Подростки

-Боже правый, — голос у уха, — Эва! Я открываю левый глаз, затем сразу закрываю из-за яркого света. Я сгибаюсь в позу «Эмбриона» и закрываю уши от резкого звука. -Ты что, пила? — она расхаживает по комнате, подбирая мои вещи Я снова открываю глаза, прикрывая руками солнце, какого хера, я закрывала комнату на ключ? Она подходит ко мне, осматривая. -Это он? Видишь что он сделал?! Он испортил тебя, Эва! — она кричит, сметая с тумбочки все стоящие на ней вещи Её голос в моей голове кажется ещё громче, я прикрываю уши, словно из-за какого-то взрыва, зажмуриваю глаза, жду, пока пройдёт звон в моей голове. Я встаю с кровати, держась за деревянную полку, спускаюсь на кухню. -Не молчи, когда я разговариваю с тобой! — она громко спускается по лестнице Я выпиваю два стакана ледяной воды, и произношу облегченный вздох. Затем я полностью открываю глаза и вижу перед собой мать, с растрепанной прической, размазанной тушью и помятым костюмом. -Почему ты пошла к нему? — она сложила руки на груди -Больше не пойду, — сухо произношу я -Конечно не пойдешь, о чем может быть разговор, ни на шаг не позволю подойти к нему, — она одобрительно кивает головой -Мам, мне не нужно твое одобрение, так решила я, и если мне надо будет, я возобновлю с ним общение, можешь ехать обратно работать, — я выхожу с кухни -Как ты со мной разговариваешь?! — возмутилась та Я закатила глаза, выходя из кухни я поворачиваюсь к ней, я готова ей сказать то, о чём возможно когда-нибудь пожалею: -Послушай, — резко выдохнула я, — тебя не бывает месяцами, я живу без материнской любви, и знаешь, я справляюсь. Кроме того, чтобы оставлять мне деньги ты не делаешь ничего, но после этого, ты заявляешься в дом и устраиваешь скандал, не имея и зеленого понятия о ситуации, чего ты добиваешься? Распростертых объятий? Серьезно? Если бы я хотела узнать твое пятикопеечное мнение, я бы спросила. Но я не нуждаюсь в тебе, ни в твоих советах, ни в помощи. Прекрати делать вид, что тебе не всё равно. Я разворачиваюсь, оставляя её одну на первом этаже. Снова запираю комнату на ключ и ложусь на кровать. На глазах снова появляются слезы, заставить ненавидеть себя гораздо проще, чем заставить снова полюбить. Мне не хватает Кристофера, точнее его объятий, какой-нибудь поддержки или чего-то в этом роде. Но нет, нельзя, ему всё равно, ему всё равно… На часах 6 вечера, я сижу за ноутбуком, в не заправленной кровати, с абсолютно заплаканными глазами из-за фильма. Вот я такой человек, когда мне плохо, я делаю всё, чтобы мне было ещё хуже. Я слышу стук в окно, это Нура. Она слабо улыбается когда я впускаю её в комнату. -Он переживает, — она садится на кровать -Мне всё равно, — я пожимаю плечами -Это не так, — она качает головой -В любом случае это не имеет значение, — я отвожу взгляд садясь на свое место -Его забрали сегодня, — тихо произносит она, я округляю глаза, — завтра в девять суд, он бы очень хотел, чтоб ты пришла. Она умоляюще смотрит на меня, с каких пор? -Что? — она поднимает одну бровь -С каких пор? — я громко закрываю ноутбук, — с каких пор тебя заботит Шистад? -Ни с каких, — она пожимает плечами, — он меня не заботит, ты, ты заботишь меня. Эва, он не спал сегодня всю ночь из-за тебя, он разбил себе пару костяшек о стену, а ты вот так относишься. -У меня есть на то причины, — у меня снова дрожит голос Она молчит. -Ему всё равно, Нура, почему тогда меня должно что-то волновать? — из меня вырывается какой-то писк Я начинаю плакать, от обиды, от пустоты в груди от разочарования. -Я влюбилась, Нура, мне тяжело, — у меня начинается истерика, из груди вырываются рыдания Она гладит меня, стараясь успокоить, а я не могу, я плачу ещё больше. Плачу от безвыходности, я не понимаю, что мне делать, не понимаю, что нам делать. Как смотреть на него, как дышать рядом возле него, если каждый раз когда я рядом с ним у меня перекрывается дыхание, что говорить и куда смотреть. Мои истерику уходит куда-то в глубь, словно у меня ещё будут моменты, когда она снова выйдет, типа «на сегодня хватит, встретимся позже». -Тебе просто надо его забыть, просто забыть, — она смотрела в мои глаза «Забыть?» -Не говори ерунды, я не смогу его забыть, как сильно бы мне этого не хотелось, — я вытираю слезы -Я просто хочу сказать, что после тебя он стал другим, он правда изменился, и это ради тебя, тебе стоит об этом подумать, -она улыбается -Он остался ровно таким же, как и был, это маска, очередная, он сказал « я такой, какой есть, не надо меня менять!», — я смотрела в одну точку -Он не думал, когда говорил это, он был расстроен, когда люди расстроены они не понимают, что говорят, — она убирает мои волосы с лица, поднося мне телефон -Позвони ему, — предложила она Я смотрела на телефон, мне так хотелось набрать наизусть выученный телефонный номер, я взяла телефон и кинула его на кресло: -Нет, — сухо произнесла, — не буду. Нура тяжело выдохнула, потрепала волосы и полезла обратно в окно. -Встретимся ещё, звони мне если что-то случится, -она целует меня в щёки и спрыгивает с окна А я остаюсь наблюдать за звездами, за тем как холодный воздух проникает в мою комнату. Я легла на кровать, укрылась одеялом и включила нудный сериал. Проснулась я следующим утром в 5 утра. «Натяни маску, милая, сегодня тяжелый день!». На кухне стояла мама, она готовила какой-то завтрак -Готова? — она поворачивается ко мне, я кивнула, — я пойду с тобой -Это ещё зачем? -Хочу посмотреть на твоего героя, — она пожимает плечами. Я захожу в ванную. Включаю воду и позволяю пару покрыть всю ванную комнату, протираю зеркало: красные глаза, какие-то пятно на щеках, покусанные губы и абсолютно испуганный взгляд. Я становлюсь под душ и долго смываю с себя все то, что накопилось до этого дня. Затем в комнате я придаю себе каменно-холодный цвет лица. Тут особо и усилий не надо. Слой тональника и заплаканные глаза становятся стеклянными. Я подкрашиваю ресницы, заплетаю на голове колосок. Надеваю черные строгие штаны, немного зауженные внизу, строгая белая блузка и черный пиджак. Был бы тут кто-нибудь, он бы сказал, что я очень похожа на мать. Но я не похожа, лишь хочу соответствовать её стилю. Я молча запихиваю в себя еду, делаю глоток вина для храбрости. -Такие нам не пара, Эва, он ломает тебя, — она гладит меня по спине Я встаю изо стола, накидываю пиджак: -Заводи машину. Я обуваю строгую обувь и черное пальто. В машине мы едем молча, никто ничего не говорит, я чувствую, что в голове у мамы тысяча вопросов, но она молчит. До суда остаётся лишь пару минут, моя уверенность, как вы поняли, решила остаться дома. Сейчас я не кажусь себе той, кто сможет сломить горы и выдержать взгляд Кристофера. Мы выходим из машины, воздух становится каким-то тяжелым, с каждым разом его всё тяжелее вдыхать, в глазах темнеет, но я держусь. Поднимаюсь по лестнице и вхожу в здание. Там стоят Вильгельм и Нура вместе с остальными девчонками. Они удивлены моему приходу, так же как и я, хотя обещала себе, что не приду. Я отдаю маме пальто, пока она заносит её в гардероб, я подхожу к ребятам -Ты как? — спрашивает Вильгельм -Сойдет, — сухо произношу я, смотря в пол -Всё будет в порядке, — шепчет он на ухо Я сдвигаю брови, с чего он взял, что меня это волнует? Я пришла просто увидеть Шистада, не больше. Мы разошлись позавчера, его пути меня уже не должны волновать. -Дело по Кристоферу Шистаду начинается, прошу, займите свои места, — выходит девушка. Мы проходим в зал, тут очень светло, впереди огромный стол суда, слева клетка для заключённого, справа присяжные, однотипно скучно. Пока всё начинается, я осматриваю помещение, скрывая свой страх. Мама протягивает свою руку, в которую я кладу свою ладошку, мне нужна поддержка. -Суд начался, привести подсудимого, — стук молотка по дощечке И мир перестает существовать, ведут Кристофера, у клетки снимают наручники и закрывают его. Он ищет глазами. «Меня». Когда находит, слабо улыбается, его взгляд такой…потерянный. Я отвернулась, закусывая внутреннюю сторону щеки. -Я не могу, — произношу я, когда скатывается слеза Я скатываюсь по сиденью, закрывая рот рукой. Мама держит меня крепче. Суд начался. При каждом его слове мне хотелось убежать, спрятаться, не видеть его, не терпеть эту тупую боль в груди. Он всё время смотрит на меня, а я держусь, держусь, чтобы не убежать в слезах, которые начинают меня душить. -Присяжные пройди в комнату для голосования, перерыв, — стук по дощечке и я выбегаю из зала и несусь куда-то к выходу Меня хватают за руку, я разрываюсь. Громко рыдаю, бью Вильяма по груди. -Отпусти, я больше не хочу, — кричу я Он сильно сжимает мои руки, от него не исходит такое тепло, нет, не такое. -Успокойся, ты нужна ему, -он шепчет это так тихо, что я еле слышу -Нет, не нужна, — я вырываюсь Я больше не могу находиться тут, терпеть эту боль, смотреть в его пустые глаза, слышать его голос и чувствовать за несколько метров его запах. Я не могу, не хочу, не буду. -Послушай! — меня трясёт Нура, — ты нужна ему! Сейчас! Я прихожу в сознание, стою на месте, смотря Нуре в глаза. -Не ломай его снова, побудь с ним сейчас, побудь до конца, — Нура дает мне платок, куда я вытираю все свои слёзы и тушь Подходит мама, она смотрит на меня с высока. -Соберись, Эва Квиг Мун, — мама берёт меня за лицо, — ты сильная девочка! Мы входим в зал после присяжным, сейчас прозвучит приговор. Мы встаём, Крис теребит волосы на голове, нервничает, наконец-то. Как и все мы. -Кристофер Шистад, подсудимые вынесли вердикт, подписка о невыезде на полтора года, — хлопок молотка по дощечке Зал блаженно выдыхает, моё дыхание приходит в норму, Слава Богу. Кристофер обнимает своего адвоката. Суд окончен. Я забираю своё пальто -Видишь, всё в порядке, — улыбались Вильям и Нура Вдалеке выходит Кристофер, он ищет меня. -Эва, нам пора, — зовёт меня мама Кристофер подходит ближе, я делаю шаги назад. -Эва, — зовёт меня Крис -Эва быстрее, — шумный голос мамы Я смотрю на них. На строгий взгляд мамы, и на печальный взгляд Кристофера. На строгую маму, и на сломанного Кристофера. Снова на маму, на Кристофера. -Прости, — произношу я одними губами и иду к маме. Мы выходим из этого места. Где только что разрушилась моя жизнь. Я подавляю свои слезы. Кажется, они стали неуместными.