— О! А здесь мне куда как больше нравится, — проходя и более детально осматривая обстановку реабилитационной палаты, куда до полного выздоровления был переведен Микаэль, произнес Юичиро.
Палата и впрямь выгодно отличалась от предыдущей, где толком ничего не было, касательно мебели, зато стояли аппараты, действующие весьма удручающе. Тут же было легко и комфортно, огромное, простирающееся вдоль всей стены окно, с выставленными на подоконнике цветочными горшками; выход на балкон, все это занавешено тонкими, белыми гардинами и светло-фиолетовыми, в тон стен, шторами, закрепленными по бокам. Имелся телевизор, удобный мягкий диван с креслами, журнальный столик и что больше всего порадовало Юичиро — это наличие двух кроватей.
— Я теперь хоть высплюсь по-человечески, — рухнув на кровать и раскинувшись на ней, прикрыв глаза, мечтательно сказал Юичиро.
— Ага, — улыбаясь, кивнул Мика, — а то жался там, в кресле, которую ночь. Жалко смотреть было. Так и хотелось подойди, приголубить, — ехидно сощурившись, пропел Шиндо.
— Я смотрю, ты уж больно оживленный, — подозрительно покосился на него Юичиро, приподнимаясь на локтях. — Тебя полдня промурыжили в этих кабинетах, пока обследовали, а потом еще и переезд.
— Переезд фигня, я только рад этому. Меня убивали эти стены, — Мика содрогнулся, вспоминая старую обстановку со своими неприятными ассоциациями. — К тому же, проехаться по улице было только за счастье, — бодро добавил он, — а вот Шинья действительно утомил. Пользуясь случаем, он меня почти на всех диагностических аппаратах проверил, — Мика сглотнул, — хорошо еще, что на ректороманоскопию и цистоскопию не отправил.
— Не зарекайся, а то еще вспомнит, — ухмыльнулся Юичиро.
— Не дай бог, — испугано произнес Мика, костяшками пальцев постучав по деревянному быльцу кровати. — А, между прочим, здесь довольно неплохо, — подумав, произнес он, взглянув на Юу, — можно считать, что выбрались на отдых и поселились в высококлассном отеле.
— Согласен, очень напоминает гостиничный номер, — согласился Амане.
— Будь это действительно та-ак… — загадочно протянул Шиндо. — Ладно, — помолчав несколько минут сказал он и, встав с постели, направился в сторону ванной комнаты.
Как же было приятно вновь оказаться под теплыми, расслабляющими струями воды, закрыв глаза и подставившись под них, Мика наслаждался этим чувством. Вдоволь искупавшись, он отодвинул полупрозрачную шторку с затейливым, абстрактным узором и, бросив мельком взгляд в сторону двери, подскочил от неожиданности, увидев в проеме Юичиро. Тот стоял, облокотившись плечом о косяк и не сводил глаз с обнаженного Шиндо.
— Юу, — выдохнул Мика, переступая через низкий порог душевой, — как же ты меня напугал, даже не сказал, что зашел.
— Уж поверь, ты за все время напугал меня не меньше, Мика, — с недвусмысленной ухмылкой на губах, произнес Юичиро, жадно глядя на него.
— Юу…- под таким пожирающим взглядом Мика ощутил некую робость и в то же время сердце начинало стучать в груди сильнее, набатом отбиваясь в голове по мере того, как вскипала кровь и все больше и больше его поглощала заинтересованность в столь необычном, властном взгляде Юичиро и прельщающем вызывающем поведении, которое он ощущал всем естеством.
Тем временем Амане подошел к нему и, не говоря больше ни слова, взял его лицо в ладони и резко притянув к себе, прильнул к губам. Жадно, порывисто, страстно, бесцеремонно. Мика не преминул ответить и сам с удовольствием приникая к чужим, так манившим его губам.
— Как же я давно этого хочу, — разорвав поцелуй, опаляя его дыханием, хрипло прошептал Амане на ухо Микаэля, которого желание пожирало не меньше, а действия Юичиро окончательно сносили голову, словно в кислоте растворяя весь здравый смысл.
Мика протяжно застонал, ощущая как чужой язык снова проник ему в рот и, поймав его собственный, стал ласкать. Попутно он чувствовал, как холодные руки заскользили по его разгоряченным от воды и прилива возбуждения животу и бокам.
Каждое движение пробуждало тело Шиндо, обдавало горячей волной, мгновенно разносящейся по закуткам сознания; вынуждало подставляться под эти прикосновения, по которым соскучилось тело, так отчаянно и неистово нуждающееся в удовлетворении и ласке как никогда ранее; после всех ужасных манипуляций и всепожирающей боли, оно буквально требовало особого отношения к себе.
Внезапно Мика почувствовал, как его весьма грубо откинули к стене, благо расстояние невелико, но от удара о холодный кафель по спине все равно прошла ноющая, тупая боль. Недовольно зашипев, Мика хотел было отойти от нее, но Юу помешал это сделать, приблизившись и томно прикрыв глаза, в которых читалось необузданное желание и дикая заинтересованность, он коснулся руками тяжело вздымающейся груди Шиндо и повел ими вниз, царапая ногтями молочного цвета кожу, оставляя красные полосы, одновременно приникая к шее Микаэля, вгрызаясь зубами в плоть, заставляя Мику вскрикнуть от болезненного, но ничуть не отталкивающего, умопомрачительного ощущения.
Не в силах сдержаться, Шиндо только сильнее вжимается спиной в стену, распаляя с каждой секундой собственное воображение, образующееся от столь неожиданного натиска. Но после, ощутив некую свободу, Мика невольно начинает ластиться, подаваясь вперед, выгибаясь в спине, блаженно постанывая, в то время как Юу оглаживает его, проводя изящные линии, растворяя в этих сладких ощущениях Мику, не спрашивая позволения, властно и напористо, заставляя забыть обо всем и наслаждаться каждым мгновением, так необходимым ему сейчас.
— Я-я б-больше не м-могу, — сквозь прерывистый стон, срывающимся голосом шепчет Мика, окончательно теряя голову, дрожа всем телом от сладостной, истязающей прелюдии; Юу проводит языком от скулы к ключицам, оставляя мокрую дорожку; покрывает поцелуями его плечи, грудь и живот, очерчивает языком пупок и покусывает, оставляя красные метки, вынуждая содрогаться от ярких эмоций, на которые Мика не скупится, наполняя ванную комнату протяжными стонами и вскриками.
Оглаживая бедра, Юу переводит взгляд на раскрасневшегося Микаэля, его губы расползаются в злорадной ухмылке, когда он ногтями впивается в его кожу, проводя вверх, замирая на ягодицах, крепко сжимает их, сминая и раздвигая, наслаждаясь судорожным вздохом Шиндо, с губ которого слетает его имя вперемешку со сладостными постанываниями.
Перехватывая Микаэля за запястье, он быстро разворачивает его лицом к стене. Мика не противится, а лишь упирается в нее ладонями, прижимаясь щекой к холодной стене и сбивчиво дышит, замирая в предвкушении заманчивого продолжения. Томимый столь мучительным ожиданием, что разливается по его телу, испепеляя здравый рассудок и душу, наполняя их невероятным порочным желанием отдаться и сгореть в этой агонии грехопадения, он прогибается в спине, выпячивая бедра назад, дрожа от возбуждения и нетерпения.
Микаэль откидывает голову назад, делая плавные круговые движения, позволяя кончикам волос касаться шеи, словно подразнивая Юу. Он судорожно выдыхает, когда чувствует на плече чужое обжигающее дыхание. Повернув голову, его губы тут же накрывают губы Юичиро и он с удовольствием отвечает на жаркий поцелуй.
Юу прижимается к нему плотнее и Мика ощущает возбуждение Амане; не разрывая страстного поцелуя, Шиндо слышит звук расстегивающейся ширинки, невольно сглатывает. Между тем, Юу коленом раздвигает ноги Мики, вынуждая того развести их шире. По интонации, в которой отчетливо прослеживаются ехидные нотки, что невообразимо будоражат его сознание, Мика слышит вопрос:
— Хочешь что-нибудь попросить, м-м?
Проговаривая эти слова сквозь поцелуи, которыми он, не скупясь, осыпает спину Микаэля, а затем, плавно проводя по позвоночнику рукой, надавливает, вынуждая его прогнуться сильнее.
— Пожалуйста, вставь как можно быст… А!
Мика не договаривает, его слова утопают в глубоком стоне, когда тянущая, но нисколько не отталкивающая боль пронзает тело и волна невероятного завораживающего наслаждения прокатывает по нему, затуманивая разум и разбивая остатки терпения на осколки. Движения медленные, мучительные, Юичиро словно дразнит его, зная, чего тот желает в данный момент. Мика мечется и изнывает, вся его сущность жаждет получить больше удовольствия в этом развратном танце. Теряя голову, он начинает толкаться бедрами назад, подстраиваясь под движения Амане, позволяя глубже проникнуть в себя, задавая нужный темп.
Сбивчиво дыша при каждом последующем толчке, Мика прогибается в спине, а из груди вырываются стоны, он сильнее жмется к стене, извиваясь и томясь в этой сладостной пытке, чувствуя жар чужого разгоряченного тела над собой.
Темп увеличивается, становится беспощадным, неослабевающим. Сил хватает только жадно заглатывать ртом воздух, чтобы на выдохе издавать глубокие стоны. Мика чувствует, как изнывает его член, отчаянно в эти минуты нуждающийся в ласке, но он только закусывает губу и тихо стонет, утыкаясь лицом в локтевой сгиб, не желая опуститься так низко, чтобы просить еще и об этом, но внезапно, он вздрагивает и замирает в немом крике. Словно услышав его безмолвные мольбы и чувствуя смятение, Юу скользит рукой по его бедру к паху и касается головки возбужденного органа, оглаживая ее, затем обхватывает, начиная быстро двигать, размазывая вытекающую смазку по всей длине, время от времени сжимая, вынуждая Шиндо вскрикивать от сладостного упоения.
Микаэль протяжно стонет, обжигающее, вязкое желание разливается внизу живота по мере приближения скорой разрядки, несколько резких движений и удачных попаданий в простату и он, не выдерживая, со стоном, срывающимся с губ, изливается, ощущая приятную, всепоглощающую истому, приносящую невероятное облегчение.
Словно обезумев от этого прилива, он чувствует как его кровь снова вскипает. Желание — хищное и безудержное, затмевает рассудок; останавливаться сейчас, все равно что умереть и тогда его разворачивают, подхватывая под колени, снова припирают к стене. И с новой силой Юу вбивается в расслабленное, жаждущее его проникновения тело, неумолимо толкаясь внутрь, вырывая безудержные, еще более громкие стоны удовольствия. Мика обхватывает его ногами, взявшись рукой за затылок и сжав темные пряди он притягивает Юу к себе, сливаясь в глубоком, несдержанном поцелуе, отстраняясь лишь на время, чтобы сделать вдох.
Хочется еще глубже, больше, быстрее. Ни с чем несравнимые, эйфорические чувства накатывают снова и снова, доводя до сладостного исступления душу. Тело горит жарким огнем, по лбу струятся капельки пота. Голова идет кругом, все вокруг смазано, можно не концентрируясь ни на чем постороннем, вдоволь упиваться этими чувствами, ощущая безмерную обоюдную любовь к человеку, доставляющему ему это наивысшее удовольствие, полностью сосредоточившись на нем и отдавшись порочному наслаждению.
***
Все также опираясь на предплечья, Юичиро лежит на своей постели, уставившись в окно.
— Юу… — вдруг звучит волнующий голос Мики с соседней кровати.
Обернувшись, он встречается взглядом с лучистыми, небесного цвета глазами, в которых отражено легкое безумие; настолько манящие своей глубиной и выразительностью — от них просто невозможно отвести глаз, еще эта вызывающая, смелая улыбка, играющая на губах, делающая этого человека столь загадочным и соблазнительным.
— Мика, — сглатывая, слабым голосом проговаривает Юу, чувствуя, что понемногу начинает терять контроль. Он наблюдает, как Микаэль встает с постели и плавно преодолевает расстояние между ними, сбрасывая халат на пол, забирается на кровать и приникает к его губам.
— Мика, что ты делаешь? — в растерянности выдыхает он, отворачиваясь, искоса глядя на ухмыляющегося Шиндо.
— А ты не понимаешь? — губы растягиваются шире и Мика проводит языком по уху, очерчивая контур и прикусывая мочку, тихонько посмеивается, слыша тихий полустон, издаваемый Юичиро.
Волна возбуждения приливает к голове от дразнящего чувства, когда острый язычок скользит вниз по шее к ключичной ямке и зубы покусывают острые ключицы, плавно переходя к плечу.
— Мика, не надо, ты… — дрожащим голосом выговаривает Юичиро, подавляя дикое желание взять инициативу в этой безумной любовной игре на себя.
— Еще одно слово… — с нотками угрозы, слышит он над собой голос Шиндо, стискивая зубы от болезненного ощущения, когда хрупкая рука, оглаживающая его, задерживается на талии и крепко до синяков сдавливает.
Необузданные желания и дикая, всепоглощающая страсть потоком невероятной силы струятся из каждого слова, взгляда, жеста, движения Микаэля, позволяющего себе все больше вольностей. Он покрывает поцелуями грудь Амане, очерчивая изящные линии руками, впивается ногтями в кожу, сладостно постанывая, словно сам уже готов ко всему. Осторожно Юу касается его обнаженной спины и проводит руками, нежно оглаживая, боясь задеть чувствительные места за что мгновенно получает до жути болезненный укус, заставляющий поморщится и вскрикнуть.
— Не смей со мной нежничать, — слышит он недовольное, ядовитое шипение и в знак покорности и смирения, Юу сам впивается ногтями в спину Мики и ведет вниз, оставляя багровые полосы, упиваясь зрелищем как Шиндо, изогнувшись и запрокинув голову, сладостно стонет и словно поощряя, припадает к его губам в страстном поцелуе, затем отстраняется, прикусывая до крови губу и слизывает выступившие алые капли.
Юу не может остановиться, возбуждение слишком велико, он видит и чувствует над собой Микаэля, чье стройное, грациозное тело извивается в страстной агонии упоения и соблазняет, притягивая к себе и взывая к решительным действиям. Сдерживаться уже не имеет смысла, ибо Мика сам дает понять чего он сейчас в данный момент хочет. Хватая Мику за плечи, Юу разворачивается вместе с ним и оказавшись сверху, жадно глядит в голубые, сверкающие глаза, подтверждающие, что действия правильны.
Мика тяжело и сбивчиво дышит, губы растянуты в полуулыбке, он выгибается в спине, издавая протяжный, обезоруживающий полустон. Юу, не скупясь, покрывает его поцелуями. Так долго он ждал этой минуты, так долго хотел коснуться его, одарить лаской и любовью это нежное и дорогое тело, заставить почувствовать Микаэля сладость столь развратных действий.
Юу проводит рукой по шее Шиндо, ощущая под пальцами, как часто бьется его пульс и как он дрожит, томимый ожиданием. Амане и сам сгорает в этой мучительной и неистово влекущей упоительной пытке. Касаясь бедер Микаэля, он охаживает их, то нежно, то грубо, оставляя длинные, тонкие следы на стройных ногах; невероятное блаженство лицезреть это чарующее зрелище, слышать судорожные вздохи и крики, вызываемые собственными действиями.
Упираясь руками в кровать на уровне головы Микаэля, Юу входит в него, начиная плавно двигать бедрами, сдерживаясь, чтобы неторопливо наращивать нужный темп. Оглушительный вскрик от вмиг накатившего наслаждения только придает азарта и Юу накрывает губы Мики, заглушая этот чарующий звук, перетекающий в тихие постанывания. Микаэль снова откидывает голову назад, подставляя шею и Юу с жадностью приникает к ней, осыпая ее поцелуями и укусами, в то время как Шиндо, подстраиваясь под движения, прерывисто стонет еще сильнее, еще громче.
Яростнее вбиваясь внутрь, чувствуя жар Микаэля и все еще узкие, сжимающиеся стенки, Юу ощущает, как по телу быстро разливается сладкая истома, скапливается внизу живота, опаляя необузданной страстью, въедаясь подобно яду в сознание и душу. Мысли и слова растворяются в упоительном удовольствии, можно только жадно глотать воздух, концентрируясь лишь на чувствах друг друга. Чувствуя приближение разрядки, Юичиро начинает двигаться быстрее, в алчном стремлении полностью заполучить все несметное удовольствие от столь всеобъемлющего сладострастного акта. Он входит до упора и, замерев, изливается внутрь.
***
— Эй, Юу, — позвал Мика, щелкая пальцами правой руки, стремясь привлечь к себе внимание Амане, который сидел на своей постели и неотрывно глядел в одну точку, куда-то сквозь него, полностью углубившись в свои собственные грезы.
— О чем ты думаешь? — поднял бровь Микаэль.
— Ни о чем таком, — быстро замотал головой Юичиро, отгоняя то, что сейчас было абсолютно лишним и могло привести к ненужным последствиям.
— Да неужели, — лукаво прищурившись, ехидно усмехнулся Шиндо, подперев голову рукой, — ты так на меня смотрел, я уж думал еще немного и набросишься.
Такое заявление вывело Амане из равновесия, но в целях самозащиты сработала тактика, лучшая защита — это нападение.
— А сам-то о чем думал, твой взгляд был не менее пожирающим? — заливаясь краской, с нотками возмущения поинтересовался он.
— Глупости, — хмыкнул в ответ Микаэль, пальцем вырисовывая по подушке плавные круги, — я думал, неплохо было бы самому принять ванну… — мечтательно протянул он, закрывая глаза.
— Мне так и показалось, — чувствуя фальшь, с легкой ноткой сарказма в голосе произнес Юичиро.
В палате повисла неловкая тишина. Парни смотрели друг на друга, в глазах каждого можно было прочесть некую обреченность и покорность судьбе. Практически в одночасье произошло озарение и негласное соглашение, сопровождающееся глубоким, тяжелым вздохом с обеих сторон от снизошедшего понимания мыслей соседа. И, улыбаясь, снова поймав взгляд друг друга, первым нарушил тишину Мика, засмеявшись, он иронично-горько произнес:
— Ой, чувствую, нелегко нам будет.
— Это уж точно, — весело ответил Юичиро, кивнув в знак подтверждения, — но надо будет у Шиньи все-таки чего-нибудь успокоительного попросить.
— А, чтобы уж наверняка, — живо отозвался Микаэль, с улыбкой глядя в зеленые глаза Амане.
