I Heard Your Voice In A Dream

— Извините! — прозвучал голос в оживленных коридорах школы, с которыми она была абсолютно не знакома. К сожалению, ей никто не помог, и Камила вздохнула в отчаянии, когда еще один школьник проигнорировал ее просьбу. Отлично. Мало того, что она толком не знала Нью-Йорк, так еще и школа отстой. Либо это день под названием игнорируй Камилу. Теперь она еще больше хотела отправить себя в коробке назад в Майами, домой. В Майами были друзья, красивые пляжи, которые опьяняли своим замечательным запахом морской соли и теплого песка, покрывающим ноги, теплая погода, от которой не надо укрываться, и дом, где она жила в течение шестнадцати лет до того момента, пока ее отец не собрал всю семью и не объявил о повышении своей должности на работе, ради которой он усердно трудился. И, конечно, Камила была рада за своего отца. Пока он не сообщил одну прекрасную новость: переезд. Ей пришлось оставить позади свою прежнюю жизнь в Майами, чтобы начать новую здесь, в Нью-Йорке. Крошечная брюнетка подошла к другому студенту, идущему по коридору. — Извините! — крикнула она мальчику. — Мне нужна помощь, как добраться до класса… — Она даже не закончила предложение, когда группа спортсменов случайно столкнула ее на холодный пол, а ее вещи разлетелись по всему полу. Издавая стоны, она попыталась собрать их, пока другие студенты шли мимо, не пытаясь помочь ей. Кроме одного. — Люди иногда такие грубые… — голос затих. Камила подняла голову и увидела девочку, одетую в городском стиле, которая встала на колени рядом с ней, помогая поднимать разбросанные листы. — Это торговая марка Нью-Йорка? — спросила Камила. Другая девочка посмотрела на нее и фыркнула в ответ. Встав, девочка протянула свободную руку Камиле, и та приняла ее с благодарностью. — Это самая лучшая, — ответила девочка, вручив ей упавшие листы. — Я так понимаю, ты новенькая? Камила кивнула. — Ага, я из Майами. — Майами… — другая девушка пропела. — Должно быть, это чертовски прекрасное место. У Нью-Йорка тоже есть свои хорошие черты. Тебе просто надо находиться рядом с правильными людьми, — подмигнула она. — Я Дайна. Камила улыбнулась. — Ты предлагаешь мне тусоваться с тобой? — спросила она. — Я Камила, приятно познакомиться. Дайна рассмеялась, покачав указательным пальцем. — Ты мне нравишься, Камила. Ты правильно предположила, что я — самый лучший человек, которого ты когда-либо встретишь! — воскликнула Дайна, взмахнув руками вверх. — Поправочка, Бейонсе — самый великий человек, которого ты когда-либо встретишь, — вмешался чей-то голос. И появилась темнокожая девочка. — Она раздражает тебя? — девочка повернулась к Камиле. — Она склонна к этому. Вот почему у нее нет друзей. Дайна посмотрела на девушку забавным взглядом и закатила глаза. — Приветик, — ответила она. Камила засмеялась. — Она не раздражала меня. На самом деле, она единственная, кто признал мое существование. Темнокожая девочка кивнула. — Так ты новенькая? Я не видела тебя здесь… Я Нормани, — представилась она. — Камила. Приятно познакомиться, Нормани. Да, я новенькая и понятия не имею, куда мне идти. Нормани протянула ей руку. — Дай мне посмотреть твое расписание, — сказала она. Камила посмотрела на свои грязные листы и вытащила расписание. — Конечно, если ты поможешь мне не выглядеть, как потерянный и печальный щенок… тогда ради бога. Две девочки засмеялись, и Нормани взяла расписание Камилы, посмотрев на него. — У тебя первый, четвертый и седьмой урок со мной, — объявила она. — Я отведу тебя на первый урок, так что даже не волнуйся. — У тебя еще третий и шестой урок со мной! — добавила Дайна. — Ты будешь наслаждаться мной в классе, — сказала она, подмигнув. — Я гвоздь каждого дня. — В хороший день, — дразнила Нормани. Камила усмехнулась, она была так рада, что уже подружилась с кем-то. Или, по крайней мере, она надеялась, что они стали ее друзьями. Но они ведь только познакомились. — Вы двое мои герои. Надо мной бы смеялись, если бы я вошла не в тот класс, — усмехнулась она. — Это не проблема. Даже если бы ты действительно вошла не в тот класс, ты бы могла выйти из него так, — сказала Дайна, прыгая как лошадь, если бы у нее было только две ноги. — Я думала, что это не должно быть смешным действием, — засмеялась Камила. Нормани кивнула, соглашаясь. — Она мне нравится, может, она присоединится к нам? — спросила она Дайну. Дайна задумалась на мгновение, ухмыльнувшись. — Хорошо, похоже, что ты присоединилась к самой великой группе, которую ты когда-либо встретишь. — Другими словами, ты с самыми лучшими людьми в этой школе, — добавила Нормани. — Это неплохо, так как вы поняли, что я не такая позорная, когда узнали меня получше, — сказала Камила. Она была склонна быть полным дураком рядом с людьми и никогда не упускала шанса случайно опозориться. — Отлично, мы будем вместе с тобой, — ответила Нормами. — Мы не специалисты в позоре. — Это правда, — кивнула Дайна. — Особенно Нормани. Нормани подняла бровь. — Говорит девушка, которая прыгала, как лошадь пять секунд назад, — ответила она, показывая прыгающую Дайну. Камила рассмеялась, когда Дайна притворилась раздраженной и закатила глаза. — Ну и наглость, скажу я тебе! — воскликнула она. Новое трио провели следующие несколько минут, разговаривая и узнавая друг друга, оказалось, что у них много общего. Это должно было закончиться в конечном счете, потому что прозвенел звонок на первый урок. Камила сделала недовольное лицо. — Тупой звонок, — жаловалась она. — У меня первым Английский. Я ненавижу читать, — сказала Дайна, скривив лицо в отвращении, прежде чем взять книгу. — Могу сказать, что… твоя гримаса ужасна, — дразнила Нормани, и Дайна показала язык, заставив всех троих засмеяться. — Ваш стеб будет причиной, почему я буду просыпаться по утрам, — прокомментировала Камила, смеясь. — Ты же будешь сидеть с нами за обедом? — спросила Нормани. — Хочешь сказать, что есть кто-то еще, с кем она может сесть, Мани? — спросила Дайна. Камила посмотрела на Дайну и засмеялась. — Это хороший аргумент. Если бы вы, ребята, не пригласили бы меня на обед, я кушала бы в туалете, — ответила она, сославшись на ''Дрянных девчонок'' даже при том, что она была абсолютно серьезна. Нормани сморщила нос. — Боже, пожалуйста, не делай этого никогда. Туалеты здесь такие отвратительные, — рассмеялась Нормани. — Они не могут быть хуже, чем еда, — ответила Дайна, пожимая плечами. — Серьезно, никогда не бери долбанные мясные рулеты. Это не мясо, но я уверена, что там есть какой-то хлеб. Камила посмотрели на нее с непонимающим выражением лица. — Что это значит? — спросила Нормани. — От твоей логики у меня голова болит, Ди… — она засмеялась, а затем повернулась к Камиле. — Нам пора идти, не хочу, чтобы новенькая опоздала на свой первый урок, — сказала Нормани. — Ага, бросаете меня! — воскликнула Дайна. Нормани игриво закатила глаза. — Ты прорвешься, — дразнила она. Камила засмеялась, поворачиваясь к Дайне. — Увидимся на третьем уроке? Дайна кивнула. — Это свидание, — подмигнула она. — С физикой, — сказала она, сделав недовольное лицо. — Но до встречи, Мила! Я должна идти, прежде чем учитель начнет ругаться на меня за опоздание в первый день. Мне стоит, по крайней мере, попытаться придти вовремя сегодня. Пока, Мани, — попрощалась она раздраженным тоном с Нормани, прежде чем нахально помахать рукой и уйти. — И это все Дайна Джейн, — сказала Нормани, качая головой и смеясь. — Давай, пойдем в класс. Это удивительный мир геометрии, — сказала она с сарказмом, взяв за руку Камилу, и повела ее в класс. Как только они зашли, Нормани завизжала. — Элли! — воскликнула она, таща Камилу за собой. Камила увидела загорелую маленькую девочку, которая завизжала в два раза громче, чем Нормани, крепко обнявшись. — Привет! Я скучала по тебе! — воскликнула маленькая девочка. — Я тоже скучала по тебе! Как прошло лето? — спросила Нормани. Элли пожала плечами. — О, знаешь, все как обычно. Я навестила свою семью в Техасе и тусила со своим парнем, — сказала она, покраснев. — Я вижу, чувства не угасают, — дразнила Нормани, подталкивая девочку. Она повернулась к Камиле, а затем снова к Элли. — Кстати, это моя подруга Камила. Она новенькая, и она из Майами. Элли повернулась к ней и улыбнулась. — Привет! Я Элли! — сказала она и обняла Камилу. — Привет! Я Камила. Приятно познакомиться с тобой, Элли. — Так что привело тебя в Нью Йорк? — с любопытством спросила Элли, когда трое сели рядом друг с другом. — Мой отец получил работу здесь, и нам потребовалось переехать сюда. Это отстой, так как вся моя жизнь была в Майами, но я справлюсь, — ответила она. Элли кивнула. — Кажется, ты уже завела друзей, это хорошо. Нью-Йорк удивительный, но отчасти жесток. Но ты сразу же освоишься здесь, — сказала она оптимистично. Элли буквально была шаром солнечно света, по мнению Камилы. Она была так мила, даже не зная Камилу и пяти минут. — Спасибо, Элли, я ценю это, — улыбнулась Камила. Нормани повернулась к Элли. — Я удивленна, что она не с тобой в классе сегодня. Камила нахмурила брови. Кто она, и почему Нормани была удивлена, что ее не было здесь? Элли вздохнула. — У нее специальный класс на этот урок. В любом случае, она слишком продвинута для того класса. Она всегда была хороша в математике. И это хороший перерыв для меня, не то, чтобы она беспокоила меня. Просто она… — Грубая, придирчивая, саркастичная и, своего рода, сучка? — ответила Нормани. Элли игриво толкнула Нормани. — Эй! Она на самом деле очень приятная, как только ты с ней познакомишься! — защищала она. — Когда она сидела с нами, она назвала меня невоспитанной свиньей, потому что я не знала, кто такой Эдгар Аллан По. И затем сказала Дайне, что она намного лучше, когда молчит, — спорила Нормани, ухмыляясь. — Теперь скажи мне, Элли, где здесь любезность? Потому что я ничего не вижу. Элии рассмеялась. — Ей нужно время, чтобы открыться для тебя. Она хорошая, я клянусь. Не позволяй тупым словам одурачить тебя. — О ком вы, ребята, говорите? — с любопытством спросила Камила, заставив обеих девочек повернуться к ней. — Это подруга Элли. Ее зовут Лорен, — ответила Нормани. — Она… та еще девочка. — Можно поточнее? — спросила она, подняв бровь. Нормани пожала плечами. — Тут особо нечего говорить. Она довольно жестока и саркастична, это не тот человек, рядом с которым тебе понравится находиться. — Все же ты не знаешь ее так, как я, — защищала Элли. — Она использует это в качестве защитного механизма, потому что она… ты знаешь… — пробормотала Элли. — Она что? — Камила подтолкнула Элли, чтобы та ответила. Элли поджала губы и тихо ответила: — Она слепая. Камила сразу же почувствовала себя ужасно, что требовала ответа у Элли. Она должна была перестать быть чертовски любопытной. — Мне так жаль, Элли… Я не должна была спрашивать. Элли покачала головой. — Не беспокойся об этом. Мы все любопытные. Просто… не позволяй ее отношению добраться до тебя, если как-нибудь встретишь ее. Не принимай близко к сердцу, она такая со всеми. Камила кивнула, и вскоре учитель начал рассказывать о том, что ожидает от класса в этом году, раздавая всем ученикам учебники. Ничего особо не происходило, а Камила думала об этой девочке Лорен. У нее, похоже, была интересная история. Но из-за окружающего мнения о ней, она не кажется той, кто будет с радостью делиться ею. Она вытащила свою тетрадку, когда учитель раздал всем учебники. Нормани и Элли начали разговаривать о своих летних приключениях, а Камила не очень хотела присоединяться к ним, даже при том, что девочки пытались втянуть ее в разговор. Она начала заканчивать свой рисунок, над которым работала прошлой ночью. Она была очень сконцентрирована. Он был наполнен замысловатыми узорами, которые, в конечном итоге, изображали цветок. (Примечание: http://media.tumblr.com/793e786331ddddd97a6e8a1b38ce8af8/tumblr_inline_mw2clthJTl1qdq4zw.jpg) Нормани посмотрела, что делает Камила, и ее глаза расширились от удивления. — Боже, Камила! — воскликнула девушка. — Это ты сделала? Камила подняла голову и медленно кивнула. — Да, я начала прошлой ночью. Это не очень… — Не очень? — прервала ее Нормани. — Камила, это чертовски круто! Я бы никогда не смогла сделать что-то подобное, — сказала она. Камила покраснела и смущенно улыбнулась. — Спасибо. Все же, это моя не самая лучшая работа. У меня есть покруче. Я лучше в живописи. Камила была действительно хорошей художницей. Она выиграла большое количество наград и получила признание ее работ, которые она представляла на конкурсах, ее работы даже показывали в галерее. Конечно, это была галерея в ее школе… но это до сих пор огромная честь для нее. Искусство было для нее всем. Она брала кисть в руку, и мир для нее медленно исчезал, а все, что имело значение, это цвета, узоры и формы. — Если это твоя не лучшая работа, то что лучше? — вмешалась Элли с впечатленным лицом. Камила прикусила нижнюю губу, задумавшись на секунд, показывать ли ей еще свои работы или нет. Затем она взяла свой телефон и открыла фотогалерею. Она показала только две фотографии. Первая была нарисована маслом, на ней была изображена девушка сидящая в автобусе. Но можно было увидеть только ее затылок. Она была главным персонажем, в то время как все остальные люди были немного расплывчатыми. На второй фотографии было нарисовано что-то темное, как дерево. Там преобладали розовые и черные цвета. Элли и Нормани стояли с широко открытыми глазами и ртами. — Черт, — сказала Нормани. — Это отлично. На самом деле, прекрасно, — сказала Элли и посмотрела на Камилу. — Ты должна пойти и поговорить с нашим учителем по изобразительному искусству, миссис Фрей. Она удивительный преподаватель и управляет художественной программой. Ты должна попробовать посетить ее урок, там бы ты стала лучше, — сказала она Камиле. — Спасибо, я определенно подумаю об этом. Я бы могла поискать ее на свободном уроке, — ответила Камила, улыбнувшись. — Сделай это, у тебя талант, — сказала Нормани. Остальную часть урока девочки говорили между собой. В основном, они говорили о художественном таланте Камилы, отчего та была застенчива. Урок закончился, и Камила в течение следующих трех уроков с тревогой ожидала своего свободного урока. Если она достаточно понравится учителю искусства, то ее примут в класс. Наконец, настал ее свободный шестой урок, и Камила быстро выскочила из класса. Она пошла к своему шкафчику, чтобы положить вещи и взять другие. Она взяла свой альбом и начала листать страницы с ее рисунками, выбирая те, которые она хотела бы показать учителю, в надежде произвести достаточное впечатление. Внезапно она услышала игру на фортепьяно, которая была слышна по всему коридору. Но это была не простая игра на фортепьяно, это была красивая игра. Когда ты чувствуешь, что тебе необходимо закрыть глаза и просто слушать. Закрыв свой шкафчик, Камила медленно подошла к месту откуда исходила музыка. Она остановилась у входа в музыкальную комнату и посмотрела на человека, играющего на рояле. На ней были надеты черные очки Ray-Ban, а ее пальцы изящно нажимали на клавиши. Как будто каждая нота, которую она играла, имела большое значение. И это правда. Она даже не смотрела на клавиши, она просто смотрела прямо. Она, должно быть, очень хорошо знала рояль, чтобы играть на нем не глядя. Девушка слегка покачивалась в такт музыки. Ее игра очаровала Камилу. Как будто эта песня была последней в ее жизни. Она любила видеть, как люди растворялись в чем-то, что они очень сильно любили. Также девушка была красивой. Даже при том, что она не могла видеть ее глаза, остальные черты лица можно было с легкостью разглядеть. Натуральные темные волнистые волосы подчеркивали ее бледное лицо. Камиле были любопытны ее глаза. Они были как тайна для нее. Они были светлые? Или темные? Сама девушка была похожа на тайну. Тайну, которую стоит разгадать. Девушка закончила играть и вздохнула со всем усилием, которое она приложила. Камила мягко улыбнулась, и из ее скользких рук внезапно выскользнул ее альбом и другие принадлежности. Камила тихо прокляла себя. Голова девушки повернулась в сторону шума. — Кто здесь? — спросила она. Камила не ответила, вместо этого подняла свои вещи и сглотнула. — Я сказала… кто здесь? — повторила девушка гневным голосом. Камила подняла голову и увидела, как та взяла белую трость, которая стояла рядом, и медленно поднялась. — Я знаю, что ты здесь. Перестань быть слабаком и отзовись. Камила до сих пор не проронила ни слова, смотря на девушку, которая шла к ней. Но вскоре Камила поняла, что она не могла видеть ее. Очки. Трость. Это все сразу соединилось воедино. Она была той девочкой Лорен, о которой говорили Элли и Нормани. — Я знаю, что слепая, но не чертовски же глупая, — сказала Лорен раздраженным голосом. — Это действительно плохая… шутка, — вдруг сказала Камила. Она могла бы сказать кучу других слов, но она выбрала именно это. Отлично. Лорен стала более внимательной. — Если бы это была шутка, я бы смеялась, — ответила она, стоя в паре футах от Камилы. — Зачем мне шутить по поводу того, что я не могу видеть? Это явно не то, над чем нужно смеяться. — Хорошая мысль. Я должна… идти, — пробормотала Камила неловко, ступив в пустой коридор. — Должна, ты просто потратила две минуты моей уже темной жизни, — облизала нижнюю губу Лорен. — Теперь это была намеренная шутка, — сказала она, но не было никаких изменений в ее выражении лица. Камила посмеялась неловко. — Забавно. Если это не должно было быть смешным… тогда, ха, — ответила она нервно. — Ты очень странная, — сказала Лорен. — Я знаю, — согласилась Камила. — У…увидимся, — сказала она в конце концов. — Я, конечно, рада, но я не увижу, — сказала девушка монотонно. — Верно, да… — сказала Камила, начиная уходить. — Кстати, я играла Лунную Сонату Бетховена, — сказала вдруг Лорен. Камила обернулась и мягко улыбнулась. Несмотря на то, что девушка нагрубила ей, она до сих пор видела намек доброты. — Спасибо, — ответила она. Лорен пожала плечами, держа в руках трость, в то время как ее голова повернулась туда, где она последний раз услышала движение девочки. — Тебе необходимо развивать свою культуру, потому что ты походишь на девочку, которая слушает поганые бойз-бэнды или любую другую вариацию этой жевательной поп-музыки, — ухмыльнулась она. — Пожалуйста, — сказала она, прежде чем зайти обратно в кабинет. Камилу засмеяли, она покачала головой и ушла. Но она помнила, что не нужно принимать ее слова близко к сердцу. Она услышала, как рояль снова заиграл, и улыбнулась. — Лунная Соната, — сказала она себе. Камила направилась на кафедру искусства и увидела много разных форм его проявления на стенах. Эта кафедра определенно имела таланты, и это напугало Камилу. Что если ее работы были мусором по сравнению с этими? Качая головой, она продолжала идти к классу, в который ее направила Элли. Зайдя в класс, она была удивлена тем, насколько расслабляющим он был. Там были работы других студентов. Скульптуры, эскизы и картины весели в классной комнате, и это давало такую непринужденную атмосферу. Играли The Beatles, у нее было такое чувство, что учитель должен был быть довольно крутым. — Эм, здравствуйте? — произнесла она. — Сейчас буду! — услышала она голос. Камила молча ждала, теребя кромку своей юбки в цветочек. Вскоре вышла женщина со стрижкой эльфа в очень яркой одежде. На вид ей было около пятидесяти, но ее стиль в одежде застрял в семидесятых годах. На ней были сережки и большие бусы. Сразу было видно, что она была учителем искусства. — Привет, дорогая, я не видела тебя здесь раньше. А эта голова помнит каждое лицо! — хихикнула она, постукивая по голове. Камила улыбнулась, смеясь. — Я новенькая, переехала из Майами. Моя подруга сказала, что вы учитель искусства. Я бы хотела, чтобы вы взглянули на пару моих работ, надеюсь, вы могли бы принять меня в один из ваших классов? — спросила она. Седая учительница кивнула. — Конечно! Давай! Подходи к моему столу! Здесь небольшой беспорядок, но у лучших художников всегда беспорядок, — подмигнула она и пошла к своему столу за Камилой. Камила усмехнулась. — Я о том же! — воскликнула она, положив свой альбом на стол миссис Фрей. — Великие умы думают одинаково. Как тебя зовут, солнце? — спросила она. — Камила, Камила Кабейо, — улыбнулась она. — Приятно познакомиться с тобой, Камила. Я миссис Фрей. Или просто Фрей. Я не люблю, когда меня называют миссис. Это заставляет меня чувствовать себя старой, — сказала она, сморщив нос. — Хотя моя душа далека от старости. Ей всего 24 года. — Приятно познакомиться с вами тоже… Фрей, — улыбнулась она. — Я думаю, что моей душе все еще шесть лет. Но, так или иначе, вот мои работы. Она открыла альбом и начала пролистывать свои эскизы. Она не могла подобрать идеальный рисунок. Она действительно хотела произвести впечатление на учителя. — Если ты пытаешься показать свою 'хорошую' работу, то ты не увлечена своим искусством. Покажи мне ту, которая тебе нравится больше всего. Тебе, — сказала Фрей. — Это твоя работа, а не моя. Не скрывай ее. Камила кивнула, перевернув еще одну страницу и показала эскиз, сделанный карандашом, на нем была изображена девушка, ее руки были поднесены к лицу, а на голове был платок. На лице была видна слеза, текущая по щеке. — Почему ты выбрала именно это? — спросила учительница. (Примечание: http://seventhvoice.files.wordpress.com/2013/09/tumblr-crying-girl.jpg) Она пожала плечами. — Я не знаю… — Да, ты знаешь. Никогда не говори мне, что ты не знаешь. Это ленивый ответ. Ты знаешь, почему выбрала его и знаешь, почему нарисовала. Так скажи мне. 'Я не знаю' — такого ответа нет в искусстве. В искусстве всегда есть объяснение, — сказала она, улыбаясь Камиле. — А теперь скажи, почему. Камила прикусила губу. — Она сделала аборт в тот день, ей было всего пятнадцать лет. Ей было страшно, она была расстроена. У нее не было никого, кто бы ее выслушал. Поэтому я села рядом с ней и начала разговаривать. Она рассказала все, что хотела, потому что никто другой не был рядом. Она была благодарна, что, наконец, кто-то увидел, что ей нужна была помощь, вместо того, чтобы оттолкнуть ее. Я спросила, можно ли нарисовать ее, и она согласилась. И… вот, что я придумала. — Почему ты нарисовала ее? — тихо спросила она. — Потому что это показывает уязвимость человеческих эмоций. Трудно просить помощи. И когда кто-то дает ее тебе, не спрашивая… Ты благодарен. Иногда ты суров, когда кто-то помогает тебе, потому что ты не хочешь быть зависимым от кого-то другого. Но эта девочка показала более мягкую сторону уязвимости. И это была другая волна эмоций, которую я раньше не видела, — объяснила она. Это вышло так естественно, что Камила сама была удивлена. Учительница кивнула. — Добро пожаловать в мой класс искусств. Глаза Камилы расширились. — Что? Вы серьезно? Я показала только одну из своих работ… — Это все, что мне нужно было. Твое объяснение — это именно то, что я хотела услышать. Одно дело создавать искусство, другое дело знать его. А ты… ты знаешь свое искусство. Камила была растеряна, поэтому просто кивнула. — Я… спасибо. Большое спасибо, — улыбнулась она. — Каким уроком занятия? — Четвертым, нормально? — спросила она. Камила кивнула. — Это просто еще один урок. Это не должно быть проблемой, — сказала она, пожав плечами. — Тогда добро пожаловать в класс, Камила. Я жду от тебя хороших успехов, — сказала учительница, улыбнувшись. — Правда? — спросила она удивленно. Фрей кивнула. — Да, — закрыла альбом Камилы она и передала его ей. — Ты фантастическая. И после того, как ты начнешь понимать это, ты будешь шокирована тем, насколько ты велика. Камила занервничала немного. — И как я пойму это? Учительница на мгновение задумалась. — Живя. Не сиди дома. Делай ошибки, а затем еще десять. Больше улыбайся. Плачь. Сердись. Влюбись, а затем разбей себе сердце. Дружи и теряй друзей. Отправься в приключения и тащи других с собой. Ты никогда не увидишь величия в жизни, если не будешь искать его сама. Так что иди и живи.