***
— Ким Дженни, проходите, — из кабинета выходит молоденькая медсестра, оглядев с сочувствием ожидающую в кресле девушку. Джен медленно дёргает на себя ручку двери, в двенадцатый раз возвращаясь в это место. Не то, чтобы было желание, просто доктор Им считается лучшим специалистом в своём деле, а мать девушки всё ещё не может успокоится. Иногда девушке кажется, что это госпоже Ким нужен психолог, а вовсе не ей. — Здравствуй, Дженни. Как прошла твоя неделя? — наигранно весело улыбается Им. В ответ хочется сказать "как всегда", но Дженни воздерживается, просто кивнув головой и сев на стоящий у стены диван. — Как себя чувствуешь? Что-нибудь беспокоит? — продолжает террор женщина, а Джен бегло осматривает комнату. Минимум мебели, всё в спокойных тёплых тонах, если бы не красочное пятно в цветастой рамке на стене, показалось бы, что просто краски вокруг поблекли. Впрочем, вот уже два месяца именно это вокруг и происходило. — Дженни, ты должна говорить со мной. Я хочу помочь, — настаивает госпожа Им, и девушка сдаётся. — Я снова была там. Ходила на гонки, — чистосердечное признание должно смягчить кару. Вот только в рамки психологии это тождество не вписывается. Глубокий вздох от подуставшего от жизни доктора свидетельствует о полной безолаберности её клиентки. — Дженни, мы ведь уже обсудили это. Тебе не стоит пытаться вернуть прошлое. Попробуй начать заново, — так гласил очередной пункт из умной книжонки, которую госпожа Им читала в институте, или это очередное высказывание от мамы девушки. Именно она наняла лучшую подругу в качестве психолога дочери, так или иначе пытаясь создать идеальную дочь, которая бы так просто порвала с прошлым, не пришедшимся ей по вкусу и принёсшим много боли. — Я просто хотела знать, что у них всё в порядке, — Ким пожимает плечами, с иронией вспоминая о том, что ни на один звонок ребят так и не ответила. Просто нет сил лицом к лицу встречаться с людьми, напрямую связанными с её прошлым. Для начала неплохо было бы решить, стоит ли вообще продолжать их общение. Женщина встаёт со своего места, в долю секунды оказавшись рядом и приобняв Джен за плечи. — Ты ведь сильная девочка, Дженни, ты с этим справишься, — заверяет Им, и девушке не остаётся ничего, кроме как поверить в это.***
Юнги деловито осматривает очередную развалюху, стоящую в пятидесяти сантиметрах от его лица. Приходится собрать весь свой необъятный запас инструментов, молясь попутно всем богам и вспоминая грёбанные законы автомеханики. Уже третий мотоцикл за месяц, который починить не получается даже после трёх бессонных ночей и полутора литров кофе. Что-то случилось с ним самим или просто этот металлолом уже недееспособен? Скорее первый вариант, не винить же несчастное средство передвижения в своей депрессии. Парень со злостью бросает одну из деталей мотоцикла, отодвигая подальше инструменты и пытаясь прийти в себя. Сколько прошло с момента отъезда Дженни? Два месяца? И что полезного он сделал за это время? Правильно, ровно столько же, сколько делал раньше, то есть — ничего. Целыми сутками он торчит в этом гараже, не внимая разговорам деда и просьбам друзей. А когда и это надоедает, запирается в своей комнате, чтобы часами напролёт до дыр затирать страницу Дженни в твиттере или поступает кардинально наоборот: садится на своего рыцаря и, за несколько секунд разогнавшись до максимальной скорости, вслушивается в рёв мотора и стук собственного сердца. Пока это единственные звуки, способные его успокоить. — Юнги, лентяй ты этакий, ну-ка иди сюда! — раздаётся с порога зов деда, и парень со вздохом встаёт. С ноги распахивает дверь, сощурившись от яркого солнца и, заприметив фигуру родственника у дома, опускает от обречённости голову. Ему абсолютно всё равно, что скажет мужчина в этот раз. Отругает за бесцельное времяпрепровождение или не выключенный свет в ванной - всё, что волновало душу парня испарилось в тот самый момент, когда последние ниточки, связывающие его с прошлым покинули их скучную деревню. Чеён и Чонгук уехали два месяца назад, и за это время парень смирился с плохим концом хорошей истории. Стал совершенно другим парнем, которого просто затянула рутина. Сейчас даже не скажешь, что некогда смелый и уверенный в себе Мин это вот тот простак в потёртых джинсах и старой кепке "NY". — Чего встал? Иди, говорю! — мужчина с гордо поднятой головой стоял на крыльце дома, засунув руки в карманы. Дождался пока внук подойдёт ближе, а когда между ними остался метр расстояния, внезапно пошёл в атаку. — Ну, и где моя невестка? Или ты так и собираешься штаны под чужими мотоциклами просиживать? Хоть бы деньги за это брал, — укоризненно качает головой дедушка, а парень вздыхает. Болезненно покалывают не зажившие ранки из прошлого, а воспоминания о Джен сбивают парнишку с толку. — Отстань, дед, не до тебя сейчас, — отмахивается парень и, повернувшись, собирается вернуться к привычному занятию. — Я думал, что мужчину воспитываю, а не сопливого подростка, сдавшегося после первой неудачи, — махнув рукой в знак неодобрения, господин с улыбкой отмечает, как шокировано застыл на месте Юнги. — Подумаешь, уехала. А самому за ней отправиться не приходила в пустую голову мысль? Или ты навсегда здесь остаться хочешь, дурень? — Не хочу, — резко прерывает монолог родственника Юнги, резко среагировав на последний вопрос. — Тогда иди уже. Ещё успеешь на вечерний автобус.Один домой можешь не возвращаться, понял? — бубнит мужчина, а Юнги медленно расплывается в улыбке и тихо шепчет "Спасибо", проходя мимо. Тот улыбается в ответ, вспомнив, как ещё крохой посадил внука на свой мотоцикл, позже оказавшийся во владении Юнги. Он знал, что из этого парнишки что-то стоящее должно получится.***
— Сегодня твоя очередь, — едва они оказались на пороге квартиры парня, которая совсем недавно опустела после отъезда родителей в отпуск, произносит Чонгук и первым входит в жилище. Чеён с тяжёлым вздохом проходит следом, снимает обувь, глядя на то, как её парень пытается безуспешно справиться с заедающим замком кожаной куртки и, закатив глаза, двигается в сторону кухни. Оглядывает гору посуды, которая ещё вчера должна была сверкать после упорного труда Чонгука, затем складывает на груди руки и, решив, что уборка подождёт до завтра, устало плетётся в комнату. Сегодня господин Пак в ночную смену, поэтому об отсутствии дочери даже не узнает, поэтому девушка позволяет себе улечься на широкой кровати в доме Чонгука и, cвернувшись калачиком, почти уснуть. Почему почти? Наверное, причина в вернувшемся из душа Чонгуке, который был полностью не согласен с перспективой рукоблудства при наличии рядом красивой и более чем соблазнительной собственной девушки. — Ну, вставай, Чеён, — укладываясь рядом, тянет на себя одеяло. Девушка что-то бормочет в ответ, но не просыпается. Это начинает раздражать. В конце концов они должны проводить время вместе, а не просто в одной квартире. — Вставай, Чеён, я ведь всё равно не отстану, — левой рукой нащупал талию непослушной девушки, резко притягивая ту к себе. С довольной ухмылкой ощутил, как она уткнулась лицом в его шею и что-то тихо пробормотала, пытаясь выбраться из объятий. — Что тебе нужно, исчадие ада? — наконец, разобрал бурчание девушки Чонгук, поджимая от негодования губы. С трудом повернув Чеён к себе лицом, парень приникает к её губам, пытаясь таким образом разбудить. Прикусывает их, проводит языком, руками бродя по телу. Девушка, наконец, просыпается. С тяжёлым вздохом открывает глаза, любуясь уставившимся на неё парнем. Затем сама потянулась за поцелуем, чувствуя, как Чонгук поднял её руки над головой, удерживая своей, а губами принялся скользить по телу. Девушка дрожала от его напора, чуть выгибалась в спине навстречу, и это нравилось парню. Он часами готов был слушать, как Чеён тихо стонет, ещё не научившись управлять своими эмоциями во время близости. Ждал, когда она в очередной раз тихо протянет его имя, закрывая глаза от накатившего удовольствия, или просто прижмётся ближе, давая понять, что полностью готова раствориться в парне, которого совсем недавно считала просто другом. — Это тебе за френдзону, малышка, — Чон, осмелев, прикусывает кожу почти у самого уха, а затем спускается к груди, оставляя по пути засосы. Девушка реагирует моментально, покрываясь мурашками и сжимая руку Чонгука своими пальцами. — Отпусти, — борясь с тяжёлым дыханием, просит Чеён, дёргая руками. — Будешь меня слушаться? — продолжает пытку Гук, добравшись губами к груди девушки. Та уже громче стонет, начиная обессиленно хныкать и вновь пытаться самостоятельно высвободить руки. Так и не дождавшись ответа, парень делает резкое движение вперёд, сымитировав проникновение и, сквозь бельё прижавшись к телу своей девушки. Приоткрыв рот в немом стоне, Чеён едва слышно шепчет «Буду» и только после этого чувствует свободу в запястьях. Сразу же зарывается пальцами в волосы парня, но Чон вновь не даёт опомниться. Резко меняет положение, усаживая девушку на себя. — Попробуем так, — устраиваясь удобнее, шепчет, а затем тянется к резинке трусиков Чеён. Девушка слегка выгибается дугой, а после, воспользовавшись ситуацией, повторяет попытку Чонгука свести с ума. Немного ёрзает, наблюдая за тем, как участилось дыхание Чона. За это получает ладонью по ягодице, но всё же смеётся в ответ. Склоняет лицо к парню, взглядом впившись в его губы и, оставив между ними расстояние в пару миллиметров, довольная собой шепчет: — Думаешь, у меня одной есть слабости? В ответ Чонгук лишь ухмыляется, резко подаваясь вперёд и целуя мягкие губы. И кто бы мог подумать, что его девушка ещё тот чертёнок? — Ты обещала меня слушаться, — стягивая с себя последний элемент одежды, шепчет Гук, уже понемногу входя в девушку. Чеён тихо вздыхает, когда чувство наполненности затмевает разум, а затем кладёт руки на плечи парня, понемногу начиная двигаться. Чонгук поддерживает ритм, двигая бёдрами, руками спускается ниже. В тишине комнаты раздаётся несколько шлепков и хриплые стоны, постепенно переходящие в крики. Температура вокруг повышается, и девушка уже не в силах что-либо ответить, просто сквозь полуоткрытые веки наблюдает за сосредоточенным лицом Чона, блаженно вытягивающимся при каждом новом толчке. Ещё несколько рваных движений и Чеён не выдерживает. Неосознанно выкрикнув имя парня, она обессиленно почти ложится на тело Чонгука, в то время как он не прекращает двигаться в девушке. Взглядом проходится по обнажённым плечам, по которым рассыпались пряди волос; расслабленному бледному лицу с припухшими алыми губами и закрытыми от удовольствия глазами. Ускоряет темп, одной рукой схватив девушку за шею. Совсем немного сдавливает и притягивает к себе, непривычно нежно касаясь губ. Непроизвольно Чонгук тянется к свободной ладошке Чеён, скрепляя их руки в крепкий замок. Это движение всегда успокаивает его.***
Небо над Сеулом понемногу проясняется. Дженни пинает ногой небольшой камешек на своём пути, следуя по уже знакомой дороге. Сейчас она вернётся на автобусную остановку, сядет в полупустой автобус и, устремив взгляд куда-нибудь вдаль, сорок пять минут просидит в одиночестве. Вернувшись домой сделает вид, что гуляла с выдуманными подругами, а затем пойдёт в свою комнату, чтобы подготовиться к завтрашним занятиям в университете. Родители не догадаются, что это просто причина остаться наедине с собой, а когда за Джен закроется дверь, с облегчением подумают о том, что всё приходит в норму. По своей невнимательности или просто не имея на то желания, они так и не узнают, что лекции их дочь не посещает больше трёх недель, предпочтя им курсы фотографии. Бесполезное занятие, которое не было бы им одобрено, Ким выбрала совершенно случайно, просто для того, чтобы хоть где-то проводить время, прикрываясь нудными лекциями. Пришлось для убедительности даже новых подруг выдумать, так и не сумев вернуться к своему прежнему образу несносной упрямой девчонки. За поворотом уже видна остановка, и Джен ускоряет шаг, сложив руки в карманы безразмерной толстовки. Волосы падают на ссутулившиеся плечи, а глаза бродят по дороге в поиске очередной жертвы. Не заметив при этом какой-то мусор, девушка спотыкается. Падая вперёд и рассекая при этом коленки. Совсем как ребёнок поджимает губы, кончиками пальцев прикасаясь к свежим ранкам. Слышится шорох, и через несколько секунд чья-то тень склоняется над ней. Холодные руки касаются кровоточащих коленок, прикладывая к ним носовой платок, а глаза беспокойно бегают, стараясь скрыть волнение. — Юнги? — неуверенно спрашивает Джен, узнав обладателя рук. Эти пальцы она так часто сжимала в своих, что сейчас просто не могла ошибиться. — Прости, — чувствуя испуг девушки, Мин отодвигается, перед этим зажав в её ладони импровизированную салфетку. Мельком оглядывает светлые кудри и бледное лицо, чувствуя затянувшийся глубоко в груди узел. Два месяца расставания словно испарились. Будто и не было тяжёлой разлуки, принёсшего больше проблем, чем предполагаемого облегчения. — Джен, — ласково шепчет Юнги. Затем поднимает голову и следит за реакцией. Придвигается чуть ближе под удивлённый вздох и мимолётно касается холодных губ. Дженни охает и тут же отстраняется. Понять не может: боится или просто слишком долго ждала этого и теперь растеряна. — Прости, что так долго, — наконец, выдаёт Юнги, чувствуя себя совсем как прежде, и, так и не увидев гримасы испуга на лице девушки, подаётся вперёд. Теперь уже более напористо касается её губ, притягивая к себе. Та поддаётся, затем тихо ойкает, заставляя парня отстраниться. В полумраке видит его повлажневшие от поцелуя губы, машинально облизывается, взглядом указав на разбитые коленки. — И когда ты успела такой растяпой стать? — удивляется парень, мысленно ругая себя за то, что не решился приехать раньше. Чонгук ведь говорил ему о гонках прежде, поэтому, едва попав в Сеул, Мин отправился по известному адресу. Правда, пришёл немного не вовремя — все уже расходились. Зато, благодаря немноголюдности, смог разглядеть в удаляющейся толпе знакомую фигуру. Словно завороженный последовал за ней, и вот теперь, сжимая в своих руках ладошку Дженни, чувствовал, как не может перестать улыбаться. — Как ты здесь оказался? — чтобы прервать тишину, спрашивает Джен. — Давай, вопросы потом? — прерывает ещё не начавшийся допрос Юнги, а затем загадочно улыбается. В самый неподходящий момент в кармане куртки раздаётся мелодия вызова. Дженни вздрагивает, вытягивая смартфон и, увидев имя лучшей подруги, со вздохом сбрасывает вызов. Юнги с тоской наблюдает за этим, догадываясь о том, как сильно им всем пришлось поменяться, чтобы преодолеть жизненные трудности. — Я не могу, — словно оправдывается Джен, пряча телефон в карман. Юнги понимающе кивает головой, замечая, как взгляд девушки с его лица опускается ниже Кончиками пальцев она тянется к чёрной маске, что висела на шее. За несколько месяцев парень, кажется, сросся с ней. — Не делай так больше. Хотя бы при мне, — Ким качает головой из стороны в сторону, снимая с парня маску и, несколько секунд повертев её в руках, отправляет в карман. Ему больше не нужно скрывать своё лицо перед девушкой, также имеющей свой шрам, пусть и невидимый. Юнги как дурак улыбается, а затем притягивает Джен к себе в объятия. Их история закончилась не слишком многообещающе. Исправить это уже нельзя. Значит нужно начать новую. Историю, в которой они отправятся по домам этим вечером, ещё долго не находя в себе сил уснуть и тайком касаясь горящих от желанного поцелуя губ. А следующим утром встретятся вновь, чтобы, наконец, повидать друзей, и, разместившись парочками на мотоциклах, рассекать ночные улицы Сеула. Они построят новый мир, создадут новые воспоминания и ещё не раз будут бороться с проблемами и неудачами. А всё для того, чтобы в один из дней, оглянувшись назад, ни о чём не пожалеть.