Дом, который построил Джей

Они возвращаются из Мексики поздно ночью, мрачные и уставшие. В такси душно и приторно пахнет синтетической ванилью, и все сорок минут от аэропорта Джаред тяжело, с хрипящим свистом дышит в приоткрытое окно. Сидящий спереди Томо оборачивается тревожно, но Шеннон качает головой: «Всё под контролем», — и держит наготове ингалятор. Джей справляется с приступом уже почти возле дома, когда машина, прошелестев шинами, останавливается у ворот. — Останься сегодня, — старший Лето ловит в темноте руку Эммы, сжимает полсекунды тёплую ладонь, легко проводит большим пальцем по её мизинцу и тут же отпускает, улыбаясь. — Всё равно ведь вернёшься через два часа. Эмме хочется в душ и спать, но она соглашается почти сразу, не раздумывая. Выныривает из засахаренного салона на свежий воздух, проверяет сумку и смотрит, как Шеннон достаёт из багажника последний чемодан, не спеша расплачивается и отпускает таксиста. — Томо, ты тоже оставайся, мама что-нибудь вкусное приготовила, — Шенн хлопает друга по плечу, перехватывает Эммин багаж и кивком пропускает её вперёд, придерживая тяжёлую калитку. А Эмма внезапно, на одно мгновение жалеет, что не уехала. Констанс ждёт их с вечера, включив во всём доме свет. Готовит ужин, раскладывает по полкам книги и пластинки, перебирает клавиши пианино, прогоняя вгрызающуюся в стены тоску. Она заваривает на кухне сладкий жасминовый чай, когда хлопает входной дверью бледный Джаред. Он бросает сумку в прихожей, едва прикасается к маминой щеке сухими губами и молча уходит в свою спальню. Констанс растерянно сжимает в руках пустую чашку и не решается пойти за ним. — Не переживай, ма, — Шеннон обнимает её крепко, приподнимает над полом, окутывает сильным теплом. — Что опять случилось? — Констанс гладит старшего сына по взъерошенным волосам и улыбается уставшей Эмме. — Завтра, мам, всё завтра. Иди к мелкому, я сам всех уложу. Диван в комнате Шеннона и правда удобный. И большой. Томо гладит гитару, устроившись на синих подушках, перебирает едва слышно расслабленные струны. Шенн сидит рядом, почти вплотную, тихо напевая придуманную ещё в школьные годы песню, и держит за руку уснувшую почти Эмму. Если у них заберут последние десять лет, старая музыка может сыграть. Джаред, конечно, будет психовать, но старший знает, что брат уже достал из кладовки пластиковый бокс с запыленными блокнотами. Искать решение, но готовить запасной план — этому Джея научил именно он, Шеннон. Эмме холодно и мешает верхний свет. Она кутается в тёмный мужской халат, натягивает на мокрые волосы капюшон и прячет лицо у Шеннона на груди. Барабанщик дотягивается до выключателя и, улыбаясь всегда всё понимающему Томо, обнимает Эмму сильнее, притягивает ближе, устраивает удобнее у себя под боком. Она не уйдёт. Она останется до конца и будет бороться рядом. Как своя.