***
Елена шла по тёмному коридору. Деймона она не видела с тех пор, как он вышел из их спальни утром. Изобель была на кухне, Сара пропадала чёрт знает где, а Кэролайн была занята подготовкой к свадьбе. Гилберт специально повесила на Кэролайн целый ворох мелких поручений, чтобы Форбс не имела свободной минуты и не заинтересовалась делами Елены. В последнее время Елена повсюду чувствовала незримое присутствие Кэролайн. Гилберт дорожила Форбс, как помощницей, однако не могла позволить ей зайти слишком далеко. После свадьбы Елена планировала заниматься делами мужа, а Кэролайн могла встать на её пути. Ей не нравилось, что Форбс с каждым днём укрепляет своё положение. Елена уверена, что Кэролайн, как и Стефан, способна давать хорошие советы по управлению, и влиять на решение Деймона. Но Гилберт не хотела делить империю с кем-либо другим, которую уже считала своей. Елена обернулась, откинув распущенные волосы за спину, завернула за угол, в маленькую гостиную. Елена присела на диван, рядом с которым стоял высокий столик с телефонным аппаратом. Гилберт сняла трубку, набрала номер телефона, прокрутив колёсико своим тонким пальцем. Елена нервно накручивала провод на палец, покусывала губы в ожидании соединения. Гилберт постоянно оглядывалась на вход, ожидая, что в любой момент окажется пойманной. Придётся что-нибудь соврать. Наконец на другом конце провода подняли трубку. - Да? – Спросил человек на другом конце линии. - Стефан? - Здравствуй, Елена. – Ответил Стефан спокойным голосом. - Как у тебя дела? - Ты действительно позвонила мне, чтобы узнать, как у меня дела? – Рассмеялся Стефан. – Ты была моей женщиной, меня тебе не обмануть. - Однако Кэтрин тебя обвела вокруг пальца, хотя она тоже спала с тобой. – Язвит Елена. – Впрочем, ты прав. У меня мало времени. Ты сделал то, о чём я тебя попросила? - Сделал, Елена. Я передал её кому надо. – Стефан говорит ровным низким голосом. – Гилберт, ты играешь с огнём. Мне плевать, что мы друзья. Меня не волнует то, что ты невеста моего брата… - Через два дня я стану миссис Сальваторе, так что лучше следи за языком. – Возражает Елена. - Послушай меня, Елена. Ты в нашу семью вошла относительно недавно, ты ничего не понимаешь, глупая ты девка. Кэролайн мне всё рассказала. Если ты посмеешь навредить девчонке, - Стефан на секунду замолкает, - ты познаешь истинную сущность риппера. - Всё ещё заботишься о ней? У тебя совсем нет чувства собственного достоинства? А Кэролайн получит своё за свой болтливый язык! - Кэролайн ты тоже не посмеешь тронуть, я предупредил Деймона об интриге, что ты плетёшь против неё. Форбс – ценный кадр. А ты, похоже, стала забывать своё истинное место, предписанное тебе твоими родителями. Тебе повезло, что ты сестра Джереми, и Деймон любит тебя. Это дружеское предупреждение, Елена. Всегда оборачивайся, когда куда-то идёшь. Никогда не знаешь, кто наступает тебе на пятки. По крайней мере, тебе следует опасаться своей сестры. Особенно после того, что ты сделала. – Стефан кладёт трубку. Елена слышит только гудки и растерянно кладёт трубку. У Стефана определённо были свои планы, и это не нравилось Елене. Гилберт надеялась, что Стефан будет полностью на её стороне, но, похоже, все её планы могли пойти под откос именно из-за него. В конце концов, что плохого в том, что Елена пытается сохранить собственное счастье? Пусть и такой ценой.***
В дверь постучали. Джозетт поднялась с постели, кутаясь в тёплый халат. В дверях стояла Сара с подносом в руках. - Ваш настой, миссис Зальцман. – Сказала Сара. – Лучше выпить его сейчас, а то остынет и он будет уже не такой эффективный. - Спасибо, Сара. – Джозетт поблагодарила служанку и приняла чашку. Сара развернулась и исчезла в темное коридора. Джо закрыла за ней дверь. Миссис Зальцман села на кровать, укрывшись пушистым одеялом. На улице шёл жуткий дождь, становилось прохладно. Она отпила из чашки настой и зажмурилась. У настоя, который готовила Сара, был странный привкус. Когда его готовила Изобель, ничего подобного никогда не случалось. Но доктор Шейн настаивал на том, что этот отвар полезен для беременных. - Что она тебе приносит каждый вечер? – Спросил Аларик, отрываясь от своих бумаг. - Лекарство. – Пожала плечами Джо. – Шейн говорит, что оно полезно. - Я бы не стал слушать всё, что говорит Шейн. – Бормочет Аларик, переворачивая листы в поисках чего-то. - Он наш врач, он обо мне заботится. – Возражает Джо. – По крайней мере, он уделяет мне внимания чуть больше, чем бумагам. – Настойчиво говорит Джозетт, смотря на стол, заваленный бумагами. – Аларик, Кай уехал, отдохни хотя бы немного. - Кай уехал, но у нас очень много дел. – Аларик качает головой. - Чем ты занимаешься? - Джо допивает настой и оставляет кружку на прикроватном столике. - Завещанием твоего брата. – Выдохнул Аларик. Джозетт не удивилась. Кейд старался укрепить свои позиции, а суть деятельности Паркеров и остальных семей была такова, что в любой момент тебя могут убрать. Кай был дальновидный, поэтому вполне возможно они с Алариком составляли какую-то хитрую схему. Но Джозетт настолько устала, что не хотела в этом разбираться сейчас. После настоя её всегда клонило в сон, голова кружилась. За окном в последний раз сверкнула молния прежде, чем электричество во всём доме исчезло. Лампы погасли, комната погрузилась в кромешную тьму. Аларик оторвался от документов, посмотрел в окно. За окном уже стояла глубокая ночь, изредка прерываемая молниями и раскатами грома. Можно было зажечь свечи, но Джозетт нужно было поспать. Аларик встал из-за стола. - Наконец. – Сказала Джозетт, радуясь временной потере электричества. - Иди ко мне. – Выдохнула она, забираясь под одеяло полностью.***
Бонни задремала по пути в Мистик Фоллс. Кай оставил Энзо в Портленде, сказав, что Джозетт он потребуется сильнее, чем ему. Паркер сможет защитить себя, к тому же, ему требовалось время наедине с Беннет. Раз он решил взяться за её обучение, в начале ему требовалось привести Бонни к её истокам. Беннет говорила, что почти ничего не помнит о своём детстве, не знает откуда она, есть ли у неё семья где-то ещё. Всё, что было у Бонни – это редкие воспоминания о бабушке, а затем её не стало, и даже те редкие обрывки стали стираться из памяти. Но единственное в чём Бонни никогда не сомневалась была мысль о том, что Шейла Беннет была самой мудрой женщиной на свете, поэтому Бонни следовала её советам даже после её смерти. Видимость была плохой из-за дождя. Положение усугубляло то, что они выехали на дорогу, которая шла через лес. Бонни спокойно спала, облокотившись головой на оконное стекло и укрывшись своим тонким пальто. Паркер подумал о том, что следовало купить ей тёплых вещей. Простуда не поможет ей в развитии магии. Кай сжал руль и нажал на педаль газа, ускоряясь. Бонни проснулась, когда они въезжали в город. Дождь прекратился, но Мистик Фоллс был таким же мрачным, как Бонни себе его и представляла. К тому же на город давно опустилась ночь, поэтому Бонни город казался тёмным и загадочным. Беннет казалось будто Мистик Фоллс ей смутно знаком. Бонни встряхнула волосами, стараясь ни о чём не думать. Она постепенно начинала доверять Каю, но тем не менее, не испытывала восторга от того, что ей придётся заниматься магией. Это не принесло её бабушке ничего хорошего, из-за магии Кай сам чуть не погиб. Бонни вертела головой, пытаясь рассмотреть дома в жилом районе, куда Кай только что свернул. По обеим сторонам улицы стояли небольшие особняки, явно не слишком богатых жителей. Домики выглядели аккуратно и вовсе не устрашающе, но настоящее удивление вызвал у неё одинокий дом в конце улице. Краска на стенах давно облезла, крыша прохудилась. Сад был давно заброшен, розы поросли сорняками, перезревшие дикие яблоки валялись прямо в густой и высокой траве, плющ обвивал две деревянные колонны, стоявшие по обе стороны от входной двери. Кай остановил машину. - Приехали. – Сказал он, смотря в сторону дома. - Это твой дом такой заброшенный? – Удивлённо спрашивает Бонни. Её удивляло то, что такой богатый человек, как Паркер запустил свой дом в Мистик Фоллс. Разве Деймон не мог приказать своим людям хотя бы изредка прибираться в этом доме. - Нет, не мой. – Говорит Кай, выбираясь из машины. Бонни завороженно рассматривает заброшенный сад и приходит в себя только тогда, когда Кай открывает перед ней дверь. Он подаёт ей руку, но Бонни упрямо выбирается из машины сама, не обращая на него внимания. Паркер раздражённо закатывает глаза, припоминая её упрямство. Бонни подходит к заросшей дорожке. Беннет низкого роста, поэтому трава в саду ей по колено. Она проводит по колючей траве рукой с таким восторгом, какого не испытывала никогда. Ей нравится дикость, неухоженность растений в саду. Она рассматривает мокрую паутинку, которую сплёл паук в кустах пионов. Беннет срывает дикое крошечное яблоко с ветки, рассматривает его со всех сторон, затем аккуратно кладёт на мятую от упавших фруктов, траву. Бонни дышит влажным и холодным после дождя, воздухом и думает о том, что ей ничего не хочется тут менять. Зря она сетовала на Деймона. Тут Бонни чувствует связь с природой, здесь присутствует особенная энергия, которой она не чувствовала в Портленде. Но чей же это тогда дом? Паркер молча наблюдает за Бонни и понимает – она всё чувствует. - Идём в дом. – Говорит он, шагая вперёд, вытаскивая ключи из кармана. Бонни послушно следует за ним, пытаясь рассмотреть всё, что её окружает. Паркер вставляет ключ в замочную скважину, проворачивает его несколько раз и дверь послушно открывается. Кай пропускает Бонни вперёд. Беннет заходит и с удивлением обнаруживает, что дом внутри вовсе не такой, каким он может показаться со стороны. В помещении темно, но чисто. На некоторую мебель надеты чехлы. На полке над камином стоят поредевшие ряды книг и фотографии. Здесь явно никто не живёт, но в комнате царит порядок. - Тут нет электричества, так что… - Кай поджигает керосиновую лампу и отдаёт её Бонни. Он поворачивается, чтобы закрыть дверь, а Бонни тем временем, подходит к полке над камином, чтобы рассмотреть фотографии. На полке стоят две небольшие дешёвые рамки из грубого дерева. Одна из них пуста, будто раньше там было фото, но кто-то специально его забрал. А может, оно просто потерялось во время войны. На второй фотографии Бонни видит Шейлу. Она сидит в кресле с идеально прямой спиной и смотрит прямо в камеру. На коленях Шейлы сидит маленькая девочка и держит в руках вязаного зайца, точно такого же, какой был у Бонни в детстве. Неожиданная догадка посещает голову Бонни и она берёт рамку в руки, чтобы рассмотреть фото поближе. - Чей это дом, Кай? – Спрашивает Бонни, поднимая лампу, чтобы рассмотреть лицо Кая. - Твой, Бонни. – Говорит Кай, пожимая плечами. – Точнее твоей бабушки. - Мой дом? – Изумлённо выдыхает Бонни. - Ну, юридически это не совсем твой дом, но ты можешь находиться здесь, сколько влезет. – Равнодушно отвечает Кай, в тайне надеясь, что она не захочет тут остаться. – И делать, что тебе хочется. - И я могу тут остаться? – Бездумно спрашивает Бонни. Ей и в голову не приходила мысль о том, чтобы покинуть Портленд, когда события начали набирать оборот. Но перспектива изучить дом бабушки, пройтись по собственным воспоминаниям, которые она так отчаянно пыталась выудить из омута своей памяти, казалась Бонни весьма привлекательной. - В принципе, можешь. - Я имею в виду навсегда. – Настаивает Бонни. - Я понял. – Отвечает Кай, проводя пальцем по комоду, стоявшему в углу. За несколько недель, пока его тут не было, успела собраться пыль. - Так я могу покинуть Портленд? – Переспрашивает Беннет. – И жить тут? - Да. - Так ты хочешь от меня избавиться? – Бонни отрывает взгляд от фотографии и поднимает голову. Она подносит керосиновую лампу прямо к лицу Кая, стараясь прочитать его мысли. - О, господи. – Вздыхает Кай, закатывая глаза. Он отводит лампу от своего лица, отбирая у Беннет рамку с фотографией, ставит рамку на место. – Так ты хочешь переехать сюда? - Я подумаю. – Упрямо говорит Бонни, разворачиваясь. Она шагает в сторону извилистой лестницы в углу гостиной. – Спальня наверху? Кай молча кивает. Лучше пусть она пойдёт спать, иначе сведёт его с ума своей детской болтовнёй. Кай надеется, что завтра утром Бонни будет чуть серьёзнее.