***
То, что новая затея принесет только благо, Саша был уверен. Глубинно, словно у него в судьбе помощь детскому дому №20 проходила отдельной светлой полосой. Он с нетерпением ждал, когда же сможет начать свое благое дело, периодически звонил отцу, уже сам узнавая положение дел. Предварительно убедившись, правда, что матери по близости нет, и она не услышит их разговор. Посвещать её хоть немного в свою деятельность Саша был не намерен. Вообще. И не мог дать себе чёткое объяснение этой скрытности. Словно мама могла превратиться в злого мальчишку и отобрать у него новые игрушки. Хотя игрушками свою идею Саша не считал. Теперь его жизнь приобретала какой-то смысл, и приходя домой с работы, он уже не просто заваливался на диван, а читал в интернете различные статьи. Размышления психологов о тлетворности всей системы детских домов, репортажи журналистов в духе "один день в доме сиротки", отзывы волонтеров о проделанной работе и счастливых ребятах - все это он впитывал, как губка, пытаясь запомнить, понять. Даже пустил слезу, просматривая документальны фильм "Джон", после него Саша в конец уверился, что творит добро. И проникся к самому себе чувством уважения. Поэтому, выгружая впервые продукты из машины, он ощущал себя чуть ли не солдатом со знаменем победы в руках. И очень удивился, что встречают его без особого энтузиазма. Ну, кроме директрисы, та, широко улыбаясь, махала уже с самого крыльца. Цветов и слез Саша, конечно, не ждал, но хоть подобие радости и благодарности на лицах воспитанников он видеть хотел. Но вместо этого был награжден надменным выражением Сережи, который чуть ли не силой выдернул коробки из рук. На удивленный взгляд, лишь сухо ответил "Помогу" и потопал вперед. Ситуацию немного сгладил охранник, который с еще большей искренностью на лице, чем у Тамары Васильевны, подхватил два кулька. - Вы на него, Саша, внимания не обращайте. У нас вообще ребята сложные, шут их разберет. Это он так радуется. Саша того поблагодарил за приятные слова, но им не поверил. Таща коробки по коридорам, он понял, что вызывает восхищение лишь у самых маленьких, да и то скорее в этом был виноват интерес. Старшие же смотрели с любопытством, наполовину - с враждебностью. - Вот сюда, сюда, - суетилась женщина, с которой Саша еще не был знаком. - Вооот, молодец, ставь сюда. Куда "сюда" Саша не понимал, потому что коробки перекрывали обзор. - Да что не понятного-то, сюда! - услышал он вдруг знакомый голос, а затем и грохот. Приветливый щебет женщины тут же сменился на рык. - Серёжа, бросать-то зачем? - Ой... руки устали, - сказал тот, даже не стараясь скрыть усмешку. - Погоди у меня! - Да я же не специально. Больше паренька в этот день Саша не видел, хотя потом было и чаепитие в кабинете директора, и небольшая экскурсия по заведению, и знакомство с работниками. Так Саша узнал, что прежняя румяная незнакомка - педагог-психолог Надя. - Вы москвичка? - Спросил он сразу после короткого рукопожатия. - Да. А как вы узнали? - улыбнулась она. - Не знаю, - честно признался Саша, но понял, что, сам того не желая, зародил этим вопросом хорошую дружбу. Возвращался Саша домой несколько в смятении, но осознание собственной правоты все же преобладало, хоть он и чувствовал, что допустил ошибку. Но где? В чём? Понять не мог, но и затею свою не оставил. Теперь он появлялся с дарами через неделю - две, и каждый раз история повторялась. С одной лишь разницей: в глазах детей таяли последние крупицы интереса, а встречающий Серёжа все более наливался заносчивостью, которую непременно старался излить. "Ура, наконец-то мы покушаем!" – издевательски кричал он, встречая. Саша пытался обороняться, хоть в остроумии и не был силен. Бурчал что-то вроде "Смотри, не раздуйся" и быстрее нырял в дом. Но однажды ситуация вышла из под контроля. Саша в очередной раз прибыл с визитом, его, как обычно, уже ждали, с привычным гонором и задором. - Папин сына приехал! - съязвил Серёжа вместо приветствия. Как на это реагировать Саша не знал, хотелось ответить нечто не менее колкое, но он не нашёлся. Поэтому, проглотив вспыхнувшую обиду, поджал губы и двинулся гордо вперед. Сережа, сбитый с толку такой безответностью, поспешил следом. - Коробки-то дай, - потребовал он, но уже мягче обычного. Саша даже удивился, но виду не подал. Продолжал гордо молчать, жмурясь от тяжести груза. - Дай, кому говорят! Что ты в них вцепился? Саша не отдавал, лишь скупо буркнул в ответ «Я сам». - Ты что, серьезно? Харе глупить! - Возмутился паренёк и попытался взять одну силой. Но отчего-то схватился за ту коробку, что посередине. Из-за этого вся ненадежная пирамида зашаталась, грозя упасть в весеннюю грязь. - Ты дурак? Куда тащишь? Назад толкай! - завопил Саша. - Чего? - Назад! - Кого? - Её! - Коробку? - Да! - Не указывай! - И Сережа начал судорожно пихать коробку на прежнее место, но стало хуже, отчего-то она не влезала. А упаковка бананов, что была наверху, начала медленно сползать, норовя впечататься незадачливому помощнику прямо в лицо. Заметив это, Саша резко разжал руки, и все дары вмиг оказались в ногах. - Ну эт... Сам виноват. - Заключил после паузы Сережа.Спорить с этим было не возможно. - Забей. После этого, казалось бы, не страшного случая, Серёжа, будто, притих. Теперь здоровался нормально, шуток не отпускал, аккуратно брал свою порцию тяжестей и тихо шёл в дом. Саша, по-началу, этому радовался, а потом приуныл, снова и снова натыкаясь на смирный вид паренька. Новая дистанция казалась искусственной и неприятной. Как мозоль, мешающая хорошей прогулке. И решение-то было совсем близко: спроси Саша банальное "как поживаешь?" и, казалось бы, граница рухнет. Но так у них не было заведено ранее, а сейчас уж тем более было неуместно начинать. Лишь раз Сережа, перенимая сумки, ухмыльнулся и хотел, было, по старинке "куснуть", но осекся, вздернул плечом и ушёл. А Саша тогда замер на секунду, в надежде, и грустно вздохнул, поняв, что и в этот раз вернуть контакт не удалось. Порой ему казалось, что абсурдность ситуации зашкаливает, причин такого немого разногласия и не было-то. К чему всё это? Он злился, грустил, раздражался, но тоже упрямо молчал, следуя новой игре. А через неделю Сережа и вовсе не пришел. Саша успел выгрузить все сумки, постоять в ожидании несколько минут, отчаянно делая вид, что ищет нечто в карманах, а помощника все не было. "Ерунда какая-то..." - сказал он тогда про себя и, подумав, о том, как глупо он выглядит, закинул сумки на плечо. «Тоже мне, не велика потеря. Было бы на что дуться» - попытался он себя приободрить, но неприятный ком обиды никуда не делся. - Подожди! - раздалось вдруг за спиной. Со стороны жилого массива, перепрыгивая через ограждения тротуара, нёсся изо всех сил Серёжа. Вид у него был дурной: щёки горели, волосы стояли дыбом, а русая челка прилипла ко лбу. - Давай сюда, - захрипел он и потянулся за сумкой. - Да ладно, отдышись. Сам донесу. - Ага, как же. Плавали - знаем. - И Саше стало неудобно, вспоминая о прошлой ситуации, с которой все и началось, поэтому сумку он уступил. Шли опять молча, но напряжение прошлых дней растаяло. Саша украдкой рассматривал спутника, не решаясь смело поднять глаза. В этот раз на пареньке были больше обычного потрепанные джинсы и старая футболка. Все вещички были чем-то заляпаны и до нельзя растянуты. Саша посмотрел на свои лакированные ботинки и опять на футболку, у которой к низу расходился шов, и опять на блестящие носы своей обуви. Сережа, хоть и тоже нарочито отворачивал голову, изучающий взгляд почувствовал и явно смутился. Начал усиленно тянуть штаны наверх, натягивая чуть ли не до груди. А потом резко повернулся. Лицо его выражала крайнюю степень неловкости и печали. - Саша, - заговорил он жалобно, запинаясь, - спасибо тебе... Саша аж поперхнулся воздухом от нового тона. - За что? - Только и выдавил в ответ. - Ну вот за это все... за продукты... Это... здорово... Знаешь, на самом деле, к нам нечасто приезжают, хоть Тамара и говорит иначе. Волонтеры в прошлый раз года три назад были. Они тогда нам много одежды надарили. Если бы не они, не знаю, что бы мы носили... А так держимся: один сначала носит, потом другому отдает… Я вчера Никитке свои последние брюки отдал, ему в школе нужнее… - И Серёжа еще раз дернул дряхлые джинсы. Саше стало в конец невыносимо в своих ботинках за десять тысяч, будто они начали жечь ноги. И в следующий раз, он клятвенно пообещал себе, что приедет с обновками. Тамара Васильевна на это предложение отреагировала прохладно. - Отказываться, конечно, не будем, если привезешь. Но, пойми, с этим у нас проблем нет. Но Саша знал, что скрывается за скоромным "нет проблем". Реальность таких учреждений, как ни крути, была мрачной. Уходя, он столкнулся с неразлучной компанией ДимыНикиты, которые, словно в подтверждение его размышлений, тоже щеголяли в каких-то обносках. И как только Саша этого ранее не замечал?! Следующие две недели он тщательно готовился, даже разжился списком необходимых размеров. Благотворительная жизнь захлестнула с новой силой, давая очередной заряд смысла и сил.***
- Что-то ты радостный такой уже который день, - заговорила откровенно скучающая Мила, - что-то хорошее случилось? Пробил тот час, когда весь магазин попадал в паузу, покупателей не было совершенно и работники могли себя побаловать праздной беседой и ленью, а не судорожным пересчетом денег и громом кассой. Саша в последнее время просто сиял изнутри, так что когда кто-то посторонний обращал внимание на его изменение, это сияние уже было не остановить. Оно обрушилось на девушку потоком речи. Там был и рассказ о самом детском доме, и о ребятах, и о стороже, и о жизненных перипетиях Тамары Васильевны. Мила, видимо, была не готова к такому объему информации от доселе безмолвного товарища. Поэтому она лишь улыбалась и моргала, а в конце сказала лаконичное «Вот как…» Мать тоже заметила, что сына стал «такой живенький», но с ней Саша по-прежнему таился, хотя понимал, что долго оборону держать не сможет. Ведь мать все напирала и напирала, сначала шутками, потом прямым текстом, потом обидами. Но, что было странно, теперь её вмешательства переживались легче. Точнее Саша в таком упоении готовился к новому походу, что почти не обращал на них внимания. Все звонки и приезды проглатывал, зажмурившись, как горькую пилюлю, а после возвращался обратно к СВОЕЙ жизни.***
Вновь Саша появился у знакомого крыльца, увешенный кроме стандартного набора, еще и баулами с одеждой. Серёжа уже был тут как тут, и, казалось, трещал по швам от нетерпения. Одним прыжком он преодолел разделяющие их несколько метров и впился в сумки. А потом, как кот, начал рыться в хрустящих пакетах, прямо на улице. Этим Сашу уже было не удивить, но коробить продолжало. Парень часто бесцеремонно начинал копошиться в сумках, иногда и в личных, иногда и без разрешения. - Реально – взорвался смехом Серёжа, - одежда?! Саша даже опешил немного, не ожидая такой бурной реакции. Конечно, она, после всех-то рассказов! И тут Саша обратил внимание, что мальчишка одет намного лучше, чем в прошлый раз. По крайней мере, вся одежда по размеру и вполне себе в хорошем состоянии. - Ты же сам… - Договорить Саша не смог, тревожное предчувствие, что над ним просто посмеялись, лишило дара речи. Серёжа, откровенно наслаждаясь чужим замешательством, продолжал хохотать. - Ну, ты даешь, Тереза, мать твою… Саша почувствовал, как наливается краской и обидой. - Да ладно, чё опять поноситься вздумал? - При этих словах Саша подумал, что хоть людей никогда и не бил, но начинать никогда не поздно.-Тебе ж даже Тамара сказала, что все у нас норм все с этим. Блин, во даешь. Ладно, пошли что ль. И Сережа потащился вперёд, то и дело, смахивая слёзы и подавляя смешки. Подходя к двери, Саша в тайне боялся, что у завхоза будет реакция подобная этой. Но та была женщиной все же взрослой и умной. Она с радостью приняла вещи, горячо поблагодарив. - Ну, Саша, Вы нас на жизнь вперёд одели. Спасибо. - Саша на это лишь смущенно улыбнулся. - Кстати, зайдите к Тамаре Васильевне, она очень просила. Саша как зашел, так там и сгинул не известно на какое время.***
На улицу Саша выбрался в полуживом состоянии, отчаянно борясь с невидимой качкой. - Неужели тебя так комплименты измучили? – Серёжа почему-то оказался опять рядом. Саша лишь пожал плечами, спорить или огрызаться совсем не хотелось. Обида еще окончательно не выветрилась, да и спорить, собственно, было не с чем. При всем издевательском тоне парень был прав. У директрисы Саша пробыл совсем немного, но и те минуты превратились в изматывающее путешествие по бесконечным приветам и благодарностям Сашиному отцу. Обмен взаимными любезностями всегда забирал кучу сил, хотя лебезить родители учили Шурочку с малых лет. - А ты домой? - Да. - Далеко живешь? - Нет. - А где? - На лесной. - А в каком конце? Ближе к парку? - Нет. - К станции? - Да. - Все еще обижаешься? - Нет, - соврал Саша - Ну и характер у тебя. Отстой какой-то. – А тебе обратно не пора? У вас отбой скоро. - Во-первых, не скоро, во-вторых, я могу не соблюдать. - Особый что ли? - Ага. Вечер был хороший, тихий, воздух горячий, вязкий. Саша и не заметил, как наступила настоящая весна. Он глубоко вдохнул. Пахло свежей травой и бензином. Серёжа перегнулся через перила спиной, свесил голову вниз и завыл грудинно. - Аааааааааа... - Ты чего делаешь? - искренне удивился Саша. - Это у нас в прошлый раз работы такие были, - проигнорировав вопрос, сказал вдруг Серёжа. - Типа приучают нас к будущей жизни. Иногда мусор убрать, цветы посадить, яблони покрасить. Ну, вот и заставляют одевать что постарей. - Ну, так бы сразу и сказал. Чего фигню выдумываешь? - И правда, почему? - сказал Серёжа и засмеялся. - У меня спрашиваешь? - Наверное, потому что ты всегда красиво одеваешься. И тогда тоже, а вот так... Такого ответа Саша не ожидал - это что, от смущения было? - и хотел было даже поблагодарить, но не успел. Сережа ловко выпрямился. - Ладно, мне и правда пора. Ужин скоро, - сказал он, и протянул руку. - Голова теперь кругом. - Неудивительно, висеть верх-тормашками, вон и красный весь теперь, - Саша ответил на рукопожатие. - Ага. И они расстались. А придя домой, Саша увидел, что его вишни под окном начали цвести.