дышали тяжело и быстро. — Я больше никогда не отпущу тебя. Не то опять вляпаешься в неприятности. — А я тебя. Ещё одной твоей смерти я не выдержу. Наши губы столкнулись в нежном порыве. Я обняла Фреда за шею и запустила руку в его волосы. Он крепче прижал меня к груди, словно боясь потерять. Вокруг стало тихо. Исчезли ветер, стрекотание насекомых и звуки гостей. Плевать, что кто-то мог обнаружить нас. Значение имели лишь наши чувства и желания. Горячими ладонями он огладил спину и, скользнув ниже, обхватил ягодицы. С диким восторгом я встретила его язык во рту. Началась настоящая битва желаний, а земля уходила из-под ног. Всем своим существом я стремилась к гармонии. Тело было девственным, в отличие от закаленного, как сталь, духа. Несоответствия грозили сломать меня весьма ощутимым резонансом. Исправить это под силу только Фреду. Когда наши зубы громко стукнулись, Фред не выдержал и аппарировал нас, не размыкая объятий, в спальню. Мы прервали поцелуй и бегло осмотрелись. — Моя комната в квартире над магазином. Я кивнула и вновь прильнула с поцелуем. Хотелось быть еще ближе. Бедра сводило от сладкой судороги. Фред чувствовал это и стонал в губы, жарче разжигая пламя. Я закинула ногу ему на пояс и прижалась сильнее. Мучительно тесно и правильно. И твердо, как в моих смелых фантазиях. Сейчас стыда не было. Он прошелся по ноге от щиколотки до бедра. Подол платья задрался и безумно раздражал. Я заегозила в попытке стряхнуть ненужную вещь. Фред шикнул на меня и одним движением расстегнул молнию. Скинув платье через голову и отбросив его в сторону, я дернула рубашку Фреда. Кнопки послушно щелкнули одна за другой, освобождая мне путь. Я блаженно прижалась острыми сосками к его вспотевшей груди и прогнулась в спине. Уткнувшись в волосы, Фред приглушенно рыкнул. Одной рукой он залез в трусики и сжал бедро, другой накрыл грудь. Я задрожала, почувствовав шевеление в штанах. Мерлин, это самая невыносимая и прекрасная пытка на земле. Фред губами обхватил сосок, втягивая его в рот и облизывая. Болезненно-сладкие ощущения вырвали из меня протяжные стоны. Я нетерпеливо попробовала расстегнуть ремень, но пальцы не слушались. Фред довольно хмыкнул и перенес меня на кровать. Я легла на спину и поманила его за собой. Он обвел мое тело жадным взглядом, облизнул нижнюю губу и медленно опустился, зависая надо мной. Я положила ладонь на его затылок и притянула ближе, чтобы поцеловать. Второй рукой, уже не торопливо, расстегнула пряжку на ремне. Фред помог мне стащить брюки вместе с нижним бельем. Он с выдохом лег на меня, устраиваясь между раскинутых ног. Я в предвкушении замерла. Мне нисколько не было страшно. Предстоящая боль ничто в сравнении с тем, что я испытала в прошлом. Его пульсирующий член давил на живот, поэтому пришлось поерзать, чтобы он оказался ниже. — Не торопись, милая. Я хочу дать тебе больше. Он толкнул меня на подушки и согнул мне ноги в коленях. Тело трясло от нервного возбуждения, а когда Фред потянул трусики вниз, мандраж накрыл с головой и отключил все мысли. Прикосновение языка пронзило насквозь. Он умело обвел вершинку и заскользил по ней вверх-вниз. Я не сдерживала рваных стонов. Грудь высоко и часто вздымалась от нехватки воздуха. Свет в глазах рассыпался на миллиард частиц и даже сквозь веки просачивался разноцветными вспышками. Казалось, еще чуть-чуть — и я взлечу. Но Фред остановился, отчего я недовольно захныкала. Его соленые губы впились голодным поцелуем в мои. Рывок — и он внутри меня. Боль горячо резанула, выбивая воздух из легких. Но Фред замер, одновременно осыпая лицо и шею поцелуями. — Я люблю тебя. Его голос вернул меня и напомнил о главном. Я открыла глаза и увидела, что он держится из последних сил. Веснушчатое лицо покрывала испарина, между бровями пролегла складка. Эта забота тронула меня и позволила полностью расслабиться. — И я тоже тебя люблю. Фред осторожно начал двигаться. Постепенно ощущения стали приятными, как и тяжесть его тела, как и шипящие стоны. Я провела руками по жесткой, но гладкой груди и приподняла бедра ему навстречу. Он ускорил темп, принимая мои правила. Мерлин, как же долго мы этого ждали. Два любящих сердца соединились в одно и бились в унисон. Я потерялась во времени и страсти. Существовал лишь Фред, который сжигал меня внутри, чтобы я родилась заново. Чтобы принадлежала ему одному и никому больше. И все-таки свет погас. Но всего на миг. После перед глазами взрывались яркие слепящие фейерверки. Волны наслаждения накатывали как прибой, принося долгожданное облегчение. Фред лег рядом, обнимая обеими руками. Я доверчиво положила голову на его грудь и закрыла глаза, засыпая под стук любимого сердца. Спустя какое-то время до меня донесся чей-то голос. Знакомый до боли. — Гермиона, просыпайся, смотри, кто у нас тут. К говорившей присоединился другой голос. Он принадлежал ребенку. Я подскочила на месте и окончательно проснулась. Возле дивана стояла радостная Гермиона и держала за руку небольшого светловолосого мальчика. Его круглые карие глаза внимательно и серьезно следили за мной. Я не могла сдержать улыбки. Какой хорошенький малыш. — Вот и встретились снова. Правда, нам пришлось долго ждать. До меня стало наконец-то доходить. Время в наших мирах течет по разному. Значит, это… — Маркус Малфой. Наш сын. Слово «наш» прозвучало по-особому тепло. Глаза защипало от слез. Маркус вопросительно посмотрел на Гермиону, на что та молча кивнула. Малыш опустил ее руку и сделал шаг ко мне. — Привет, вторая мама. Я не выдержала и заплакала. — Привет, мой сладкий. Он упал в мои раскрытые объятия и крепко прижался. Гермиона казалась гордой и счастливой за сына. Я вдыхала запах детского шампуня и смеялась. Все страдания были не зря. Ребенок здоров и живет в хорошей семье. — Знаешь, он всегда спрашивал, где его вторая мама. Все удивлялись, особенно Драко, но приняли за детскую причуду. Чудесный мальчик. В горле стоял огромный ком, мешающий мне высказаться. Но Гермиона видела все сама. — Спасибо тебе за все. За него тоже. Я и не представляла, что материнство настолько прекрасное чувство. Маркус отстранился и сказал, что ему нужно сходить за подарком. Он подкинул монетку и тихо растворился в воздухе. Я шокировано захлопала глазами. — О, он невероятно талантливый и способный ребенок. Страшно подумать, что с ним сделал бы Крауч. Фамилия мерзавца неприятно резанула слух. Меня аж передернуло. Я встала, разминая затекшие ноги. — Что случилось тогда, расскажи. Мне нужно знать. — Конечно. Для этого мы тут и собрались. Она тряхнула идеально уложенными волосами и присела на край стола. — Когда ребенок появился на свет, ты ушла. Я боялась, что не справлюсь одна. Наверное, впервые в жизни. Потом испугалась за тебя, ведь то, что ты вернешься именно в свой мир не было известно доподлинно. Она сделала паузу, словно давая мне переварить услышанное. Надо же, за меня испугалась. — Смерти в поместье Торнтона подняли шумиху. Многое вышло наружу, но все же совместными усилиями Люциуса, Драко и Гарри скандал удалось немного замять. Лесной Центр продолжает функционировать втайне от всех. Я разработала зелье, способное излечить многих. Напоминание о смерти Фреда отдалось глухой болью в груди. Я бы с радостью избавилась от этих воспоминаний. — А что же Торнтон? Наш договор с ним? — Я потребовала вернуть мои документы, ссылаясь на незаконность сделки. Естественно, мы решали вопрос за закрытыми дверями. Интерес со стороны властей и так был повышенный. Он очень удивился и разозлился, когда понял, что проиграл. Пытался предложить новую сделку и даже обмануть меня. Но я смогла без труда призвать документы к себе, потому что они принадлежали по-прежнему только мне. — Наверняка им удалось скопировать или использовать данные. — Возможно. Только они не в курсе, что ключ ко всем разгадкам — мой сын. Без него они бы не смогли прийти к положительным результатам. Маркус — единственный ребенок в мире с такими способностями. Я повлияла на его ДНК, принимая зелье. Он — доказательство. Я ничего не поняла из ее объяснений и меня опять жутко бесило её отношение к сыну. — Тогда Маркус в опасности. — Отнюдь. Пойми, исправленное многое зелье не может изменить структуру ДНК взрослого человека. Только на эмбриональном уровне, когда идет сначала зачатие, потом закладка органов и тканей. Они могут сколько угодно ставить эксперименты. И у них нет моих познаний в области такой тонкой организации, как душа. Им не понять то, что они исследуют без этой важной составляющей. Ведь к зелью я пришла через осознание и после создания кармана. Она обвела рукой комнату, которая потерпела изменения. Появились игрушки, детские книги и отдельная кровать. — Мы, как и обещал Драко, уехали во Францию. Но безопаснее всего здесь. Маркус легко усвоил правила. В свои неполные три года он контролирует магию. — То есть стихийных выбросов у него не бывает? Я не могла поверить. Это же удивительно и невероятно. Столько проблем можно избежать, особенно в магловских семьях. — Фред ушел с тобой, я права? В ее голосе слышалось лишь искреннее любопытство. — Да. Представляешь, кольцо помогло мне позвать его. — И не только. Признаюсь, какая-то часть моей души всегда тянулась к Фреду. Но мы — одно целое с тобой. Просто твоя часть оказалась куда большей. Как и его. Я верю, что сама судьба свела вас вместе. Потому что так должно быть. А Фред из твоего мира нашел свой путь. Смерть — это не конец. Никогда. Души бессмертны. Да, представляю, как смешно сейчас душе Волан-де-Морта. Глупец. Появился Маркус. Он держал в руках продолговатый предмет. — Когда твой ребенок научится колдовать, отдай ему проводник. Он работает как музыкальная шкатулка. Пусть послушает ее перед сном, и мы сможем увидеться здесь. Я должен многим поделиться с ним. Его такие взрослые слова не оставили ни капли сомнений в правдивости сказанного. Я с благодарностью приняла причудливый тубус с вырезанными на стенках фигурками сов. — Повернешь крышку — она заиграет. Я пригладила светлые пряди, прижимая его к себе. Гермиона закрыла глаза — и через миг на ее пальце заблестело точно такое же кольцо, как и на мне. — Чтобы помнить. А теперь тебе пора возвращаться. Лёгкое головокружение заставило зажмуриться. Открыв глаза, я увидела Фреда, который, часто моргая, смотрел на меня. — Ты где была? Слушай, не пугай так больше. Я думал, что ты вновь отправилась в путешествие. Вместо ответа я поцеловала его. Он был таким милым после сна. — Что это? Он кивнул на шкатулку в моих руках. — О, сейчас я расскажу тебе сказку. — Обязательно, но только чуть позже. Фред повалил меня на постель, увлекая новым поцелуем и распаляя горячими прикосновениями. Платформа девять и три четверти была переполнена людьми. Все встало на свои места. Юные волшебники могли без страха учиться в Хогвартсе, родители могли спокойно вздохнуть и порадоваться наступившему миру. Я стояла рядом с Джинни и ждала Фреда. Решение закончить школу казалось единственно правильным. Конечно, огорчала разлука с Фредом, но ради будущего стоило и потерпеть. Все на удивление спокойно приняли нас как пару. Даже Рон. Будто они понимали возникшую странную связь между нами. Правда, Джордж достает с подколами, куда уж без этого. Они с Фредом появились с легким хлопком. Явно чем-то довольные и смеющиеся. — Отлично выглядите, девчонки. Джинни закатила глаза и склонилась к Джорджу, нашептывая ему что-то. — Как же не хочется тебя отпускать. Фред потерся носом об мой нос и нежно поцеловал в губы. — Мы будем видеться при любой удобной возможности, Фред. Свисток паровоза известил о скором отправлении, поэтому пришлось буквально вырываться из крепких объятий. — Я люблю тебя, милая. — И я тоже тебя люблю, Фред. В проходе я столкнулась с Драко. Выглядел он намного лучше, чем при расследовании и допросе. — Из всех Уизли — это самый выигрышный вариант, Грейнджер, — едко, но без капли злости обронил он. — Когда свадьба? Я рассмеялась, глядя на шокированное лицо Джинни, услышавшей слова Малфоя. На красивом лице Драко мелькнула улыбка, и он скрылся в ближайшем купе. — Та-ак, подруга. И когда этот слизеринец стал твоим приятелем? — Кстати, отличная тема, чтобы скоротать дорогу, Джинни. Идем. Мы прошли чуть дальше и заняли свободное купе. Фред нашел наше окно и весело махнул нам рукой. — Удачи, мои девочки. Состав тронулся одновременно с протяжным гудком. Я закрыла глаза, чтобы сохранить момент в памяти. Впереди предстояло столько одиноких ночей, но я знала, что жизнь имеет свойство меняться. Главное, всегда держать свое слово и верить в лучшее.