Не твоя смерть

      Было ли это влиянием неповторимой Антиповской уверенности в себе и желания решать все самостоятельно или же просто усталостью Тимура и готовностью почувствовать себя слабым и беспомощным, но больше активного участия он в собственной судьбе не принимал. Ни разу он не задал закономерный в его ситуации вопрос: «А что дальше?», ни разу не попытался поговорить с Тимом «о нас». Поэтому то, что какое-то время они поживут в поселении Антипова-старшего было для него неожиданностью, к которой он отнесся относительно равнодушно. Спросил:       — Ты будешь со мной?       Получил утвердительный ответ и успокоился. Отпускать Тима он боялся до истерики, и перспектива того, что Антипову нужно будет как-то возвращаться к его действительности, была похуже стихающих ночных кошмаров. Но он боялся об этом говорить, помня тот давнишний разговор и не желая уподобляться вздорным истеричкам, считающим, что они способны вершить судьбы других.       Все оказалось даже лучше, чем он мог предположить. Поселение оборотней, в котором шло формирование Костиной стаи, на деле оказалось аккуратным коттеджным поселком, в который, по всей видимости, было вбухано немало средств. Элегантные домики, чистенькие дорожки — пасторальная картинка в реальной жизни. Без иронии. Просто смотреть и восхищаться.       Тимур не без внутренней дрожи знакомился с местными омегами. Он был почти уверен, что Костина Пара должен быть каким-нибудь манерным утонченным красавчиком, который вряд ли снизойдет до полноценного общения с кем-то вроде него. Ну и окружение у такого парня должно быть ему под стать. Предполагаемое одиночество не то чтобы пугало, но и чувствовать себя белой вороной Тимур не хотел. При первом взгляде на солнечно улыбающегося Антона, мальчика-картинки из топового глянца, он почти утвердился в своих подозрениях, но тот как-то враз сумел раскрыться и оказаться совершенно восхитительным. В общем-то, все были приятными людьми. Пожалуй, только Димкин омега подкачал. Вот уж кто оказался Тимуровыми фантазиями во плоти, но видеть его, слава богу, приходилось нечасто.       Здесь, окруженный дружелюбными монстрами в красивых человеческих телах, Тимур окончательно расслабился. Очаровательный двухэтажный коттедж, быстро ставшие друзьями омеги, Тим, который всегда был рядом и никуда не рвался. Расслабленный, вальяжный, как сытый избалованный кот, периодически препирающийся с Саней, по-прежнему окружающий Тимура своей заботой. И вот тогда-то и возник ключевой, по сути, вопрос: «Что дальше?» Рано или поздно Тиму придется вернуться, начать разруливать то, что без него, вне всяких сомнений, придет к неизбежному хаосу. А наркотики — не та область, где можно все пускать на самотек. И Тимур готовился, каждый день ожидал разговора или, по крайней мере, обрывка фразы, который будет знаменовать конец его балансирующего на грани мира.       Спустя месяц вернулись кошмары. Это была первая ночь, когда Тим ушел из поселения. Тимур вскочил, задыхаясь от не отпустившего ужаса, дернулся, не находя поддержки и разрыдался. Страх не отпускал, холодил мокрые ладони, заставлял двигаться рвано и судорожно. Тимур опрокинул любимый ночник, пока тянулся к выключателю, и подпрыгнул от звонка в дверь. Была середина ночи, все должны были спать и прийти к нему могли, только если случилось что-то экстремальное. Тимур спотыкался на каждом шаге до входной двери, бестолково суетясь и накручивая себя все сильнее.       За дверью оказался встревоженный Антон, который коротким взмахом прогнал смущенного Костю.       — Все в порядке, — первым делом заявил он, входя в прихожую. — С Тимошей все нормально. Я пришел потому, что ты кричал.       Тимур изумленно уставился на него, так как их с Костей коттедж стоял далековато, а сам Тимур на банши был не слишком похож, как бы сильно ни орал во сне.       — Супер-слух оборотней, — пояснил Антон, махнув рукой. Тимур вздохнул и закусил губу. — Давай побуду с тобой? Все равно, судя по всему, в ближайшее время ты не уснешь.       Тимур бестолково закивал, от облегчения не находя в себе сил даже нормально ответить, и повел Антона в гостиную.       — Послушай, — серьезно начал тот, едва они уселись на диван, — Антиповы, как бы ни хорохорились, редкие придурки. Любят наводить таинственность и загадочность даже там, где это не нужно. — Антон подумал немного и добавил: — Особенно там, где это не нужно. Тимоша передает дела. Расформировывает остатки стаи и вводит в курс дела одного из родственников, который решился за все это взяться.       В первую секунду Тимур задохнулся от радости — потому что, да, это было именно то, о чем он мечтал. Только при таком раскладе можно было спать спокойно. Он, в общем-то, смирился с Тиминым родом деятельности, но взрастить в себе принятие этой ситуации так и не смог. Надежда, что Антипов бросит грязный, что ни говори, бизнес всегда тлела в нем и гаснуть, кажется, не собиралась.       Но был один момент, который упустить Тимур не мог. То пресловутое влияние семьи, часть которого зависела от Тима. А теперь вот уплывала, медленно, но верно. Из-за Тимура, это было очевидно. Он чуть нахмурился, и Антон, по всей видимости, обладающий телепатией, потому что никак иначе нельзя было объяснить его способность знать все и про всех, мягко положил ладонь ему на колено:       — Не накручивай себя. Не делай никаких выводов о себе или своем влиянии на ситуацию. Прежде всего, поговори с кем-то. Не хочешь со мной, обсуди все с Тимошей. Несмотря на его… сложный характер, парень он откровенный и юлить не будет. Честно говоря, в этом вопросе я тебе даже завидую, — он притворно тяжело вздохнул, и Тимур пообещал себе выяснить подробности их с Костей романа. — Это непросто понять и принять, но ты для него центр мира, самое важное в жизни. — Антон хмыкнул и покачал головой. — Пошловато звучит, но это чистая правда. Со временем поймешь.       Громкий хлопок входной двери сменился частым перебором шагов, и Тим влетел в гостиную. Он тяжело дышал и судорожно переводил взгляд с одного омеги на другого. А потом глубоко, как-то отчаянно вздохнул, сделал шаг вперед и опустился перед Тимуром на колени. Потянулся вперед, обнял и уткнулся лицом в живот, постепенно выравнивая дыхание. Обескураженный Тимур молча вплел пальцы в мокрые волосы и изумленно взглянул на довольного, очевидно все понимающего Антона.       — Ну, полагаю, мое присутствие здесь лишнее. Можешь не провожать, — хмыкнул он и как-то незаметно удалился.       — Тимош? — несмело позвал Тимур, не совсем понимая, пора ли выводить Антипова из его странно взбудораженного состояния.       — М? — глухо ответил тот, не поднимая головы.       — Случилось что?       — Это ты мне скажи, — ровно ответил Тим, глядя, наконец, ему в глаза. — Меня как окатило твоей паникой. Чуть прилюдно не обратился. Блин, — тяжело вздохнул он, — никогда в жизни так не бегал. Думал, сблевану легкими. Из-за чего страдания?       — Кошмар приснился, — несмело ответил Тимур, понимая, что причина для такого потрясения альфы не слишком-то уважительная.       — Прости.       — Я не очень понимаю, за что ты извиняешься, но окей, прощаю.       — Я должен был быть рядом. Еще слишком рано оставлять тебя одного.       Тимур смотрел на него, такого виноватого, бледного от усталости, и чувствовал нарастающую вину. Ведь, по большому счету, все то, что сейчас происходило с Тимом — было полным дерьмом. Жил парень, проблем не знал и так капитально вляпался. В него, Тимура, хотя, очевидно, не просил и не хотел ничего такого.       — Скажи, — вдруг веско потребовал Тим. Тимур перевел на него взгляд и натолкнулся на ответный, твердый и властный, но, как ни странно, располагающий к откровенности. — Я устал от игр и недомолвок, при том, что ненавижу их. Давай не будем тратить время на таинственность. Говори, как есть. Пожалуй, нет ничего, что я бы не простил тебе. И почти ничего, с чем я не смог бы помочь.       — Мне кажется, или самомнение у тебя выше и круче Эвереста?       Тим фыркнул и переместился на диван, сразу же притягивая Тимура поближе.       — Я чувствую себя виноватым, — видя, как альфа напрягся и приготовился отнекиваться, Тимур закрыл ему рот ладонью. — Не спорь. Я знаю, что объективных причин нет. Но это все, — не сумев подобрать достаточно емкого эпитета, он взмахнул ладонью, — должно тебя убивать. Такая… зависимость. Совершенно не для твоего характера. И да, отчасти я виноват, потому что затеял все это, влез и утянул тебя.       — Хм… — Тим задумчиво разглядывал его, а Тимур не знал, куда и смотреть. Разговор попахивал дешевой омежьей истерикой и вымогательством ласки и нежностей, но беда была в том, что он действительно переживал. — Вот, значит, как ты видишь ситуацию. Ладушки. Давай тогда по порядку. Насчет того, что ты влез… Не совсем так. Истинность — это не один человек на всем свете, кто бы что ни говорил, просто самый подходящий. Нужный момент, нужное место и — вуаля! По поводу меня… тоже все сложно. Если бы кто-то спросил меня до встречи с тобой, хочу ли я чего-то подобного, такой зависимости, таких эмоций, я бы ответил, что нет. Их, и правда, через край, страшно даже представить, описать — невозможно. Согласился бы я сейчас отказаться от всего этого? Ни за что. Даже если бы была такая возможность. Ты — лучшее, что было со мной. Единственный пример, который я могу привести, чтобы сравнить с чем-то, хоть отдаленно похожим — это любовь родителей к ребенку. Проблемно? Да. Выматывает? Тоже да. Но отказаться невозможно. Хотя, конечно, никаких платонических чувств, — Тим подвигал бровями и похабно подмигнул, — можешь от меня не ждать.       Тимур фыркнул и тут же затих, потому что поцелуй был тоже не платонический.