***
Юри проснулась лишь на следующее утро, с трудом отрываясь от подушки и оглядываясь. Ей понадобилось несколько минут, чтобы вспомнить, где она сейчас находилась. Отель в Барселоне. Девушка села, хватаясь за голову, которая болела так, будто вчера Кацуки пила всю ночь. Простонав сквозь зубы и припомнив, что где-то в рюкзаке у неё была таблетка, Юри встала. И замерла на месте от увиденной ею картины. На полу валялась пустая бутылка от шампанского, рядом — две от вина. На прикроватной тумбочке Виктора стояли два пустых стакана, а в кровати тренера спал сам Виктор, обнимаясь с полуголым Кристоффом. Юри протёрла глаза, но картина перед ней не изменилась. Что ж, она определённо не хотела знать, чем вчера занимались эти двое. Взяв из рюкзака пенку для умывания, зубную пасту с щёткой, а также тоник, девушка направилась в ванную. Пока она чистила зубы, её живот призывно урчал, давая ей знать, что пора бы и поесть. Юри раздражённо цокнула, думая о том, что перед едой ей надо будет как-нибудь разбудить своего горе-тренера и его друга-соперника. Закончив с умываниями, Кацуки расчесалась, убирая волосы в высокий хвостик и надевая очки на переносицу. Теперь она была готова к новому дню. Выйдя обратно в комнату, девушка посмотрела на время. Девять часов утра. Ледовый дворец откроется через час, а это значит, что у них ещё есть время. Юри приблизилась к тренеру, от которого несло перегаром, и принялась пихать его в бок, но это не помогло, Виктор лишь что-то пробурчал на русском и продолжил спать. Тогда девушка принялась щекотать торчащую из-под одеяла пятку, вызывая приступ смеха. Никифоров резко дёрнул ногой, коленкой ударяя прямо в икру Кристоффа, который от подобного распахнул глаза, жалобно мыча. — Доброе утро, — улыбнулась Юри, помахав ему рукой. — Который час? — прохрипел он. — Девять тринадцать. Если не хотите, чтобы ваш тренер читал вам лекцию, очень советую прямо сейчас вернуться в свой номер и привести себя в порядок. Кристофф издал нечленораздельный звук и с трудом поднялся. Он был одет в одни стринги-плавки, и Юри, чувствуя, как краснеют её щёки, резко отвернулась. Тем временем Джакометти поднял халат, валяющийся на полу, и пошатывающейся походкой направился к двери, напоследок желая Кацуки хорошо провести день. Что ж, теперь в комнате остались только они с Виктором. Девушка вновь несколько раз толкнула мужчину, и тот с трудом разлепил глаза. — У нас тренировка скоро, а тебе надо помыться и поесть, — произнесла она. Виктор как-то рвано вздохнул, а потом широко улыбнулся. — Ю-ю-юри, любовь моя, как я рад тебя видеть! — И вытянул руки с губами, чтобы обнять девушку и крепко поцеловать ей. Кацуки увернулась. — И не надейся, пока не будешь пахнуть как человек и не почистишь зубы! — пригрозила она пальцем. Никифоров на это лишь разочарованно замычал, кое-как перекатываясь к краю кровати и садясь на ней. Со смущением Юри поняла, что Виктор тоже был в одних лишь купальных шортах. Бросив тренеру халат, девушка выпроводила его в ванную, дабы тот помылся, а сама, пока Виктора не было, переоделась из спальной одежды в спортивную форму: после шведского стола на завтрак им предстоит отправиться на каток. Юри уже пять дней не вставала на коньки, но каждый день делала разминку-зарядку, дабы не потерять форму и гибкость. Кацуки была уже готова, а Виктора всё не было, и тогда девушка, прибрав их постели, взяла в руки телефон с кучей новых уведомлений на нём. Несколько из них были отметками в твиттере и инстаграме от фанатов, которые вчера заметили их с Виктором прилёт в Барселону. Другие были отметками на фотографиях от СМИ, опубликовавших вчерашнее интервью Никифорова, который успел дать его сразу после того, как Кацуки отрубилась. И, наконец, третьи были новыми сообщениями. Часть из них пришла от семьи и друзей из Японии, спрашивающих, как они добрались, часть — от других фигуристов. «А я уже в Барселоне!!!» «Слышала, ты тоже недавно приехала. Может, встретимся?» «Хэй, ты почему не отвечаешь?» «Ладно, отбой, я написала Вите, он сказал, что ты спишь, так что спи». Юри улыбнулась: Мила, как всегда, была на позитиве. Извинившись перед подругой и пообещав встретиться сегодня на катке, Кацуки перешла в чат с наибольшим количеством сообщений. Конечно же, это был чат с Пхичитом. Друг прислал ей много фотографий, большая часть из которых была его селфи на фоне абсолютно любых зданий в Барселоне. Там также были фотографии с Селестино, который набил щёки едой и теперь пытался всё это прожевать. Юри хихикнула. «Я ждал тебя весь вечер, но ты так и не ответила (｡╯︵╰｡)». «Поэтому сначала я немного обиделся, а потом вспомнил о том, какая ты соня, так что…» «Лови кучу фоток, на которых мы могли бы быть вместе, если бы ты сейчас не дрыхла в своей кровати!» И вслед за этим сообщением ещё с пару десятков новых, где было ещё больше фотографий. Юри посмеялась. «Кстати, лучшие из них уже в инсте, так что бегом лайкать!!!!!!» Кацуки закатила глаза, отправила другу смайлик с высунутым языком и послушно отправилась в инстаграм, где принялась листать ленту. Оказывается, вчера она пропустила довольно насыщенный день. Многие фигуристы уже приехали в Барселону и сейчас гуляли по популярным туристическим местам, делая новые фотографии. Больше всех, конечно, отличился Пхичит, а вот второе место, что удивительно, занял Кристофф с кучей фотографий, где он один или с Виктором в одних плавках сидели в бассейне и распивали шампанское. Юри залилась румянцем и заблокировала телефон. Так вот, чем эти двое вчера занимались. Девушка откинулась на кровати, когда замок двери в ванную щёлкнул и оттуда вышел Виктор, укутанный в махровый халат. — Сейчас высушу волосы, переоденусь и пойдём, — улыбнулся он, и Юри подняла руку, показывая знак «окей». Никифоров какое-то время шуршал в чемодане, доставая всё нужное, а затем отправился обратно в ванную, откуда вскоре донёсся звук фена. Кацуки продолжила лежать, поднявшись лишь тогда, когда дверь снова отворилась. Удивительно, но Виктор не выглядел так, будто вчера всю ночь пил с Кристоффом. — Пойдём? — улыбнулся он. Юри кивнула, подошла к Никифорову и, встав на носочки, коротко чмокнула его в губы, после чего отстранилась с лёгкой улыбкой и взяла своё пальто вместе со спортивной сумкой. — Я же обещала, — сказала она, и взгляд Виктора вспыхнул искорками смеха. Он притянул девушку обратно к себе, целуя основательно и как следует, от чего та вновь немного покраснела. Никифоров отстранился, с любовью глядя на Юри, и сердце девушки на мгновение замерло, чтобы вновь забиться где-то в горле. Она, кажется, до сих пор не могла поверить, что всё это происходило именно с ней.Катание тридцать седьмое: Барселона
2 декабря 2021 г. в 17:00
Прибыв в отель в Барселоне, который находился всего в паре шагов от Ледового дворца, Юри тут же свалилась спать. Они прилетели в час дня, ещё полчаса потратили в аэропорту на оформление и багаж, ещё двадцать минут на дорогу до отеля и полчаса на то, чтобы привести себя в порядок после утомительного путешествия. Лишь к трём часам Кацуки, махнув рукой на переполненного энергией Виктора, легла спать, практически мгновенно засыпая.
Виктор в этот момент лишь тяжело вздохнул: его девушка — он до сих пор не до конца верил в то, что Юри теперь его девушка — слишком плохо переносит такие длительные перелёты, из-за чего каждый раз вынуждена отсыпаться.
Решив дать Юри отдохнуть, Виктор отправился прогуляться. В холле отеля его мгновенно окружили репортёры, и Никифорову не оставалось ничего другого, кроме, как встав в позу покрасивее, начать давать интервью.
Вопросы у журналистов были стандартными: как он оценивает программу Юри, кто, как он думает, победит в этом году, какие прогнозы даёт, не желает ли вернуться на лёд. Были также вопросы и про его внезапный уход в после короткой программы на Кубке Китая, породивший много слухов, и Виктор поспешил разъяснить ситуацию.
Он улыбался, много шутил и чувствовал себя по-настоящему живым. Без надобности выходить на лёд здесь и сейчас, мужчина чувствовал себя очень странно, непривычно. Тем не менее, он был даже рад: у него впервые за последние двадцать лет появился год передышки, когда он мог не волноваться о том, как выступит в предстоящем сезоне.
Когда время приблизилось к четырём, а желудок Виктора напомнил ему о том, что он давненько не ел, мужчина поспешил распрощаться с журналистами и улизнуть на улицу.
Он уже не раз бывал в Барселоне, а потому знал, в каких ресторанах была самая вкусная еда. Сердце требовало паэльи с морепродуктами, и Виктор не собирался ему в этом отказывать.
Он шёл неторопливо, осматривая город, который вовсю готовился к Рождеству: за всеми этими хлопотами, связанными с Гран-При, он совсем позабыл о надвигающихся праздниках, что в свою очередь напомнило ему о том, что у него нет подарка ни для Юри, ни для её семьи, ни для Юрия, ни для Якова и ни для кого из российской сборной и друзей-иностранцев.
Поэтому Виктор, найдя нужный ему ресторан и сделав там заказ, принялся в заметках на телефоне писать, для кого какой подарок лучше всего подойдёт. Большинство идей, правда, сводились к бутылке хорошего джина или виски.
Накидав примерный список, Виктор принялся за еду, размышляя, когда можно отправиться за покупками. Скорее всего, Рождество они с Юри проведут в Барселоне, а вот после…
Никифоров задумчиво посмотрел на календарь. Двадцать девятого числа его мать выпишут из стационара, в котором она раз в полгода проводила месяц, находясь на лечении. Тридцать первого будет Новый год.
Рука Виктора зависла над телефоном. Он стиснул зубы. Мысль, проскользнувшая в голове, была дерзкой, неожиданной, внезапной, но такой желанной, что сдержаться было сложно. Его отношения с матерью были не идеальными, Светлана Владиславовна была слишком резкой женщиной, законченной фаталисткой, которая никак не могла оставить прошлое в прошлом, обвиняя сына в том, в чём он не был виноват. Тем не менее, смотря на отношения Юри с её семьёй, Виктору тоже хотелось чего-то подобного. Быть может, под Новый год им удастся наладить отношения и наконец-то стать семьёй?
Мысль была столь же страшна, как и желанная. В первую очередь мужчина боялся, что из-за его хотелки они с матерью опять разругаются на пустом месте, из-за чего весь праздник пойдёт коту под хвост.
Никифоров тяжело вздохнул. Ему надо было посоветоваться.
Зайдя в контакты на телефоне, мужчина пролистал их вниз, доходя до номера тёти, родной сестры матери, которая приглядывала за ней все эти годы. Палец мужчины замер над её контактом и задрожал.
Виктор думал.
В конце концов, он пролистал список ещё ниже, находя там Якова: лучше посоветоваться сперва с тем человеком, который заменял ему отца, и лишь потом звонить тёте.
— Алло, Яков, как дела? — начал он самым доброжелательным тоном, когда бывший тренер взял трубку и недовольно спросил, что Виктору от него надо.
Настроение Никифорова резко улучшилось: уж что-что, а доставать Фельцмана он ещё со времён юниорства любил.