Лёд для двоих

Я лежал в пустой комнате на диване и пытался уснуть. Но мысли в голове не давали мне этого сделать. События минувшего дня (или ещё не минувшего? Я уже потерял счёт времени) прокручивались в памяти, как заевшая пластинка, которую я никогда не смогу остановить. Мне было больно. Но больно не за себя. Мне было больно за Беку. В его глазах я увидел столько боли, и, опять же, эту боль принёс я. Я услышал какие-то шорохи, словно кто-то очень мягкий осторожно шагал по полу. Через секунду этот мягкий запрыгнул на меня и принялся мурлыкать. Кот мурлыкал, тыкаясь мордой в мою шею. Я радостно рассмеялся, хотя на глазах выступили слёзы. Я даже не понимал, как этот кот помог мне всё осознать. Вскоре я услышал в коридоре шарканье тапочек по полу. Теперь я уже не сомневался, что это был Отабек. Он сел на корточки за подлокотником дивана и вздохнул. Я думал, он начнёт ругать кота за то, что тот не даёт мне спать, но того, что произошло дальше, я никак не ожидал. Его руки обвились вокруг моей шеи, и на секунду в голове пронеслась дикая мысль, что он сейчас задушит меня. - Тоже не спится, да? - спросил он мягко, кладя голову на моё плечо сзади. - Понимаю. Мы молчали, сидя вот так в полной темноте. Я чувствовал его горячее дыхание на своей шее. - Прости меня, - произнёс Отабек неожиданно. - За что? Это ведь я во всём виноват, - сказал я испуганно. - Я тоже наговорил лишнего, - признался он тихо. - Мы оба натворили дел, верно? Он слегка усмехнулся, и мне опять захотелось плакать. Не знаю почему. - Просто мне больно, что ты так обращаешься с собой, - сказал Отабек шёпотом. - Нисколько не ценишь своей жизни. - Я уже говорил, что та жизнь, которую я веду после травмы, это и не жизнь вовсе, - сказал я. - Я просто бессмысленно существую, не больше. - Я понимаю, что у тебя своя точка зрения и что тебя никак не исправить, но попробуй хотя бы полюбить себя, а не мечтать о смерти и избавлении, - предложил он. Я молчал, не найдя нужного ответа. - Мне одиноко, - сказал Отабек. - Иди ко мне. Он протянул мне свою руку, поднимаясь на ноги. Я сбросил одеяло и взял его руку. Он повёл меня в свою комнату. - Как же я был не прав, говоря, что не хочу спать рядом с тобой, - говорил он, укладываясь на кровать. - Я очень хочу, правда. Я лёг рядом с ним и перевернулся на бок, чтобы видеть его лицо. Несколько минут мы просто смотрели друг на друга, ничего не говоря. Изредка на лице Отабека возникала лёгкая улыбка, но он умело маскировал её снова и снова. Я взглянул на электронные часы, что стояли у Отабека на тумбочке, что показывали полночь, и произнёс: - С днём рождения, Бека. Я так торопился, что забыл купить тебе подарок. Отабек рассмеялся. - Ты не подозреваешь даже, что привёз мне самый лучший в мире подарок, - сказал он. Алтын подвинулся поближе ко мне и на ухо прошептал: - Себя. Я охнул, а он принялся целовать мои ключицы, оставляя засосы. - Ты - мой лучший подарок, - говорил он, целуя мою шею. - Я люблю тебя, Юрий Плисецкий. Пусть я уже и слышал эти слова от него, но почему-то удивился, а Отабек, воспользовавшись этим, впился в мои губы, нежно целуя меня. - Я тоже люблю тебя, Отабек Алтын, - сказал я, улыбаясь. Отабек обнял меня и прижал к себе. - Ты - моё лекарство, - сказал он, переплетая наши пальцы. - Мне большего в жизни и не надо. Он замолчал, и нас опять окутала тишина. - Только будь, пожалуйста, аккуратней, когда дело касается твоей жизни, ладно? - попросил он. - Это всё, что я прошу на день рождения. - Ну, раз ты об этом просишь, - рассмеялся я, - то я подумаю. Отабек ткнулся носом в мою шею. Я подумал, что они с котом очень похожи. - Пусть я и думаю, что ты совершил безрассудный поступок, но я не смею судить тебя за это, ведь это твоё решение, и я не имею права осуждать его, - сказал он совершенно серьёзно. - Я должен был поступить так, - сказал я. - По-другому я бы просто перестал быть собой. - Ты даже не замечаешь, что уже изменился, - мягко сказал Отабек. - Ты уже не тот Юрий Плисецкий, который вырвал победу на финале кубка гран-при два года назад у ученика самого Виктора Никифорова. Ты теперь просто Юрочка, которого я люблю с каждым днём всё больше и больше. Ты пытаешься вернуться в прошлое и всё исправить, но это невозможно. Я поцеловал его в щёку. - Больше всего на свете я боялся измениться, - признался я. - Но сейчас я даже рад, ведь у меня теперь есть ты, а ради тебя я готов изменить в себе всё, что угодно. - Тогда прекрати быть таким упрямым, - усмехнулся Отабек. - Будет исполнено, - ответил я. Отабек вздохнул и сказал, что нам нужно поспать. Он сильнее прижал меня к себе, и я с улыбкой на лице пытался заснуть. - Что же ты делаешь со мной, Юрий? - произнёс Отабек, но Юра уже не слышал его. Он сладко спал, думая об Отабеке.