Три русских волка и японская крольчиха

      Как бы Юри не хотелось бы гулять по Пекину вместе с Виктором и любоваться местными красотами, Гран-При никто не отменял. Время, что было у девушки перед новым этапом, стремительно летело вперёд, а поэтому его следовало тратить с умом.       Виктор и Юри просмотрели выступления соперниц Кацуки в следующем этапе и определили, что девушке было необходимо для победы.       — Перво-наперво надо отработать твои прыжки, — задумчиво произнёс Виктор. Юри странно посмотрела на него:       — Давай поработаем над четверными? — внезапно попросила она, и Никифоров вскинул брови.       Юри была первой девушкой, которая смогла совершить аж три четверных прыжка — Тулуп, Флип и Лутц. Они были крайне сложными в исполнении, Кацуки всё ещё не могла выполнять их идеально, без ошибок; она могла упасть в любой момент, а упасть на соревнованиях — это потерять баллы.       Виктор не был уверен, что им стоит идти на подобный риск.       Юри вздохнула и качнула головой, когда поняла, какие невесёлые думы одолевают её тренера.       — Я не собираюсь вставлять их на Кубке Ростелекома. Во всяком случае, пока не буду в них уверена. Но, понимаешь, мне нужен козырь в рукаве, туз, который я смогу выкинуть на лёд и победить. Однажды я уже прыгала все эти прыжки, а это значит, что и мои соперницы попробуют их. Мне нельзя падать в грязь лицом.       — Вау, — подивился Виктор, не смея оторваться от решительного взгляда карих глаз ученицы. — Хорошо. Мы потренируем четверные, но и про остальные забывать не будем. Твои дорожки шагов прекрасны, но прыжки часто недотягивают. Более того, тебе надо немного поработать над выражением эроса. Твоя короткая программа на Кубке Китая была прекрасна, однако было видно, что мыслями ты была в другом месте. Ты пылала страстью победы, а должна была — любовью.       Юри пристыженно опустила взгляд, признавая правоту тренера: и правда, откатывая короткую программу, она только и могла что думать о победе над Анной.       — Хорошо. Я что-нибудь придумаю, — пообещала девушка.       В прошлый раз найти свой эрос ей помогла Минако-сенсей. Вместе они дошли до уровня сочных котлет. Это был проверенный вариант эроса, который Юри было совсем не стыдно откатывать. Однако теперь ей требовалось нечто большее. Пару раз Юри каталась так, будто хотела соблазнить Виктора не как котлета, а как девушка, но оба раза Кацуки потом было стыдно и неловко. Может, Виктор и не понимал, чем занималась его ученица, сама же Юри потом долго не могла прийти в себя.       Сейчас котлет было недостаточно. Юри вышла на мировой уровень, она собирается пройти в финал Гра-При, а это значит, что её эрос должен быть настоящим, она должна стать девушкой, соблазняющей мужчин, но никак не котлетой.       Кацуки глубоко вздохнула: даже на словах это звучало непросто, что уж говорить о деле. Вот только выбора не было. Её эрос должен стать более взрослым.       На ум Юри пришёл только один человек.       Когда во время тренировки с Виктором наступила пора немного передохнуть, Юри чувствовала себя как никогда вымотанной. Прыгать ровные четверные было сложно, и последние попытки девушка проваливала уже из-за банальной усталости. К счастью, Виктор не гонял её лишний раз, давая передохнуть.       Юри, развалившись на скамейке, краем глаза наблюдала за тем, как Никифоров болтал с кем-то по телефону на русском. Девушка понимала только местоимение «я» и слово «хорошо», а потому предмет разговора тренера оставался для неё секретом.       Недолго думая, Юри сама взяла свой телефон и разблокировала её. На экране высветилась пара меток в Инстаграме от Пхичита, сообщения о новых комментариях в Фейсбуке, а также несколько сообщений от Милы и сестры. Проигнорировав их все, Юри нашла чат с Минако и настрочила ей пару строчек о своих мыслях на тему «Эроса» и просьбой о совете. Что удивительно, наставница ответила сразу же — видимо, уже успела проснуться и прийти в себя после вчерашней пьянки.       В конце концов, Минако скинула Юри номер Кристоффа, и девушка, сжав руку в кулак и закусив губу, глубоко вздохнула и написала ему.       Кристофф был тем самым человеком, который поразил Юри своим эросом на льду. В отличие от неё, его выступление было полно страсти, природного притяжения. Он обладал той самой сексуальностью, которой Юри так не хватало.       В отличие от Минако, Джакометти не ответил сразу же — либо ещё спал, либо был занят чем-то другим.       — Что делаешь? — спросил появившийся как чёрт из табакерки Виктор. Юри вздрогнула всем телом, ошалело смотря на тренера — тот даже не потрудился сделать вид, что ему стыдно.       Кацуки качнула головой и заблокировала телефон.       — Я хочу попросить Кристоффа-сана о помощи, — ответила она.       — О, с выражением эроса? — тут же понял Виктор.       — Именно. Его выступление… Оно сильно отличалось от моего, хотя показать мы стремились одно и то же. Я сейчас говорю не о короткой программе на Кубке Китая, а вообще. Даже там, в Хасецу, мой эрос отличался от его. Я хочу попросить его о совете. Я уже посоветовалась с Минако-сан, и она поддержала мою задумку.       Виктор чуть нахмурился, приложив указательный палец к губам.       — Мысль-то хорошая, но, Юри, я — твой тренер, в первую очередь ты должна обсуждать подобное со мной, а не с Минако, какой бы умной и хорошей женщиной она ни была, — строго сказал он.       — Да, я знаю, просто Минако — женщина, как и я, а потому ей виднее, сможет ли Кристофф-сан дать мне дельный совет и подойдёт ли мне тот вид эроса, который он продемонстрировал, — парировала Юри.       — Тот вид, который показал он — точно нет, — тут же покачал головой Никифоров. — Юри, ты не должна копировать Криса, ты должна в первую очередь быть собой. А быть собой — значит, найти свой собственный эрос, отличный от других.       — Но мой эрос — это котлеты, — возразила Юри. — И это далеко не то, с чем я должна кататься на международных соревнованиях.       Внезапно Виктор хохотнул и присел рядом с Кацуки, беря её руку в свои и смотря прямо в глаза ученицы.       — Котлеты были лишь способом вывести тебя из зоны комфорта, заставить побороть собственное смущение. Ты уже изменилась, стала другой, как и твой эрос. Может, ты и не заметила, но я — да. Может, ты до сих пор и думаешь о котлетах во время выступления, но зритель видит перед собой красивую и притягательную девушку.       — Но недостаточно.       — Но недостаточно, — согласился Виктор, а затем подумал: «Хотя для меня более чем достаточно. Не хочу, чтобы кто-то другой видел тебя такой». Говорить этого вслух он, конечно же, не стал. — Что ж, ладно, нет времени на болтовню — иди на лёд, пока зарезервированное время не закончилось.       Юри кивнула и вскочила на коньки. Её ожидало ещё полтора часа упорных тренировок. К счастью, прыжки уже были отработаны, а потому наступала очередь хореографических элементов.       Когда тренировка подошла к концу и Юри занималась тем, что пыталась снять с себя коньки, её телефон внезапно пропиликал, оповещая о новом сообщении. Девушка тут же плюнула на коньки. Сообщение было от Кристоффа — тот писал, что не ожидал, что к нему обратятся за советом, но всегда был рад помочь. В итоге он назначил встречу на пять часов в кафе неподалёку от гостиницы. Важным условием было то, что Виктора не должно быть рядом — Юри не понимала причин этого, но догадывалась, что Кристофф может сказать что-то такое, что не понравится Никифорову.       Оставив еле как снятые коньки на Виктора, Кацуки поспешила в раздевалку, чтобы принять душ и переодеться. Там уже переодевалась Сара, которая забронировала каток сразу после Юри.       — Выглядишь уставшей, — подметила итальянка.       — И не говори, — согласилась Юри, кое-как стягивая мокрую от пота майку. — Виктор решил устроить мне курс усиленных тренировок перед кубком Ростелекома.       Сара удивлённо воззрилась на Юри:       — А разве тебе нужны усиленные тренировки? Ты же и так прекрасно катаешься.       — Я всё ещё делаю ошибки, — ответила Кацуки, не желая говорить о четверных прыжках. — Ну, я пойду сполоснусь, а тебе удачи.       — Пока-пока! — Сара помахала уходящей Юри рукой.       Когда Кацуки вернулась из душевой, Криспино уже не было на месте, а время на часах приближалось к без двадцати пяти. Юри наскоро высушила волосы, оделась и собрала вещи, думая о том, как бы не опоздать на встречу с Кристоффом.       На выходе из раздевалки её встретил Виктор, держащий сумку с коньками. На его лице как и всегда застыла радостная улыбка, которая стала лишь шире при виде Юри. Вместе они покинули Ледовый дворец, тут же попадая в толпу людей. Чтобы не потеряться, Виктор поспешил взять Юри за руку, девушка же лишь чуть сильнее сжала его ладонь в своей.       «Если так продолжится, это войдёт у меня в привычку», — подумала она, и её щёки покрылись лёгким румянцем.       Но, к большому сожалению для Юри, на подходе к гостинице им пришлось расцепить руки и распрощаться на ближайшие полчаса — Кацуки уже ждал Крис.       — Только будь осторожнее, — попросил Никифоров. — И много не ешь — мы потом пойдём вместе перекусим.       — Хорошо, — кивнула Юри, чуть улыбаясь. Виктор напоследок заключил её в тёплые объятия, после чего сам подтолкнул в сторону кафе.       Кацуки вошла внутрь и огляделась, взглядом находя Кристоффа, который уже успел заказать себе удон с курицей и горячий чай.       — О, Юри, хочешь попробовать? — спросил он после приветствия, тыча палочками в свою тарелку.       — Нет, пожалуй откажусь, но всё равно спасибо, — улыбнулась она.       Кристофф кивнул, а затем поставил руки на стол и положил на них подбородок.       — Итак, причина, по которой ты меня позвала — это твой эрос. И что же тебя в нём не устраивает? — спросил он. Юри подняла брови — разве это не очевидно? Но Джакометти, поняв её безмолвный вопрос, сказал: — Лично я вижу все недостатки твоего эроса, но видишь ли их ты — вот в чём вопрос. Мне интересно узнать именно твоё мнение.       Кацуки опустила взгляд в пол.       — Он слишком детский, несобранный, неосознанный.       — Именно. Но ты кое-чего не замечаешь. Твоему эросу не хватает уверенности. Даже не так, тебе самой не хватает уверенности.       — Уверенности? — удивилась Юри. — Но я… я уверена в себе и в своих силах. У меня есть поддержка в виде друзей, у меня есть такой тренер, как Виктор, у меня есть…       — Нет, ты не поняла, — прервал её Кристофф. — Ты уверена в себе и в своих силах, и это хорошо, но я сейчас говорю о другом. Скажи, ты нравишься самой себе?       Юри от удивления приоткрыла рот. Конечно, она, как и многие девушки, не раз задавалась таким вопросом, и ответ на него чаще всего был отрицательным.       — Вот в этом вся проблема. Для того, чтобы исполнять «Эрос», чтобы быть эросом, тебе надо научиться соблазнять других. А для того, чтобы соблазнять других, тебе надо полюбить себя и своё тело. Быть может, ты замечала, что в той же Америке девушки, имеющие кучу недостатков, как во внешности так и в фигуре, не имеют по их поводу комплексов? Они не идеальны, они знают это, но они принимают себя такими, какие они есть. Они любят себя несмотря на лишний вес или бородавку на носу. Ты должна стать такой же. Может, и не в повседневной жизни, но на льду — так точно.       Юри закусила губу. Когда она откатывала свою короткую на национальных, у неё появилось такое чувство, что она — лучшая во всём мире, но оно было недолгим и пропало вскоре после того, как девушка покинула лёд.       — И как мне полюбить себя? — спросила она.       — Изучи себя. Своё лицо, тело, манеру говорить, характер. Спроси знакомых, что им в тебе нравится, прочти статьи о том, как стать увереннее в том самом плане. Способов миллион, главное — начать, а не спрашивать саму себя, получится ли или нет. И, самое главное, забудь о смущении. Оно лишь будет тормозить тебя.       Кацуки глубоко вздохнула. Ей предстоял ещё долгий путь к самопознанию.