POV Эстер
После того, как мы с папкой вырвались на палубу, безумно хохоча, ребята успели привести корабль почти к самому берегу. Раньше я часто видела бегающих на суше людей, завидевших пиратский флаг нашего любимого корабля и сейчас их переживания меня совсем не волнуют. Зачем так пугаться, если мы хорошие? Папа говорит, есть пираты во сто крат хуже нашей команды, и, сравнивая нас и их, люди боятся, что мы окажемся страшными головорезами. Наверное, страшно, будучи мирным жителем, занимаясь своими повседневными делами, увидеть в море флаг пиратской команды, слава которой бежит впереди нее. Я, правда, не знаю, каково чувствовать себя жителем какого-то острова… Всю жизнь, которую я помню, провела с папой в море. Я не говорю, что ничего не боюсь, даже наоборот. Когда-то, давно еще, я почти этого не помню, отец запугивал меня, рассказывал страшные истории и говорил, что ближайшее время, если я выйду из каюты, то монстры из его сказок меня сцапают и никто мне на помощь не придет. Так мне приходилось переживать атаки Морского дозора на наш корабль. Были случаи, когда я пересиливала себя и выходила за пределы комнаты, но под впечатлением, слыша звук боя и крики, пряталась обратно, быстро запрыгивая на кровать, так чтоб ноги не находились на полу. Вдруг чудовище под кроватью схватит за лодыжку… Меня удивляет то, как папа предугадывает появление всяких неприятелей. Вот он немигающим взглядом смотрит на горизонт, внимательно слушая, то что ему говорит Бен, а после что-то отвечает ему, поправляет неизменную соломенную шляпу, берет меня за руку и ведет к себе в каюту. Обычно, за таким спокойным настроением папки скрывается, он настоящий — бесконечно верящий и встревоженный за своих накама капитан, и ужасный оптимист до мозга костей. Люблю эту его безбашенную черту. Корабль подплыл к суше почти впритык. Команда сбавила обороты, и наше судно остановилось, все еще покачиваясь на волнах. Похоже, мы наконец доплыли. Это стало понятно по громким настороженным и испуганным крикам. И как сходить на берег с такими местными? Буду надеяться, что они не успели вызвать дозорных… Не хочется жить в лесу. Заглянув за борт, стало ясно, что мы стали в порту, осталось только пришвартоваться и кинуть якорь. Круть! — А мы пойдем на берег? — Это зависит от этого господина, — Бен кивнул в сторону деревянных построек. Что это? Какой-то дядька… Интересно, а на этом острове есть редкие животные?.. Я задумалась. Просто, как-то не интересно смотреть на то, что встречается почти на каждом острове, поэтому, я начала рассматривать своих накама, что стояли позади папы, как бы говоря, что он у нас главный. Эх, папка опять выделывается… Надел лучший черный плащ, любимый; шляпа как всегда при нем, натянутая на голову и две начищенные сабли. Опять же, любимые. — Что вам нужно?! Убирайтесь пираты! У нас ничего нет! — заорал мужичек, замахиваясь граблями. Стоп… ГРАБЛИ?! — Ой, брось старик! Мы приплыли не грабить! У нас отдых намечается! — громко крикнул капитан широко улыбаясь. Команда громко загудела. Почему-то низенький мужчина в светлых овальных очках встречал нас один. Деревня средненькая, а защитник один. Не позвали ли помощь пока мы плыли? — Врешь! Убирайтесь! А не то дозор вас по земле размажет! — снова взволновался мужчина, держа над головой злополучные грабли. — Э-э, старик осторожно! — по-дурацки свесившись через борт, крикнул папка, держа у лица ладони, усиливая звук. От мужичка нас разделяло небольшое расстояние, но его голос все-таки заглушал небольшой ветерок и шум прибоя. Короткий мужчина был настроен решительно и вот-вот хотел бросится в атаку, если бы этого потребовала ситуация. В которые раз замахнувшись, он издал какой-то странный писк и руки его отпустили предмет, предназначенный строго для грядки. С громким стуком деревянное древко упало прямо на голову мужчине в шапочке. Он тут же свалился на землю без чувств. — Ой! — пискнула я. Надеюсь этот смешной дядя будет жить. — Оссан! Я сейчас! Только не умирай! — отец спрыгнул вниз, на мост, и побежал в сторону мужичка. — Дьявол, что с ним не так, — заворчал Бекман, пыхнув дымом. — Мда, мы же хотели зайти в порт без происшествий, а тут это. Черт! — воскликнул Ясопп, всплеснув руками. — Папка хотел покрасоваться, а вышло, как всегда, — устало подметила я. — В чем-то ты права, Эстер… Мы все смотрели на то, как наш капитан метался из стороны в сторону возле мужичка в истерике. — Врача! Врача! СРОЧНО! — кричал он, держась за голову. — Да видно же, что он живой, — улыбаясь фыркнул Бен, указывая в сторону лежащего. — Вот очки поправляет. Посмотрев на то место, я убедилась в словах Бекмана. — Лгун! А папка так и бегал вокруг то ли взрослого мужика, то ли усохшего старичка в панамке, скрывающей седину. — Я помогу тебе, оссан! — красноволосый упал на колени и начал давить на грудную клетку мужчины, делая массаж сердца. ЗАЧЕМ?! — ЭЙ! ШАНКС! — закричали с корабля, спохватившись. Пара человек спрыгнуло на деревянный мостик и побежала к папке. Что он делает?! Оссан же жив! — НЕ ДЕЛАЙТЕ ЭТОГО, КАПИТАН! — махая руками, чтобы привлечь мужчину, кричали накама. Что папка делает? Неужто… — Я спасу его! — он набрал в легкие больше воздуха и наклонился над дергающимся оссаном. ПАПКА! — Не надо! — из-за домов, запыхавшись, выбежала какая-то девушка. Она находилась слишком далеко, чтобы остановить этот цирк. Пираты уже были возле своего капитана, они сразу же набросились на него всем скопом, чуть не задавив при этом мужчину на земле. Схватили его под руки, оттащили от обморочного мужика и принялись выяснять отношения. Побив возмущённого папку по щекам, накама начали резво жестикулировать, говорить на повышенных тонах, что-то объясняя. Бекман смотрел на все, закатив глаза. Похоже, Шанкс не перестает его удивлять. Точнее, его идиотизм никуда не девается. — Мэр! — воскликнула девушка, падая возле него на колени. За ней прибежало трое гражданских и они, не теряя времени, начали осматривать новоиспеченного мэра. — С ним все будет хорошо? — Да, это всего лишь ушиб, — нервно усмехнувшись сказал по-видимому врач, покосившись на пиратов, которые уже спустились к своему капитану. Из галдящей на папку толпы вышли двое — Эдди и Бен, который всегда решал конфликты, обрушившиеся на команду. Точней на папу. — Давайте его сюда, мы отнесем его куда покажете, — не дожидаясь ответа курильщик поднял на руки мэра и забросил его на плечо. Эдди скорчился и покосился на Бекмана. Он тоже хотел помочь. — Ничего, поможешь девушке до дома дойти, — сказал он кивком показывая на упавшую в обморок блондинку, которая при виде пиратов потеряла сознание. Нервы, видимо. — Ага, — ободрившись и засияв, как начищенный белли, он полез к девушке под неодобрительные шепотки местных. — Что пиратам здесь нужно? — задала, интересующий абсолютно всех, вопрос девушка, прибежавшая на помощь мэру первее всех. Она была одета по-простому: белая блузка, заправленная в длинную синюю юбку, на голове косынка в оранжевый квадратик. Ее волосы скрывались под головным убором, но было видно, что они темные. Бекман вздохнул, покосившись на Шанкса. Не знает, что сказать? Не верю. — Мы прибыли сюда с абсолютно хорошими намерениями. Вон тот, — он указал свободной рукой на папку, — наш капитан. Все подробности у него. — Ага… — рассеянно кивнула девушка. Она, как и все была немного растеряна и удивлена. Наверное, она ожидала, что команда начнет грабить и убивать, как только сойдет на берег, но этого не произошло, и это ввело ее в некий ступор. Со всеми бывает, это еще ничего. В жизни много удивительного. — Где будем жить на этот раз? — отвлекла я, наблюдающего за отцом и командой, Ясоппа. Он удивленно уставился на меня, возвышаясь надо мной, примерно на пять-четыре голов. — Хм, — он потер бородку. — Надеюсь в самой лучшей гостинице! Фыркнула. Ему не нравится спать на корабле? — Мне можно будет погулять, дядька Ясопп? — умоляюще посмотрела я на него, сложив руки в просящем жесте и словив на себе его задумчивый взгляд сразу же воскликнула. — Я вернусь к закату и буду спать у себя в каюте, обещаю! Мужчина еще сильней задумался, щуря при этом глаза. — Нужно спросить у Шанкса… — но, повернув голову и увидев, что за него уже взялся Рифли, размахивающий большим непонятно откуда взявшимся ножом, сглотнул и поспешил отвернуться от этого зрелища дабы не попасть под раздачу. — Думаю, немного погулять можно… — ДА-А-А! Спасибо, дядька Ясопп! — в порыве чувств я прыгнула на канонира, почти сбив его с ног. Поднявшись с пыльной мостовой, я быстро направилась в саму деревню. Посмотрю одним глазком на местные достопримечательности и пойду брожу по округе.* * *
Поплутав по улочкам деревни, я все-таки вышла на торговую площадь. Людей было мало и то они выглядели, как-то настороженно. И чего им дома не сидится? Дома были двух типов: из камня и кирпича, и из дерева. Деревня была чистая и ухоженная, вывески на зданиях покрыты свежей краской, а немногочисленные прилавки накрыты яркими покрывалами. Дорога вымощена крупным камнем, но не везде, улицы широкие, хотя в этом не было надобности — людей здесь проживает немного и это похоже было сделано чисто из каких-то своих побуждений. Возможно, люди здесь уважают правила о личном пространстве. Вокруг некоторых аккуратных домиков был поставлен низенький забор для живности. Ого! Здесь есть и куры, и свиньи… Круто! Бродить по этой тихой деревне было одно наслаждение. Редкие деревья на которых гнездились птицы спасали от жаркого солнца, а слабый ветерок охлаждал своей приятной влажностью открытые участки кожи. Интересно… С зонтиком ходить удобнее? Ну, взял, раскрыл и все дела. Или может он слишком тяжелый? Помниться был у нас на корабле зонт… Он принадлежал Эдди пока его не унесло в море ветром. Хороший был… Кхм, зонт, то есть. С навигатором, слава Богу, все в порядке. Погуляв по маленькой деревеньке, я решила выйти за ее пределы. Спрятавшись в тени одного из домов, я рассматривала местность, на которой была построено поселение. Красиво. Неподалеку виднелись мельницы и большие стада коров, которые жевали траву, находясь в таких же больших загонах. Почти повсюду были поля и лишь где-то далеко начинался тот самый лес, который заинтересовал моего папу. И что он собирается там найти? Волшебные огурчики? Или может светящиеся бананы? Если да, то как он их достанет? Полезет на дерево? Ладно, глупо представлять это сейчас, лучше увидеть это своими глазами. Кстати, нужно напросится пойти в лес вместе с ними. Думаю, это будет веселая прогулка, раз папка ищет Ангельские овощи, которых я никогда не видела. Точнее, Рифли их никогда не готовил. — Эй девочка, — не обратила внимание на чей-то голос, я продолжила обходить домик из розового кирпича. — Рыжая! — и кому это? Здесь, что, есть человек, который не слышит, что его зовут? Дурак. А ведь на цвет своих волос отозваться можно. — Ты слышишь? — кто-то подбежал сзади и схватил меня за руку. Да что еще? Обернувшись, мне стало неудобно. Незнакомый мужчина наклонился надо мной и обеспокоенно начал осматривать. Кто это вообще? — Вы кто? — озвучила я свои мысли, отпуская его руку. Она была большой и шершавой. Прям, как у папки. — Извини, что отвлекаю. Я Геру, рыбак, а ты? Не потерялась? Раньше тебя не видел, ты из города? — обеспокоенно спросил он, присаживаясь на корточки. Заглянув ему за спину, я увидела маленькую тележку с рыбой и ларек. Похоже он заметил, что я гуляю без взрослых. — Не, Геру-сан, я не потерялась, — поспешила успокоить незнакомца. — Я просто гуляю. — Одна? — Удивившись спросил он. — Ага, — посмотрев по сторонам и приметив красочный магазинчик, я попыталась побыстрей уйти от этого продавца. Вдруг он захочет мне ее продать? Денег-то у меня нет. — Ладно, всего вам доброго, мне пора, до свидания. — Пока, — с удивлением в голосе сказал Геру, все еще провожая меня взглядом. Забежав в магазинчик, попутно обернувшись закрывая дверь, чтобы посмотреть ушел ли тот мужчина, я наткнулась взглядом на его и чью-то маленькую фигуру, скоро отворачиваясь от двери с прозрачными вставками. Помещение оказалось небольшим. По обилию всяких растений на полочках и в вазах, стало понятно, что здесь продают или выращивают цветы. Все это выглядело мило, но для меня большие вазы и горшки казались очень странными. Зачем мне такие большие растения? Они выше меня! В середине помещения стоял прилавок, а на нем развалилось тело, прикрытое газеткой, которая, то и дело, приподнималась, когда человек дышал. Не делая резких движений и не издавая лишних звуков, я решила осмотреть здешний товар. Пол полностью был заставлен громадными то ли деревьями под потолок, то ли кустами, честно говоря — не знаю. Не увлекаюсь растениями. Вообще. На нижних и средних полочках, прикрепленных к стенам, расположились самые разные зеленые пучки, посаженные в яркие глиняные горшки. Тут значит и гончар есть? Тогда и к нему надо сходить. Колючие, цветущие, полностью разноцветные кустики, ютились в магазинчике, явно маленьких, для такого дела, размерах. — Ого! — непроизвольно вырвалось у меня, когда я наткнулась на большой зеленый стебель с пастью. Интересно, а оно кусается? Спящий работник всхрапнул, дернул рукой чуть не сбив со стола пустую чашку кофе, явно предназначенную не для него, продолжая сладко спать. Попробовать потрогать эту штуку? Почему бы и нет? Оглядевшись, я заметила на полу возле какого-то розового плюща мухобойку. Думаю, подойдет. Схватившись за нее посильней, я встала на цыпочки пытаясь резиновым кончиком дотянуться до странной штуки. Когда мухобойка коснулась вальяжно разинутой пасти, она повела себя странно. Ворсинки вокруг ее листиков задвигались, а в следующий момент она с громким оглушающим звуком захлопнулась. — А-а-а! — Господи, что она делает? Я же сейчас упаду! Хищное растение вытянулось во весь рост и задергало своей «головой» в разные стороны, чтобы я отцепилась от его добычи. Грохот раздался по всему магазинчику, когда я шлепнулась на пол. Зеленое чудище все еще бесилось и порыкивало, то и дело кусая мухобойку. Работник вскочил с места все же опрокинув кружку. Она с грохотом разбилась и немного кофе, оставшегося на дне, разлилось по черно-белой плитке. Ой, как не хорошо получилось… Девушка-работница вскрикнула, увидев, что творит ее бешенное растение и, быстро скрутив в рулончик старую газету, которая только что покоилась на ее голове, забила по ее большим листам. Не желая попадать под раздачу, я хотела уже тихонько сбежать под шумок, но не тут-то было. Блондинка с ярко-красной помадой, размазанной по лицу, схватила меня за шкирку свободной рукой. — Стоять! У тебя проблемки, милая! — рыча и кривя губы в раздраженном оскале, закричала она отрываясь от битвы с зеленым другом. Отпустив меня из своей дьявольской хватки, она с глухим рыком кинулась к двери, закрывая ту на ключ. Раздался щелчок. Ну все, мы застряли. — Ты сломала ключ? — закричала я, впадая в ужас. Господи, да нас заживо сожрут! — Зато ты теперь не выйдешь, мелкая! — грубо воскликнула работница простого цветочного магазинчика, на окраине деревни. Если бы знала, чем именно закончится мой день, не ходила бы гулять. Зато теперь я умру в желудке какой-то больной росянки. Лучше и быть не могло. — Чего стоишь? Хватай швабру, дура! — гаркнула разъярённая девушка, замахиваясь на облысевшее и помятое растение. Это очень странная и одновременно неудобная ситуация, но мне нравится! Если представить вместо этой лианы-хищницы Адмирала Дозора, то я просто героиня среди пиратов! Осталось только одолеть эту хреновину! — Посторонись! — хохоча прокричала я моей сообщнице. Швабра полетела прямиком в обезумевшее растение, разинувшее рот, тем самым выронившее мухобойку. Тряпка накрыла росянку, а швабра настолько сильно ударила ее, что ее стебель обмяк, и она свалилась, высунув фиолетовый язык в ворсинках. — Фу-у-у… — пробормотала я, закрывая нос и рот руками. — Ну и вонь, она умерла? — Пф! Мелкая, она притворяется, — вытерев грязные руки о фартук, с поджатыми губами сказала она. — А, тогда я пойду, — побыстрей бы… Девушка замерла и оскалилась, широко раскрыв глаза. Ее руки все еще держали нижнюю часть фартука. Сглотнув образовавшийся ком в горле, я попыталась нащупать круглую ручку двери. Черт! Закрыто! — Сломалась же, — насмешливо прокомментировала эта противная личность, накручивая золотистый локон на палец. — Ха-а-а… — протянула она задумчиво. — Не хочешь заплатить? Ты тут погром устроила, между прочим. О нет… Нет! Как объяснить, что деньги были оставлены на корабле моего отца-пирата?! Меня же выгонят… О… Ясно. — О добрейшая, же… девушка! — взмолилась я, сложив ладошки на груди в смиренном жесте. «Добрейшая» вскинула бровь, уперев руки в бока. — Я тут совсем не причем… Это милое растение само на меня… — Деньги будут, нет? — меня довольно грубо прервали. Боже! Мне только и остается вскрыть картишки, просверливая дыру в салатных обоях. — Тут такое дело… — Да че ты мямлишь?! Говори уже! Бесишь! У меня аж уши от ее шипения заложило. — Ну, я думаю вам не понравится, то что я скажу, — пытаясь не злить уже и так разъярённую блондинку, тихонечко, и главное спокойно, вставила я свои пять белли. От ее взгляда у меня коленки трясутся! Скромная работница, одетая в совсем нескромную одежду, цыкнула и села на свой же стол, сказала, как ни в чем не бывало: — Бабла нет — убирай. — …Ся? — надежда умирает последней. -…Й, — ох, черт! Только не снова! Позлиться мне не дали, даже скрежет зубами ехидно комментировали, говоря всякие гадости, что выводило еще больше. Да что это за чертов магазин такой?! Убийственный, можно сказать. — И там вытри, — взмах рукой в неопределенную сторону. Черт, мне только и остается язык кусать. Дверь-то сломана. Интересно, как мы вообще выходить будем? Ладно, как я выйду? Уже вечереет — это видно по розовым просветам из-за стеклышек в двери. Можно сказать, что обещание Ясоппу уже нарушено. Эх, а я ведь тут не так давно — почти все дневное время я прогуляла, ходя по деревне какой-то там, не помню названия. Двойное «эх». Решив в ответ понаблюдать за озлобленной работницей, я немного удивилась. Девушка спала, закинув ноги на стол, сидя на опасно покосившемся стуле. А что, если… То ли всхрапнув, то ли хрюкнув, баба с огромной грудью, что, видно, перевесила бедняжку, упала вместе со стулом, поднимая пыль, собранную в кучку. Ненавижу! — Ты че, охренела?! — завопила не своим голосом она. У нее даже морщинки на лбу появились, хе. — Да не я это была! Сама ты грохнулась! К моему удивлению эта барышня с покрасневшими, от злости, глазами метнулась к преспокойно лежащей на полу, побежденной росянке, в позе готовой убивать. Боже, выпустите меня отсюда! Я больше не буду гулять одна! — Паскуда! — как я поняла, это блондинка больная на голову и это подтверждает, почему она вдруг набросилась на растение топча его листья. Не думаю, что хочу быть на месте бедной росянки. Мне даже стало жалко это зеленое чудовище… — Можно мне, — хриплые звуки из пасти пострадавшего, цоканье каблука и весьма нецензурная фраза. — Эм, — грохот и треск гончарного изделия. — Домой пойти, — опять брань. — Да иди куда хочешь! — рявкнула она и с боевым кличем ударила метлой по лиане с листиками, обвившую ее тело. Мне только и оставалось, что жаться к двери моля, чтобы эта больная меня не задела своим веником. Там могут быть ядовитые пауки! — Дверь закрыта, не могли бы ли вы… — Ха, получи! — в ход пошли горшки с другими цветами. Что она делает?! Сумасшедшая! Я не смогла удержать в себе волну накатившего смеха. Какая же эта тетка веселая! И все равно, что сейчас ей своим видом только людей пугать! Это же круто — пугать людей одним только взглядом! Вау! Но моего восторга никто не разделял. Мой кумир разъяренно что-то гаркнула, замахиваясь косым стулом, и ожившее растение снова осело на пол, высунув свой мерзкий язык и, по-видимому, успокоилось. На душе такое странное чувство только что было… Как будто прокатилась с горки на огромный скорости. Это еще раз доказывает, что эта баба с грудью, которая по размеру аномально превышает ее голову, очень крута! Как же мне понравилось сегодня «гулять»! Светловолосая недовольная девушка внушала трепет и уважение одним только взглядом. Даже несмотря на ее откровенную одежду, она не казалась женственной или привлекательной, она выглядело грубо и жестко по сравнению с милыми девушками, которые тряслись над своим товаром. Настоящая мужланка с самой настоящей ярко-красной помадой на губах! Кру-у-уть… Сначала я ее немного побаивалась и, когда она заставила меня вымывать и вычищать ее скромную лавочку, переполненную убийственными растениями, я ее, честно говоря, возненавидела, под давлением плохого настроения и неудачного момента, но зато теперь вижу, какая она прикольная на самом-то деле! Голыми руками завалила эту зеленую водрослю! Я так не умею… — ТЕТЬКА-САН! Я В ТУАЛЕТ ХОЧУ! — Че?! — она наконец обратила на меня внимание и, заметив выражение моего лица, на котором реально было выражение вселенской боли, она, наконец, спохватилась, — Э! Не обосцы мне тут все! — ВЫПУСТИТЕ МЕНЯ! — Ладно, мелкая, ладно! — она, озабоченная чистотой своих грязных полов, быстренько кинулась к двери с застрявшим в нем куском ключа. — Ва-а! — ТЕРПИ, МЕЛКАЯ! — замахнувшись длинной ногой, обутой в туфлю с невысоким, но тонким каблуком, блондинка со сосредоточенным видом, приготовилась. БАМ! ОНА ВЫБИЛА ДВЕРЬ!!! Это закончилось! Я свободна! Нужно быстрей бежать. — Э! — не своим голосом выдала девушка, схватив меня за воротник. Как успела?! — Раз вздумала обманывать, то все! За себя не ручаюсь, где родители? — она зло выдохнула воздух из легких. Видимо в голове у пришибленной что-то перемкнуло, и на ее лице появилась какая-то идиотская ухмылочка. Я и пискнуть не успела, как эро-женщина потащила меня куда-то в сторону пристани. Вот как она узнала, что там стоит корабль?! Все, я пропала! Бен с меня шкуру сдерет! — Э-хэ-хэ… — прикрывая рот захихикала она, прикрыв глаза. О мой Бог… Теперь эта… развратница больше не кажется хорошим примером подражания. Слишком странный смех и характер. Бр-р… Мурашки по коже. Мы шли по вечернему селению, солнце опускалось за море, окрашивая воду и небо в теплые розовые и оранжевые цвета. Раскрашенные здания становились немного ярче, тени их удлинились. Людей на улицах почти не было, а те, что находились вне дома, выглядели довольно спокойно, поэтому я была почти уверена в том, что папка все же договорился с главой селения и перепуганными местными. Надеюсь, на него не сильно ругался Ясопп… Бывает у него такое, когда он про себя ворчит о всех гадости. Даже про меня иногда. Блондинка, чьи волосы при закатном свете стали более розоватыми, к моему удивлению не держала меня больно, как сделал бы любой взбешенный человек на ее месте. Тот же самый подозрительный продавец рыбы. Сначала девушка быстрыми шагами, чуть ли не в припрыжку, скакала в глубь деревни, но почему-то через пару минут ходьбы замедлилась и свободной рукой начала поправлять коротенькую юбку, которая, кажись, вот-вот задерётся на ветру, и стряхивать невидимую пыль с одежды. Лицо у нее в тот момент было озабоченное, но я это никак не прокомментировала, продолжая медленно плестись за ней непроизвольно держа за руку с длинными-предлинными ногтями. Боже. — Надо немного нос припудрить, — неуверенно протянула она, хватаясь за, заранее прихваченную сумку. Руку мою она все же отпустила. А вот и славненько… Не успела я и шагу ступить, как меня уже сверлили пронзительные и наводящие жуть, потемневшие голубые глаза эро-женщины. Жуть… У меня, кажется, сердце на секунду остановилось. — Попробуешь сбежать — башку откушу, поняла? — опасно приподняв верхнюю губу в оскале сказала она, угрожающе держа самое опасное оружие в руках — помаду. Не-е-ет, это безнадега. Полная. Лучше сразу сдаться папке, чем терпеть перепады настроения этой бабы, что, к моему ужасу, меня восхищают и вызывают некий трепет. Господи, как же круто она выглядит! Это даже зарисовать нужно! — Ты еще мне понадобишься, хе-хе, — состроив идиотское лицо, совсем ей не идущее, она озабочено захихикала. Много времени не прошло — я всего лишь до темноты ждала, пока эта недо-кукла «попудрит щечки». Черт, чего она так долго?! Да еще и посреди улицы встала! В итоге, до места назначения меня довели, когда луна уже взошла, а моя спутница все еще жаловалась на недостаток света и неокрашенный глаз, хотя, по-моему, мнению за такой промежуток времени можно было накрасить десять таких, как она. Мы остановились посреди улицы и девушка, прищурившись начала разглядывать вывески, висящие на серых, в свете луны, зданиях. Ну что ж, бежать по такой темноте уже некуда, так что, можно попытать любимую удачу и последовать за надсмотрщицей в короткой юбке, хотя выбора и так нет. Что-то пробормотав, блеклая фигура девушки двинулась в сторону подозрительно громкого заведения, подав знак рукой следовать за ней. Иду-иду… Не слепая… Глаза заболели от яркого света лампочек в помещении. Не знаю, что гласила вывеска снаружи, которую разглядывала бесстрашная баба в развратнейшей одежде, но внутри это было похоже на таверну или паб. Мда, этого стоило ожидать от странно одетой незнакомой девушки, но не от продавщицы в цветочной лавке, хотя, кто знает… Отовсюду доносились знакомые голоса, и я от неожиданности данного поворота событий резко раскрыла глаза, после чего будучи второй раз ослепленной зажала их руками, яростно рыча. Через пару мгновений я, сквозь смешки громких напившихся накама, услышала, как хмыкнула эта барышня. Ух! Да она может сдать меня каждому второму в таверне, если не первому, и потребовать миллионную награду за затоптанное растение. А ведь добила его она! — Эй! — крикнула она, махнув рукой девушке за стойкой. — Наливай, Макино. Мне как обычно. Не люблю такие ситуации. Все в пивнушке замолчали и развернулись к позднему посетителю, а точнее посетительнице, которая в свою очередь без стеснения и чувства дискомфорта прошла к барной стойке и уселась на высокий стул, закинув ногу на ногу. Повертев головой и приметив, что меня нет, она посмотрела в сторону дверей-вертушек и сказала: — Ну хотя бы сейчас не убегай! — заполнив своим громким голосом тишину, которую, казалось, даже потрогать можно. — Или может ты боишься людных заведений? М-м? — ехидненько протянула она, приподняв уголки губ. Меня так это возмутило, что я от злости сжала кулаки и, игнорируя удивленные взгляды, прошлась до высоких стульев и, непонятно, как, залезла на один из них. Никак чудо, раньше я вообще на такие взобраться без помощи не могла. Наверное, это получилось из-за нежелания быть униженной этой бой-бабой. — Смотри Макино-сан, какую потеряшку я нашла! — тут же сменив тон на более мягкий и милый, пропела она, положив голову на руки, оперившись о стол. — О… — только и смогла удивленно сказать девушка в косынке. Кажется, я ее уже видела… Да, кажется на пристани. Такую яркую косынку я бы точно не забыла. — Эстер! — разрушил тишину чей-то голос. — Дядька Лаки Ру, — отозвалась я. — Батя твой на корабле сидит, переживает, а ты, значит, гуляешь? — пододвинув тарелку с едой, улыбаясь сказал мужчина. — Я хотела вернуться, но… обстоятельства не позволили, — пинок по соседнему стулу был стоически проигнорирован. — Ясно, детка, но ты это, батьку своего там утешь что ли, хе, — задорно похихикав, он с радостью схватил куриную ножку. — Хорошо. Нас все это время слушали не только заинтересованные накама, но и развратная бабенка с темноволосой барменшей. — Потеряшка? — добро улыбнулась девушка в косынке, наливая, по-видимому, пиво в большую деревянную кружку с толстой ручкой. — Ну, была такой пару минут назад, как видишь, — тоскливо посмотрев на барменшу, изрекла она, надув губки. Какая же все-таки эта тетка развратная, фу. — Че ляпнула?! — выплюнув все пиво на пол и громко стукнув кружкой по дереву, воскликнула взбешенная одной лишь фразой девушка. В смысле? Я молчала! — Хватит думать вслух! — гаркнула она в тишину. Господи, ребята помогите! Спасите меня от этой сумасшедшей! — Ты издеваешься?! — не без скрытой злобы, сквозь зубы рыкнула женщи… — ТЫ ОХРЕНЕЛА?! ДА ЧТО ЖЕ ЭТО ТАКОЕ?! В следующую секунду мне пришлось уворачиваться от летящего, в меня, стула. Он бы приземлился точно в мой лоб, если б я не упала на пол! О! Прости, Хлопси! За твою глубокую душевную травму отвечает эта больная, не я! Так вот пусть она и залечивает все твои… промежности. — Куда она целилась вообще?! Косая! — завопил обросший пират, держась за нежное, не детское место. Блондинку как будто током ударило, она остановилась на пол пути к выходу, куда я хотела улизнуть и перевела взгляд на застывшего в странной позе накама, который хотел хлебнуть высокоградусного пойла, что ему спокойненько принесла барменша. Похоже, что выходки этой же-е-е… Хорошо, хорошо… Девушки, причем милой и прекрасной почти никак не удивляют ее темноволосую подругу. Они же знакомы, да? — О! У тебя видны… — начал кто-то из пиратов. Его постигла ужасна участь: растрепанная блондинка схватила его за грудки и судорожно затрясла, словно ожидая что из его карманов со звонким шумом повалят белли. — Че ты там вякнул, лысик? — загробным голосом произнесла она, притягивая к себе перепуганного пирата, которого, по виду, еще чуть-чуть и вывернет прямо на туфли светловолосой. Похоже, с него хватит. — Н-ничего, мэм, — пролепетал юнга. — Пф! Пугливая овечка! В таверне не было ни звука, кроме громкого голоса безымянной девушки, тихого лепета начинающего пирата в начале своего криминально-романтического пути и безбожного чавканья. Всем было интересно посмотреть веселое представление, после долгого и выматывающего дня. Оружие никто не доставал — ребята не видели смысла стрелять в беззащитную девчонку в откровенной одежде. В ней, видимо, не видели серьезной угрозы, но я видела, как Бекман косо смотрел на нее иногда поглядывая на Лаки Ру, который в свою очередь игнорировал его и страстно пожирал запеченную курицу со всем своим рвением. Бену только и оставалось, что закатывать глаза и время от времени притопывать ногой. Идеальный побег. — А ну стоять! — майка неприятно обхватила шею и потянула назад. Опять попалась. — Пусти меня, странная тетка! — завизжала я, выкручиваясь из стальной хватки. — Ты посиди тут, пока взрослые разбираются, — меня небрежно одной рукой подтолкнули к барной стойке. — Ща я и с тобой разберусь, — ухмыляясь, девушка начала разминать костяшки пальцев. Шокированный парень осел обратно на бочку, на которой раньше сидел. Он, как и все, не был готов к такому неожиданному повороту событий. Ну что ж… Таверна есть таверна, побои в ней можно получить на раз плюнуть, так что, всем не привыкать. Взрослые уже. Лысенькая голова покрылась холодными капельками пота, когда его охмелевшие накама подняли гомон и начали кричать о том, что это всего лишь странная девушка в короткой юбчонке, и завалить ее у него шансов больше, чем дойти до корабля. Оптимистично, однако. — Хочешь сказать последнее слово, сосунок? — нахально передернув плечами сказала тетка, расплываясь в оскале. — У вас… — Да? — Ну… — Я слушаю. — Это… Как сказать, — покраснев, как огромный вареный рачок с Гранд Лайн, юнга не на шутку смутился. — Да говори уже! Бесят твои ужимки! — довольно резко крикнула блондинка, переминаясь с ноги на ногу. Со стороны казалось, что в обуви на каблуке ей неудобно, но виду она не подавала. Да и вообще если дело об этом зашло, то этой тетеньке не следовало так широко ноги расставлять, как будто она в широченных штанах, а то юбка не позволяет… — Ваша… Э-э-э… — парень на секунду опустил взгляд на ноги девушки. — В общем задралась эта штука, — в его роду точно были варенные яйца. Лысина блестит, переливается. Аж вся красная. Весь свой боевой пыл девушка растеряла тут же и, вытянув шею, всем корпусом повернулась ко мне, хлестнув распущенными волосами по розовому лицу парнишки, громко топнув ногой. Видимо, в этой жизни юнге не повезло в двое: каблук развратницы (во всех смыслах) вонзился в ступню парня, на которую был обут какой-то вшивый недо-балеток. Жертва взвыла, а потом, под дикий ор и крики, упал на спину без сознания. — Мелкая, че ты мне не сказала? Снизу же лучше видно! — тем временем, будто не замечая настрой пиратов, бесновалась потенциальная убийца, выпучив глаза от возмущения. Бедная барменша, которая, судя по всему, не часто переживает такие наплывы посетителей с очень грустным лицом кинулась к упавшему пирату, а потом чуть ли не плача посмотрела в спину «убийце». — Лисбет, он же пострадал, — со смешанными эмоциями пролепетала темноволосая, кусая губы, кидая опасливые взгляды по сторонам. Но ее опасения прервал Рифли, у которого в руке была большая пивная кружка. — Не переживайте, Макино-сан! Парень живчик! Надо ж было такую бабу упрятать в деревне! Огонь, а не женщина! — хмельным голосом крикнул кок, под гул напившихся накама. Но, видимо, реплику Макино некая Лисбет пропустила мимо ушей и, присев за барную стойку, окунулась в хандру, мир самобичевания. — В деревне… — убитым тоном произнесла она, с каменным лицом опираясь телом на стол, обхватывая голову руками. О Боже! Да она постарела лет на тридцать! Или это визуальный эффект? В общем, черные тени еще долго окутывали середину бара, как раз там, где сидела унылая блондинка Лисбет. Странная она, но мне это пока не важно. Главное, чтобы в решающий момент она меня не заметила, и я смогла слинять… Девушка, похоже заснула, ну или что-то вроде этого. Прямо у входа, возле столиков ребят, борясь со жгучим желанием сделать этой тюремщице гадость, я остановилась. П-ф-ф… Буду надеяться, что в погоне у этой чокнутой каблуки, а может быть и ноги переломаются. Зажму-ка я кулачки. Ну… К черту! — ПОКА РЕБЯТ, Я УХОЖУ! ПРОЩАЙ БАРМЕНША-САН, ЗА МЕНЯ ЗАПЛАТИТ… Э-э-э… ВОТ ОНА! — перебивая всех в помещении крикнула я, тыкнув пальцем в бесстрастную блондинку, что валялась на барной стойке. Помахав сворованным пирожком на прощание, под чей-то громкий, болезненный вой умирающего зверя и волну хохота накама, я с новыми силами пустилась наутек, часто дыша от зародившегося внутри веселья. Стоп! Это что, стул в меня полетел? Что это за треск? Стакан летит?! Помогите!!! Уже на улице, когда бар остался позади, луна освещала улочки, а на горизонте в порту виднелся наш корабль, набрав в легкие воздуха, я со всей силы прокричала на всю деревню: — ЗА ВСЕ ПЛАТИТ ЛЕСБУХА-САН!!! На этот раз сзади послышался звук бьющейся посуды, грохот выбиваемых с ноги дверей, мужские возмущенные и удивленные восклицания и почти звериный рык, а после слова тонущие в суматошном шуме: — Найду!..