Они думали, мы упадем.. Часть 1.

Алиса Я открыла глаза и осмотрелась кругом. Белые стены, белый потолок, белый пол. Абсолютно белая комната. Всё такое белое, в глазах рябит, голова кружится. Аккуратно встаю на ноги, но теряю равновесие, отлетаю к противоположной стене и сильно ударяюсь головой. Но ничего не чувствую, ни боли, ничего. Что происходит? Стена мягкая, как-будто из пластилина, она деформировалась. С трудом поднимаюсь на ноги, придерживаясь рукой о стену, чтобы не упасть. Ни дверей, ни окна. А как сюда попадает воздух? Пытаюсь вздохнуть, но ничего не получается, легкие отказываются работать, пытаюсь найти собственный пульс. Но его нет. Моё сердце не бьётся. Ужас охватывает меня. Где я? Кто я? Оглядываю себя: миниатюрное белое платье, белые кеды, длинные темные волосы спадают на плечи. Я умерла? Но почему я здесь? И что это вообще за место? Я. я А кто я вообще? Совсем ничего не помню. Ни имени, ни фамилии, ни родителей, ни друзей. А есть ли они у меня? Собственная беспомощность начинает меня бесить. Внутри закипает буря. Со всей дури бью ногой в стену, но в этот раз она решила дать мне сдачу, отшвырнув меня в противоположную стену. -Да, что черт возьми происходит? — крикнула я. — Ты сама знаешь ответ на этот вопрос! — на всю комнату раздался громкий властный, немного величественный голос. Спокойный, безразличный ко всему происходящему тон, пробирал до костей. Я от страха еще сильнее вжалась в стену, которая так и хотела заглотить меня. — Кто здесь? — я оглядела комнату, но так никого и не обнаружила. Кроме меня здесь не было ни души. Может мне кажется? Может быть я схожу с ума? — Кто здесь? — пролепетала я. Мой голос дрожал от страха. Я пыталась унять эту дрожь, но все попытки были тщетны. Паника накатывалась на меня с новой силой. — Я. — Кто я? — Кто я? — Я это я, а ты это ты, впрочем это не так важно. — Где я? — Здесь. — Где здесь? — Здесь это здесь. — Но почему я здесь? — Ты знаешь. — Нет. Я не знаю. Ответьте мне. — Ты знаешь. — Нет я ничего не знаю. Я не знаю кто я, не знаю где я, что это за место. Тут нет воздуха, а со мной всё в порядке, у меня не бьется сердце, но я жива. Как такое возможно? Выпустите меня! — крикнула я. Страх куда-то исчез, оставив на своём месте злость. Злость ко всему, к себе за то, что ничего не помню, на этот голос, который отказывается отвечать на мои вопросы, плавно уходя от ответа. — Ты выйдешь отсюда только при одном условии. — ответил голос. — При каком? Что я должна сделать?.. — прошептала я. Сейчас я была готова на всё, чтобы выбраться из этого страшного места. — Вспомнить. всё — Но, как? Откуда она знает, что я ничего не помню? — Я всё помню. — сказала я, придав голосу максимум уверенности, с непоколебимым выражением лица. Вдруг у меня получится? Но этого не свершилось, услышав мои слова, голос начал смеяться. Комната наполнилась зловещим смехом, стены вмиг стали из белых черными. Я крепко обхватила себя руками. Кожа была холодной и бледной, как у трупа. Руки дрожат, но не от холода, от страха. Он пробирает до костей, заставляет кровь в венах стынуть. Мне нужно выбраться отсюда, как можно быстрее. Долго я здесь боюсь не протяну. — Хорошо, допустим, я тебе поверила. Тогда ответь мне на один единственный вопрос: Как тебя зовут? — Я растерялась. Даже имени своего не помню, как такое возможное? Ладно, надо подумать. Как меня могут звать? Катя? Не то. Даша? Таня? Вика? Тоже не то. Арина? Аня? Ксюша? Саша? Ира? Наташа? Тоже не то. Черт! — Ты не сказала мне, как зову тебя, и кто ты вообще, почему же я должна это делать? — Правило первое — если не знаешь, как ответить на вопрос, переведи тему. — Я не сказала этого тебе, потому что тебе это знать не обязательно. А ты, потому что ничего не помнишь. — Правило номер два — если у тебя не получилось, не расстраивайся. Ты не виноват в том, что этот человек/голос совсем нетактичный. — Чтобы выйти отсюда, ты должна вспомнить! — Но как я это сделаю? — Не, ну правда как? Для этого недостаточно станцевать, спеть или рассказать стихотворение. Мне рядом нужны близкие мне люди, с которыми связаны главные события моей жизни, но их нет. — Я тебе помогу. — Как принесёшь мне мой семейный фотоальбом? — Я усмехнулась, хотя это даже очень хорошая идея. Если нет людей, нужны их фотографии. — Нет. Ты хоть раз в жизни играла в «Слова»? — Серьезно? И чем детская игра мне поможет? — Ты называешь слово, а я другое, которое начинается на ту же букву, что заканчивается твоё. — Я закатила глаза и фыркнула. Она что меня за дуру держит? — Вообще-то я потеряла память, а не отупела. — недовольно сказала я — Я прекрасно знаю, как играть в «Слова». Но чем это мне поможет? — Многие слова связаны с определенными, может быть, незначительными, но событиями твоей жизни. Просто попытайся понять с кем или чем ассоциируется у тебя это слово. — Я вздохнула и села на пол, поджав колени под себя. Как всё сложно. — Но тебя нужно поторопится. Чем быстрее ты всё вспомнишь, тем лучше будет. Помни, каждый час здесь равен неделе в реальном мире. — Я широко распахнула глаза от удивления. Нужно поторопится, не хочу терять время, да и выйти отсюда старухой не очень охота. — Тогда не будем терять время. Начинай! — сказала я и приготовилась к игре. Наверное, это так глупо, но от этого зависит моя жизнь. — Ладно, начнем с твоего имени. Маша — Аня — Яна — Аркадий. — Серьезно? Ты думаешь, тебя зовут Аркадий? — голос рассмеялся. Сейчас этот смех не был таким зловещим и страшным. — Всё может быть. Тем более может быть Аркадием зовут моего папу или брата, или друга, или парня. Продолжим?! — Иван. — Надежда. — Не, не то. — Агата. — Какие-то стремные имена. Думай прежде, чем говори. Не ляпай первое, что пришло в голову. Арина. — Антон. — АНТОН! В голове что-то ударило. Тело парализовало, а потом начались судороги. Что происходит? Боль сковала тело. Я что умираю? Перед глазами всё поплыло. Я потеряла сознание. Блондинка и парень довольно приятной внешности сидели на его кровати и что-то увлеченно обсуждали. Они не замечали меня, что в данный момент шло мне на руку. Я внимательно осмотрела комнату в голубых тонах. Две кровати, около каждой стоит тумбочка, шкаф, стол и бардак. По разбросанным на полу носкам нетрудно определить, что здесь живут далеко не аккуратные парни. Это место чем-то похоже на лагерь. Может это именно он и есть? В любом случае мне это и предстоит выяснить. Я снова перевела взгляд на сладкую парочку. Мне пришлось закашлять, чтобы эти двое обратили на меня внимание: — Лиса! — закричала девушка и кинулась меня обнимать так крепко, что чуть не задушила. О, я снова могу дышать?! Это хорошо. Для приличия я тоже обняла совершенно незнакомую мне особу, хотя могла этого не делать, ведь это всего лишь мои воспоминания. — Лис, ты чего вскочила то? Как нога? — поинтересовался Антон. Да, именно этого парня зовут Антон. Как я поняла? Просто знаю. — Да, нормально, уже почти не болит. Антон, мне нужно с тобой поговорить — я мягко так сказать намекнула блондинке, что она лишняя. Язык сам говорил нужные слова, так что мне не пришлось прилагать особых усилий, чтобы найти тему для разговора. О чем вообще можно разговаривать с незнакомыми людьми? Конечно девушка была не в восторге от этого и дала понять, что потом мне придется объяснять ей свое странное поведение, но всё-таки вышла из комнаты. Я уселась на свободную кровать напротив Антона и посмотрела ему в глаза. — Антон, мне кажется, Вадим что-то задумал. — Да, еще бы я знала кто такой Вадим? — Ты сейчас о чем? — он непонимающе посмотрел на меня. Не поверишь, но я сама не знаю о чем, я. — Я думаю, что он собирается идти в подземелье. — История набирает всё новые и новые обороты. Какое нафиг подземелье? Что за бред я несу? Может я наркоманка, и в данный момент под кайфом? — Ну, я думаю, в любом случае он тебя с собой возьмет — это раз. А два — если у моего брата-близнеца есть хоть чуточку мозгов и здравого смысла, то он туда не пойдет. — Так еще один обкуренный. Куда я попала? Значит Вадим — это брат-близнец Антона. Ну, хоть что-то. — Нет, после вчерашнего он меня точно с собой не возьмет, и я боюсь, как бы он туда один не поперся. — Что-то случилось за день до этого разговора. Но что? Я посмотрела на свою ногу. Она была перевязана и немного болела. В меня стреляли. Слушайте, но это уже на боевик похоже. — И что ты хочешь? — Я хочу всё вспомнить — За ним надо проследить. Я конечно тоже буду за ним наблюдать, но меня он может легко вокруг пальца обвести, а вот ты. — Что-то я совсем ничего не понимаю. Я попросила Антона проследить за своим братом, потому что боюсь, что он один пойдет в какое-то подземелье. Что за бред? — Понял. — Понял?! А вот я чего-то ничего не поняла! — Значит моя задача проследить за братом и сделать так, чтобы он не вляпался ни в какое дерьмо. — Антон улыбнулся. — Правильно понял. Спасибо! — Обращайся. — я встала с кровати и поковыляла из комнаты. Яоткрыла глаза. Всё та же комната, всё те же стены. — Ну, как? Понравилось кино? — Всё тот же голос. Значит того, что я вспомнила недостаточно. Ну, да это и так понятно. Я ведь сама толком не поняла, что это всё значит. Антон. Какая-то странная просьба проследить за Вадимом? Что за подземелье? И почему брат Антона должен туда пойти? Кто они мне? Друзья.? Кто такой Вадим? — Кто такой Вадим? — Ты должна само во всём разобраться. Продолжим игру? — Значит она мне ничего не скажет, придется самой во всем разбираться. — Продолжим. — Я устало вздохнула и села на пол. — Начинай! — Окей. — Ингрид. — не задумываясь, выпалила я первое попавшееся имя. — Кто такая Ингрид? — Понятия не имею. Просто имя. — Нет, ты сказала это осознанно. Это не просто слово, оно что-то значит для тебя. — Но если это что-то значит для меня, на меня должно нахлынуть воспоминание. — Необязательно. Ты не хочешь этого вспоминать, сама того не понимая, но это слово написано ни на самой лучшей странице твоей жизни. Нужно немного времени, и ты вспомнишь, а пока. Диана. — Алиса. — Внутри что-то кольнуло. Точно, Алиса! Антон называл меня Лисой, значит меня зовут Алиса. — Меня зовут Алиса. — Уверена? — На сто процентов. — Молодец. Твое имя у нас уже есть. Поехали дальше. Артем. — Марк — Карп. — Это имя вообще? Больше на рыбу похоже. — Полина. — ПОЛИНА! Снова чувствую боль во всем теле. Вот разве без неё нельзя? — Лиса. — Я посмотрела в сторону, откуда послышался голос. В коридоре стояли две девушки. Я и Полина. Похоже в этот раз я здесь буду в роли наблюдателя, а не действующего лица, что не может не радовать. Так легче и эффективнее. Я могу видеть саму себя и те эмоции, что испытывала в тот момент. Рука блондинки легла на плечо темноволосой девушки. На моё плечо. Обе девушки были как-то странно одеты: белая блузка, юбка, синий кардиган, на котором был какой-то герб. Чем-то напоминает школьную форму, хотя похоже эта она и есть. Я осмотрелась кругом. Вдоль коридора шли классы, значит я точно в школе. Я, точнее не я, а. в общем вы поняли удивлено смотрела на Полину. По лицу было видно, что этот человек последний, кого она ожидала здесь увидеть. Девушка вытерла слезы с глаз и развернулась лицом к Мальцевой. Я плакала. Почему? Сейчас мы и узнаем. Лиса, то бишь я, нет всё-таки я буду называть по имени. Так удобнее, смотрела прямо в глаза своей бывшей подруге. Бывшей?! Почему бывшей? Не знаю. Но знаю, что бывшей, чувствую. — Неужели ты решила нарушить обет молчания?! — Алиса ухмыльнулась, увидев растерянность на лице Полины. Я же говорила, что они, точнее мы в ссоре. — Лиса, не надо так. — пролепетала она, но я была непоколебима. — Что тебе нужно? — Прямо в лоб задаю вопрос. Интересно, что же ты такого сделала, Мальцева, что я тебя на дух не переношу? — Просто хочу поддержать тебя. — Я удивленно вскинула брови и усмехнулась. Казалось, мне нравилось видеть свою подругу в таком состоянии. «Ты слишком поздно поняла, что ошиблась!» — крутилось в голове у Загорской. О, я еще и фамилию свою вспомнила. Алиса Загорская! По-моему, звучит! — С чего бы это вдруг, полгода тебе было абсолютно плевать на меня, а тут вдруг поддержать решила? — Наглый, самоуверенный тон, даже немного высокомерный. Я горжусь тобой, Алиса. — Я слышала ваш разговор с Вадимом. — Лиса заметно напряглась, что не ушло от моего внимания. Значит этот разговор был точно не для ушей блондинки. И это после него я плакала. Вадим значит, да? — И как много ты подслушала? — Только самый конец. — Темноволосая незаметно выдохнула — Но этого мне было достаточно, чтобы понять, что у вас все плохо — Стоп, у нас это у кого? У нас с Вадимом? Ни черта не понимаю. — Поля, не надо лезть в мою душу, ясно? А между нами с Вадимом больше ничего нет. — Ну, теперь я всё поняла! Я встречалась с Вадимом —братом-близнецом Антона, а потом мы расстались, и я из-за этого плакала. — И как видишь, со мной все в порядке, я бодра и весела, и в твоей помощи не нуждаюсь. — А я и забыла, что очень хорошо умею врать. — Ты очень изменилась. — Алиса хмыкнула и закатила глаза. — Ты тоже. — Ты постоянно играешь, меняешь маски, как только можешь. Ты постоянно врешь. С одними людьми ты добрая и милая, с другими же стерва. Ты актриса, тебе на актерский поступать — «Стерва?!» Мне нравится. — Обязательно воспользуюсь твоим предложением. — грубо перебила я ее на полуслове. — Ты решила поработать моим личным психологом?! Так вот, как я уже сказала, в твоей помощи я не нуждаюсь. — Загорская развернулась и гордой походкой удалилась, а я вместе с Мальцевой смотрела ей вслед. Открываю глаза. Опять эта комната. Почему нельзя за раз всё вспомнить? Так нечестно. — Продолжим.? Вадим. — специально называю это имя, чтобы вызвать воспоминания. И у меня получается. Я снова с головой окунаюсь в своё прошлое. Ноябрь 2008 год Кабинет биологии. — Вадим, что происходит? Ведь ты не всё рассказал. — Кладу руку на его плечо, пытаюсь поддержать — Что-то случилось, да? Ты что-то узнал? — Нет, Лис, я просто немного устал. — врет. Обидно. Почему он не может мне всё рассказать? Ведь я всегда в любой ситуации я его поддержу и пойму, я просто люблю его дурака. И он это знает. Вдруг Вадим резко ударил кулаком по парте, от чего я вздрогнула. Видимо всё серьезно. Я снова посмотрела ему в глаза, пытаясь понять, что же на самом деле произошло, но у меня ничего не вышло — Вадим, всё хорошо? — спросил Войтевич и как-то странно улыбнулся. Мне это не понравилось. — Всё отлично! — в голосе Вадима слышался сарказм и ни чем не прикрытая неприязнь, даже ненависть. Вот это уже интересно! За что Войтевич заслужил такое отношение? Через несколько часов. — Лис, ты прости меня, я последнее время веду себя как полный дурак. — На моем лице появляется улыбка. Знаю же, как нелегко ему говорить эти слова. — Вадь, всё хорошо, тебе не за что извиняться. — Я решила не давить на него. Рано или поздно Вадим сам всё расскажет. — Правда? Вместо того, чтобы ответить провожу рукой по его щеке и нежно целую. Уваров не остается в долгу и тут же отвечает. Его губы просто сводят меня с ума, и я уже просто не могу остановиться. Оторвавшись, чтобы набрать воздуха, слышу. — Лис, я тебя так люблю. — И я тебя люблю. — Я тебя тоже очень, очень. — Шепчу ему на ушко, а он улыбается и снова целует меня, крепко обнимая. А я, когда он рядом, просто таю. Неделю спустя Я подошла к нему сзади и обняла. Такой родной запах одеколона ударил в нос. Так пахнет только мой мужчина. — Вадим, тебе не холодно.? — Он взял меня за руку и усадил к себе на колени. — Когда ты рядом мне всегда тепло. — Я улыбнулась. Вот когда он так говорит, я просто таю — Ваадь, я серьезно — Я тоже. — Он крепко обнял меня и зарылся носом в мои распущенные волосы. Я чувствовала его дыхание у себя на голове, а по телу разливалось приятное тепло. Как же мне с ним хорошо — Я хочу, чтобы ты всегда была рядом. Очень боюсь тебя потерять. Хочу просыпаться по утрам и видеть, как ты мило сопишь, уткнувшись мне в грудь. Хочу приносить тебе кофе в постель. — И сейчас я поняла, что наши отношения — это не просто глупая подростковая любовь, это навсегда. Если его не будет рядом я просто не смогу. — Вадим, звучит так как-будто ты мне предложение делаешь. — А если оно и так? — Я удивилась. Нет, я была в шоке. Я что сплю? Ущипните меня кто-нибудь. — А если оно и так. То я просто жить не смогу без тебя, твоих поцелуев, твоего отвратительного характера, дурацких шуточек и ничем не прикрытого сарказма. Вадим, я тебя очень сильно люблю. — Наконец я снова обрела дар речи. — Так да или нет? — Вот умеет он испортить такой романтический момент. — Да.Да, да! — Закричала я. Вадим счастливо улыбнулся. И поцеловал меня. Его губы такие мягкие и сладкие целовали меня властно, со свойственной только Уварову грубостью. Май 2008 год — Вадим, как ты мог? — голос дрожит. «Не перед кем не показывай слабость, люди используют это против тебя» — Так всегда говорила моя бабушка, тогда я не понимала смысл этих слов, но сейчас всё встало на свои места. Клавдия Владимировна как всегда оказалась права. Сжимаю кулаки так сильно, что ногти впиваются в кожу, но я не чувствую боли. «Мазохистка!» Это придает мне все большей уверенности. Я скидываю руки Вадима со своей талии и резко разворачиваюсь и смотрю прямо в карие глаза. — Ингрид. Ты ведь всё знал?! — это было скорее утверждение, а не вопрос. Я была в этом уверена. — С самого начала знал. Тогда, когда Войтевич в первый раз привел нас на нижний уровень, ты ведь совсем не удивился. Тогда я подумала, что ты слишком хорошо скрываешь свои эмоции, но сейчас. сейчас все встало на свои места. — По щеке скатилась слеза, а потом еще одна и еще. Вадим хотел вытереть их, но я не дала. Не хочу, чтобы этот человек ко мне прикасался. Больно. Больно сейчас смотреть в его глаза и говорить это. Я ведь люблю его. или любила — Ты знал, куда нас ведут. Знал, в какое дерьмо мы вляпаемся. И ничего не сделал. Совсем ничего. Просто стоял и смотрел. Какого хрена, Вадим? — Я заметила, что перешла на крик, и решила сбавить обороты. Не люблю публичные разборки, когда люди посреди улицы или какого-то другого общественного места и орут друг на друга, не замечая ничего вокруг, а сейчас сама делаю то же самое. — Фашисты, немцы, нацисты, вирус, опыты на людях, бедных сиротах, бомжах. Знаешь, о всем этом я хотела узнать от любимого человека еще полгода назад, а не прочитать в какой-то вонючей бумажке у тебя на столе. — Да, я не собираюсь скрывать то, что рылась у него на столе, сейчас это совсем неважно. — Знаешь в тот вечер я ждала тебя допоздна, надеялась, что ты всё-таки не забыл и наконец хоть на минуту оставишь свою очень важную работу. Я просто хотела провести с тобою время, как раньше, но ты снова наплевал на все свои обещания. Тогда я пошла искать тебя внизу, но там никого не оказалось, и я решила подождать в твоем кабинете. Да, зря ты его тогда забыл закрыть. Я очень много нового узнала о Владлене Петровиче, о Войтевиче. А потом на верхнем уровне я нашла операционную. Поверь мне, зрелище ужасное, еще когда читаешь описание всех опытов, которые проводились на маленьких детях. Но больнее всего было, когда я нашла документы о экспериментах препарата 38745, 20 человек, 20 погибли из-за меня. — Ты не виновата! Ты ничего не знала! — Легче от этого не становится. Но ты! Почему ты мне ничего не сказал?! — он ничего не ответил, лишь опустил глаза в пол. — Что и требовалось доказать! Вадим, они убийцы, и ты теперь один из них. — Это не так! Я такой же как и был. — Нет, Вадим, ты очень сильно изменился, порой я даже не узнаю тебя. — Но я по-прежнему тебя очень сильно люблю. — Нет, Вадим. После того, что произошло, не хочу иметь ничего общего ни с тобой, ни тем более с компанией Ингрид. — Я поцеловала его в щеку. Это наш последний поцелуй. Развернулась и уже хотела уйти, как он схватил меня за локоть и повернул к себе лицом. — Лиса, ты не можешь уйти из Ингрид! — Его голос был стальным, а в черных от злости глазах промелькнуло беспокойство. Беспокойство?! «Конечно он же любит тебя и хочет, чтобы всё было хорошо!» Не лезь. — Это еще почему? — «Как-будто ты не знаешь, строишь из себя дурочку!» Сейчас ты снова скажешь, что я играю с огнем. Да, я прекрасно знаю, что, если я пойду против Ингрид, долго не проживу. Но мне все равно. Я сделаю всё то, что в моих силах. — Они убьют тебя! — На секунду я замерла, а потом на моем лице появилась грустная улыбка. — Мне плевать. — Зато мне нет. Я люблю тебя и сделаю всё, чтобы ты жила — Я хмыкнула, развернулась и пошла прочь. Его последние слова меня тронули, но я старалась не обращать на это никакого внимания. Через 5 дней. Выпускной. — Не подаришь мне последний танец? — прошептал мне на ухо приятный голос с хрипотцой. Я резко повернулась и посмотрела в глаза цвета черного кофе. Расстояние между нами было опасно близким, и это сбивало с толка. Но я быстро взяла себя, а руки и ехидно улыбнулась. — Последний танец в моей жизни!.. — Вадим опустил голову, но в его глазах я увидела сожаление — Что ж я не против, чтобы в этот момент именно ты был моим кавалером. — Он улыбнулся, взял меня за руку и повел на танцпол. Парами танцевали мы парами, и глазами усталыми мы друг друга в толпе искали. Его руки крепко обнимали меня за талию. Он был так близко, я чувствовала его горячие дыхание у себя на шее и слышала, как часто бьется его сердце. Мне хотелось, чтобы этот танец не заканчивался никогда. Рядом с ним мне хорошо. Я люблю его. — Зачем? — Шепчу я, но он слышал, я знаю он слышал. Да, я хочу это знать. именно сейчас, когда мою жизнь поставили на таймер, а времени осталось бесконечно мало. Он не такой, а всего лишь хочу в этом убедится. — Я просто хотел, чтобы ты жила. — Услышала я грустный голос Вадима и тут же отодвинулась, чтобы посмотреть ему в глаза. — Что значит, хотел, чтобы я жила. Они что шантажировали тебя? — от собственной догадки по спине побежал холодный пот. Неужели это правда? А я ведь никогда не рассматривала этот вариант, даже не думала, что такое возможно. Идиотка. — Помнишь, когда я ходил в подземелье один? — Я кивнула. Но при чем тут это? Или. Я вспомнила, что после этого случая Вадим был странным, его настроение часто менялось, тогда и появился этот конфликт с Войтевич. Не может быть. Весь этот кошмар начался тогда. — Я нашел операционную, прочитал отчеты, почти во всем разобрался. Признаюсь, даже немного чувствовал себя героем, пока мне не двинули по башке, и я не очнулся в этой же операционной привязанный к стулу. А рядом со мной стояли Колчин и Войтевич. Они предложили мне работать на Ингрид, но я сразу отказался и послал их куда подальше в весьма неприличной форме. А потом. — Вадим тяжело вздохнул и нервно усмехнулся. Я видела, как ему тяжело было всё это мне рассказывать, но несмотря ни на что он делал это ради меня. — Они начали шантажировать меня твоей жизнью. А я не мог. — Его голос сорвался, а из моих глаз потекли слезы. Какая же я дура! Теперь я осознала насколько всё то, что я делала, с чем боролась, глупо и бессмысленно. «Но теперь уже поздно, время не вернешь, оно безвозвратно утрачено. На часах 20:01. Но кроме себя тут винить некого.» — Ты самое дорогое, что есть в моей жизни. И если бы с тобой что-нибудь случилось, я бы никогда себе этого не простил. Я не мог рисковать твоей жизнью. Я люблю тебя. — Уваров, ты дурак? — прошептала я, глотая соленые слезы. — Почему? Почему ты мне ничего не сказал? — Но вместо ответа он просто обнял меня. Я уткнулась носом ему в грудь и тихо сказала: «Я тоже тебя очень люблю!», но он слышал, я знаю. «Тише. тише, Лисенок, не плачь, я прошу тебя.» — повторял Вадим и успокаивающе гладил меня по спине и по голове. Подняв голову я заглянула в его глаза и легонько коснулась губ. И плевать, что в этом зале мы далеко не одни, я просто очень давно хотела сделать это. Он отвечал ласково и нежно, а не грубо как обычно. Спустя час — Вадим, что ты делаешь? — Он молча смотрит на меня, берет в руки шлем, теперь я знаю, что это прибор для стирания памяти, и подходит ко мне. Но зачем Ингрид стирать мне память? Ответ очевиден, чтобы ставить опыты. Неужели они знают про малыша? Нет. Откуда? О моей беременности знают только я… и Тамара, но почему-то мне кажется, что Славина ничего не говорила. — Вадим, не надо! Нет, Вадим, нет! — кричала я. Меня всю трясло. А тело было настолько слабым, что я не могла даже встать, чтобы убежать. Хотя в любом случае у меня бы ничего не получилось, Вадим бегает намного быстрее меня. Он пытается одеть на меня, я сопротивляюсь. Закрываю голову руками. — Вадим, я прошу тебя, не надо! — не оставляю попыток достучаться. Его руки резко хватают меня за запястья и прижимают к кушетки. Хватка у него железная, я не могу пошевелиться. — Лис, прости, так надо. — В его хриплом голосе я услышала нотки сожаления и отчаяния. Но правда ли это, или он снова играет? — Кому надо? Вадим, пожалуйста. — вижу, что ему плохо, и делает он это, не потому что хочет. Тогда зачем? Видимо моё нытье ему надоело, и он одевает мне на голову шлем. — Нет, Вадим, сними эту дрянь с моей головы! Я прошу тебя. — он до сих пор держит мои руки над головой, и я не могу ничего сделать. И эта беспомощность делает мне еще хуже. По щекам текут слезы. Неужели вот так всё и кончится? Он покачал головой в знак того, что не сделает этого, и нажал на какую-ту кнопку. Голова начала раскалываться, такое ощущение, что череп просто разрывает изнутри. — Нет, Вадим. — ты убьешь нашего ребенка, но этих слов он уже не слышал. Я потеряла сознание, а Вадим так и не узнал, что скоро станет папой. Или не станет. … Сигналы, визг тормозов, ужас, скрежет металла, удар. Мы переворачиваемся и летим в овраг. Я очень сильно ударяюсь головой о потолок и о стекло, чувствую, что поломала себе все кости. Больно. Скорее всего я умру от болевого шока, но странно, почему я еще в сознании. Еще раз переворачиваемся, я разбиваю стекло головой. И сотни осколков впиваются мне под кожу. Закрываю глаза. Школа, Логос, Вадим, Антон, Полина, друзья, биология, Войтевич, кружок, подземелье, Ингрид, работа, немцы, опыты, бомжи, сироты, фашисты, вирус, Четвёртый Рейх, Колчин — Вульф, беременность, главный компьютер, информация, флешки, тайник, предатель, шантаж, смерть, выпускной, танец, Вадим, моя жизнь, сюрприз, краска, коридор, учителя, Крылова, комната, секс, укол, подземелье, Уваров, шлем, боль, память, малыш, гипноз, документы, деньги, билет, Греция, такси, авария, смерть. ГИПНОЗ.ТВОЮ МАТЬ ВАДИМ! Я очнулась, калачиком свернувшись на полу. Из глаз ручьем текли слезы. Я вспомнила. Я всё вспомнила. Ингрид, немцы, вирус, опыты, убийства, Колчин-Вульф, подземелье, лаборатория, Gemini, беременность, флешки, смерть, память, гипноз, авария, боль. Уваров, ТВОЮ МАТЬ, ЧТО ЖЕ ТЫ НАДЕЛАЛ? ДУРАК. Вдруг что-то вспыхнула, тело пронзила боль, и я вкоторый раз потеряла сознание.