***
А вот, собственно, что делал в это время Учиха. Проснувшись в семь утра, он решил сходить к холодильнику, чтобы достать оттуда бутылку с водой. После вчерашней попойки голова раскалывалась на части, поэтому что-нибудь холодное было бы очень кстати. Увидев на диване безмятежно спящую Сару, он понял, что сегодня она снова никуда не уйдёт. И, взяв всю ответственность на себя, он решил сам поговорить с Мишей, чтобы подтолкнуть того к решению этой проблемы, возникшей из-за их с Сарой нерешительности. Прямо сейчас он шёл по дорожке из серый кирпичей с рисунком в виде ромба и точек вокруг него. Дверь в комнату Миши и Олега была раскрыта, и ветер покачивал зелёные занавески, висящие на карнизе прямо за ней. Сама дверь от порывов то хлопала со всей силы о стенку, то захлопывалась вовсе. Удивительно, как жители этой комнаты могли терпеть столь раздражающие звуки. — Миша, ты тут? — спросил Саске, для вежливости постучав по косяку. — А, это ты. Проходи давай, — на пороге появился Кулагин, выглядящий как-то слишком плохо. Учиха скинул шлёпки на коврик и вошёл внутрь. Миша поспешил прикрыть за ним дверь, но через несколько минут её снова распахнуло. — Ты дверь не придержишь, а? — попросил парень, забираясь ногами на нижнюю часть кровати, чтобы дотянуться до покрывала. — Ладно, — согласился Учиха. — Просто Олег ушёл куда-то, скорее всего в магазин, а ключ забрал с собой. А меня эта дверь уже достала, — закутываясь в покрывало, объяснил Миша. — Погоди, я сейчас свет включу. В комнате стоял полумрак, видимо, из-за того, что небо было всё в облаках, и солнце не могло даже на секунду проглянуть из-за них. — Дождь будет, — констатировал факт Кулагин. — Ты чего пришёл-то? — Да так. Поговорить нужно. А почему ты так плохо выглядишь? — Я недавно проснулся. Ну, так что ты там хотел мне сказать? Учиха разъяснил всё сложившуюся ситуацию. Миша внимательно его слушал, ни разу не перебив. — То есть ты хочешь сказать, что мне нужно сделать первый шаг, а не ждать, пока Сара подумает, — изрёк он после рассказа Саске. — Да. Поверь, я это всё делаю не для того, чтобы быстрее выселить её, а для того, чтобы помочь тебе. Просто у нас с Акеми было примерно также: я боялся сказать ей о своих чувствах, а она не знала, что со мной происходит. — А потом, когда ты ей всё сказал, что было? — Выяснилось, что она тоже меня любит. — А дальше? — Да всё, вроде, — пожал плечами Саске, силясь вспомнить, было ли что-то ещё. — Погоди, но я уже сказал Саре о своих чувствах. Только она на них не ответила. Вернее ответила, но не так, как хотелось бы. Дальше-то мне что делать? — Ну, не знаю... Почему ты сам не можешь придумать? — Да потому, что я уже всё испробовал. Никаких результатов, как видишь, — развёл руками Миша. — Я даже к Роберту за советом идти хотел, но он-то мне точно не поможет. Начался мозговой штурм. Саске действительно хотел помочь Кулагину, сам не понимая, почему он это делает. Дверь кто-то дёрнул с обратной стороны, и Учиха еле удержался на ногах, чтобы не упасть. — Что ты здесь забыл? — громко сказал Олег, глядя на не прошеного гостя исподлобья. — Саске зашёл, чтобы мне помочь кое в чём, — объяснил Миша. — И вообще, почему ты, когда уходил, забрал ключ и ничего не сказал?! Я тут уже полчаса мёрзну. — Я не хотел тебя будить, — холодно ответил ему Фадеев. — А ты проваливай отсюда, — уже обращаясь к Саске. — Хн. Проходя мимо Олега, Учиха специально задел того плечом, чтобы показать своё превосходство над ним. «Всё равно я от тебя избавлюсь, ублюдок», — подумал тот, закрывая дверь.***
Сара не находила себе места. Она ни на чём не могла сосредоточиться, даже Миша не шёл ей в голову. Всё из-за истории Акеми, ведь подруга очень хотела ей помочь, а лучшей помощью было бы рассказать обо всём Саске, но Сара не могла нарушить клятву, которую дала, иначе их с Акеми дружба ничего не стоит. Сейчас она в который раз мерила шагами веранду, обдумывая случившееся. За окнами мелькала Курихара, занятая то стиркой, то подметанием дорожки. Раздвинув тюлевые занавески, Сара наблюдала за её действиями. Если хорошо присмотреться, то было видно, как Акеми немного колотит, как она иногда вскидывает голову наверх, очевидно, чтобы слёзы не капали на топчан, который она так тщательно вытирала тряпкой. Резко задвинув занавески, не в силах больше смотреть на подругу, Сара сняла с вешалки свою куртку и, накинув её на плечи, вышла из дома. — Я пройдусь немного, — сообщила она Акеми, на что та лишь кивнула, даже не повернувшись в её сторону. На самом деле Шпеер собиралась отыскать Учиху, который, хрен знает где, шляется весь день. Она наплевала на свою клятву. «Пусть мы навсегда поссоримся, но я тебя спасу», — решила она, твёрдым шагом заворачивая за угол. В надежде найти Саске, она случайно столкнулась с Какаши, который нёс пакеты с покупками из магазина «Магнит». — Здравствуй, — поприветствовал он её. — Скажи, Орочимару или Кабуто сейчас дома? — Нет, они на пляж пошли. — Отлично. Тогда поговорим, — дождавшись, пока он откроет дверь, Сара помогла втащить ему пакеты, чтобы он быстрее шевелился. Задёрнув шторы, проверив, закрыты ли окна, и не услышит ли их кто-нибудь, Шпеер тут же принялась рассказывать Хатаке, то, что собиралась донести до Учихи. — Несмотря на то, что ты поклялась ей, что ничего не скажешь, ты всё равно хочешь, чтобы Саске всё узнал, — задумчиво произнёс Какаши. — Да. Я понимаю, что после этого Акеми видеть меня не захочет, но так будет лучше. Я не могу видеть, как она пытается забыться в домашних делах. Она — моя самая близкая подруга, и я боюсь её потерять, но если это единственный способ помочь, то я готова пожертвовать нашей с ней дружбой. — А чего ты хочешь от меня? — Мне просто надо было высказаться, пока я не нашла Саске. Как ты думаешь, он поймёт меня? — с надеждой спросила Сара. — Не знаю. Я не общался с ним восемь лет, мало ли как он изменился, живя у Орочимару. Хотя в душе он всегда был добрым и понимающим человеком, только он скрывал это. Попробуй, может, у тебя что-нибудь получится. — Спасибо, что выслушал. Сара ушла, а Хатаке всё ещё думал над её словами: «Если это единственный способ помочь, то я готова пожертвовать нашей с ней дружбой». Он горько усмехнулся, вспоминая, как однажды его друг Обито сказал, что «тот, кто не заботится о друзьях, хуже мусора». — Ты всегда был прав, Обито, — сказал он в пустоту.***
Саске гордо направлялся к себе домой, чувствуя маленькую победу над Олегом. Он ведь даже не подозревал, что ему придётся узнать от Сары через две минуты. Завидев его ещё издали, она, спрыгнув со ступенек, побежала ему навстречу. — Саске, стой! — крикнула Шпеер. Он остановился, совершенно не понимая, что происходит. Но рядом с сердцем как-то больно кольнуло, и он почувствовал что-то нехорошее. Не просто так Сара бежит к нему на всех порах. — Стой здесь, я проверю дома ли Акеми, — приказала она ему и снова понеслась, но на этот раз в другую сторону. — Погоди! Что случилось-то? — но она его уже не слышала. Пока Саске торчал у Миши, а Сара разговаривала с Какаши, Акеми забрала одежду своей подруги, чтобы постирать, потому что она уже переделала всё, что возможно, но это лишь на время отвлекло её от Олега. Поняв, что Курихары нет в доме или рядом с ним, Сара уже была готова бежать обратно за Саске, но тот, как оказалось, всё это время шёл за ней. — Лучше сядь, — попыталась изобразить спокойствие девушка, усаживая его на диван. — Да что происходит?! — вскричал Учиха, которому всё больше и больше не нравилась вся эта ситуация. — Я должна рассказать тебе кое-что. Понимаешь, Акеми попросила меня молчать, и я даже дала ей клятву... Но она принципиальная и никогда не скажет тебе о том, что случилось вчера, когда она пошла за закусками на кухню. Там к ней подошёл Олег, с целью поговорить, но вместо этого... — Сара запнулась, в последний раз подумав, стоит ли всё это говорить Саске. «Больше никаких тайн!» — решила она и продолжила. — Просто я не могу смотреть на то, как она себя этим изводит. Пожалуйста, Саске, защити Акеми, ты ведь её любишь, я это знаю! — взмолилась Шпеер. — Он за всё ответит! — в его глазах уже горели шаринганы, и, не теряя ни секунды, он вылетел из комнаты. — Прости меня, Акеми, — прошептала Сара, когда Саске уже скрылся за дверью. Сев на диван, она закрыла лицо ладонями, представляя, что Учиха сделает с Олегом. Но тот этого заслуживал. Оторвалась от своего занятия Сара только, когда почувствовала, как кто-то положил руки ей на плечи. Она подняла голову и увидела перед собой Акеми. Ничего не говоря, она бросилась к ней, сильно прижимая к себе. — Прости! Прости меня! Так будет лучше! — повторяла она снова и снова, гладя Акеми по голове, и всхлипывая время от времени. — Сара, с тобой всё в порядке? — обеспокоенно спросила её Курихара. — Акеми, прошу, выслушай меня. Я знаю, что теперь не имею права считаться твоей подругой, но, пожалуйста, пойми, я не хотела всё испортить, так будет лучше... Прости, я нарушила клятву, я всё рассказала Саске. — Что ты сделала? — решив, что ей послышалось, переспросила Курихара каким-то помертвевшим голосом. — Лучше ударь меня, Акеми. Избей до полусмерти, я знаю, что не должна была этого делать... — Твою мать! Он же убьёт его! — отпихнув от себя Сару, которая продолжала умолять её о прощении, Акеми выбежала из дома, в надежде, что ещё успеет. Она неслась сломя голову, потеряв по дороге платок, зацепившись ногой за водосток и, упав, разбив колено — её это совершенно не волновало. Колено заживёт, платок можно купить, а вот Саске уже не остановишь.***
— Слышь, ты, урод, быстро вышел, надо поговорить! — хлопнув дверью, и чуть не сорвав её с петель, сказал Учиха. — Это ты мне? — спокойно спросил Олег, медленно вставая с кровати. — Ну, что ж, если хочешь, можем и поговорить. Он также медленно вышел из дома, но Саске схватил его за горло, долбанув о стену. — Что ты с ней сделал?! — Ты о чём? — сдавленно спросил Фадеев, пытаясь расцепить пальцы, что сомкнулись на его шее. — Пошёл! — скомандовал Учиха, толкая его за забор. Видимо, у Олега какие-то проблемы с равновесием, потому что он снова не устоял на ногах и упал лицом на бетонную дорогу, чудом не разбив себе нос. — Я сказал, пошёл! — Саске схватил его за шиворот и толкнул к столам, что стояли в беседках столовой. Влетев в колонну, что разделяла столовую на две части, Олег почувствовал, как его снова дёрнули за воротник рубашки и куда-то потащили. — Только не бей! — складывая руки в молящем жесте, жалобно попросил Фадеев. — Я буду бить тебя столько, сколько захочу, пока не выплесну всю свою ненависть! — прорычал Учиха, толкая его вперёд. На этот раз Олег смог-таки устоять на ногах. Выглядел он довольно жалко, в нём не было ни капли той заносчивости и наглости, что ещё три минуты назад сопутствовали ему. — Что у тебя с глазами? — заикаясь, спросил он, увидев, как около зрачка Саске появляется третье томоэ. — Что ты сделал с Акеми, ублюдок?! — А, ты про это, — кажется, Фадеев решил построить из себя героя, потому что выпрямился, расправляя помятую в процессе одежду и, гордо вздёрнул голову. — Мы с ней поговорили по душам. Я объяснил ей, что чувствую, как сильно люблю её, как ненавижу тебя... — Тварь! — крикнул Саске перед тем, как сложить печати для чидори. — Нет! Стой, Саске! Не надо! — выбежала перед ним Акеми, раскинув в стороны руки. Чудом, Учиха не задел её, успев отменить технику. — Уйди с дороги, Акеми! Я должен убить его! Я должен отомстить за тебя! — Не смей! — Курихара никуда не собиралась уходить. — Я сама это сделаю, — она поняла, что сейчас должно быть именно так. Она сама отомстит Олегу за всё, что он сделал. Она развернулась к Фадееву, но тот даже не понимал, что она собиралась делать. Не выражая никаких эмоций, Акеми сложила печати, и в её правой руке образовался шар из чакры, с расходящимися от него электрическими зарядами, внешне похожими на молнии. От неожиданности увиденного Саске даже раскрыл рот — кто бы мог подумать, что его девушка умеет использовать ниндзюцу! За мгновение Курихара оказалась рядом с Олегом, устремляя технику ему в солнечное сплетение. Шансы на выживание у парня были равны нулю. Но в последний момент техника исчезла, а вместо неё Фадеев просто получил кулаком в живот. — Испугался? — издевательски спросила Акеми, смотря, как он падает на колени, закашлявшись. — Мне вчера тоже было страшно. А теперь запомни, — она схватила его за волосы и потянула назад, заставляя Олега запрокинуть голову так, чтобы он встретился прямо с её глазами. В них была только злоба и ненависть. — Никогда не смей приближаться ко мне или к Саске, даже к кому-либо из моих друзей. Убирайся! — она отпустила его, и он безвольно упал перед ней, скорчившись на бетонной дороге. Она пошла к всё ещё офигевшему Учихе, который не знал, что ему думать. — Т-ты... У тебя есть чакра? Ты владеешь ниндзюцу? Ты знаешь чидори?! — Давай я всё объясню тебе дома.***
— Саске, я понимаю, что давно должна была тебе это рассказать, — усадив его на диван, произнесла Акеми. — Я не могу утверждать, но, очевидно, у меня всё-таки есть чакра. Да, я владею ниндзюцу и знаю кое-что из тайдзюцу. — Но, ты же сама говорила, что в вашем мире, ни у кого нет чакры, что наши техники выдуманы каким-то человеком. Как, чёрт возьми, ты-то можешь владеть дзюцу?! — Саске находился в полном замешательстве. Нет, он давно сомневался, что Акеми самый обычный человек. Но он даже предположить не мог, что она умеет использовать техники... их техники. — Не знаю, поверишь ты мне или нет, но дело было так. Когда мне было лет двенадцать, я впервые увидела аниме «Наруто», правда, на японском, но я его знаю, так что мне всё было понятно... Там, в одной из серий Наруто пытался использовать технику перевоплощения. — Хенге, — машинально пробормотал Саске. — Да, именно её. Но у него ничего не получилось, в отличие от остальных. Ради интереса, я решила попробовать сложить печать для этой техники. Я уже не помню, зачем это сделала, скорее всего, потому что была ребёнком, ну, и захотела, так сказать, «поиграться в ниндзя». Представила, что превращаюсь в маму. Понятия не имею, что было дальше, но... у меня получилось. В комнате висело зеркало, где я случайно увидела своё отражение... Знаешь, как я тогда испугалась. Потом я решила, что хочу выучить ещё несколько печатей, ну, просто так, ради интереса. Каждый раз, когда я их складывала, то у меня получался, то теневой клон, то перевоплощение в кого-нибудь. Я не остановилась. Решила дальше заучивать эти печати. Было уже гораздо тяжелее, так как с первого раза ничего не получалось. Но в итоге я осваивала технику за техникой. — Погоди, то есть, ты хочешь сказать, что посмотрела на этого идиота Наруто, решила ради прикола сложить печать, и у тебя получилась техника? — Саске вообще ничего не понимал. — Ну, как-то так, да, — пожала плечами Акеми. — Ладно, допустим, я свыкся с мыслью, что мы всё-таки выдуманные и попали сюда, в эту реальность, хрен знает как. Но я до сих пор не могу поверить, что ты владеешь чакрой. Ты же обычный человек, Акеми. — Значит, не обычный, — улыбнулась она. — А как ты смогла выучить чидори, если для этого нужен, как минимум полигон или огромная пустошь? — У нас за домом раньше был пустырь. По вечерам там обычно никто не ходил, а наш дом тогда был последним на улице. Я создавала клона, чтобы он пытался выучить какую-нибудь мощную технику, а сама в это время сидела дома, пила чай на кухне. — У тебя есть чакра. Ты владеешь ниндзюцу и тайдзюцу. Ты выучила многие, достаточно сложные техники. Чего ещё я о тебе не знаю? — Ну, наверное, только то, что я сама создала одну технику. — Так, а вот теперь, стоп, — остановил её Саске, который до сих пор не верил тому, что сказала ему Акеми. — Нет, допустим, с помощью клона ты и могла учить дзюцу, типа чидори, рассенгана и прочего. Но, чтобы создать новую технику, нужно самому присутствовать при этом. Клон за тебя ничего такого не сделает. Даже если ты сама сидела и придумывала печать или пыталась совместить две, уже известные ранее техники, тебе на всё это нужно было место и время. Как и когда ты это сделала? — Два года назад. Мы тогда уезжали вместе с Сарой и Робертом за город, к какому-то очень далёкому родственнику Сары. Пошли в лес с ночёвкой. Когда все спали, мне пришла идея придумать что-нибудь самой, чтобы не использовать чьи-то дзюцу, а свои... — Ты их использовала раньше?! — До сегодняшнего дня, — нет. — То есть, пока все спали, ты ушла куда-то и придумала свою технику. — Нет, на практике у меня не было возможности выполнить её... Но в теории, есть вариант, при котором она может получиться. Поэтому пока она не закончена. У Саске отвалилась челюсть, он только сидел и моргал глазами. Акеми ждала его реакции. — А кто-нибудь ещё знает, что ты умеешь это делать? — наконец, спросил он. — Нет, ты первый. — Нам надо поговорить с Орочимару и Какаши, — он взял её за руку и повёл в другую часть дома, где жили названные. К этому времени саннин и его помощник уже вернулись с пляжа. Зачем они ходили туда, если вода была холодная, а ветер поднимал кучи песка, было непонятно. Змей Конохи вернулся очень злым, потому что «Придурок Кабуто, вечно ноет и всё запрещает, потому что я, видите ли, в возрасте!», Какаши уже положил в холодильник продукты, которые купил, а пакеты повесил на крючок у двери, ведь они могли ещё пригодиться. — И на какие это шиши ты накупил столько еды? — поинтересовался Орочимару. — Мне их Кабуто дал, сказал, чтобы я сходил в магазин, пока вы на пляже. — И откуда у тебя вдруг взялось восемьсот рублей? — смотря на чек с суммой, спросил саннин. — Я взял их у Акеми, — почесал затылок его помощник. — Нет, и это нормально? То есть, когда я прошу у неё деньги, она мне их не даёт, а ему, — пожалуйста! — Вообще-то, я взял их в долг, — с умным видом, поправляя очки, объяснил Кабуто. — В долг? — переспросил Орочимару. — А отдавать ты их как будешь? — Постепенно. Сегодня на пляже я нашёл два рубля. Осталось всего лишь семьсот девяносто восемь. — Придурок, — только и смог сказать Змей. — Нет, ты даже не придурок, Кабуто. Ты идиот! Он снова завёл тираду о том, как бесцельно потратил кучу лет своей жизни, чтобы научить Кабуто хоть чему-нибудь. Даже настойчивый стук в дверь никто не расслышал из-за его воплей. На пороге стояли Саске и Акеми. Зайдя внутрь, Учиха, даже не поздоровавшись, начал: — Нам надо кое-что вам рассказать. Акеми, объясни им всё то, что и мне, — он чуть толкнул её вперёд. Курихара пересказала всё, что от неё требовалось. Орочимару даже забыл, что после её рассказа, хотел избить Кабуто. Тот в свою очередь, решил записать всё в свой блокнот, только не смог его найти. — Интересно, — сказал Какаши. — А какую именно технику ты пыталась сама придумать? — Я почти совместила чидори и рассенган, — легко ответила Акеми, будто бы занималась таким каждый день. Хатаке аж подавился. Он убил на это большую часть своей жизни, а какая-то девушка из другого мира, где никто не умеет использовать чакру, практически сделала это. Да ещё и за два года! — Кстати, а ты точно не врёшь нам? — решил уточнить, очень сомневающийся в словах Акеми, Кабуто. — Она не врёт, — твёрдо сказал Орочимару. — Внутри техники, в которой она находилась около минуты назад, невозможно врать. — Орочимару-сама, Вы... — Я тоже не верил тому, что она говорила, поэтому решил удостовериться. — А я даже не заметил, как он сложил печать, — шёпотом изрёк его помощник. После всего, Саске рассказал, как обстояло дело с Олегом.***
Но стоит упомянуть о том, куда делась Сара, потому что, когда Акеми рассказывала Учихе, что она умеет пользоваться чакрой, её уже не было в комнате. Шпеер пошла к Мише, потому что решила раз и навсегда покончить со своим «подумаю». Придя к нему, она увидела Олега, судорожно что-то ищущего. Он даже не обратил на неё внимания, продолжая копаться в тумбочке. Кулагин оказался на месте и вышел поговорить с Сарой, про себя также решив, что скажет ей всё, о чём сегодня они додумались с Саске. — Миша, — начала Сара. — Ты, правда, очень хороший парень, наверняка, верный и заботливый... — Ты тоже очень хорошая, Сара. Ты была бы прекрасной девушкой... — И я хочу тебе кое-что сказать. Надеюсь, это положит конец всей этой галиматье, что происходит между нами... — Да, я тоже решил тебе кое-что сказать... — Я готова стать твоей девушкой, — на одном дыхании выпалила Сара. — Правда? — не веря в своё счастье, спросил Миша. — Да, — твёрдо произнесла Шпеер, и у него не осталось ни капли сомнения.