Обычная история.

Я висела размеренно покачиваясь из стороны в сторону. Олесе, казалось, лишние шестьдесят килограмм не в тягость, а у меня уже начинал болеть живот. Синяк ныл от трения с кофтой и её твёрдым плечом, больная, расцарапанная щека украшенная ещё и синяком упиралась ей в спину. Голова начинала болеть. Витя резко открыл двери начальной школы, где и преподавала женщина: — Здравствуйте, Зинаида Максимовна. — улыбался во весь рот Виктор. — Вы не ждали, а мы припёрлись. Женщина взвизгнула и подпрыгнула на стуле поправляя свои уродливые очки. Я не видела всего этого, но знала, что всё так и есть. Много раз проходила через подобное. Я выглянула из противоположного плеча Олеси, почти ничего не разглядев, но Максимовну увидела достаточно хорошо. Сегодня она пыталась стать моложе своих лет, об этом судили накрашенные в голубые тени веки, наклеенные неровно ресницы и яркая красная помада на губах. — Что вы тут делаете? — завизжала на нас женщина и указала маленьким толстым, словно сарделька, пальцем. Женщиной она была высокой, с прямой спиной и чуть выпирающем животом, но пальцы у неё действительно были стрёмные. — А мы вас, видно, на свиданку спроваживаем. — подала голос Олеся, дёрнув плечом из-за чего я подлетела на пару сантиметров и приземлилась прямо синяком об острый угол плеча. — Ох. — не удержалась я. — Олеся, мать твою. — сипела я не в силах говорить нормально. Из лёгких выбили весь кислород. — Прости. — только и бросила она, не обращая на меня своё драгоценное внимание. Я устало вздохнула, снова прислушиваясь к разговору. — Да вы что говорите! — кричала женщина. Я глубоко вздохнула, возвращая себе воздух. — Что бы я, уважаемый преподаватель… Ох, начала карга свою песнь вести. Опять будет запинаться про опыт, ум и годы, что отдала этой школе. — Возможно я не настолько опытна, но… — вот тут я снова подавилась воздухом, вцепившись в плечо Олеси, что резко опустила руку, которой придерживала меня. В шоке были все. Девушка тут же опомнилась перехватила меня за талию снова немного подбросив. Я кашлянула. — Олеся… — прошипела я не своим голосом. — Сука… — Ой, прости. — громко вякнула она, чем привлекла внимание. — Березовская, опусти Сергейчеву на пол. — запищала Зина и топнула ногой. Ого, она сегодня и каблуки надела. — Ей богу, впервые такое скажу, но я полностью согласна с Зинаид Максимовной. — спокойно сказала я и облокотилась локтём о спину Олеси, та махнула рукой и ударила меня по заднице. — Не-а, не пущу. — захихикала девушка. — Пущу на жертвоприношения. Говорят девственницы больше ценятся… — Говорят, коты огурцы едят. — рыкнула я. — Ты будешь всему так верить? Ты ведь понимаешь, что из меня жертва будет не очень? Олеся хотела что-то ответить, но нас перебила учительница. — Пошли вон от сюда, мелкие засранцы! — завопила она. — Ну что вы, Зинаида Максимовна, мы ведь пришли на ваш урок, послушать что вы говорите. — включился в разговор Витя. Таня стояла позади меня и погладила меня по щеке, сочувственно посмотрев. В её взгляде читалось: «Терпи». Я терпела, что мне ещё оставалось? Ни-че-го. — Сейчас классный час! — закричала женщина. — И здесь стоят знаменитые фигуристы, победители олимпиады! — начала ворковать женщина и снова перешла на ор. — Это вы бездари, которым ничего не нужно, а у меня в классе воспитанные дети. Может кому будет интересно заняться фигурным катанием. Я подняла руку. — Что, Сергейчева? — скептически сказала Зина. — Я занимаюсь этим. — В жизни не поверю! — воскликнула женщина, а я усмехнулась. Ну вот кто меня за язык тянул? Было-то всего одно занятие и то, я просто училась этому… как их там… шажкам, во! А Зина тем временем продолжила: — Даже если и занялась, больше года ты не протянешь, как и на всех других занятиях. Такие как ты, бездари и лентяи, ничего не могут! Вот тут мне стало обидно. Я накуксилась, но этого никто не увидел. — Злая вы, Зинаида Максимовна, а может я стараюсь? Поздно уже, конечно, но всё же! — я подняла палец вверх. — Ты даже не ходишь! — закричала женщина. — Ой, а давайте вас так кто-нибудь поносит, а? Вам будет приятно если вас будут бить прям по синяку? — хмыкнула я и ударила я Олесю в бок. — Я мазохизмом не страдаю, на счёт вас я, ой как, не уверенна. — Закрой рот! — закричала старуха. — Идите на свой урок. — Нас выгнали. — равнодушно сказал Витя и сел на задние парты. Меня, наконец, поставили на пол, я откашлялась. — Так что мы пришли к вам, скрасить скуку! — Сели и сидите тихо. — зашипела женщина, а я села за парту и посмотрела на олимпийцев и порадовалась, что сижу. Там стоял Виктор, что оглядел всех нас и остановил свой взгляд на мне. Я покраснела и упёрла взор в парту. Глаза бегали по изрисованной плоскости. Вон, там в углу написано, что Зина шлюха, дальше, что Таня крутая, а внизу подпись — Витя. Ясно, кто писал. Я подняла взгляд и посмотрела прямо на Виктора. Тот не сводил с меня свои голубо-синие глаза, прожигая, казалось, во мне дыры. Я вздохнула и заметила, что очки запотели и сняв их потёрла глаза, а после принялась за очки. Не успела я надеть их на нос, как меня сжали в объятиях. — Какого?.. — только и вякнула я, как лёгкие снова лишились воздуха. Я подняла голову и увидела белую копну волос. — Ты стала ниже? — спросил Виктор, положив мне на плечи руки. Ни здрасте тебе, ни до свидания. Кажется Зина проглотила свои же очки. — Нет, вам кажется. — только и сказала я смутившись, но взгляд не отвела. Не хватало так себя вести перед Зиной, она ж с меня потом не слезет. Виктору казалось было плевать на мои слова, он наклонился и начал осматривать меня. — У тебя царапины кровоточат. Тебе нужно в мед.пункт. — потирая затылок сказал он. Я криво усмехнулась, стирая ладонью кровь. — У нас в школе нет медсестры. — пожала плечами я и наклонила голову в бок. Тот развернулся и махнул рукой своим товарищам, выбежал из класса. Со мной. Чёрт возьми, ну почему всегда я?! Живот болел и синяк на нём очень сильно ныл. Плевать я хотела на щёку, та не болит, а вот живот сильно. Никифоров мельком взглянул на меня и остановился. — Болит? — спросил он прикладывая руку к животу. Я кивнула и мужчина не думая, а он никогда так не делал, взял меня на руки и понёс к охраннику. Я честно не расслышала, что он ему сказал, голова гудела, и я снова стала немного теряться в реальности. Перед глазами всё расплывалось, горло саднило, из рта вырвался кашель. Я не заметила как погрузилась во тьму. Очнулась я не в мед.пункте. Это был дом Виктора. Как сюда попала я догадывалась, но вот — зачем? На мои вопросы ответил сам Никифоров, вышедший откуда-то. Скорее всего из Хогвартса. — У тебя температура под сорок. — произнёс мужчина. — Как ты так умудрилась? Я пожала плечами. Меня и вправду в последнее время бил озноб, но я думала это из-за холода. — Ты сейчас у меня. — вдруг сказал он. — Я вызывал скорую они сказали это грипп. Сейчас тебе требуется уход и постельный режим. Я кивнула. Ни одного, ни второго я себе позволить не могла. — Твои родители дома? — В Сочи. — просипела я, решив подать голос. Тот нахмурился. — И когда приедут? — Через неделю, может две. — усмехнулась я и чуть покашляла. — У тебя есть родственники? — спросил он. Я кивнула: — Одни в Темрюке, вторые в Петербурге. Ещё дядя в Москве. — гхикнула я. Он нахмурился ещё больше. — Ой, да ладно тебе, где наша не пропадала? Попью антибиотики и всё пройдёт. — я заметила, что он сейчас чем-то очень раздражён, но вот чем? Ой, я что его сейчас, на ты назвала? — Так дело не пойдёт. — хмуро сказал он. — От гриппа и умереть можно. — Ой, да ладно тебе. — засмеялась я. Виктор присел рядом. — Я не шучу. Значит теперь я несу за тебя ответственность, как старший. — улыбнулся он. То ли я не соображала, то ли так повлияла на меня болезнь, но я ответила: — Твою яичницу я есть не буду!