***
- Скажи мне, это твоих рук дело? - Сарутоби медленно отложил в сторону непрочитанную папку с бумагами, внимательно смотря на вошедшего человека. Данзо окинул заместителя Хокаге равнодушным взглядом, не торопясь отвечать. Степенно, явно растягивая время, прошелся до кресла перед столом и также молча присел. Заговорить Шимура соизволил, только когда удобно устроился в кресле. - Ты о девочке? О том, что на нее напали? Не делай таких удивленных глаз, Хирузен, я слежу за наследницей Намикадзе с тех пор, как она подбила толпу на протесты. И я знал, что в произошедшем ты обвинишь меня. Как и ее маразматичный дед, собственно говоря. Но вынужден огорчить вас обоих: к нападению на девчонку я не имею ни малейшего отношения. Подумай сам, какой резон мне устраивать подобное, если я прекрасно знаю, что все посвященные непременно спустят на меня собак. Шимура ненадолго замолчал, собираясь с мыслями и делая небольшой глоток крепкого чая. - Я действительно следил за юной наследницей, ожидая увидеть, на что она способна в вопросе владения ниндзюцу. - И после этого ты хочешь, чтобы я поверил, что это не ты? - Сарутоби мрачно усмехнулся, глядя старому знакомому в глаза. - Ты хотел увидеть, на что она способна, что могло тебе помешать спровоцировать ее на действия? - Ну, например то, что их клан может взорваться негодованием. Это раз. Не спорю, мне крайне повезло, что мои люди видели то сражение, но не прикажи я наблюдать за ней несколько дней назад, и у нас не было бы той информации, что есть сейчас... - О чем ты? - Один из моих людей заметил, что за химе ведется наблюдение... - Да, ее отец приставил к ней охранников, после случая похищения, - Старый обезьян устало вздохнул, поднимаясь из скрипящего кресла и отходя к окну. - Я не о них. Про мальчишек Намикадзе мне тоже известно, в плане скрытой слежки они еще новички и, несмотря на некоторые фокусы их клана, они частенько выдавали себя. Я о другом. Мужчина. За маленькой Аникой следил мужчина. - Мужчина? - Судя по описаниям моих людей, этот мужчина один в один похож на погибшую супругу Уруюки Намикадзе. - Как такое возможно? - Не знаю. Из поднятых мной архивов можно узнать, что Рэй Намикадзе, в девичестве Теруми, говорила о том, что у нее есть сестра — Мэй. Но ни слова не было сказано о близнеце женщины. А по портрету, что нарисовал мой человек, становится понятно, что это именно близнец. С более мужеподобными чертами лица, но все же... - Я... Могу верить этой информации? - осторожно уточнил Сарутоби, оборачиваясь обратно к посетителю и прищуривая свои темные глаза. - К чему мне врать о таком? Кем бы ни был этот мужчина, он похож на погибшую жену главы клана. А еще он не убил девочку, хотя мог бы. Тем не менее, он умудрился пробраться в деревню незамеченным, и кто знает, как долго он здесь находился и что успел узнать. - Он еще в деревне? - Нет. Он исчез. Во всяком случае, следы ведут за пределы деревни, и в самой Конохе мы его больше не находили. - Мы должны сказать Уруюки о том, что на самом деле произошло. Этот человек может быть врагом их клану и может желать зла. Если с Намикадзе случится что-то, большая финансовая поддержка деревни исчезнет. Мы не можем терять таких союзников, как они. - Ты можешь делать с этой информацией что угодно. Но взамен я хочу, чтобы ты кое о чем попросил их. Сарутоби заинтересованно приподнял бровь, демонстрируя свое внимание. - Девочка показала себя очень хорошо. Ее способности на уровне выпускников академии. - Только не говори мне, что ты хочешь, чтобы я настоял, чтобы в пять лет она вступила в отряды действующих шиноби. Фудо отправит меня очень далеко с таким предложением, я уже молчу о его сыне, который изначально отказывался даже от мысли, чтобы Аника обучалась искусству шиноби... - Я не хочу, чтобы она становилась шиноби так скоро. Может, она и обладает достаточными силами и пусть даже знаниями для этого... Но кое-чего ей все же не хватает. В комнате на мгновение воцарилась тотальная тишина, достойная лучших драматических театров. Во всяком случае, Сарутоби ощущал себя как на каком-то чрезмерно вычурном спектакле. - Так и будешь томить? - недовольно подтолкнул он к продолжению мысли. - Ей не хватает верности деревне. Связей с другими кланами, с другими людьми. Она близка со своей семьей, пытается поддерживать связь с Учихами, но это не тот якорь, который сможет сделать ее верной деревне. Если она отправится в академию, она обзаведется друзьями. Обретет тех, кто будет за пределами ее клана, а значит, за пределами интересов клана. И чем сильнее будет эта связь, тем проще будет ставить условия маленькой наследнице. Человек слаб, когда имеет много связей. И если ты не хочешь допустить, чтобы однажды Намикадзе окончательно захватили власть в деревне, ты подумаешь об этом. - Ты... - Хирузен отчаянно хотел возразить. Только вот в словах старого товарища было здравое зерно, хоть и приправленное острым безумием. Намикадзе были вторыми по обособленности, после Учих. А в плане клановых секретов были, пожалуй, даже первыми. И сколько старый обезьян ни старался, он никак не мог забыть той битвы, в которой Уруюки призвал в этот мир трех огромных призывных животных. Каким бы параноиком ни был Данзо, в одном он был прав: они ничего не знают о клане Намикадзе. А надеяться на тех, чья численность разбросана по всей стране огня, не ограничиваясь стенами Конохи, было недальновидно. - Этот вопрос нужно поднимать на совете кланов. - О да, это будет даже лучше, чем просто поставить Уруюки и Фудо условия, - с ухмылкой признал Шимура, вертя в руках набалдашник трости. - Да. Если совет узнает про то, что девочка обладает такими силами, они поднимут вопрос на обозрение. Но тебе придется самому задавать вопрос о верности Аники. - Не переживай, я подниму его. - И да. Постарайся выяснить, что это был за человек, что напал на девчонку. Что-то подсказывает мне, что мы должны знать его.***
Я задумчиво гоняла маленький кусочек рыбы по тарелке, пытаясь заставить себя собраться с силами и съесть его. Казалось бы, зачем давиться и запихивать в себя больше того, что ты можешь осилить... Но до этого странно навалившегося чувства сытости я съела всего лишь крупицы, что умещали в себе палочки. И я прекрасно понимала, что этого было слишком мало, чтобы насытить подрастающий детский организм. Фудо отсутствовал, Хаюми купала Наруто перед сном, а отец все еще был в больнице. Впрочем, его скоро должны были выписать. Цунаде сказала, что отец уверенно идет на поправку, и ей осталось лишь подлечить некоторые действительно застаревшие раны, чтобы его можно было назвать полностью здоровым человеком. Со дня странного сражения прошла неделя. Ровно неделя моих напряженных метаний. Неделя молчания и сосредоточенного выражения лица Фудо, который, как я понимаю, всеми силами старается выяснить, что же произошло. Ровно неделя, как я просыпаюсь по ночам, совершенно не помня, что мне снилось, но чувствуя непередаваемую словами панику, и да, ровно неделя, как я не могу запихнуть в себя хотя бы полтарелки вкусностей, что готовит Хаюми. И может быть, моя сиделка заметила бы странности, происходящие с наследницей клана, если бы она не была так занята присмотром за Наруто, а я бы не использовала хенге, чтобы незаметно выносить недоеденное, скрывая все улики своего явно нездорового самочувствия. Странное дело, но то, что со мной что-то происходит, заметили Учихи. Ни отец, ни дед, ни женщина, призванная заменять мне родную мать в воспитании и присмотре. Двое мальчишек из чужого клана, без труда разглядевших хенге, скрывающий бледность и впавшие щеки, и фальшивую улыбку. Я не ожидала такого, правда. Не рассчитывала, что Шисуи накричит на меня за то, что я вновь пытаюсь пережить все в себе, и уж точно я не думала, что под конец этой отповеди безучастный ко всему Итачи сожмет мою руку и тихо скажет, что у меня есть они, и они всегда поддержат меня в трудную минуту. Я долго думала о том, что произошло в тот день. И кляла себя за то, что не поняла подмены. Я ведь столько тренировалась в распознавании чакры и в прочих уловках, чтобы иметь возможность узнать врага в случае чего. И тем не менее, я не смогла отличить Шисуи от кого-то... Ненастоящего. А еще я пыталась вычислить, кому это могло бы пойти на пользу. Данзо, главной темной лошадке деревни? Да, очень похоже на то... Но я никак не могла понять, для чего бы ему это понадобилось. Ну узнал бы он о моих реальных способностях, и что дальше? Завербовал меня? На законодательном уровне деревни он не имеет на это права, - любой, даже очень перспективный человек, владеющий ниндзюцу, может отказаться от роли шиноби и быть простым гражданским. Я уже не говорю о вступлении в ряды АНБУ или Корня. Это престижно, от такого, как правило, не отказываются, да, но отказаться от этого все же можно. И Шимура не может на полном серьезе рассчитывать, что наследница правящей ветви вступит в ряды его мини-армии на постоянной основе, ведь у меня с возрастом появится множество обязанностей и задач... Попытается через меня шантажировать? Но мой клан не нарушил ни одного правила, обучая меня раньше времени, к тому же меня не обучали ничему запрещенному или потенциально опасному для деревни. Стандартные для выпускника академии техники, стандартные знания стратегии боя... От мыслей отвлек звук открывающихся седзе и тяжелые, совсем не скрытные шаги. Я могла бы подумать, что в дом кто-то проник, но уже знала, что старик Фудо не обременяет себя бесшумным перемещением в собственном доме. Ну или в доме сына. - Опять ничего не ешь? - стоило дверям в столовую отвориться, как мужчина обжег меня мрачным взглядом серых глаз. - Не очень-то разумно с твоей стороны подвергать себя опасности обезвоживания. И без тебя много желающих подвергнуть тебя и твое будущее опасности, знаешь ли. Я осторожно положила палочки справа от тарелки, уделяя этому все свое внимание. Поправила крайнюю левую, чтобы обе лежали в один уровень, и только тогда подняла на старика взгляд. Его бесконечное ворчание за текущие дни уже не вызывали во мне опаски, а то, что он все же был в курсе о моем ухудшающемся аппетите, в общем-то, предсказуемо. - Я смотрю, вы не в духе. - У меня для тебя плохие новости. Хотя, быть может, и не особо плохие, тут зависит от изначально поставленных тобою целей, - Фудо неторопливо подбирается к столу, принимаясь накладывать себе все, что умудряется найти. Учитывая мой аппетит в последнее время и неоправданно чрезмерные старания Хаюми, его трапеза по истине королевская. - Вы можете хотя бы иногда бросить говорить загадками? - недовольно ворчу я, следя за руками мужчины, что как-то слишком поспешно закидывает в себя изысканные блюда. Если учитывать все правила этикета, о которых я в последнее время узнала на занятиях в клане, Фудо сейчас нарушал все нормы приличия. Что говорило о крайней степени раздражения. О да, старик был по-настоящему зол. - Данзо утверждает, что не имеет отношения к нападению на тебя, - спустя какое-то время наконец выдает он, принимаясь работать палочками медленнее. - И вы ему верите? - насмешливо уточнила я, складывая руки на груди. - Я никогда ему не верил. Однако, Хирузен рассказал кое-что, что заставляет меня... Задуматься, быть может. - И что же это? - Люди Шимуры следили за тобой, после того случая у больницы. И они видели еще одного соглядатая. Мужчина, как две капли воды похожий на твою пропавшую мать. Я удивленно приподняла брови, пытаясь прикинуть, как относиться к данной новости. - У нее был брат-близнец? - Нет. Во всяком случае, Рэй никогда о нем не упоминала. Быть может, и сама не знала или не хотела говорить. Но мне почему-то кажется, что это никакой не близнец. Что-то внутри меня болезненно сжалось, и по спине пробежался неприятный такой холодок, заставивший поежиться. Выводы напрашивались сами собой, но порождали еще больше вопросов, чем прежде. - Думаете, это Рэй? Зачем ей притворяться мужчиной и следить за мной? - я машинально взяла в руки палочки, принимаясь размазывать рис по тарелке. - К сожалению, я не знаю ответов на эти вопросы. Но одно я знаю точно: у той сущности, что появилась в Рэй, был особый интерес к Анике. Несколько раз я замечал, как он пробивается на поверхность сознания невестки и наблюдает за ребенком, - Фудо ненадолго замолчал, а я почувствовала, как недавно съеденный ужин толкнулся в горле. - Мы так и не смогли выяснить причину этого интереса, но это уже наталкивает на определенные мысли. - Оно пыталось убить меня, - чувствуя, как холодок бежит по спине, напомнила я, исподлобья глядя на деда. - Или это не совсем правда? - Я не знаю, - Фудо резко отклонился от стола, складывая руки на груди. - Уруюки отказывается говорить на тему событий в ту ночь. Он вообще очень долго старался игнорировать то, что происходило в его семье. В этом нежелании замечать проблемы он был весьма малодушен, но, тем не менее, прошлого не изменить. Я задумчиво постучала пальцами по столу, пытаясь прикинуть, что из всего этого следует, но известных мне фактов было слишком мало, чтобы делать какие-то определенные выводы. Значит, нужно было либо продолжать копать в этом направлении, либо забыть до лучших времен. В конце концов, если этот человек и в самом деле проявлял ко мне такой интерес, рано или поздно он даст о себе знать. Хотелось бы, чтобы этот интерес не носил в себе, скажем, гастрономический характер. - Это и есть плохие новости, которые я могла счесть не такими уж плохими? - ворчливо осведомилась я, глядя на Намикадзе предельно внимательным взглядом. - Нет. О твоей стычке с чужаком стало известно совету кланов. И им в подробностях передали, какие техники ты применяла, - угрюмо начал дедуля, ногтем скребя резные узоры на палочках. - И что они сказали? - чувствуя странное волнение, поторопила я. Новость об осведомленности совета не показалась мне хорошей новостью в каком бы то ни было смысле. - Потребовали, чтобы тебя отправили в академию, - со вздохом признал Фудо, глядя на меня из под кустистых бровей. - Как-то это нелогично, - я удивленно приподняла брови, вновь откладывая ненужные столовые приборы. - Если они знают подробности битвы, то в курсе, что я владею уровнем выпускников в достаточной мере. - Именно это их и пугает. Тебе всего пять, а ты стоишь в один уровень с их более взрослыми детьми. При этом ты не имеешь привязанности к деревне, - серьезно поведал старик, не отводя прямого взгляда. Что-то это все попахивает остро прогрессирующей паранойей. - В смысле? Я привязана к Конохе так же, как и остальные. Это мой дом, - в моем голосе, против воли, отчетливо прозвучало возмущение. Да что они о себе там возомнили вообще? - Они думают иначе. Ты наследница клана. Ты подаешь большие надежды в уровне владения ниндзюцу, а при условии, что они не знают всего потенциала клановых техник, это заставляет их волноваться. Некоторые думают, что если встанет вопрос о выборе между деревней или кланом, ты выберешь клан, - Фудо говорил отрывисто, рублеными фразами, даже не пытаясь скрыть своего недовольства. - Я совершенно не понимаю логики совета, - с мученическим выражением лица, заключила я, возводя глаза к потолку. - Любой, выбирая между семьей и деревней, выберет семью. Это ведь очевидно! - Во-первых, не любой. А во-вторых, те, кто все же выберет клан, стараются не демонстрировать очевидность своей позиции. Понимаешь ли, внутренняя политика деревни такова, что многие пытаются демонстрировать лояльность Конохе и преданность общим идеалам. Для этого создаются союзы, заключаются деловые и дружественные договоры, - Фудо насмешливо хмыкнул, вглядываясь в окно за моей спиной. - Так или иначе, каждый старается скрыть, что тянет одеяло на себя. - Окей, я поняла. Ну, и как мне показать, «что я придерживаюсь той же позиции»? - с плохо скрытой иронией в голосе пренебрежительно бросила я. - Ты должна будешь пойти в академию. Причем пойти на год раньше, чем принято. Уже осенью этого года. - Это полнейший бред, - перебила я, с недовольной миной на лице. В отличие от нескольких предыдущих лет, сейчас я уже не считала, что обучение в академии и принадлежность к какой-то группе из трех генинов и одного джонина так уж обязательна. Скажем честно, работа с сенсеями показала, что и в индивидуальных занятиях может быть прок, а практику можно получить, отправившись, к примеру, в другую часть клана в другой части страны. Например, путешествие с каким-нибудь достаточно опытным сенсеем тоже может принести немалые успехи в развитии. Взять те же путешествия Наруто с Джирайей. По итогу Наруто имел реальный боевой опыт, хотя я сильно сомневаюсь, что у Джирайи в его странствиях много боевого опыта, в конце концов, он не охотник за головами, а шпион. - И тем не менее. Тебе необходимо это сделать. Пойти в академию, завести друзей, показать умение взаимодействовать не только с представителями клана Учих, но и с другими детьми. Клановыми или нет. Это определит твое отношение к другим членам деревни. - Это брехня, я могу мило улыбаться маленьким наследникам в лицо, но в необходимый момент действовать в угоду своему клану, - не желая соглашаться, гнула я свою линию. - Да. Но они не знают тебя. Они видят в тебе ребенка, а ребенок - это открытое, доверчивое существо, в твои годы просто не способное на коварство и хитрость. - Очевидно, они мало понимают в детской психологии. Потому что дети - самые жестокие существа. - Быть может, ты и права. В любом случае, тебе придется пойти в академию. И тебе придется играть по их правилам, если в дальнейшем ты хочешь диктовать свои условия. Не забывай, то, что тебя воспринимают простым ребенком, играет тебе на руку. Они не ждут от тебя многого из того, на что ты в действительности способна. - И долго мне придется играть эту роль обычного доверчивого ребенка? - я раздосадовано вскинула брови, стараясь скрыть разочарование. - Год, может быть, два. Все будет зависеть от того, насколько успешно ты убедишь всех в том, что ты «просто одаренный ребенок». - Звучит как сверхсложное задание. Хорошо, допустим, я сделаю это. Но разве отец не был против того, чтобы я становилась шиноби? - я разглядывала собственные аккуратно подстриженные ногти, не забывая пытливо поглядывать в сторону собеседника. Фудо ненадолго задумался, пытаясь, вероятно, предвидеть реакцию Уруюки на известие о моем мало того, что обязательном, так еще и досрочном обучении на шиноби. - Они требуют только обучения в академии, или им нужно, чтобы наследница клана выполняла миссии наряду с остальными участниками? - даже не пытаясь скрыть недовольство в голосе, поинтересовалась я. - Пока что речь только об обучении в академии. Требовать с тебя выполнения миссий они не могут, это против правил деревни, к тому же, ты химе, а это накладывает определенные ограничения в свободе действий и перемещений, - Фудо задумчиво нахмурился, давая понять, что это решение и его не приводит в восторг. - Они очень грамотно подводят к обязательном выполнении этого требования и очень грамотно накладывают на нас ярлык заговорщиков. Еще чуть-чуть, и вместо Учих под колпаком можем оказаться мы. Я мысленно содрогнулась, в красках представляя себе, чем может закончиться подобные умозаключения среди правящей верхушки. Едва ли я когда-нибудь займу место Итачи, но и в борьбе с другим кланом могут выбрать другие «инструменты». Стоит ли надеяться на авось? Боюсь, Фудо прав, скрытность Намикадзе не играет нам на руку в глазах других кланов, и уж тем более моя ранняя обученность не делает нас безобидными агнцами в глазах людей. Прийти к выводу, что наш клан готовит армию, набирая рекрутов с малолетства не составляет труда. Тут даже особого воображения не нужно. - Так что насчет Уруюки? - севшим голосом повторила я вопрос, глядя в стол, разделяющих нас с мужчиной. - О, уже предвижу, в какой ярости будет твой отец, когда я сообщу ему эти радостные вести. Но и у него выбора особого нет. Если Уруюки воспротивится решению совета, это лишь подкрепит их уверенность в том, что в клане что-то затевается. Так что я попытаюсь убедить его хотя бы в видимой покорности, - Фудо поскреб пальцами едва видимую щетину, обдумывая что-то еще. - О двойнике его жены Вы ему скажете? - я с интересом взглянула на мужчину, пытаясь понять, в каких дебрях летают его мысли. - Нет. Уруюки уверен, что тело его жены находится на кладбище Конохи, и вообще, я не думаю, что эти раны стоит бередить, - на этих словах старика я только удрученно вздохнула. - Он все равно рано или поздно об этом узнает. К тому же, если Данзо это известно, и он узнает, что вы скрываете это от сына, он вполне может использовать это против Вас же. - Лучше Уру-кун узнает об этом позже и не от меня, - Намикадзе болезненно поморщился, даже не пытаясь скрыть своей слабости перед этой темой. - Вы говорили о слабохарактерности своего сына в этом вопросе, а сами проявляете ничуть не большую силу характера, замалчивая это происшествие. Ваш сын должен знать о том, что произошло, - достаточно, как я думала, твердо заключила я, пытаясь установить зрительный контакт с собеседником. Но тот только отводил глаза. - В таком случае, ему стоит знать и о том, что произошло с его дочерью, - тихо, но достаточно отчетливо проговорил старик, одними только словами выбивая из меня весь воздух. - Мне самому ему об этом рассказать, или это сделаешь ты? Вот тут-то, кажется, и произошло то, что так долго ускользало от моего взгляда. Истинная природа старика Фудо. Он не был добрым дядечкой, всепрощающим и на все закрывающим глаза ради благополучия клана. Сейчас я отчетливо осознала, что старик хранил какие-то тайны, раз так боялся, что его сын о чем-то узнает. - Что ж. Я поняла Вас, - едва пересилив оцепенение, выдавила я, поднимаясь на ставшие деревянными ноги. - Не переживайте, от меня Уруюки-сан ни о чем не узнает. Я грациозно поклонилась, прежде чем покинуть трапезную и до самого порога своей комнаты изо всех сил старалась сохранять спокойствие хотя бы внешнее, потому что внутри разразилась настоящая буря. Только оказавшись за седзи своей спальни, я позволила себе обессиленно сползти на пол и неверящим взглядом уставится в пространство перед собой. Фудо угрожал мне, угрожал раскрытием моего секрета, ведь мы оба знаем, что привязанность Уруюки стоит под вопросом, если он будет знать о моем истинном положении. Ни я, ни Фудо, - как выяснилось в ходе нашего общения, - не могли утверждать, что, знай Уруюки, кто я на самом деле, он будет продолжать относится ко мне, как к своей дочери. А ведь это стало для меня так важно. И чертов старик знал об этом. Раньше я думала, что старик не рассказывает обо мне, как о подселенце, потому что благостно позволяет мне наслаждаться отцовским теплом, вместе с тем оберегая чувства самого Уруюки, ведь я, а точнее Аника, которую он во мне видит, - это все, что у него осталось от семьи. Не стоит думать, что Уруюки с Фудо слишком близки, по рассказам самого Фудо я смогла сделать выводы, что это отнюдь не так. Но если Фудо не берег чувства сына и не позволял мне поиграться в любимую дочку? Сегодня я впервые задумалась, что в замалчивании всей истории с Рэй могут быть другие мотивы. Что, если в случившемся отчасти виноват сам Фудо? Ведь он исследовал этот вопрос, он был осведомлен, в отличие от того же Уру. Фудо, черт подери, исследовал эту аномалию вместе с Орочимару! Не могло ли сложиться так, что во всей этой истории куда больше нюансов и событий, чем мне показалось с самого начала? Ведь Уруюки прожил с Рэй... Сколько бы ни прожил. И неужели за все время их проживания не увидел ничего такого? Не заметил? Фудо утверждает, что Уруюки просто не обращал на это внимания, но, думается мне, сложно не обращать внимание, что твоя благоверная вдруг заявляет, что она мужик, да еще и начинает проявлять явно садистские наклонности. Тут при всем желании на эти странности глаза не закроешь. Так что либо Уруюки знал значительно больше, либо болезнь прогрессировала резко и до какого-то момента не проявлялась никоим образом. А что, если опыты и исследования Фудо этому поспособствовали? Я испуганно вздрогнула, представляя себе подобную перспективу. А ведь это вполне себе заезженный сюжет. Если вспомнить все те фильмы моего мира об одержимости. Как много людей из этих фильмов, каких-нибудь чванливых профессоров, решались исследовать подобный феномен и делали все только хуже? Что ж, стоит признать, что строить догадки рановато, иначе я могу из Фудо настоящего Сатану такими догадками сделать. Определенно, историю с Рэй нужно как можно лучше узнать. И начать мне, как это ни ужасно, придется с Уруюки. Каким только образом выпытать у него про женщину, о которой он не хочет говорить? И что-то подсказывает мне, что второй надежный источник, если ему можно приписать такие качества, является сам Орочимару. Только вот от одной мысли о необходимости общения со змееликим мне становится плоховато. Как бы там ни было, а помимо каноничных проблем этого мира у меня, похоже, вырисовывается еще несколько личных.