Гений поневоле

Вообще-то, Закуро — женское имя. Наверное, в детстве он даже немного заморачивался по этому поводу. На площадке с детьми его даже дразнили. Поначалу. Потом Учиха залепил фингал самому наглому мальчишке, что обзывал его больше других. Мать сказала, что так поступать нехорошо. Отец, наоборот, заявил, что мужскую честь нужно защищать смолоду. А через какое-то время началась война. Отец там и погиб. Мать долго плакала, затем в качестве ирьенина отправилась на задание… где и погибла. Куро остался один. Его приютил у себя его кузен, Шисуи. В то время он уже был довольно известным малым, побывал на Третьей Мировой Войне, и даже выжил и вернулся с третьей ступенью шарингана. Кто-то даже поговаривал, что он получил Мангеке. «Гений» — вот что о нем говорили. Вообще-то, до того момента, Куро не особенно знал Шисуи. Они едва были знакомы. Но Куро все-таки привязался к Шисуи, как к единственному человеку, которому он оказался нужен. Ему просто больше не за кого было цепляться. Примерно в это же время Куро поступил в Академию и познакомился с забавным пареньком Касугой из клана Нара. Они… были похожи. Куро это чувствовал. Возможно, это было связано с тем, что Касуга также, как и Куро, осиротел во время войны?.. С Касугой интересно было болтать — у паренька из Нара оказались просто чертовски умные мозги. В первый же день Академии Куро умудрился подраться с заносчивыми ребятами из параллельного класса, из-за чего Шисуи впервые оказался на родительском собрании. Шисуи не понравилось. Поэтому дома он медленно и методично обучал младшего, что, если затеял драку, то, будь добр, не попадайся. Куро вспоминал то время с улыбкой на лице. Позднее, он познакомился и с Шиками — сестрой Касуги. Худющая девчонка, с поразительно понимающими глазами — вот как она ему запомнилась. Ее было довольно забавно дразнить. Он и сам не понял, в какой момент стал воспринимать Шиками как кого-то родного и близкого. Должно быть, по-настоящему он осознал это, когда стало уже слишком поздно. А когда он стал Ями, все стало в разы сложнее. Его все еще тянуло к Шиками, но Ями всегда одергивал себя. Она не должна… Не должна запачкаться грязью АНБУ-НЕ. После «разоблачения», когда Шиками узнала его, а следом и Назаки, судьба Ями окончательно осложнилась. После того случая Данзо забрал Ями из команды три, и давал ему миссии преимущественно в команде с другими АНБУ-НЕ. Они снова отдалились. Ями почти не видел Шиками. Только знал сухие факты о том, что у нее все, более или менее, хорошо. Шиками перешла в аналитический отдел Конохи. Должно быть, это хорошо, ведь ему, Ями, теперь не стоит переживать за ее миссии. Признаться, это было тяжело, осознавать, что на одной из миссий ее могут убить. Вообще страшное это дело: осознавать и чувствовать. Концепция идеального шиноби Данзо хороша тем, что превращает человека в бездушную машину. Это ведь довольно просто: не чувствовать и не думать, не правда ли? Шиноби в целом не желательно привязываться к кому-либо. Ведь эти кто-то легко могут умереть... Но Ями был неправильным шиноби. Он чувствовал. Другое дело, что все чувства приходилось прятать в маске, любезно одолженной ему отделом АНБУ-НЕ. К сокоманднику Шиками, Назаки Ибуре, Ями испытывал смешанные чувства. С одной стороны, это был приятный молодой человек, талантливый, с поразительными способностями к управлению чакрой. С другой, Назаки был давно влюблен в Шиками, и не уставал об этом напоминать. Разумеется, не так агрессивно, как это было во времена Академии. С годами он стал умнее. Но суть в том, что Ями ощущал легкую ревность. Он понимал, что для Шиками Назаки стал бы прекрасной партией. Умный, сильный, а главное, свободный шиноби. Не то что он, Ями, с джуином на языке, вечно обязанный прислуживать Данзо. Кроме того, сам Ями ощущал, что его жизнь превратилась в череду бесконечных грязных миссий и убийств. «Карманный Учиха» — вот как его можно было назвать, и никак иначе. Так и продолжалась серая жизнь непримечательного, никем не замеченного Ями.

***

Восемь лет спустя. — Послушай, ты что, от меня прячешься? — спросила Шиками. — Вовсе нет, — Ями отвел глаза. — Ты меня боишься? — вкрадчиво спросила она. — Что? — переспросил Ями. — Того! — вспыхнула обычно невозмутимая Нара. — Данзо умер, черт подери! Его убил твой соклановец, Саске Учиха! Печатей больше нет! Ты свободен! Так почему ты избегаешь меня и до сих пор носишь эту форму? Она ткнула пальцем в черную куртку АНБУ-НЕ. — Я… — Ями не знал ответа. — Ты в шоке? Ты не понимаешь, что происходит? Ты не знаешь, что делать? — спрашивала она, наседая. — Ты права, я не знаю, — вздохнул Ями. — Ками… Какой же ты тугодум! — вконец разозлилась Шиками. — Я так ждала этого момента! Думала, наконец, наконец ты будешь свободен! А что ты? А ты размазня, вот ты кто, Куро! Она помолчала, разглядывая его. Сам Ями — нет, правильнее его было назвать уже Куро — потрясенно рассматривал лицо девушки, которая так ему нравилась. Которая была светла, чиста и… И недосягаема для него. — Ты опять? — воскликнула она, что-то разглядев в его глазах. — Ты опять вздумал смотреть на меня этим своим щенячьим взглядом? — Щенячьим? — Именно! Вечно смотришь, как на умирающую, с таким сочувствием и тоской, что аж грустно становится! Постоянно! Она замолчала так же резко, как и начала злиться. Нахмурилась. Протянула руку, чтобы взять его за ладонь, но Куро непроизвольно отодвинулся. — Послушай… — она выдохнула. — Я тебе противна? — Что? Нет! Вовсе нет! — Тогда почему ты ведешь себя так, словно я какая-то грязь? — Я не… — Просто возьми меня за руку, Куро, — улыбнулась Шиками. — Обещаю, я тебя не съем. У нее была такая красивая улыбка… И Куро поддался ей. Он осторожно прикоснулся к ее ладони, а она, в ответ, легко сплела свои пальцы с его. И от такого простого действия что-то изменилось. Куро захотелось прикоснуться к ней, прижаться сильнее, обнять так крепко, как только можно… Но нельзя. Нельзя. Поэтому, просто держаться за руки. Не более. Это он может себе позволить. — Ты ведь голодный? Пойдем перекусим? Что бы ты хотел? — улыбаясь, спрашивала она, утягивая его по улице вниз. — Все что угодно, — отозвался Куро, и мысленно добавил, «с тобой, все что угодно». — Прекрасный выбор! — одобрила Шиками, усмехнувшись. И круто развернувшись, потащила его в ближайшую палатку, коей оказалась знаменитая раменная Ичираку. Она представляла собой жалкое зрелище: наспех собранная из мокутона Ямато, после нападения Пейна она едва ли походила на прошлый ресторанчик. Впрочем, это не мешало двум шиноби наслаждаться перекусом. — Нам две порции! — радостно заказала Шиками, усаживая Куро рядом. — И самые вкусные! — У нас всегда все только самое вкусное! — отозвался владелец раменной. Некоторое время они молча поедали аппетитную лапшу. — Ты знаешь… — пробурчала Шиками и буднично добавила: — я, наверное, так и не сказала тебе. Но ты мне нравишься, Куро. — Я… ты мне тоже нравишься, Шиками, — тихо проговорил Куро. — Но я не могу, понимаешь… После того, что произошло, мне кажется, что я застрял где-то там, посреди тьмы. Я боюсь, что ты пострадаешь, если будешь рядом со мной. Так ведь и случилось тогда, когда тот тип в маске едва не убил нас… — Он убил, — отозвалась Шиками и выпила остатки бульона, — а вот Наори-сенсей пожертвовала своим глазом и вернула нас к жизни. Так что считай что нам дали второй шанс. Ты точно собираешься его потратить впустую? Она посмотрела на него с невозмутимым выражением лица. — В общем, если ты и собираешься, то я — нет, — сказала Нара и быстро чмокнула его, ошарашенного, прямо в губы. В этот момент Куро решил: будь что будет. И осторожно поцеловал ее в ответ. — Добавки? — шепотом уточнил владелец Ичираку у двух других шиноби, что до этого с интересом наблюдали за сценой, открывшейся им с соседних мест.