Лютый беспредел

Сезон дождей прошел, наступила морозящая зима, охватившая остров Рассвета целиком и полностью. Живность, любящая теплую погоду, попряталась, открывая дверь царствования крупных млекопитающих, полнящихся на окрестной территории. Как назло, именно в это время года меня охватил ужасный кашель и трясучка от одного лишь дуновения ветра, что то и дело забредал в узкие щели нашего дома, построенного так высоко, что холодный воздух так и норовил подуть посильнее. Горячка спала, но сопли из носа не прекращали течь, как и кашель, отзывающийся неприятным грузом в легких. Сабо первым делом предложил показаться доктору, но Эйс откинул эту идею в сторону не из-за природного отрицания чужих идей, причем хороших, а из чувства общего самосохранения — посторонний человек не должен был знать про штаб и я была с его мнением солидарна. Обустройство нового дома прошло… А никак не прошло! Никто не хотел таскать лишнюю мебель в дом, искать запчасти для старых сломанных часов, даже не понимая, что они идут раз на раз! Всех тонкостей домашнего уюта никто из братьев не познал, предпочитая охотиться, бить морду друг другу и плохим парням, бегать за лекарствами в город и просто бездельничать, изредка занимаясь полезным делом. Мои речи, наполненный самым что ни на есть настоящим смыслом они просто не понимали, исходя из своей… Я даже не знаю из чего! Они просто не могли увидеть то, что было у них буквально перед глазами… Мужчины, пф-ф-ф… Последнюю неделю моей болезни, когда я уже растерла нос платком, охладив руки в холодной воде, где эти же самые тряпки и стирались, мальчики стали чаще ходить за едой. Ранее же они разделялись, и кто-то один обязательно сидел рядом со мной, подавал, что необходимо и вообще развлекал. Наверное, это был единственный раз, когда я добровольно оставалась с Луффи при таком плачевном состоянии, потому что угомонить его гиперактивность было непросто. Даже невозможно! С ним, естественно, было интересно, но если он начинал вытворять безумные фокусы со своими руками, то притормозить я его не могла — кулак менее сильный, да и горло выдавливало такие звуки, точно ворона подавилась червяком… Обратная сторона медали тоже присутствовала: из-за того, что мне пришлось немного посопливить, меня оставили дома, лишив привилегии ходить с добытчиками-парнями на охоту повышенной сложности. Это было прискорбно, честно. Я только решила стать чуточку сильнее, а тут!.. — Апч… — зажмурив глаза и схватив платок, лежащий справа, я потонула в противном чихе, что будто надул меня изнутри, шариком. Неприятное, отвратительное чувство! — Будь здорова, — оповестил о своем приходе Сабо, первым ступая в нашу обитель, прямиком на скрипучую доску. Естественным было и то, что всех охватило волнение — никто из нашей четверки никогда не болел!.. Минимальные приличия соблюдал только Сабо, другие же вошли молча, но без мрачных мин на лице. Луффи почему-то радовался больше обычного, а Эйс выглядел весьма усталым. Но меня поразило не это — еды не было! — А где?.. Наградив Ди укоризненным взглядом, Эйс вздохнул, откинув в угол трубу и развалившись на расстеленных мною постелях, раскинул руки в стороны. Я о них, понимаете ли, забочусь, а мне даже слова приветствия не сказали. — Можешь забыть сегодня про ужин, — в такт словам взвыл мой и брата желудок. — Луффи мало того, что упустил свою первую добычу, так еще и остатки скинул в реку. Поругай его! Под конец он повысил голос, заставив меня едва вздрогнуть и выбраться из кокона теплых одеял. Это было удивительно, потому что он о таком мало когда просит. Конечно, это явная шутка, определяемая по наигранному обиженному поджатию губ, но все же… Мало, когда такое увидишь. Я ткнула его пальцем в живот с усмешкой на губах, наблюдая как он вскидывает руки и ноги, переворачиваясь на бок, посмеиваясь про себя. В разговор встрял Луффи. — Представь себе, тот медведь-бандит стал моей первой добычей! Я сам его уделал и это было так легко, ты даже не… — воздух у восторженного почему-то кончился, но он не перестал изливать свои чувства. — Вух! Эст, там был большу-у-ущий тигр, я таких никогда не видел. И ты тоже, это я наверняка знаю, мы же всегда ходим вместе ши-ши-ши… Только писать раздельно! — Луффи! После смачного звука затрещины о резиновый затылок, он что есть сил рассмеялся. Дура-а-ак! Скинув верхнюю одежду и прикрыв дверь, один из старших братьев отряхнул верхушку цилиндра от белого, тонкого слоя снега, оставляя его висеть на кривом крючке у двери. Взлохматив белесые короткие и миленькие, как у ангелочка кудряшки, он последовал за Эйсом, рухнув на матрас, обессилев на глазах. Ди же в свою очередь широко зевнул, улыбнулся напоследок и с разбегу прыгнул во всю ту же кучу. Я так и осталась стоять посреди комнаты со свисающим одеялом на плечах, как неприкаянная. — Будь добра, затуши свечу… — Да вы что, совсем уже?! Я есть хочу! — взвыла я, не вытерпев такого игнорирования. — Целый день ждать вас было тем еще занятием, а вы… Черт, да в этот самый день, когда я понадеялась, что съев все мясо утром, вы принесете что-нибудь вечером впервые уйдя в почти полном составе, происходит такое. Все, мне надоело морозить зад дома, буду морозить его вместе с вами! — Я тоже кушать хочу… — заиграла старая песня, услышав упоминание о мясе. Лениво вытянувшись, конопатый сел в постели, скептически состроив гримасу на лице, изогнув черные брови. Когда он так делает, у меня все поджилки сотрясаются. — Ты в таком состоянии хотя бы с лестницы спустишься? Ветром не унесет? Его слова меня крайне возмутили. — Между прочим, со мной все относительно в порядке, так что проблем особо не будет. — Тогда без вопросов, — тут был подвох, размером с тигра, но Эйс так его запрятал, что не разроешь же… Где завонялся труп?! Ну где?! Покачав лежа головой, Сабо перевернулся на живот и красноречиво посмотрел на нас обоих. В его глазах так и читался призыв к благоразумию, но кто его послушает? Забившись под одеяло, Луффи почему-то затих, чуть сотрясаясь. Он почти бесшумно хихикал, выглядывая одним глазом из самодельного укрытия. Пожалев уставших, я затушила свечу, как меня научил Бен — слюнявыми пальцами. Прекрасное умения! Не женское, но пиратское, а это здорово. — Эй, а вы такие классные… Круто, когда дома кто-то сидит и волнуется, ши-ши-ши… — тихо посмеивался он. — Подвиньтесь, — растолкав Луффи и Сабо я умостилась на своем месте, заведомо зная, что под утро все руки и ноги будут на мне. Набив хилую подушку, я посмотрела на брата, прятавшегося под одеялом. С виду Луффи выглядел умиленно счастливым, что заставило меня улыбаться такому поведению этого оболтуса. Еще чуть больше года назад я даже не подозревала о том, что буду счастливой обладательницей трех братьев — двух старших и младшенького… За которого ответственности по самое горло! — Ну так вы выключите свет?! — до уха донеслось недовольное сопение плотно завернувшегося в одеяло гусеничкой Эйса. — Да не бубни ты, — цыкнул кучерявый, зачем-то свистнув сквозь выбитые мною зубы так же устало. — Сейчас все будет… Кто сказал о том, что я все свечи затушила? Ха! Проходя мимо, Сабо бросил на меня многообещающий взгляд уставшего человека с пустым желудком и тяжёлым сердечком от голодной печали. На мгновение мне даже стало его жалко. А потом я вспомнила, что эти уникумы оставили нас без ужина и меня без еды на весь день. Пусть страдают. Завтра поджарю им слизняков. Никто не узнает… Верно? За окном ухнул ветер, зазвенев подвешенными банками у входа. Заурчал живот, и я невольно приоткрыла глаза и наткнулась на шепчущихся мальчиков. Меня в свои планы они не посвятили, что вызвало во мне немного негодования и едкой обиды. Разве ради того, чтобы общаться с ними нужно против своего желания гулять? Если это так, то это определенно неправильно. — О чем вы? Я ничего не слышу, — нахмурилась я в который раз, увидев на их лицах удивление. Кажется, Сабо точно показалось, что я сплю. Луффи такой Луффи… Он сразу же раскрыл рот в широкой улыбке, рассказывая о том, что тигр с горы Корбо их цель для становления капитаном нашей… четверки! — Вы… Да вы эгоисты! За меня тоже решили, да?! — взвилась, отбросив одеяло и зло кашлянув в кулак не из-за болезни — для прочистки горла, чтобы долго ругать, рвать на куски и наказывать. Все заворочались, будто зная о грядущем апокалипсисе. У Луффи полезли глаза на лоб, а подбородок предательски задрожал, не справившись с рвущейся ложью изнутри. Предчувствует, мерзавец, что сейчас будет… Я зла! Я хочу есть! ОЧЕНЬ! — Это была идея Эйса! — Да, это был Эйс, — вторил ему Сабо, закрывая лицо подушкой. Упомянутый выше переполошился, вытянул шею и только и увидел летящий в него кулак. — Но Луффи… Ублюдок!!! — заорал он, срывая голос, красный от гнева и потенциального предательства, бросаясь с вытянутыми руками на блондина под гогот ухохатывающегося брата, хлеща кровью из носа. — Это был ты! Ты и еще раз — ты! Этот удар для тебя! — Не слушай его, Эстер, он обманывает, — просипел Ди, теряя воздух, хватаясь за резиновый живот. — О… О! Луффи врет! ЛУФФИ ВРЕТ! ЛУФФИ — ВРЕТ!!! Это как вообще?! Что случилось пока я болела? Почему? Как? Мой резиновый ангел-пират заразился от Эйса его гнусной аурой хулигана-бандюгана? Они поменялись местами? Кто-то сдох?! Это был тигр?!

***

На следующий день мы вышли в лес, надев свою самую теплую одежду. Как жаль, что мальчики не могут почувствовать моего мандража, когда я смотрю на их расстёгнутые куртки, летние маечки и сандалии Луффи. Я какая-то странная, да? Почему мне нельзя ходить голышом в минусовую температуру, а?! В чем я провинилась?! ПОЧЕМУ ПРОВАЛИЛАСЬ В ПРОРУБЬ У НАШЕГО ДОМА?! — Бака, потому что девочка, — шикнул Эйс, смахивая черные пряди со лба. У него порядком отросли волосы, но мне ножницы не доверяет даже мой маленький резиновый брат, поэтому я склоняюсь к тому, что стала полной неудачницей… Когда это началось? Почему обычная нарезка овощей в моем исполнении превращается в пытку неодушевлённых предметов? Однажды Сабо видел, как я пытаюсь очистить яблоко от кожуры. После этого он сказал Эйсу, что пора прятать ножи, иглы, те самые ножницы и все, что может пагубно повлиять на наше здоровье… Обидно! А сколько огурчиков я перевела под болезненные взгляды Сабо… Не пересчитать. — Эйс, когда я думаю о всяких ненужных вещах и кто-то начинает отвечать на вопросы в моей голове… Ты хоть представляешь, как это выглядит с моей стороны? Это, между прочим, страшно! — И ты хочешь, чтобы я перестал подкладывать язык? — Ну, — я немного замялась, вступая в снег по колено и кутаясь в шарф, — без твоих комментариев будет скучновато, поэтому мне придется потерпеть. Мы оба замолчали. Эйс и Сабо решили разделиться, отправив Луффи вперед к горе. Пока мы не достигли пункта, где наши пути разделятся, все оставалось прежним. В заснеженном лесу было тише и холоднее, но это не помешало нам двигаться дальше с хорошим настроением. Необходимость выйти на улицу возрастала — я не та, кто будет сидеть на одном месте. Такими темпами я просто зачахну, пока братья всю зиму будут играть в снежки и строить снегопиратов с глазом-бусинкой. Даже если на пороге болезнь мне непозволительно просто так профукивать свою жизнь!.. Я осуществлю свой план в старости. В огороде, где буду выращивать овощи. И продавать за миллион белли за штуку! — Почему вы вдруг заговорили о капитанстве? Кажется, это больная тема для вас, — мерно идущий сзади блондин в более теплом варианте жабо раскручивая в руке трубу, но на мои слова отреагировал без замедлений. — Об этом заговорил Луффи. Он же и предложил напасть на дьявольского тигра, который ест пять раз в день, представляешь? — по блеску в его глазах, его этот факт безмерно восхищал. — А ты не вступишь в мою пиратскую команду? Я сделаю тебя своим доверенным лицом, если хочешь… Будешь доктором? Все полученные раны ты очень хорошо лечишь! Но знай, что если ты вдруг захочешь стать коком, то тебе этой должности не видать, как своих ушей… В груди сперло от возмущения. — Без понятия, — сказала, чтобы замять созданный мной же разговор, получая скисшую физиономию брата в ответ. — Если я смазываю ваши царапины спиртом и ваткой, то это не значит, что я хороший врач! И мою еду вы едите, если приспичит… — Кхм, — на нас косо посмотрел Эйс. Поглядел, побегал глазами и, поджав губы, отвернулся недовольно вышагивая дальше, закинув на плечо трубу, сжав пальцы до белых костяшек. — Что с ним? Он очень часто так себя ведет и мне это не нравится. Вроде бы утром покушал, так что ему еще надо? — говорю так тихо, чтобы он не зародил и не повернул голову обратно, исподлобья оглядывая от самых пят. Люблю, как кушает Эйс. Смакует, облизывается, иногда может тарелку языком вычистить. Сабо, тебе понравилась яичница из слизней?.. Ха-ха… — О, ты не знаешь? — лаконично высказались рядом на ухо, шевеля красные пряди, щекочущие кожу. — По его мнению, ты идешь в комплекте с Луффи, а если Луффи формирует команду, то тебя ему не видать, как своих… ну, ты знаешь. У нас у всех есть стойкая уверенность, что его ты любишь больше всех. Сабо тоже это задевало, я видела. Раньше я не думала, что забота о Луффи может отдалить нас настолько, что Эйс даже не поинтересуется моим личным мнением. Хотя когда было иначе? Может я и выделяю его, да, не спорю, но это никак не мешает мне радоваться узким семейным кругом, где кроме меня есть еще трое близких людей. — Глупости, — на большее меня не хватило. А я им говорила, о своих чувствах. Почему мальчики такие мямли и не могут говорить о себе, как девочки?! Ах да… ОНИ ЖЕ МУЖИКИ! Стыд за свою опрометчивость съедал изнутри, и я чувствовала вину, когда мой старший брат пожал плечами слабо дернув губами удаляясь по тропе вперед, натянув на глаза перемотанными пальцами цилиндр. Деревья загрохотали и с верхушек начали оседать белые пласты снега, что с шуршание повалились на такой же покров. Среди толстых стволов замаячила огромная тень, издающая блуждающий рык, слетающий с облитых слюнями губ. Был ли это тигр? Нет. Мы остановились, увязнув по щиколотку, смотря на медведя, что так и фонил опасностью, скаля большие желтые зубы. У меня внутри завязался боязливый клубок, а по коже прошлись мурашки. Что происходит? Раньше такого не было. Наверное, это из-за того, что я до сих пор болею, да? — Эй, уходи прочь, ты отпугиваешь полосатую кису, брысь! — фраза, как нельзя лучше охарактеризовала вменяемость Луффи. — Кыш! Почему он не уходит? Дурак! — Стой, — на чужое плечо легла крепкая рука, прерывая махинации брата, — как думаешь, сильный ли этот медведь? Если его не одолеть, то до Корбо и тамошнего тигра нам точно не добраться. — Да? Тогда я первый нанесу ему удар и заберу вас в свою команду! — Идиот! Зачем так бросаться? — О, он уже бежит. — А-а-а! Вереща, Луффи уперто побежал на огромное животное, целясь палкой тому в морду, пока мы молча разбежались по местам. Мне казалось, что я не особо вписываюсь в эту… мужскую охоту, но делать было нечего. Раз пришла за компанию, так бей морду за компанию! Скинув рыбу со спины, дабы не стать мишенью, я последовала вслед за Эйсом, что тут же обогнал младшего брата, крича намного громче. Сабо подскочил к косолапому спереди намечая подсечку, уже ожидая помощи. Луффи расстроенный и обделенный вынужденно подставил плечи подпрыгнувшему в воздух Эйсу, оставаясь на земле хлопая глазами еще не до конца понимая, что его оставили ни с чем. Секунды сошлись, я, со всей силы стискивая зубы, от уха ударила медведя по лапе, слыша такой же глухой звук справа — Сабо проделал тоже самое, давая Эйсу место для размаха и удара по морде. Зверюга сморщилась до искр из глаз. — Получилось! — скорей удовлетворённо защебетал возрадовавшийся новой еде, не представляющий, что мохнатый не только пережил сильнейший и жесточайший удар несокрушимого Эйса, но и стойко поднялся обратно на лапы, распахнув горящие от ярости глазенки, трепыхая ноздрями, чуя свежую рыбу. Ощерившись, монстр встал на задние лапы, заслоняя редкое солнце своей махиной. — БЕЖИМ!!! — трезво расставил приоритеты Сабо, грубо отталкивая Эйса с линии неуклюжей лапы, что заставила землю сотрястись, вкапнув когтями знес вперемешку с грязью. — А я знала, знала, что так получится! — скрипя выскочило из-за зубов. — Двигай уже! Дыхание начало сбиваться, когда рыба уже лежала на снегу далеко позади. Никто не говорил, но я видела перепуганные лица братьев, уверенная в том, что у самой ничуть не хуже. Как можно так, а?! В какой-то момент я просто поняла, что сейчас врежусь в затормозившего Луффи, решившего отклониться как раз ту сторону, где и была я. Мы повалились вместе сопровождаемые глухим звуком, окунаясь в снег почти что с головой. Зазевавшиеся мальчики подоспели на помощь, но все, что я смолкла увидеть перед тем, как меня за шкирку рванул Эйс, грубо стискивая обеими руками в своеобразной защите, отступая назад крупными шагами — тень, что отбросило на нас сверху нечто пролетевшее над самой макушкой, обдав холодным порывом ветра. Сердце еще билось синицей, дыхание участилось, а грубоватые руки все еще держали до красных следов. Больно. — Это… — начал было Монки, засверкав заинтересованной мордашкой. — Как Шанкс, — закончила я, с трудом заставляя повернуться язык, называя отца не по его семейному положению — по имени. Медведь застыл, безвольный и глупо остановленный, принимая форму музейного экспоната. Под ним, коричневой глыбой мяса и мышц, стоял, опираясь на хлипкий молот, старичок из Серого Терминала, что постоянно рылся на окраине этой огромной мусорной кучи, ища, похоже что-то конкретное. Увидеть его, такого маленького, ссохшегося и, простите, жалкого, в пять раз меньше медвежьей высоты… Но я все равно была благодарна. — Иди своей дорогой, — властным, осевшим голосом приказали ему. Ему повиновались беспрекословно. Когда этот монстр ушёл, поднявшись во весь рост, я только и смогла, что сглотнуть, да сжать рукав на мгновение дрогнувших рук, все еще тесно прижимавших меня к телу. Нагури улыбнулся нам своей безмятежной улыбкой, приподняв шляпу в приветствии и только тогда Эйс вздохнул, отстраняясь подальше, попав под короткий взгляд Сабо, закрывающим собой младшего брата, что так и норовил выползти из-за чужой спины. — Нагури, это вы сделали? Что это было? А вы научите? Научите ведь, да?! Напор, которым одарил его Луффи даже не поражал, а был предсказуемой частью этого разговора. — Пойдемте со мной, расскажите, что вы тут делаете одни, да еще против такого противника, — сказал он, растягивая слова медленно, по-старчески неуклюже ступая мимо нас, не забыв посмотреть на каждого по отдельности. — Суге! Крутоте-е-ень! — А ему можно доверять? — сомневаясь, озвучил мысли притихший брюнет, смотря только на Сабо и никого больше. — Ты же его знаешь, — как само разумеющееся сказал он. — Думаю, ничего плохого не случиться, если мы побудем в его компании немного подольше. Нагури мне понравился. Раньше мне приходилось видеть, как он пытался продать очередную ненужную вещь, выкинутую на свалку, но тогда он был обыкновенным бездомным, слабым стариком, с виду не подававший столь большие надежды на выигрыш в крупной драке. Его били более озлобленные жители Терминала, отбирали еду, деньги, вот и веры в него не было, но сейчас он очень добро обошелся с нами, помог развести костер и найти потерянную рыбу, которую чуть не утащили волки… Нагури и их разогнал, сыскав благоволение со стороны Луффи, в чем не было ничего удивительного — я сразу поняла, что он напомнил ему моего отца, отогнав хищника от нас. Но здесь была огромная разница, которую он не видел: Нагури вышел из боя полным победителем, а папа… Шанкс лишился руки, в чем я уже давно никого не виню. Перед огнем я отчистила рюкзак от рыбьей чешуи, оставшейся на нем, прилежно ожидая свой кусок, трескающий на палке. Запах разросся и намеренно щекотал нос, вызывая густую слюну. — Да, я был капитаном пиратов. Очень давно. Немногословность всегда поощряется и в этом он большой молодец. Чуть позже мое внимание привлек шепчущийся Сабо, что для своего дворянского происхождения непростительно громко бормотал на ухо спокойно смотрящему в огонь Эйсу о том, что никогда бы не подумал о Нагури, как о пирате. — Вы умеете создавать впечатление обычного человека. — Мальчик мой, я и есть такой, какой есть. — Замолчи, Эйс! Ты просто не понимаешь, что это и значит быть пиратом! — влез в разговор Луффи, целиком и полностью уверенный в правильности поведения старика. По его мнению, капитана можно бить и унижать, но только не членов его… Слышать о подобном и сталкиваться с живым призраком отца очень… Мне сложно выразить насколько сильно я скучаю по нему. Просто очень-очень. После нападения медведя Эйс над чем-то призадумался, стал тише, смотря сквозь отросшую волнистую челку себе под ноги, на следы на снегу, на шляпу Сабо или Нагури — куда угодно, но не задерживая взгляд на нас, так, будто одно лишнее столкновение и мы узнаем то, что знать необязательно и не нужно. То, что Эйс не хочет открывать никому. — Нагури, так вы расскажите почему оказались здесь? — он просто проигнорировал Монки Ди, раздав горячие рыбьи нарезки, слыша очередные жалобы со все той же стороны. — Конечно. — Круто-о-о! — Вы слышали о Гол Ди Роджере? — старик повертел в руках палку и перемешал ею угли. Все кивнули, Луффи всплеснул руками, возбужденно выкрикивая «да» снова и снова, а Эйс на мгновение растерялся, уставившись на Нагури совсем по-новому, поджимая губы. В его глазах теплилась искра… чего? Злости? Отрицания? Раздражения? — Однажды я встретился с ним в море. Вызвал по глупости на бой и в итоге он разгромил мою команду, разве что, оставляя нам наши жизни, как предмет милости. До сих пор я вижу его лицо и чувствую занесенную руку при ударе… Это все, что я могу сказать. Внутри громыхнул барабан, от горького понимания и жалости к этому человеку. Столкнуться с самим королем пиратов это… честь. Особенно, когда тебя разбивают в пух и прах. Старик погрузился в воспоминания — ужасные, послужившие крахом его мира, его мечт, надежд, на которые он без зазрения полагался. Он потерял все, идя к своей цели. Потерял рвение, сдался, когда сложности стали слишком труднопроходимыми. Я не знаю, как можно настолько раскиснуть, чтобы бросить любимое дело, смысл жизни и море из-за одного, пускай фееричного проигрыша. Проигрыша моему отцу и Гол Ди Роджеру — королю пиратов. Нагури взрослый, он не поверит мне, если я скажу, что победивший его человек, которого он ненавидит неплохой. Возненавидит и меня, если взболтну, что восхищаюсь им. — Это ужасно, — только и смогла выдать я, передавая недоеденную рыбу, утыкаясь мутным взглядом в свои колени. Эйс дернулся, как от удара. Сабо не заметил, а Луффи не придал значения. — Мне не нужны твои сожаления, девочка, — Нагури приподнял свои огромные кустистые брови, добро полоснув взглядом, мягко улыбаясь дрожащими, сухими губами. Подняв в воздух руку, он опустил ее на мою голову по-отцовски трепля мозолистыми, высушенными пальцами мои волосы, грустно отвернувшись и вздохнув полной грудью. — В его команде было много сильных людей и все до единого были преданы ему. Это был неравный бой, нас просто разгромили и избили, как детей. — Правда? Насколько же он тогда силен? — спросил Луффи, внимательно слушая человека, видевшего короля пиратов лично. — Дьявольски силен. Эйс ушел, не сказав ни слова. Просто и тихо, желая побыть одному, засунув одну руку в карман, дрожащей фигурой растворяясь в огне и удаляясь все дальше и дальше. Никто не обратил на это внимания, и я не окликнула его, хотя и подумала, что это чертовски глупо, но нужно. Бежать за ним? Зачем? Со мной переглянулся Сабо, подскочивший на месте, со слабым беспокойством в глазах смотря вслед уходящему, что, казалось, старался уйти, как можно быстрее. Луффи ничего не заметил и никогда не замечал, лишь продолжив расспрашивать старика о Роджере и о грядущих пиратских уроках, хвастаясь и пустозвоня тем, что станет нашим капитаном. Впрочем, я безоговорочно хотела, чтобы мой брат выполнил свою мечту, так же как и Эйс с Сабо. — О! О! Пожалуйста! Нагу-у-ури… Соглашайся! — Ладно, так уж и быть. Согласен. — Правда? Сабо, Эст, у нас теперь есть учитель! — закричал он на весь лес, подпрыгивая пружиной. — А где Эйс? Я видел его минуту назад. Тяжелый вздох вырвался из грудной клетки старшего, когда тот прикрыл глаза, напустив очень важный и сосредоточенный вид, будто колеблясь между двумя из зол. — Ты хочешь рассказать почему он обиделся? — задала я типичный вопрос, накренившись вперед, смотря ему под козырек цилиндра, где горели его голубые глаза. Не до конца уверенные в правильности происходящего. — И да и нет, Эстер, — низким голосом выдавил он, ослабляя жабо. — Он убьет меня, если я вам скажу, но это молчание уже длится довольно долго, поэтому когда-нибудь вы бы все равно узнали. — И? Что такое? — не терпящим тоном сказала я, сгорая от любопытства. — Да! Мне тоже интересно! Старик из Терминала предпочел лишнему слову тишину, просто подняв глаза на звезды, мелкой россыпью разбросанные по глубокой синеве. Почти морской. — Эйс он… сын Гол Ди Роджера. — А-а-а?! Луффи закричал сразу же, оглушил писклявым голосом и подлетел к Сабо, угрюмо стоящему возле Нагури, неопределенно пыхнувшему из трубки серой дымкой в морозный воздух. Говорил и говорил, а я не слышала. — Что?! И… и вы молчали?! Как такое могло произойти? Как? Я не могла понять, что такое вообще допустилось, что Эйс действительно ребенок Ди и прячется от всего мира, от Дозора и пиратов у бандитов! На острове Рассвета! Со мной и Луффи, как родной и любимый брат! — Поэтому он и не говорил. Эйс почему-то ненавидит его, — на лице Сабо всплыло разочарование, разглядев что-то в моей мимике. Сердце гулко застучало о ребра, грозя выпрыгнуть, вырваться птичкой и улететь, махая легким перистым крылом. От лица отлила кровь, я это сразу почувствовала, как только кончикам пальцев удалось занеметь и заколоть тысячами острых иголок. Горло отказывалось произносить любые звуки, отекая и становясь свинцовым, невероятно тяжёлым грузом. Я чувствовала себя разбитой, пока Луффи пару секунд восторгался этим неожиданным фактом. Сабо не успел ничего увидеть на моем лице, но старик… этот до удивления зоркий и проницательный Нагури прозрел, дернул трубкой и пыхнул густым строем между мной и Луффи с Сабо. Я готова была бежать. — Точно, Эстер тоже… — Луффи, заткнись и ничего не говори! Вышло грубо, но сейчас меня не волновали шокированные столь жесткими, абсолютно не снисходительными и смешнявыми словами, что все же соскользнули гремучей змеей с моих губ. И я побежала. Игнорируя оклики и заикания, свое имя и проклятия, долетавшие мне в спину. Уши поймали их начавшийся было бег, но старик притормозил их, хотя этого я не видела, ловя хлесткие удары веток по лицу и рукам, помогавшим мне пробраться домой быстрее. Он был там. Сидел и угрюмо, совсем не гордо пялился в стену, не повернувшись на то с каким грохотом я сбила обувницу и две коробки на пол, разбросав все содержимое наружу. Неудачница… Какая же неудачница, раз не смогла разглядеть в нем то необыкновенное, что он с таким усердием забивал внутрь, прячась не от реальности, в которую подался с лихвой, а… что? Он не принял себя. Он ненавидел себя. Скрючился, уткнувшись носом в колени и упрямо смотрел в стену горящим взглядом выжигая в ней дыру, сдерживая себя титаническими усилиями, чтобы не сотворить что-нибудь ужасное, за что будет стыдно всю оставшуюся жизнь. — Это правда? Эйс, это правда?! Ты сын Гол Ди Роджера? Не стоило кричать, это я поняла позже, когда он мотнул головой и стеклянными, почти яростными и озлобленными глазами, горящими нескрываемым гневом, посмотрел на меня, как на врага. Потом сморщился в крайнем отвращении и пренебрежении, сжал кулак, стискивая майку на груди, порываясь содрать ее, будто она тянет его якорем на дно, не дает дышать. — Не произноси этого имени в моем присутствии. Никогда. В отличие от разгоряченного тела, темперамента и чертиков в глазах, его голос совсем изменился до неузнаваемости. Брат не щерился и не огрызался — лишь жалко прошептал это, хрипя с мороза, поджимая губы, плотно сомкнув их, закрывая глаза. — Просто… Просто скажи, это очень важно для меня. Ты сын короля пиратов, Эйс? Простой кивок тяжёлой головой. Сердце пропустило удар. Снова. Что я за мразь? Почему молчу? Мой отец был знаком с твоим! Я могу рассказать тебе о нем! Хочешь? Не надо, пожалуйста, не надо так убиваться! Ты не слабак… Даже сильные могут… Роджер неплохой… Неплохой, Эйс. Я могу помочь! Просто… Просто поверь мне. Почему я молчу? Почему до сих пор молчу?! Он скрипнул зубами, показывая, что терпение его лопнуло. Ему не нравится жалость, которую я хочу проявить, это видно. Но, порой, в ней нуждается каждый. Даже ты. А Эйс все свирепеет, драконица. Хочет ударить, выпустить гнев, взорваться. — Зря ты пришла. Об этом никто не должен был узнать. Ни Сабо, ни Луффи. Даже ты, — пробубнил Гол Ди, зарываясь пятерней в смоляные волосы, потряхивая длинные пряди, что волнами ложились на шею. — Нет, — поджав губы резко перебила. — Хватит мучить себя. Ты сам говорил, что мы не должны ничего скрывать. — Но ты о чем-то молчишь. Не делай вид, что это неправда. Я поняла, как много всего нас могло бы связывать. Его отец — капитан моего, но жизнь так надругалась над нами, направила потоки в разные русла, что теперь это не имеет никого значения. Роджер мертв, а Эйс один. Даже с нами он не может найти спокойствия. — Видишь, — хмыкнул он, по-своему трактуя мое молчание. — Ты меня ненавидишь. Все ненавидят меня за то, что я его сын. Возможно, когда ты будешь большой, то сможешь врать мне по-нормальному, но не сейчас. — Не говори так. Я никогда не смогу тебя ненавидеть, придурок! Ты мне, как родной, ясно?! Идиот! Идиот! Идиот!.. Что б тебя! Так сильно на него я еще не кричала. Так сильно он меня еще не злил. Я никогда в жизни не хотела его пожалеть так, как сейчас. Он покачал головой снисходительно ею тряхнув, слепо всматриваясь в доски. Потом поднял взгляд, застыл, распахнув рот не зная, что делать. Мои зубы стиснулись, скрипнув, и я в три шага оказалась рядом, упала на колени, едва не ободрав штаны и схватила его чертову майку, за которую он держался не отпуская, обхватывая его и сжимая насколько это возможно, не поймав выпавший из горла скулеж. — Я понимаю… Я тебя понимаю, не надо, пожалуйста не надо! Что не надо я сама не понимала и не знала. Но это не помешало ему запрокинуть голову, трепыхая ресницами, не пустив ни капли соли мутно очерчивая потолок. — Не буду, — хрипло и прибито выплюнул он. На плечи легли его ладони, сжали не сильно, не пытаясь отстранить. Придвинули. Я зажмурилась сильнее, судорожно вздохнув и потеревшись о него щекой, вызвав ужасную неловкость и нечаянное прикосновение его носа и своей макушки. — Как-нибудь я все тебе объясню, — тихо выдохнула я ему в грудь. Он кивнул, собравшись, отклоняя в сторону. — Не могу обещать, что ты не узнаешь от Луффи, но… — Кто тебе рассказал? Свистящий ветер, выбит скрипучий звук из банок, отдаленно скрипнула единственная сломанная доска в подвесной лестнице. Вслушиваясь в звук, стало понятно, кто это. Зашумели голоса, державшие меня руки ослабли. Ободряюще сжав его ладонь, я встала, подарив ему воодушевляющую улыбку, ответом на которую стало слабое, неуверенное дрожание уголков его губ. — Неважно, кто это был. Главное, не раскисай, потому что без тебя жизнь уже не та! По лестнице взбирались мальчики. Сначала в дверном проеме показался цилиндр, потом соломенная шляпа. Держа каменным изваянием лицо, Луффи недолго думая, сорвался на вопросы, подбегая к едва отошедшему от стресса Эйсу, сверкнувшему недобрым взглядом. О, нет… Почему он такой?! Не-е-ет! — Ты сын Роджера? Того самого-пресамого Роджера? Расскажи, расскажи! Его было не остановить — Монки Ди с волнением ожидал простых ответов. Но не тут-то было. — Заткнись Луффи! Ты тупой?! Я же сказал молчать, а не то он… Не закончил — получил в бубен, ловя звезды с неба. — Трепло! — сквозь застеленные злостью глаза проорал он, обеими руками ставя огромные шишки на братских макушках. Когда они обменялись ударами, я тихо посмеивалась. Когда начали драться и крушить штаб я лишь сорвалась на раздирающий смех и маленькие замечания, чтобы как-то дать эмоциям выход. Когда Эйс, Луффи и Сабо сказали, что больше не братья — дала им по голове сама. — Нет, стойте… Погодите-погодите… что это значит?! — закричала, уже понимая всю катастрофу, наблюдая, как они, дуясь, расходятся по углам.