Вспомнить всё

Пока группа выясняла отношения у кабинета Пригова, Булатов вышел на улицу, чтобы подышать свежим воздухом и привести мысли в порядок. Конечно, он почти поверил в то, что у Риты и Шального действительно роман, но сейчас всё запуталось ещё сильнее. Максим же полчаса назад приезжал к ним в КТЦ, как ни в чём не бывало. Даже слова не сказал о том, что Кошкину нагружают больше всех остальных. Хотя, между прочим, мог бы как-то посодействовать, ему бы это не стоило ровным счётом ничего. Успокоиться всё никак не получалось, тем более на площадку, где стоял контр-адмирал, начали подходить люди. А сейчас как никогда хотелось побыть в уединении, поэтому Иван направился в комнату Смерча, думая о том, что группа тренируется. Сегодняшний день у кап-три Кошкиной начался слегка необычно. Девушка проснулась раньше будильника от того, что очень сильно хотела кофе. И шоколад, исключительно белый, который она всю жизнь на дух не переносила. —Мда, что ни день - то сказка, - пробубнила Рита и с неохотой поднялась с кровати. Наскоро приготовив себе слабый кофе, который врачи пока ещё не запрещали, но и разрешить ни в коем случае не могли, она быстро собралась и пошла в больницу. Кошкиной повезло, в этот раз, придя пораньше, она быстро прошла нужных врачей, получила новые назначения и отправилась на работу, по дороге прикупив плитку белого шоколада. Зайдя в КТЦ, кап-три сначала посетила своё рабочее место, дала распоряжения подчинённым, прочитала новые отчёты и сводки, а после, поняв, что важных и неотложных дел нет, пошла пить чай в комнату отдыха. Уже заварив себе ароматный напиток и налив его в кружку, девушка обратила внимание на открывшуюся дверь и повернулась к ней лицом. —Ты что делаешь? - как-то слишком резко задал вопрос Булатов. —Чай пью, - невинно ответила Рита, стараясь понять, что не так с командиром, — Бать, ты чего, что-то случилось? - она была в недоумении. —Что случилось? - Ивана разозлил её вопрос, —почему в кабинет Пригова врывается начальник медблока и интересуется, когда это мы, командиры, соизволим отпустить нашу сотрудницу в отпуск? - он высказал сгоряча, толком не подумав, как это будет выглядеть. —В какой отпуск? Какую сотрудницу? Вань, я правда не понимаю тебя. И чего ты так злишься? - Маргарита села на диван с кружкой чая. —Чего я злюсь? Нет, Рита, я не злюсь. Я не понимаю. Ты всё ещё ничего не хочешь рассказать? - пронзительный взгляд Булатова устремился на Кошкину. От такого ей стало не по себе, и она аккуратно поставила кружку на стол и скрестила руки в замок. Девушка поняла, о каком отпуске и для какой сотрудницы шла речь в кабинете руководства. —Не знаю, - растеряно ответила она, глубоко вздохнув, — сначала я не могла поверить. Потом боялась с кем-то делиться, вдруг всё бы получилось как в тот раз, - Рита грустно вздохнула и опустила глаза. Как ни странно, но ей было очень не по себе. —Скажи мне, ты участвовала в операциях? - его холодный и мрачный взгляд встретился с её страхом и чуть видным отчаянием в глазах. От такого у Риты вдоль позвоночника прошёл холодок. Ей было трудно это признавать, но сейчас рядом с Булатовым действительно было страшно. —Да, но... Тогда я ничего не знала, - она больше не могла выдерживать зрительного контакта и опустила глаза на свои руки. —Не знала? Как интересно. Контр-адмирал сел на соседний диван и уставился в одну точку. Прошло не меньше десяти минут, прежде чем Кошкина снова попыталась завести разговор и объясниться, но уже в более спокойной форме. —Вань, послушай, - тихо начала она, — я правда хотела вам всё рассказать, но это оказалось труднее, чем я думала, - она сделала глубокий вдох, — тем более до сих пор не всё ясно. —Я промолчу про то, что мы друзья, и ты в любой момент могла бы к нам придти. Ко мне, в конце концов, как к командиру. Участвуя в операциях ты никому лучше не сделала, поверь, - он старался говорить спокойно, но внутри бушевал фонтан эмоций, — ты офицер спецназа, а ведёшь себя так, будто все вокруг должны были догадаться. После таких слов Рите действительно стало страшно. Вот он, такой родной и любимый, сидит всего-то в паре шагов от неё, но с каждой фразой становится всё дальше. —Ну знаешь, - она набрала в лёгкие побольше воздуха, — сейчас я сомневаюсь, что ты когда-то был мне хорошим другом, - выпалила Рита на одном дыхании, чем ещё раз кольнула командира. —Я тебя понял, - сказал он спустя минуту, — но останусь при своём мнении, - он встал с дивана и пошёл к двери, — Шальному привет, - добавил, уже держась за ручку, но, пошарив по карманам, вспомнил, что у него с собой были ключи от машины. Пришлось вернуться и посмотреть на диване. Ключи в вправду попросту выпали, и их не составило труда найти. Снова возвращаясь к двери, Булатов незаметно посмотрел на Риту, но этого хватило, чтобы увидеть, как сильно дрожат её руки, а слёзы уже вовсю чертят мокрые дорожки на щеках. Он вышел, стараясь не думать о том, что натворил. Внутри него будто бы что-то сломалось, а пелена непонятно откуда взявшейся злобы и раздражения отступила. Теперь Ивану было бесконечно стыдно перед этой хрупкой девушкой, которую он в очередной раз заставил волноваться. Сердце Риты билось с бешеной скоростью, а руки совсем перестали слушаться. Кое-как совладав с собой, девушка встала на ноги и пошла к шкафчику, чтобы одеться и поскорее уехать. Не важно куда, главное - подальше отсюда. От него. Дурацкий план - сбежать, ничего никому не говоря, стараясь при этом остановить бушующий поток слёз и быстрее одеться. Кошкина медленно бежала по коридорам КТЦ к спасительной для неё парковке. Сейчас так хотелось оказаться дома, под тёплым одеялом и забыть обо всём. —Багира, куда бежишь? - уже на парковке кто-то сзади схватил её за локоть и заставил развернуться. —Рита, что с тобой?! - Боря не на шутку перепугался, увидев сослуживицу в таком состоянии. —Отпусти, я домой поехала, - быстро выпалила она и попыталась развернуться. Тарасов опешил, но послушался и выпустил девушку из хватки. Но стоило ей сделать несколько шагов по направлению к машине, мужчина понял, что отпускать её одну ни в коем случае нельзя. —Рита, я тебя подвезу, - сказал первое, что пришло на ум. —Я сама, - она на несколько секунд перестала всхлипывать и постаралась взять себя в руки, чтобы спокойно уехать из КТЦ. —Кошкина, не сходи с ума, - пошёл в ва-банк Бизон, — о себе не думаешь, подумай о ребёнке. Ты ему целая и здоровая нужна, в конце то концов. Действительно, сработало. Девушка остановилась и снова начала рыдать, положив при этом руку на живот. Не говоря ни слова, Борис заключил её в свои тёплые, медвежьи объятия, давая понять, что она в безопасности, и что бы не происходило, он будет рядом. —Расскажешь хотя бы, из-за чего сырость развела? - спросил Тарасов, ища по карманам ключи от машины. —Да Батя.... - хотела начать девушка, но внезапно в её поле зрения попал никто иной, как командир, с которым по счастливой случайности удалось даже встретиться взглядами. И снова неконтролируемые слёзы выступили на глаза. Увидев Багиру, Булатов сжал кулаки. Контр-адмирал понимал, что во всём происходящем виноват исключительно он, и исправить это будет очень сложно. Сейчас неимоверно хотелось выместить всю злость на груше в спортзале или на ближайшей стене. Но вместо этого Иван Михайлович направился прямиком к машине сослуживца, в которую тот помогал усаживаться девушке. —Броь, - теперь их разделял только Тарасов, — мне надо с ней поговорить, - решительно заявил командир. —Батя, давай не сегодня, - Бизон ещё раз посмотрел на подругу и решил, что всё делает правильно, — ей и так тяжело, успеете ещё. Сам понимаешь, в её положении, - Борис понял, что до собеседника дошёл смысл его слов, когда тот кивнул и отошёл, давая машине проехать. Кап-три сел за руль и спокойно выехал с территории КТЦ. Уже на середине пути он заметил, что Маргарита наконец-то успокоилась и даже уснула. Уже на подъезде к дому девушка открыла глаза и снова устало зевнула. Сейчас очень хотелось поскорее зайти в свою квартиру и уснуть, стерев из памяти все переживания. —Борь, спасибо большое, - она поцеловала друга в щёку и стала собираться выходить из машины. —Точно всё в порядке? - в который раз спросил он. —Да, не переживай, - Кошкина снова попрощалась и вышла из машины, аккуратно закрыв дверь. До подъездной двери оставалось всего-ничего, когда знакомый голос снова её окликнул. —Рита, - Бизон стоял прямо за спиной и ждал, пока она повернётся, а после заключил её в крепкие объятия. —Русалка, так за тебя рад, - сказал он, — чур я крёстный! Маргарита, посмотрев на его лицо в тот момент, когда он это говорил, искренне засмеялась. Перед ней стоял сильный и серьёзный мужчина, который с таким трепетом произнёс то, что хочет стать для её ребёнка кем-то больше, чем просто "дядя Боря" или "мамин друг". Впервые за этот вечер девушка тепло улыбнулась, а в душе поселилось неведомое до этого спокойствие.