Приговоренные жить

Лик открыл глаза, когда солнце уже давно хозяйничало на небосклоне. Проснулся от удивительного аромата свежего чая с травами и свежей выпечки с корицей. И хотя тело чувствовало себя отлично, общие ощущения были такими, словно он трудно и тяжело выздоравливает после затяжной болезни. Он помнил, все, что случилось вчера, и от прошедшей ночи легче не стало. Обида на Ральфа никуда не делась и была все так же сильна. Разве что уже не сжимал горло комок слез, недостойных мужчины. Лик повернул голову в сторону столь аппетитных запахов. Рядом с постелью стоял невысокий столик, накрытый к завтраку для одного человека. В кресле рядом, с чашкой чая в ладонях, настороженно замер Ральф. Глаза его были воспаленными, словно в эту ночь он и вовсе не ложился. Лик молча отвернулся лицом к стене. Несмотря на вкусный завтрак, есть не хотелось, как не хотелось видеть Ральфа и говорить с ним. - Здравствуй, Лик, - оборотень первым нарушил неловкое молчание. – Как ты… Я вот… завтрак, - неловко объяснился он. Казалось, что Ральф, словно неопытный юнец на первом свидании, просто не знает, о чем и как говорить. Нужно было что-то делать, но единственное, чего сейчас больше всего хотелось Лику, так это оказаться как можно дальше от оборотня, но он все же заставил себя соблюсти обыкновенную вежливость. - Доброе утро, - нейтрально поздоровался он, выбираясь из постели. Одежда висела рядом, и он быстро оделся, собираясь покинуть эту комнату по возможности быстро. - А как же завтрак? – в растерянности спросил Ральф. - Я не голоден. Лик подошел к выходу, искренне надеясь, что дверь не заперта. Так оно и было. Не обращая больше внимания на что-то, что Ральф пытался сказать ему вслед, он направился прочь – к комнатам, в которых остановилось посольство. Все время Лик подсознательно ожидал, что вот сейчас сзади раздадутся торопливые шаги, и горячая рука оборотня ляжет ему на плечо. Ведь не может все кончиться просто так - за одну только ночь? Но тщетно… Ральф так и не догнал его. В гостиную он вошел мрачным, словно после похорон, и первыми, кого увидел, были сидевшие за поздним завтраком Марика и Рон. - Здравствуй, Лик, - Марика окинула его внимательным и тревожным взглядом. Рон просто кивнул, и жестом пригласил за стол. - Здравствуйте. Спасибо, не хочется. Лик хотел уже было быстро уйти к себе, но невероятно быстрая травница успела отловить его у самого входа. - Не спеши. Разговор есть. Серьезный. Советник кивнул и вынуждено присел на свободное место у стола. Перед ним уже стояла тарелка с завтраком, собранная улыбавшимся Роном. - Все равно придется. Лучше ешь добровольно, пока Марика не разозлилась. Лик с подозрением посмотрел на травницу. - Так что, серьезный разговор – просто предлог, чтобы впихнуть в меня завтрак? - Одно другому не мешает, - пожала плечами женщина. – Ты ешь, да меня слушай. Убедившись, что намеченная жертва послушно приступила к выполнению полученных указаний, Марика серьезно продолжила. - Ну, начну с того, что мы в курсе того, что между вами с Ральфом вчера случилось. Лик молча отодвинул тарелку и решительно встал, собираясь уйти к себе и запереть изнутри дверь. Было мучительно стыдно и больно обсуждать столь интимные вещи с кем бы то ни было. Но Марика неожиданно властно и зло рявкнула: - Сядь! А ну, собрал свои розовые сопли. Они никого не впечатляют. Строить из себя оскорбленную невинность будешь в другом месте. Понял? Дождавшись молчаливого кивка и водворения Лика на место, продолжила: - Какие мы все из себя нежные! Можно подумать, с хрупкой девицей разговариваю. Ты мне сейчас еще сказку расскажи, что не догадывался, и зачем это Ральф тебя в кусты тащит. Не поверю! Как не поверю и в то, что не мог защититься при желании. Может, сам ты, обидой упиваясь об том еще не размышлял, так я советую – подумай! Теперь о деле. От Ральфа держись подальше, пока я не разрешу. Все очень серьезно. Гораздо серьезнее и опаснее, чем кто-то из вас может предположить. Он сходит с ума, Лик. Советник вздрогнул, подняв на Марику наполненные ужасом глаза. - Да, и я не шучу. Процесс может как остановиться и обернуться вспять, так и дойти до печального конца. Конечно, есть травы и методики, которые помогают с этим справиться. И вам повезло – есть еще и я. Но даже с учетом всего, есть тридцать шансов из ста, что все закончится плохо. - Но почему, Марика? – охрипшим от волнения голосом спросил Лик. - Потому. Он почти полную луну не оборачивался. Для оборотня, уже вошедшего в силу и привыкшего к обороту, это прямой путь к разделению ипостасей. При нормальной частоте оборотов обе сущности взаимодействуют и взаимно влияют друг на друга. А так – зверь сам по себе, человек – сам по себе. И в подсознании начинает властвовать зверь, пробуждая самые простые и примитивные инстинкты – обладать, убивать, использовать силу вместо разума. Чем дальше, тем будет хуже. - Марика, но не выйдет ли так, что если все мы будем держаться от него обособленно, то победит зверь? – пребывая в ужасе от услышанного спросил Лик. - В твоих словах есть разумное зерно. Но кроме себя и Леля я не готова подпустить к нему никого. Тебя из-за ребенка. Боюсь, что следующее осложнение убьет его, а возможно, и тебя самого. Рона потому, что Ральф не сможет контролировать своей ревности. Он просто убьет его. - Но Лель! Он еще совсем юный! Я не могу позволить, чтобы и с ним случилось что-нибудь плохое! – возмутился Лик, который очень серьезно воспринимал все, что связано с семейными обязанностями и заботился о демоненке, словно о собственном сыне или младшем брате. - А вот о Леле можешь не волноваться. Не обольщайся милой мордашкой и тоненькой фигуркой. Он вполне способен без особых усилий удержать от нападения практически любого взрослого в полной силе оборотня. Он демон, Лик. А даже совсем юный демон обладает огромной силой. Лик не заметил, как рука автоматически ухватила чашку Рона и он, не замечая вкуса, крупными глотками выпил все содержимое. Сейчас обида на Ральфа испарилась, словно снег по весне, застилая сердце страхом за любимого. Он был готов простить все, лишь бы только Марика пошутила, и страшная угроза не нависла над оборотнем. Но Марика была очень серьезна и озабоченна. И разум Лика метался в панике, пытаясь найти хоть одно решение и не находя его. И только решимость пройти вместе через все, что уготовано им Богами, преобладала теперь надо всеми иными чувствами. - Нет, Марика, - прервал он травницу, что-то обсуждавшую тихо с Роном. – Я не буду уходить в сторону, отстраняться от Ральфа тогда, когда ему больше всего нужна уверенность в себе и дружеская поддержка. То, что ты сказала, полностью извиняет его. И ты права – я не невинная девица, чтобы упиваться глупой обидой. Я буду бороться и за него, и за себя. Или у нашего ребенка будет полная семья, или мы все погибнем. Я не приемлю третьего пути. - Ой, дурак! Я не понимаю, тебе что – понравилось вчера? А ведь такое легко может повториться. Подумай! Лик прерывисто вздохнул. - Нет, Марика. Я нормальный человек, и хотя тело жаждало его прикосновений, но мне не понравилось, как не может ни одному нормальному человеку понравиться насилие. Но я готов вынести и не такое. Мы как-нибудь потом с Ральфом разойдемся по счетам. Главное, чтобы это «потом» наступило. Мне нужно немного собраться с мыслями. Я хотел бы побыть один, если вы не возражаете. Лик поклонился и удалился к себе в комнату. - Ой, идиот! – протянула Марика вслед захлопнувшейся двери. – Думает, что Ральф будет в состоянии оценить его самопожертвование. Да черта с два! Он просто сгорит, как дурной мотылек в огне его безумия. Впрочем, я знаю, кто мне может помочь. Пойду-ка я нашего султана навещу. - А повод? – усомнился Рон. - А Лель? – удивленно расширила глаза травница и, подобрав юбки, вылезла в окно на знакомый уже карниз.