You are my morning, I am yours evening

Юнги хмурится, когда учитель английского языка говорит, что ему нужно отлучиться на целый урок, и он не сможет присутствовать, следя за двумя классами. Учитель Нам говорит, что две старосты, присутствующие здесь, должны будут следить за всеми и пытаться успокоить разбушевавшихся. Но Юнги вскипает, когда учитель говорит, что разделил ребят на группы, которые должны будут выполнить несколько заданий. Всё же он уточнил, что заниматься английским они на уроке не будут, но биологию, которую неясно откуда взяли, будут. Ученики раздражённо стонут, вымаливая, чтобы учитель Нам остался с ними на целый урок, и им не нужно будет выполнять «контрольную». Но учитель Нам непреклонен и отдаёт листок с группами Джину, который выглядит расстроенным, но всё же принимает бумагу и садится на своё место. Учитель Нам быстро собирается, диктуя правила, которые всем придётся соблюдать на протяжении всего урока. Он растягивает свои губы в улыбке, отчего у него появляются признаки старости на лице, и прощается, выходя из кабинета под затихшую толпу учеников. Учитель Нам знает, что старосты справятся и смогут поддерживать нормальную атмосферу, не нарушающую спокойствия. Он не стал бы уходить от них, зная, что те не смогут нормально работать с такими маленькими оболтусами, как класс «А». Если что-то пойдёт не так, то Джин сразу же побежит к директору, а Нам этого парня знает, и уверен, что тот очень ответственный за любую порученную работу. Когда отдалённые шаги учителя Нама заглушаются, то ученики начинают тихо переговариваться, надеясь, что старосты не станут распределять всех на группы, чтобы провести урок в спокойствии и тишине. Но их надежда рушится, когда Джин встаёт со своего места и привлекает к себе внимание, надеясь, что младшие смогут его уважительно выслушать и начать работать. — Выслушайте меня, — начинает Джин, оглядывая всех учащихся, которые перевели на него взгляды и прислушались к нему. — Я прочитаю то, что написано на этой бумаге, и вы должны будете пересесть к своему партнёру по уроку. Если не станете этого делать, то мне, честное слово, будет на это плевать, потому что за ваш класс я не отвечаю, но отвечает Чонгук, который с удовольствием после этого вас научит правильному воспитанию. Знаете, почему? Потому что если вы будете превышать установленные правила, то учитель Нам выговорит всё нам, а не вам. Мы старосты, отвечающие за поведение на уроке и спокойствию остальным классам за этими дверьми. Уяснили? Пока Джин говорил, ученики не смели его упрекать, даже местные хулиганы, которые никогда не слушали мнение кого-то. Они с неким испугом оглянулись на Чонгука, старосты класса «А», и уловили его грозный взгляд, полный раздражения и некой озлобленности. Юнги усмехается, глядя на испуганные взгляды учеников, а после поднимается с места и говорит, что и он добавит после Чонгука, если те начнут его беспокоить, ведь Мин-старший до ужаса не любит шум. Младшие закивали, боязно уставившись на Юнги, у которого походил некий слушок про тюрьму и убийство. Всё же многие не знали правды и спокойно могли услышать лишь слухи, которые сплетники разносили по школе. — Спасибо, Юнги-я, садись на своё место, — мягко улыбаясь, произносит Сокджин и читает то, что написано на листке бумаги, а то есть, имена учеников, которые были разделены на группы. — Ким Сохён, пересядь к Чон Хосоку. Темноволосая девушка быстро собирает свои вещи с парты и пересаживается на второй ряд, а Хосок передвигает свою парту, отчего получается двойная парта. Они приветливо знакомятся и начинают работу, которую им задал Джин, открывая учебник по биологии. После этого Джин повторяет указанные имена дальше, а ученики меняются местами, пересаживаясь ближе к своим партнёрам по уроку и знакомясь с новыми людьми. Джин с удовольствием понимает, что урок будет протекать отлично и смиряет время со звонком, осознавая, что через минут пять закончится перемена и нужно быстро заканчивать с распределением. — Чимин-а, пересядь, пожалуйста, к Юнги, — шумно выдыхая, говорит Джин, кивая на последние парты, а светловолосый смущённо опускает взгляд на парту, не двигаясь с места. — Ты в порядке? — Конечно, но, может, я буду один? — тихо спрашивает Чимин, чувствуя, что щёки начинают гореть и покрываться лёгким румянцем, ощущая пристальный взгляд с задних парт. — Прости, Чимин-а, но нельзя, — улыбается Сокджин, подходя к парте своего друга и взъерошивая его причёску, отчего тот хмурится и возмущённо вздыхает, собирая вещи и вставая со стула. — Если Юнги будет тебя обижать, то скажи мне, ладно? Юнги видит, как Чимин опускает голову и кивает, двигаясь к его направлению. Он усмехается, замечая, что паковские щёчки начинают заметно алеть, а рассеянность только возрастать. Юноша роняет шариковую ручку, когда присаживается на место, чуть отодвигаясь от старшего, чтобы было удобней писать и не дотрагиваться локтями. Юнги поднимает ручку, отдавая младшему, и открывает учебник по биологии, находя нужный параграф. Он краем глаза замечает, что Чимин на него поглядывает и выглядит так, словно объелся острого перца, отчего его лицо начинает заметно превращаться в «красный помидор». — Думаю, нам нужно будет разделиться. Ты, например, ищешь особенности, а я их строение, — предлагает Юнги, небрежно открывая тетрадь, и смотрит на Чимина, кивающего ему и начинающего писать сегодняшнюю дату. «Заебись день просто», — раздражённо думает Шуга, начиная читать грёбаный заданный параграф, и сводит свои брови на переносице.

***

Половина урока пролетает незаметно и, кажется, что прошло от силы минут десять. Возможно, это из-за того, что Чимин часто заглядывался на Юнги, осматривая его профиль со стороны, когда он что-то искал в учебнике, покусывая нижнюю губу. Осознание, что пролетело тридцать минут урока, приходит только тогда, когда Юнги перестал писать и откинулся на спинку стула, вытягивая руки вверх и потягиваясь. Он, расслабив затёкшие мышцы, облизывает губы и поворачивает голову в сторону Чимина, который притворился, что читает учебник, надеясь что-нибудь найти. Пак замечает краем глаза, что Юнги усмехается и поддаётся слегка вперёд, нависая над его плечом и выдыхая в шею. Он покрывается мурашками и чувствует, как щёки начинают гореть. Чимин продолжает упорно не обращать внимания на то, что его личное пространство нарушено уже несколько раз, и он мог бы сказать, что уют человека нужно соблюдать, но почему-то не решается. Ему нравится ощущать тёплое дыхание в свою шею и присутствие того, что кто-то может тебя защитить. — У тебя красивый почерк, Чимин-а, — тихо говорит Юнги, поглядывая в его тетрадь и поражаясь такому почерку, потому что у старшего почерк более неаккуратный из-за быстрого написания. Он старается быстрее написать то, что им задали, и после этого отдохнуть весь оставшийся урок. Но сегодня Шуга сделал по-другому, ибо половину урока ощущал на себе пристальные взгляды Чимина.  — Спа-асибо, — сглатывает накопившуюся слюну Пак, накидывая на свою голову капюшон кофты, чтобы не ощущать на себе дыхание Юнги и спокойно дописать нужное. Всё же ему нужны хорошие оценки. — Я думаю, что ты здесь допустил ошибку в слове, — Мин-старший указательным пальцем показывает нужное слово и исправляет ошибку в иероглифе. — Тебе ещё учиться и учиться, мелочь. Чимин, сильно краснея, возмущённо бурчит и отворачивается от старшего, надеясь, что он отстанет и не будет ещё сильнее смущать его. Юноша немного недоволен тем, что его назвали мелочью, потому что его так называли родители, старший брат и Хосок. Остальным было не разрешено называть или дразнить словом «мелочь», потому что это подразумевало рост и возраст. Возможно, возраст у них разный, но рост, например, от силы на один сантиметр отличается. — Эй, ты обиделся, что ли? — усмехнувшись, спрашивает Юнги и кладёт свою ладонь на плечо младшего, отчего тот незаметно вздрагивает от неожиданности и порывается закричать, потому что сильно начинает раздражаться сложившейся обстановкой. — Нет, всё нормально, — отвечает Чимин и прикладывает к щекам свои маленькие ладошки, стараясь спрятать своё смущение. — Я устал писать, а до звонка остаётся всего ничего. — Учитель Нам сказал, что работу можно доделать дома, — пожимая плечами, Шуга поворачивает голову в сторону Джина, который прикладывает ладонь к своему лбу и наблюдает за Намджуном, разрывающим какой-то листок. — Думаю, ты можешь отдохнуть и продолжить уже дома. — Я не могу сделать дома, потому что мне нужно сразу же идти в студию танцев и отрабатывать новую хореографию, — тихо говорит Чимин, поглядывая на остальных учеников, которые начинают раздражённо выдыхать и листать страницы учебника, надеясь что-нибудь найти и не забыть. — Ты танцуешь? — Юнги удивляется, но не подаёт виду, дожидаясь кивка на свой вопрос. — Хорошо, тогда я доделаю всё за тебя. Чимин удивлённо приоткрывает губы, пытаясь придумать что-нибудь для отмазки и убрать тетради в рюкзак, но лишь шумно выдыхает, наблюдая, как Шуга убирает его тетрадку в свой рюкзак. Ему невероятно приятна такая забота, но в то же время непонятно, почему Юнги ведёт себя с ним очень разносторонне. То заботится, словно его парень, то отталкивает, будто и не пытался сблизиться. Такие игры Чимину вовсе не нравятся, потому что в конце может страдать он. — Это было обязательно? Я мог доделать сейчас, — смущённо произносит Чимин, встречаясь взглядами, и отворачивается, когда видит уже раздражённый и недовольный взор Юнги, который, видимо, не слушает его мнение и уже решил для себя, что именно будет делать. — У тебя будет достаточно времени, чтобы выучить новую хореографию и отдохнуть, — говорит Юнги, а после встаёт с насиженного места в тон звонку и испаряется из класса, сливаясь с толпой подскочивших учеников, который ждали заветного «спасителя». Чимин, смущённый этой обстановкой, выдыхает и быстро собирает всё в рюкзак, чтобы успеть за Тэхёном, который пытается также сбежать из этого кабинета. — Погоди, Тэхён-и, мне нужно кое-что у тебя спросить, — Чимин хватает за запястье своего друга, когда тот буквально чуть не вылетает из кабинета, торопясь куда-то, но услышав просьбу друга, сразу же остановился, широко улыбаясь. — Да, Чимин-а? — Скажи, Юнги-хён делал хоть раз за тебя домашнее задание? — улыбнувшись, тихо спрашивает Пак, словно это какая-то тайна, а после отпускает тэхёново запястье из заложников. — Нет, не делал, потому что предпочитал поспать или написать что-нибудь в своём блокноте, — отвечает Тэхён, а после радостно вскрикивает, осознавая, почему его лучший друг об этом спросил. — Юнги-хён решил сделать для тебя домашку? Чимин, да он запал на тебя!