***
«Елена задумала нечто ужасное. Боюсь, что мне пришёл конец. Нужна твоя помощь. К. Ф.» Вот что гласила телеграмма, которую получила Ребекка Майклсон. Она хмуро посмотрела на себя в зеркало, поправляя аккуратно уложенные волны волос. Ребекка питала неприязнь к Елене. К такой идеальной и прекрасной Елене, за которую в своё время братья Сальваторе чуть не перегрызли друг другу глотки. Нелюбовь к Гилберт так же укрепляла дружба между Ребеккой и Кэтрин. Майклсон видела, как несправедливо обошлись тогда с Кэтрин. Как Елена своими руками забила последний гвоздь в крышку гроба её подруги. Кэтрин изгнали, даровали свободу действия. Но свобода эта была извращённая, ей не дали выбора, не дали оправдаться. Порой Клаус был слишком мнителен, и Кэтрин, как назло, попала под горячую руку. Сама же Ребекка столько раз проводила время в обществе Марселя Жерара, что её должны были давно сжечь на костре. Сегодня вечером вся семья Майклсон отправится в Мистик Фоллс. Сообщение от Кэролайн насторожило Ребекку. Так значит, эта домохозяйка Елена не так проста, как кажется. Что же она ещё успела наворотить? И почему Кэролайн так напугана? В любом случае, не видать эгоистичной малышке Елене власти, как своих ушей. Она хочет счастья? Пусть встаёт в очередь! Ребекка Майклсон не позволит навредить своим близким. Ребекка вздохнула, натягивая замшевую перчатку на левую руку. В этом году весна выдалась холодной. Майклсон распорядилась забрать её багаж и вышла из комнаты. «Наша домохозяйка останется с носом! Увидимся в Мистик Фоллс. Р. М.» Таков был ответ Ребекки. Кэролайн весело рассмеялась, прочитав его. Да, в этом была вся Майклсон!***
Поезд отъехал от платформы ровно в пять часов. За окном сгустился туман, смешанный с дымом, снова начинал накрапывать дождь. Ребекка медленно шла по коридору пассажирского вагона, постукивая небольшими каблучками. Она провела рукой по волосам, собранным в низкий пучок, откашлялась и нерешительно постучалась в дверь купе, где обосновался Никлаус. - Да? – Ребекка услышала голос брата. Она медленно отодвинула тяжёлую дверь. - Не хочешь пообедать со мной? – Робко спросила Ребекка. - Милая, откуда такая покорность? – Клаус в изумлении выгнул бровь. – Всегда бы так себя вела. – Добавил он, потрепав сестру по щеке. Ребекка недовольно цокнула языком. - Я просто хочу провести время с братом. – Возразила Ребекка, спрятав руки на спиной. - Нет-нет, ты это проворачиваешь со мной с самого детства. Сначала строишь глазки, говоришь тоненьким голоском, ластишься как кошка. А потом выясняется, что тебе что-то от меня нужно. Остальные братья, может, на это и ведутся, особенно мягкосердечный Финн. Но меня ты не проведёшь, сестрица. – Клаус наблюдал за Ребеккой. Младшая Майклсон надула губы и опустила глаза в пол. – Ну-ну, хорошо! – Сдался Клаус. - Ура! – Воскликнула Ребекка, поцеловав брата в щёку. - Тебя исправит лишь могила. – Покачал головой Никлаус. - Идём же. – Нетерпеливо сказала она. Они прошли в вагон-ресторан, находившийся в конце поезда. Услужливый официант проводил их к свободному столу, который тут же оказался закреплён за семьёй Майклсон до конца поездки. Из-за плохой погоды всё работало с перебоями, поэтому всем гостям на стол поставили по несколько свечей. Это создавало таинственную атмосферу, многочисленные тени танцевали на полу и стенах. Где-то в углу тихо играла музыка, гости вокруг неторопливо переговаривались между собой. Никлаус заказал обед для себя и сестры. Он уж было хотел попросить два бокала виски, но вспомнил, что он уже не в Новом Орлеане и ещё пока не в Мистик Фоллс. Поэтому во время поездки, из горячительного, ему придётся довольствоваться разве что чаем. Ребекка достала сигаретку из золотого портсигара, который Никлаус преподнёс ей на день рождения несколько лет назад. Небольшую коробочку украшали изящные резные узоры, в самом центре сверкал настоящий александрит. Никлаус тоже не отказался от сигареты. Они молча курили, уставившись в окно, на проплывающие мимо пейзажи. Из-за дождя видимость была неважной. Затем подали первое. Закончив с обедом, они заказали себе по чашке кофе со сладостями, и снова закурили. - Что это за спектакль, который вы с Кэтрин устроили с младшим Сальваторе? – Внезапно спросил Клаус, хитро глядя на сестру. - Сначала ты вышвырнул Марселя из моей постели, теперь хочешь выгнать и Стефана? - Да спи ты с кем хочешь. – Пожал плечами Клаус. Такая безразличная реакция удивила Ребекку. И она решила продолжить. - Ну так и позволь мне веселиться, раз уж я застряла с тобой навечно. - Ребекка, - поучительным тоном начал Никлаус, - ты вольна делать, что угодно. Но меня не устраивает твоя дружба с Кэтрин. - Ты не можешь решать за меня. Кэтрин – моя близкая подруга. - Кэтрин нас предала. Ты ведь помнишь, что наша семья понесла убытки во время войны? Ты помнишь, как мы думали, что для нас всё кончено? Ребекка помнила. Это были сложные времена, но она понимала Кэтрин. Каждый выживал как мог в это нелегкое время. Деньги не могли спасти от смерти или войны, но к 1917 году семья Майклсон находилась в упадке. Элайджа и Никлаус работали над выполнением военных заказов от правительства. Им тогда предстояла крупная сделка с заводом Генри Форда, но Марсель Жерар пронюхал про это дело раньше и с помощью Кэтрин провернул сделку раньше, оставив Майклсонов с носом. Благодаря поддержке кланов Паркер и Сальваторе, Майклсоны быстро оправились, но предательство Кэтрин Клаус не забыл. Он вынес этот вопрос на собрании семей, а Сальваторе, почувствовав себя виноватыми, приняли его сторону. Аларик Зальцман так же выступил на его стороне. Малакай, как всегда, принял нейтральную сторону, приведя весомые аргументы в защиту Кэтрин. Паркер и Кэтрин не водили дружбы, Кай просто был объективен. Выслушав его тогда, Клаус почти смягчился. Но гордость не позволила простить воровку Гилберт, обида и гнев глубоко засели в его душе. - Ты почти простил её! – Возразила Ребекка. - И это почти что стало моей ошибкой. - О, если бы Елена не влезла… - Начала было Ребекка. - Мне всё равно, что там затевает Елена. Главное, что она не лезет в бизнес. Она хорошенькая, но только когда молчит. - Уже засунула свой нос куда не надо? – Спросила сестра. - Попыталась, но Сальваторе не такой осёл, чтобы потерять голову от любви и рушить прочные отношения, устанавливавшиеся долгие годы. - А что, если я скажу тебе, что она не прекратила своих попыток? – Спросила Бекка, выдыхая сизый дым. - Я скажу тебе, что мне это не интересно. – Отрезал Клаус, отпивая кофе. - А что, если я скажу тебе, что это грозит жизни и репутации Кэролайн Форбс? На минуту воцарилось молчание, прерываемое стуком колёс и тихим шуршанием закончившейся пластинки на проигрывателе. Клаус тяжело вздохнул. Всем своим видом он хотел показать, что его не интересует судьба Кэролайн Форбс. И если бы Элайджа или Кол поверили бы в эту ложь, то Ребекка, как настоящая женщина, чувствовала, что Клаус разыгрывает спектакль. Она знала брата слишком хорошо. И пусть он вёл себя, как свирепый и строгий глава клана, желавший контролировать всё вокруг. Ребекка помнила его другим. Она помнила, как он выдумывал ей истории на ночь, приносил подарки, учил читать, вставал на её защиту, получая за это тумаки от отца, который даже ему не родной. Никлаус Майклсон не всегда был таким бессердечным. И хотя он похоронил в себе сострадание и любовь на долгие годы, но заводная, вечно над чем-то работающая Кэролайн Форбс, смогла пробудить в нём былые, забытые чувства. Он любил свою семью, братьев, сестру, мать. Он любил их по-умолчанию, это даже не обсуждалось и не ставилось под вопрос, хотя порой он показывал это в какой-то своей извращённой манере. Но он абсолютно ничего не чувствовал к внешнему миру уже очень давно. Пока не познакомился с помощницей Деймона Сальваторе. Она бегала от него, язвила, отвергала. Она была слишком умна и способна. И именно это ему нравилось. - Что ты имеешь в виду? – Наконец спросил Клаус. - Недавно я получила от Кэролайн вот это. – Ребекка показала Клаусу клочок бумаги, на котором было записано сообщение от Кэролайн, отправленное ей на кануне. - «Елена задумала нечто ужасное. Боюсь, что мне пришёл конец. Нужна твоя помощь. К. Ф.» - Прочитал Майклсон. – Отлично, я ничего не понял. – Добавил он, протягивая бумажку сестре. Клаус закурил. - Я расспрошу её на свадьбе. – Сказала Ребекка. – Но похоже, что это серьёзно. – Ребекка продолжала давить. Клаус выдохнул. – Так, ты поможешь мне? - Я подумаю об этом. – Сказал Клаус, затушив окурок. Он встал, наклонился к сестре и поцеловал в макушку. – Спокойной ночи, Ребекка. Клаус ушёл. Ребекке нестерпимо захотелось пригубить виски. Эта паршивка Елена снова вставала у неё на пути! - Что, у сестрицы проблемы? – Весело говорит Кол, подсаживаясь к Ребекке за стол. Он нахально закидывает ногу на ногу, треплет Ребекку по волосам. Младшая Майклсон шипит, отстраняясь от брата. – Малышка Гилберт даёт жару? - Не веселись раньше времени, любимый братец. – Ребекке хотелось остудить пыл брата. – Если на нашу тропинку встала Елена, будь уверен, что Кэтрин тоже наверняка достанется. Улыбка сошла с губ Кола. - Бекка, Кэтрин – наш друг. Я не предам её. - Значит, ты поможешь мне приструнить будущую миссис Сальваторе? – Уверенно спросила она. - Э, нет. В ваши разборки я не полезу. Делите области влияния сами. – Пожал плечами Кол. – Но если тебе понадобиться провернуть что-нибудь стоящее, то ты можешь на меня рассчитывать. - Это так по-братски, спасибо. – Фыркнула Ребекка, откинувшись на диван. – Знать бы ещё, что она наделала. Ребекка понимала, что нужно набраться терпения. Кэролайн явно что-то знала и была готова рассказать. А Ребекка была готова оказать ей поддержку. В конце концов это то, что делает семья. Они поддерживают друг друга. Когда Ребекка лежала в постели, убаюкиваемая стуком колёс поезда, она вдруг вспомнила о Бонни. Она представлялась Ребекке немного дикаркой, никогда не знавшей высшего общества. Беннет была очаровательна в своём упрямстве, её бунтарский дух импонировал Ребекке, которая долгие годы жила в золотой клетке Майклсонов. Майклсон знала, что Бонни теперь негласно принадлежит клану Паркеров, а значит, она вошла в семью. Бекка слышала, что они уехали вдвоём с Каем в Мистик Фоллс несколькими днями ранее, чтобы он смог показать ей откуда она на самом деле родом. Интересно, взыграет ли в Бонни дух землячества, когда вскроется противостояние Елены и Кэролайн? Будет ли она принимать в этом участие? Вряд ли, ведь Паркер наверняка научит её держаться в стороне. Или, быть может, Ребекке стоит воспользоваться упрямством Бонни? Так, задавая себе множество вопросов без ответов, Ребекка постепенно погрузилась в сон.***
Когда Бонни спускается на первый этаж, она чувствует, как в помещении стало ощутимо теплее. Старый камин в гостиной горит ярким пламенем, рядом стоит Паркер, двигая дрова кочергой. Он стоит неподвижно, прищурившись смотрит в огонь, засунув свободную руку в карман брюк. - Ого, господин сам наколол дров? – С иронией спрашивает Бонни. - Я не родился с золотой ложкой в заднице, Беннет. – Отвечает Кай. – Я много чего умею. - Например? - Делать мебель, колоть дрова и воспитывать непослушных девчонок мне под силу. Бонни недовольно фыркает. Кай Паркер говорил слишком уклончиво и это её раздражало. - А это что? – Спросила она, кивая в сторону груды книг, лежавшей на невысоком столике перед диваном. - Гримуары. Твоей семьи, моей семьи. - И что мне с ними делать? – Беннет скрещивает руки на груди, недоверчиво смотря на Кая. - Зубрить. – Строго отвечает он, откладывая кочергу в сторону. – Садись.