Ловец снов

*** — Хозяин Огня, — отвлек от раздумий дрожащий от старости голос секретаря. Зуко только что прибыл с похорон и заперся в своем кабинете, но дотошный старикашка имел наглость нарушить его покой. — К вам посетитель. — Я велел тебе отложить все мои сегодняшние встречи. — Но, господин… — Позвольте мне, — хриплым шепотом выговорил Айро, радушно улыбнулся и переступил порог. — Дядя? — удивился Зуко, поднимаясь из-за стола, взмахом руки отослал секретаря и почтительно поклонился Айро. — Рад нашей встрече. — Хотел бы я сказать то же самое. Прежнего радушия Айро как не бывало: вместо него на лице дяди застыла гримаса отвращения. Тяжелый суровый взгляд, которым он смотрел, казалось, в самую глубь души Зуко, подсказал: Айро все известно. — Я не понимаю… — Зуко изобразил замешательство. — Не лгите мне, Хозяин Огня. Вы и так достаточно уподобились своему отцу. Гордо расправив плечи и вздернув подбородок, Зуко отошел на шаг назад. — Я — не мой отец. — Но действуете точь-в-точь как он. Другая цель, но все те же методы. — Азула — лживая преступница! — повысил тон Зуко. — Она заслуживала смерти! Рука Айро рассекла воздух и наотмашь ударила его по лицу. Больше от неожиданности, чем от боли, Зуко попятился назад, запнулся о подол своего наряда и упал, схватившись за левую щеку. — Это от вашей матери, — пояснил Айро. — Жаль, что вы не видели лица Урсы, когда ей открылась правда — любимый сын пожелал смерти ее дочери. Что может быть ужаснее для матери… — Я не хотел, — Зуко с ужасом осознал, что его голос дрожит, а в глазах застыли слезы. — Не думал, что так обернется. — Не хотел, чтобы родные и друзья узнали правду? Надеялся оставить все в тайне, убеждая себя в собственной правоте и невиновности? Эти слова, точность, с которой Айро описал его потаенные мысли — все они, словно острые кинжалы, впивались в сердце, заставляя Зуко мучиться чувством вины. — Что же случилось, что вы помешались рассудком, Хозяин Огня Зуко? — С тех самых пор, как Азула сбежала, я думал, правильно ли сделал, отпустив ее, — не задумываясь, ответил он, не в силах сдержать слов под пристальным взглядом. И высказал то, что мучило его многие годы: — И я каждый день ждал, что она придет отомстить мне. — За что отомстить, Зуко? — голос Айро стал тише, а взгляд — мягче. — За мое счастье. За друзей, дом и семью, которые я обрел. За то, что лишил ее всего этого. За то, что обрек ее на жизнь изгоя. И… — Зуко осекся, почувствовав на щеках мокрые дорожки от слез. — Я боялся, что в один день проснусь таким же одиноким и переполненным ненавистью. Каждую ночь я видел кошмар, в котором она отнимает у меня все. Всегда разный, но каждый раз трагичный сон, полный раскаленного пламени и криков боли. Айро склонился над ним, опустив руку на плечо, и Зуко вспомнил, как когда-то давно именно дядя помог ему справиться и сделать правильный выбор. — Порой самые ужасные деяния рождаются из чувства вины и тревоги, — уже ласково заговорил Айро. — Все в нашей семье совершали ужасные, порой непростительные поступки. Но некоторым из нас удалось измениться. — Я убил свою сестру, — только произнеся это вслух, Зуко осознал весь ужас своего поступка. — Так же, как мой отец отравил своего отца, я убил собственную сестру. — Азула жива, — Айро тепло улыбнулся и похлопал его по плечу. — Но я же видел гроб, — удивился Зуко, но ощутил небывалое облегчение в груди, — и заключение тюремного врача. — Скажи спасибо своему другу и мне. — Айро хвастливо выпятил круглый живот. — Тебя провели, Хозяин Огня. — Дядя, — вздохнул Зуко и впервые за долгое время улыбнулся свободно и счастливо. Азула жива, а значит, у него еще есть шанс все исправить. *** Ближе к утру разбушевался шквальный ветер. Сокка накрыл Азулу пыльным парусом, но кожа ее оставалась холодной и бледной, несмотря на покрывало и разведенный рядом с мешками огонь. Нависнув сверху, Сокка рассматривал ее лицо, стараясь заметить хоть какие-то признаки жизни при слабом свете пламени. — Как она? — раздался хриплый голос за спиной. Из-за ветра Сокка не услышал приближения Айро. — Все еще… не очнулась. — Яд продержится в организме как минимум сутки, — приободрил его Айро и тоже склонился над принцессой. — Я благодарен вам, генерал. Сокка поклонился, но Айро только тихо рассмеялся. — Ни к чему формальности. Мы оба славно потрудились и заслужили отдых. Эх, староват я для таких дел, как, к слову, и для прогулок. Добраться сюда было нелегко. Особенно в такую темную ночь и непогоду. — Что насчет Зуко? — Он сожалеет, — вздохнул Айро. Сокка стиснул кулаки, сдерживая порыв высказать ему все, что думает о Зуко и его сожалениях. Должно быть, Айро заметил его настрой и заговорил, защищая племянника, но не оправдывая его поступка. — Просьбы о прощении никогда не давались Зуко легко, — виновато улыбнулся Айро, закончив свой рассказ. — Но я не сомневаюсь в искренности его слов. — Не думаю, что она сможет простить, — Сокка повернулся к Азуле и по привычке дотронулся до ее руки, проверяя температуру. — Но передам ей все, что вы сказали. — Надеюсь на вас, — теперь уже Айро благодарно поклонился. — Я и мечтать не мог, что найдется человек, способный спасти это несчастное дитя. От имени всей нашей семьи — спасибо, Сокка из Южного Племени. — А как же наказ забыть о формальностях? — рассмеялся Сокка и тоже поклонился в ответ. *** Азулу разбудило тихое шипение угасающих углей и запах сырой рыбы, исходивший от ее постели — мешков, накрытых грубой парусиной. Повернувшись набок и прищурив глаза от яркого света — солнечного луча, пробившегося сквозь щель в стене, — она увидела рыбацкие лодки и сети, железный таз с догорающими углями и прислонившегося спиной к мешкам Сокку. Он наверняка вымотался, спасая ее, и теперь спал, прижав запрокинутой головой подол ее платья. Стоило только потянуть ткань на себя, как он, вздрогнув, проснулся. — Азула! — подскочил Сокка, осматривая ее с головы до ног. — Выглядишь так, словно увидел привидение. — Может быть, ты забыла, но ты выпила смертельный яд. — Неужели смертельный? — выражение его лица позабавило Азулу, и она не сдержала легкой улыбки. — А это, стало быть, мир иной? Признаюсь, представляла его не как вонючий сарай с лодками. Вдобавок ко всему, здесь ты. — Не представляла меня рядом с собой? — ухмыльнулся Сокка. — Не в загробной жизни. Даже стало привычно видеть тебя каждый раз, когда просыпаюсь. Сокка умолк, напустив на себя серьезный вид. — Надеюсь, ты не надумал, что отныне должен дежурить у моей постели каждое утро? — пошутила Азула, но после своих слов поняла: больше им не нужно, да и не суждено видеться. — Это прощание? — Не мне решать, — Сокка опустился рядом с ней на мешки, и начал говорить заученно, словно читал с бумаги: — Твой брат признал свою вину, он раскаивается в содеянном, обещает тебе прощение и клянется забыть все прошлые обиды, обещает не искать, если решишь уйти, а также просит тебя вернуться в Республиканский город, чтобы он мог лично сказать это. — Очень мило с его стороны, — Азула дернула плечом. — В самом деле, не ждала от него такого широкого жеста, как прощение и приглашение. Я тронута до глубины души. — Этот подонок, — было видно, Сокке не хочется говорить и даже вспоминать о Зуко, — после всего отделался только муками совести. Он и не думал судить тебя. А ты, — он повернулся, — так спокойно относишься к тому, что чуть не погибла от руки брата. — Для нашей семьи это в порядке вещей, — отмахнулась Азула. — Ты не одобряешь, но и не отговариваешь меня от встречи. — Как я уже сказал, это не мне решать. — Может быть, поможешь мне своей очередной гениальной идеей? — Азула не хотела признавать, что планирование дальнейшей жизни не было ее сильной чертой. — Чего ты сама хочешь? — Зажаренного на огне фазана? — Неплохо для начала, — согласился Сокка, догадываясь, что она не настроена на серьезный разговор. — Но сейчас я могу предложить только рыбу. Волны успокоились, и снастей тут хватает. Покопавшись в груде старых сетей, удочек и гарпунов, Сокка наказал Азуле развести огонь до его возвращения и оставил ее в домике. Вернулся он спустя пару часов с прохудившейся пустой сетью, обмотанной вокруг шеи, и нанизанной на гарпун крупной рыбиной. — Хотела удрать, — пояснил он, откладывая гарпун в сторону. Попытался стянуть с себя сеть, но еще больше в ней запутался. — Наклонись, — Азула сдержала смех, подняла руки, почти обнимая Сокку за шею, и взялась распутывать узлы. — Ты насквозь провонял рыбой. — Ты тоже, — усмехнулся он, щекоча дыханием ее шею. Для большего удобства Сокка наклонился ниже и повернул голову набок. Те несколько секунд, пока Азула копалась в спутанных узлах, она чувствовала на себе внимательный изучающий взгляд — и наконец не выдержала: — Что? — спросила она, отметив неловкую близость. — Ничего, — он опустил взгляд и теперь уставился перед собой, рассматривая ворот ее платья. Сеть поддалась, Азуле осталось всего несколько простых узелков, когда Сокка нарушил молчание: — Ты приняла решение? Азула промедлила, затаила дыхание, скользнула взглядом по его щеке. Она только сейчас поняла, что уже давно все для себя решила. — Не хочу больше убегать, — от ее шепота ресницы Сокки дрогнули, но взгляда он так и не поднял. — А я не хочу больше за тобой гоняться. Проследив за каждым движением его губ, за их приподнятым уголком, за тем, как появляется и исчезает улыбка, Азула медленно подалась вперед. Задержалась на мгновенье, когда расстояния между ними почти не осталось, и поцеловала. Осторожно, невесомо, словно это вышло случайно, а затем прижалась к сухим губам и так же медленно отстранилась. — Моя благодарность, — ответила она, снимая распутанную сеть. Вывернув шею, Сокка изумленно вскинул брови, моргнул и выдал короткий смешок. — Маловато будет. Подобная реакция застала Азулу врасплох, но она быстро взяла себя в руки. — Я думала, герои не торгуются. — Какой из меня герой? Я обычный парень из Южного племени, спасший принцессу. — Я больше не принцесса, — напомнила она, отступив назад и бросив Сокке сеть. — Принцесса Азула отравилась смертельным ядом. — Но об этом никому не известно. — Известно всем, кто знал меня. Сокка глубоко вздохнул — сдался. Покачал головой и устало перевел взгляд на гарпун с рыбиной. — Я займусь, — вызвалась Азула. — А ты отдохни. Ответив что-то невнятное в благодарность, Сокка поплелся к мешкам, рухнул на парусину и сразу же заснул. С чисткой рыбы Азула ознакомилась во время их путешествия в Объединенную Республику, пока наблюдала за готовкой Сокки. Очистив от чешуи, разделав и порезав на кусочки, она выложила рыбу на металлическую решетку и оставила готовиться над горячими углями. Впереди предстояла встреча с братом, а дальше — неизвестность. Мешая угли, Азула подумала о возможных вариантах: скорее всего, Зуко попросит ее остаться в Республиканском городе, ведь на родине ее знают как наследницу престола, ополчившуюся против доброго брата. А в Республике она получит возможность начать новую жизнь как обычная беженка из Страны Огня. Сокка заворочался во сне, и Азула подошла ближе. Села рядом, всматриваясь в его лицо, и коснулась глубокой морщины между бровями. Складка сразу же разгладилась, и, глубоко втянув носом воздух, Сокка проснулся. — Рыба подгорела, — сонно сказал он, посмотрев в сторону самодельной жаровни. — Тебе показалось, — Азула легла рядом и закрыла обзор. Сокка не стал спорить, не рванулся к огню, как делал это прежде: он молча, так же, как и она, смотрел в глаза. За спиной послышалось тихое шипение, но Азула не обернулась на звук. — Что ты ответишь, если я предложу остаться со мной? — нарушил молчание Сокка. — Увезешь меня на Южный Полюс? — Нет, — засмеялся он. — Представлю тебя как моего советника. Станешь правой рукой представителя Южного Племени Воды. Сможешь жить в лучшем районе Республиканского города. — А ты? — Взвалю на тебя большую часть своей работы, пока буду решать, кого назначить заместителем вождя. Возможно, Катара согласиться пожить какое-то время в родных краях. Ну как, согласишься потратить лучшие годы жизни на такого болвана, как я? — Звучит заманчиво. — А рыба все-таки подгорела. *** В кабинет Хозяина Огня Азула зашла с гордо поднятой головой, оставив Сокку ждать снаружи, несмотря на предложение сопровождать ее. Усталый и растерянный взгляд, которым наградил ее Зуко, внушил еще больше уверенности. — Азула, — произнес он хрипло, низко поклонившись. — С прибытием в Объединенную Республику. — Ладно тебе, мы же брат и сестра, — ухмыльнулась Азула, — к чему все эти условности? Или ты попросту боишься взглянуть мне в глаза? Я готова выслушать тебя. Начинай. — Что бы я ни сказал, ты не простишь меня. — А ты попробуй. К ее огромному удивлению, Зуко решил начать не со слов — он встал на колени, опустив голову. — Я совершил ужасный поступок, — сказал он. — Заманить тебя сюда, обвинить в преступлении, которого ты не совершала, запереть в тюрьме… — И отравить, — подсказала Азула. — И отравить, — Зуко сжал кулаки. — Я задумал это задолго до этого дня. Мне нет оправданья. — Но ты оправдывал себя все это время. Ты думал, что, избавившись от меня, защитишь страну, близких и вернешь себе душевный покой. Герой, победивший ужасного врага. Всеми любимый и почитаемый Хозяин Огня. — Так и есть, — сказал он тихо, но показалось, будто прокричал. — Но врагом оказался я сам. И победить мне нужно не тебя, а своих внутренних демонов. Разговоры о внутренних демонах давно набили Азуле оскомину. Закатив глаза, она потянулась к плетеной нити на своей шее и, сняв амулет, бросила его Зуко на колени. — Говорят, помогает, — пояснила она, проследив, как брат нерешительно поднимает ловец снов, — от всяких демонов. Разберись с ними, пока не сжег весь город. — Ты… — Планирую задержаться здесь в качестве одного из членов Совета, — хмыкнула Азула, отворачиваясь к двери. — Удачи с демонами. Она ушла, не дожидаясь ответа Зуко, а едва ступила за порог, столкнулась с обеспокоенным Соккой. — Как все прошло? Ты его простила? — Пощадила, — поправила Азула, лукаво улыбнувшись. — Не покажешь мне свой кабинет, советник Сокка? — Я бы с радостью, — заговорил он, растягивая слова, — но там неубрано. — Хуже, чем в сарае с лодками? — Трудно сказать… примерно так же. *** Бумаг и пыли на письменном столе Сокки изрядно прибавилось: ведь за все время его странствий делами Республики и Южного Племени он не занимался. Там же нашлись письма и записка от Катары, в которой она требовала немедленно явиться к ней и рассказать обо всем, что произошло. Первую неделю Сокка затратил на рассказы и пояснения, знакомил Азулу с делами Совета, устраивал ей многочасовые экскурсии по городу и обязательные знакомства с другими советниками, чиновниками и крупными торговцами. Никто из вышеперечисленных не узнал в Азуле принцессу народа Огня; Зуко тоже не подавал виду, что они знакомы, так что она не привлекала излишнего внимания. Единственным, кто долго привыкал к присутствию Азулы, был Аанг. Первое время он держался в стороне, но, пережив несколько встреч, смирился и решился пригласить их в храм воздуха на обед, во время которого переборол себя и перемолвился с Азулой парой учтивых фраз. Общение с Катарой больше походило на игру в молчанку, где Азула со скрытым удовольствием игнорировала ее предупреждающие взгляды. А каждая беседа с Тоф начиналась и заканчивалась обменом колкостями и шутливыми угрозами. Про яд Сокка проболтался, пересказывая друзьям историю их приключения. Эта новость оскорбила Азулу: ей претило быть спасенной матерью, которая когда-то бросила своих детей. Но тем же вечером она поняла Урсу — ведь как она могла винить ее, когда сама отреклась от семьи и начала новую жизнь? Со своей должностью в Совете Азула свыклась быстрее, чем ожидала, и иной раз замечала, что наслаждается процессом. Отчасти в том была заслуга Сокки, а именно — в его творческом подходе и умении совмещать работу с развлечением. Занятые одним из проектов, они не заметили, как просидели в кабинете до темноты; и только Азула собралась возвращаться в гостиничный номер, в который вселилась сразу после своего приезда, в дверь постучали. — Зуко? — удивился Сокка, пропуская гостя. — Прошу прощения, что явился в столь поздний час, — чинно проговорил он, переводя взгляд на Азулу. — Есть разговор. — Я слушаю, — ответила она так же холодно. — Наш отец болен. Я подумал, что ты должна знать. Не знаю, захочешь ли… в общем, это все, что я хотел сказать. Зуко сразу же ушел, щелкнул дверной замок, и кабинет заполнила тишина. Азула почувствовала легкое прикосновение к своей ладони, а после услышала Сокку: — Если хочешь, можем навестить его. — Мне нет дела до отца, — пожала она плечами, высвобождая руку. Отошла к столу и случайно задела стопку бумаг, повалив их на пол. — Эта встреча может стать последней, — Сокка остановился за ее спиной, дал ей время, чтобы собраться с мыслями. — Наше общение сводилось к приказам и отчетам по их выполнению, — вполголоса заговорила Азула. — Что я могу сказать ему теперь? «Отец, я предала твои идеалы» или «Я наслаждаюсь своей новой жизнью, пока ты гниешь в тюрьме»? — Ну, шрам, как у Зуко, тебе не грозит, — хохотнул Сокка, но поспешил исправиться. — Прости, неудачная шутка. — Да, — Азула задумчиво нахмурилась, почувствовала, как внутри возрождается забытое чувство, — не грозит, — закончила она, уже улыбаясь. *** — Ты точно не хочешь, чтобы я поехал с тобой? — спросил Сокка, прощаясь у дирижабля. — В этот раз я должна справиться сама. Никуда я не денусь, — добавила Азула, закатив глаза: уж больно жалобный у Сокки был вид. — Как насчет поцелуя на прощанье? — Обойдешься, — ответила она, отворачиваясь, и поспешила скрыться, пока он не передумал и не отправился следом за ней. На территорию Страны Огня она прибыла тайно, скрывая имя и лицо. Зуко заранее договорился, чтобы ее встретили и проводили к отцу, поэтому никаких препятствий на пути не возникло. «Это место совсем не изменилось», — подумала Азула, шагая по темному коридору тюрьмы. В последний раз она была здесь больше восьми лет назад, но хорошо помнила каждый поворот. — Посетитель, — громко объявил провожающий ее охранник, открывая засовы на решетках, за которыми была еще одна клетка — камера Озая. Когда-то могущественный правитель превратился в сгорбившегося преступника в грязной потрепанной робе. А во взгляде его не осталось ни следа былого огня, ни намека на прежнее величие. — И кто же был так любезен, решив навестить меня? — спросил он хриплым шепотом и тут же зашелся кашлем. — Кто пожелал полюбоваться на то, чем я стал? — Мне не сообщили, что болезнь сделала тебя слепым, — Азула шагнула вперед, откидывая капюшон. — Или ты забыл меня, отец? Озай не выказал эмоций: казалось, появление дочери ни капли не взволновало его. — Теперь мне ясно, — сказал он, а потом добавил, будто только что вспомнил: — Азула. — Я пришла попрощаться. — Верно. Он, — по знакомому недовольству, отразившемуся на лице отца, она поняла, что речь идет о Зуко, — тоже был здесь. И вручил мне это, — Озай протянул вперед руку, в которой был зажат знакомый амулет: плетеный круг со свисающими перьями куропатки и монетой посередине. — А теперь вернулась моя пропавшая дочь. Стоит передо мной в точности, как ее брат — с притворной скорбью в глазах. А внешне так похожа на свою мать. — Все мы изменились. Когда-то я уважала своего отца, ставила его в пример, восхищалась им и страшилась его. Но от него осталась жалкая угасающая оболочка. — Ты презираешь меня, Азула? Своего отца? — Ты был кем угодно: правителем, алчным тираном, отцеубийцей — но никогда ты не был мне отцом. То, кто ты есть, мне отвратительно. Откинув назад голову, Озай громко рассмеялся. — А ты не изменилась, — так же громко сказал он. И улыбаясь, бросил ей под ноги амулет. — Был рад увидеть тебя. Теперь я могу умереть, зная, что в этом мире остается потомок королевской семьи с такой же волей огня, как у меня. Азула забрала амулет и поспешила прочь от этого жуткого смеха, сменившегося приступом болезненного кашля. Покинув пределы тюрьмы и избавившись от наблюдателей, она свернула в сторону старого города, в квартал, о котором по сей день ходила дурная слава. Пробравшись сквозь узкие переулки, отыскала нужное ей место — пропахший дешевой выпивкой бар. — Я хочу сделать заказ, — обратилась она, понизив голос. — Что же тебе нужно, милочка? — недоверчиво усмехнулся низкорослый лысеющий мужчина за стойкой. Сдвинув капюшон ниже на глаза, Азула достала увесистый мешок с монетами. — Найди мне того, кто примется за любую грязную работу. *** Несмотря на то, что Азула вернулась в Объединенную Республику точно в оговоренный срок, встречать ее никто не явился. Никто не открыл дверь кабинета, когда она постучала. Дело было в том, что этот никто уснул прямо за столом, разлив чернила на свои любимые чертежи. Но тотчас проснулся, когда рядом с ним на столешницу с грохотом приземлился длинный тяжелый сверток. — Что? — выкрикнул Сокка, сонно моргнул, коснулся перепачканной чернилами щеки. — Ты вернулась? — Как и договаривались, — Азула постаралась напустить на себя рассерженный вид. — А это что? — все еще сонно спросил Сокка, указав на сверток. — Сувенир в честь моего возвращения. — Мясо из Страны Огня? — Намного лучше. — Что может быть лучше мяса? — удивился он, а развернув сверток, увидел утерянный много лет назад метеоритный меч. — Как? — Пришлось потратить кучу денег, но это того стоило, не так ли? И еще, — сняв с шеи амулет, Азула повязала его на рукоять меча. — Больше в нем нет надобности. — А как же твои кошмары? — Все они остались в прошлом, — вздохнула Азула, отводя взгляд от широкого окна кабинета, за которым купался в солнечных лучах Республиканский город.