***
Какаши перелистнул очередную страницу томика со статьями Белинского. Роберт был прав, читать это слишком скучно, однако, Хатаке из принципа решил дочитать. Он понятия не имел, о каких произведениях писал автор и что пытался этим донести. — То ли хороший роман, то ли нет, не поймёшь, — рассуждал вслух шиноби. Осталось ещё одно произведение, и с этим Белинским будет покончено. Раз и навсегда. — Орочимару-сан, если бы вам сказали проанализировать произведение, вы бы стали отвлекаться на образ жизни своего народа? — Чего? — саннин снова занимался своими свитками. Он подробно рассматривал каждый, чтобы определиться, нужен он ему будет в ближайшее время или нет. — Вряд ли, хотя не знаю... Не готов пока ответить. — А вот Белинский-сан считает, что подобные отвлечения очень к месту, — протянул Хатаке, но после добавил: — Как жаль, что он ошибается. — Какаши, ты мне лучше скажи, где мог застрять Кабуто в такой ответственный день? Он должен был вернуться вчера вечером, но вместо этого прислал змею с просьбами своей подруги Мелиссы помочь. И на этом всё. Вот как это понимать? — Почему вы просто не отправили ему послание с этим вопросом? — Хатаке грустно посмотрел в кружку, где только что был чай, так неожиданно закончившийся. — Я тогда был занят более важными делами. Между прочим, предотвратил серьёзный конфликт, в котором могло погибнуть два человека. — Кто мог погибнуть, и почему вы мне об этом не сообщили? — резко захлопнув книгу, даже не запомнив страницу, спросил Какаши. — Да это и конфликтом-то назвать сложно, — махнул рукой Змей и кратко разъяснил ситуацию. — Боюсь спросить, каким именно образом вы всё разрулили? — Пришлось кое-кому настучать по голове, — просто ответил Орочимару, вертя в руках предпоследний свиток, в котором должны были находиться два яблока, взятые перед отъездом у Акеми на кухне. — В каком смысле «настучать»? — чем дальше заходил саннин в своём рассказе, тем больше Какаши переживал насчёт развязки. — В прямом. Я подкараулил Нарине и ударил её по голове первым попавшимся. — Орочимару-сан, простите конечно, но вы идиот? Когда Хатаке получал задание, то понятия не имел, что Змей станет его напарником. Однако Хокаге сказала, что так и задумывалось, и «Враг Конохи №1» здесь только ради успешности миссии и только с добрыми намерениями. Каким образом ей удалось уговорить его сотрудничать с ненавистной деревней, правительство которой так мерзко подставило его в прошлом, Какаши спрашивать не стал. Кстати, почему именно Орочимару выбрали в качестве человека, который может обеспечить успешность задания, Цунаде держала в секрете и отказывалась отвечать на любой вопрос подобного характера. Большее непонимание наступило после. Хатаке уже смирился, что ему придётся иметь дело с саннином, с которым у него были личные счёты из-за кражи Саске. Однако, кто же знал, что Орочимару вздумает тащить с собой на миссию личного помощника и, собственно, самого Учиху. С какой целью они были ему так необходимы, Какаши узнал не сразу, но сих пор думает, что их присутствие излишне. А чем дальше, тем хуже. То ли смена обстановки так повлияла на Змея, то ли возраст давал о себе знать, но все его поступки были всё страннее и непонятнее. Во всяком случае, Хатаке совершенно не понимал, почему нельзя сделать всё более мирно или вообще не вмешиваться в это. Но, как говорится, свою голову другому человеку не поставишь, поэтому шиноби старался максимально контролировать все происшествия, куда так или иначе влезал Орочимару. Да, особо не получалось, потому что Какаши зачастую просто был не в курсе того, что что-то произошло, ведь никто не собирался его уведомлять об этом. И, кажется, саннин догадывался, за кого его тут держат и почему всячески стараются ограничить. — Знаешь, Какаши, ты можешь думать обо мне всё, что угодно, — произнёс Змей. — Буду честен, мы с тобой в условно дружественных отношениях только на время задания, потому что без согласия в команде, сам понимаешь, ничего не получится. Но ты мне уже поперёк горла встал со своим контролем. Не знаю, может, тебе Цунаде приказала следить за мной. Может, ты хочешь отобрать у меня Саске, а сейчас представился наиболее удобный случай. Или ты сам решил ограничивать меня в действиях, чисто из осторожности. В общем, меня это мало волнует. Только запомни кое-что: если ты продолжишь путаться у меня под ногами, я наплюю на задание и то, что говорила мне Цунаде, и избавлюсь от тебя понятным способом, то есть через бой, никак иначе. — Орочимару-сан, вы же понимаете, что в таком случае я имею право следовать согласно приказу №356? — Вряд ли у тебя это получится, — хмыкнул саннин. Приказ №356 говорил о том, что, если во время миссии кто-то из команды решил прекратить следование инструкциям или собрался перейти на сторону врага, то его напарники имеют право отстранить его от задания, а в случае попытки сопротивления можно убить его. Этот приказ относился к тем, что обычно применялись в военное время, но, когда Хокаге вызвала Какаши к себе в кабинет, чтобы дать последние инструкции и советы, она упомянула, что, если в какой-то момент что-то пойдёт не так, особенно со стороны Орочимару, то Хатаке может действовать согласно этому приказу. Шиноби не собирался идти против воли Хокаге. — Даже, если ты уничтожишь меня, — задумчиво продолжил саннин. — Что будешь делать с Кабуто и Саске? — Для начала верну их в Коноху и донесу Цунаде-саме, что их вообще не должно было быть. Потом твоего помощника, скорее всего, посадят, потому что во время экзамена на чуунина именно он был одним из организаторов переворота. А Саске просто вернётся в родную деревню. Возможно, против него тоже применят какие-нибудь санкции, но не столь значительные. — Тогда, ради Саске-куна я, пожалуй, не буду возникать у тебя на пути. Но учти, как только закончится задание, мы снова будем врагами, и при удобном случае я убью тебя. — Как жаль, что задание не скоро кончится, — мрачно ответил Хатаке. — Вот вернётся Кабуто, и тогда я... — Нет, Орочимару-сама, вы не будете этого делать. — Это уже не тебе решать.***
Больше всех переживал Витя. Он прекрасно знал, что его план выглядит глупым и неудачным, хотя Суханов думал о нём день и ночь, надеясь, что однажды придёт его время. Время пришло, а план так и остался недоделанным. Причём, когда парень озвучивал его, всё казалось продуманным до мелочей, а теперь, спустя каких-то полчаса, это выглядит совершенно по-другому. Роберт тоже волновался, но виду не подавал, ибо остатки гордости и достоинства не позволяли ему показать свои чувства перед Нарине и Мишей, которые уже успели застать его не в лучшем свете. И если Кулагин ещё сможет промолчать, зная, что лезть в чужие заскоки, как минимум, невежливо, то Валесян ни секунды не будет колебаться, а растреплет всё первому встречному. А таким человеком могла оказаться Сара, от которой и так возникло проблем выше крыши. Кстати о Саре. Узнав от Миши много интересного, она, естественно, собиралась предупредить обо всём Акеми, ведь они заранее об этом договорились. К тому же, перспектива подставить Саске довольно сильно грела душу, поскольку Учиху девушка недолюбливала по многим причинам, ключевой из которых стала та самая ссора с Курихарой. Однако, поразмыслив и рассмотрев ситуацию с разных сторон, Шпеер вдруг осознала, что недолюбие можно отодвинуть за задний план и вместо этого помочь парню подруги и остальным. Да, Сара не любила Саске, предвзято относилась к Роберту, не отличалась особым расположением к Нарине и Вите, но всё же они были, если не друзьями, то хорошими приятелями для неё, а прийти на помощь в трудную минуту — это, пожалуй, одно из наилучших проявлений дружеских качеств. Вот поэтому она не стала нестись сломя голову к Акеми, а, наоборот, пошла к Роберту, чтобы поговорить именно с ним. Каково же было её удивление, когда она застала в комнате всех участников истории, кроме самого Саске. — Как раз собирались за тобой зайти, — тут же сказала Нарине. — И зачем же я вам? Разве у вас есть какие-то проблемы? — Шпеер не хотела говорить, что пришла по собственному желанию ради помощи. — Из-за тебя и появились эти проблемы, — буркнул Роберт, кивком головы показывая, что девушка может присесть в кресло. Сара воспользовалась приглашением. — Вот зачем ты лезешь, куда тебя не просят? — И куда это я лезу? — Сар, не притворяйся, мы всё знаем, — произнёс Миша, смотря на неё с сожалением. — Что вы знаете-то? — а вот это было уже интересно. В чём её пытались обвинить, Шпеер не знала. — Нет, допустим, я тебе не нравлюсь, и ты хотела, чтобы у меня ничего не получилось, — встав с дивана, Роберт начал ходить кругами по комнате. — Хорошо, Саске тебе чем-нибудь не угодил, и ты против того, чтобы он остался. Но неужели ты не понимаешь, что Акеми любит его?! Ты ведь делаешь хуже в первую очередь только ей. Ну, сказала ты ей всё, и что? Помешала ты нам, всё испортила, и что? Ты же просто разрушила их счастье. Растоптала... Разбила... — Роберт, успокойся, — видя, что друг выходит из себя, попытался это как-то исправить Витя. — А, так вот в чём я виновата. Ха-ха, это так смешно, что вы обвиняете меня, даже не узнав, а рассказала ли я всё Акеми. Ха-ха-ха-ха! — вдруг рассмеялась Шпеер. — Вы, конечно, сейчас сильно удивитесь, но я никуда не ходила. Ха-ха-ха! — Как никуда не ходила? — одновременно спросили все. — Я решила, что не стоит портить их отношения, поэтому пошла к вам, чтобы помочь вашим планам осуществиться. Как говорится, четыре головы — хорошо, а пять — ещё лучше. — Ты, правда, ничего ей не говорила? — Ни слова. — Но, если ты ничего не говорила, а Саске пошёл как раз, чтобы опровергнуть твои слова... — с ужасом произнёс Роберт, боясь договорить дальше. — Значит, он сейчас сам во всём признается! — вскрикнула Нарине. Не зря Учиха десять раз подумал, прежде чем ступить на порог дома. Его всё ещё терзали сомнения, касаемо продуманности идеи Вити. Не зря терзали, как выяснилось. Когда Саске начал разговор, Акеми ничего, разумеется, не понимала, но он не давал ей даже задать какой-либо вопрос, чтобы она не сбила его с мысли. Если бы он только дал ей произнести хоть слово, то, скорее всего, понял бы, что Сара ничего ей не рассказала, и не о чем беспокоиться. Но, нет. Природная упёртость снова сыграла с ним злую шутку, не вовремя отключив адекватное мышление. — Подожди, то есть ты и Роберт со своей компанией строили всякие планы, лишь бы я не отправила вас в Коноху? — проанализировав полученную информацию, всё-таки смогла вставить свой вопрос Акеми. — Да, ну, в смысле, не совсем. Чёрт, я же просил не перебивать! — Вы объединились против меня и даже дошли до того, чтобы пойти за помощью к твоему брату, — был ли это вопрос или, скорее, утверждение, даже Акеми не могла понять. — Какое это имеет значение? — Ты серьёзно, да? Саске, а тебе в голову не приходило, что можно было просто поговорить со мной об этом? Мы бы всё обсудили и пришли к общему мнению. Вот скажи, неужели так сложно сделать что-то разумное, что-то нормальное, а не идти на поводу у первого встречного? А если бы вам в голову пришло попросить помощи не у твоего брата, а у кого-нибудь похуже, меня бы на следующий день убили? Чем ты вообще думал? И тебя совсем не испугало, что меня могут убить? Тебе совсем пофиг? — Нет, Акеми, мне не пофиг. Я просто сначала растерялся. Но потом-то я же пришёл и спросил, всё ли у тебя хорошо. — Спасибо за заботу! А если бы меня уже убили, чтобы ты делал? — Тебе правда хочется сейчас говорить на эти темы? — Ой, да иди ты на хрен, Учиха! — отмахнулась девушка и ушла в спальню. — Да что не так-то? — Что не так? Вот сам и подумай, что не так! — раздалось из-за двери. И в этот момент в дом ворвались Роберт и Сара. — Где Акеми?! Что ты ей уже наговорил?! — крикнули они одновременно. Саске вздохнул и кивнул в сторону двери. — Блять, опоздали, — разочарованный Бутко обессиленно упал на диван. — Так, я пошла к ней, — чуть нахмурившись сказала Сара. — Даже не думайте никуда лезть. И если кто-то ещё придёт, не шумите здесь и не пытайтесь мне помочь. — Можно подумать, ты что-то уже исправишь, — хмыкнул Роберт. — Сделаю всё возможное, — категорично заявила она. — А потом мне надо будет с тобой кое-о-чём поговорить, — обратилась она к Саске. Шпеер ушла в спальню, а Учиха и Бутко стали гадать, о чём же будет разговор.***
— Вить, а можно вопрос? — нарушила затянувшуюся тишину Нарине. Она с Мишей и Сухановым осталась сидеть в комнате, потому что идти было, собственно, некуда. К тому же, она надеялась, что, когда Роберт и Сара вернутся, то расскажут что-нибудь интересное. — Что за вопрос-то? — А Роберт гей? Кулагин, пивший воду, поперхнулся. — А можно как-то без этих тем? — попросил он. — Пей свою воду и не мешай, — отмахнулась Валесян. — Нет, не гей, — задумавшись на секунду, ответил Витя. — Слава богу, — выдохнула армянка. — Просто, вот чего-чего, а только геев у нас не хватало. У Миши снова глоток не в то горло попал. — А я уж подумал, что ты к нему, так сказать, неравнодушна, — усмехнулся Суханов. — Нет, пошёл твой Бутко далеко и надолго, — поморщилась девушка. — Я вообще Итачи люблю. И снова Миша подавился. На этот раз хуже, чем в предыдущие. — Ты там захлебнёшься или нет? — хлопнув его со всего размаха по спине, спросила Нарине. — Нафиг эту воду, пойду лучше прогуляюсь. Заодно узнаю, как там дела у Сары. К Саре его никто не пустил, и парень остался её ждать на веранде. У Шпеер разговор с подругой не пошёл с самого начала, потому что, как только та услышала про Саске, то сразу отказалась слушать дальше. Но девушку это не остановило, ибо она заранее поставила себе цель переубедить Акеми и доказать, что Учиха действительно её любит, и не стоит в этом сомневаться. — Если он меня любит, то почему ведёт себя, как идиот? — Ну, все так делают, — пожала плечами Сара. — Вот посмотри на Кулагина, он-то вообще самый яркий пример любовного идиотизма. — Но неужели он совсем не понимает, что своими поступками делает только хуже? — Курихара будто и не слышала подругу. — Он старается как может. Не забывай, что ему тяжело адаптироваться к этому миру. — Если ему так тяжело, почему нельзя мне об этом сказать? — А то ты не понимаешь? Он же гордый, не хочет показывать, что у него что-то не получается, поэтому и ведёт себя так. Акеми задумалась, по сути, Сара была права и, возможно, все проблемы, которые происходили из-за Саске, были следствием того, что ему непривычно находиться в этом мире, где свои порядки и совершенно другой образ жизни. — И что ты предлагаешь? — поинтересовалась Курихара. — Для начала не обижайся по любому поводу. И чаще спрашивай у него, хорошо ли ему здесь, потому что, если он чувствует себя не комфортно, то надо с этим что-то делать. Ты же не хочешь, чтобы он свалил обратно к себе в деревню? — Не хочу. Но я понимаю, что они не смогут находиться тут вечно, и, скорее всего, их появление не случайно. — Думаешь, они оказались здесь, как и Итачи, из-за какого-нибудь задания? — подруга лишь пожала плечами. — Интересно, что это может быть за задание, раз уж в наш мир пришлось перенестись, — этот вопрос Сара задавала себе уже не раз, и с каждым разом её догадки становились всё невероятнее и бредовее, но, тем не менее, подобные размышления часто служили хорошим развлечением, когда становилось слишком скучно. Но о причинах появления конохчан думали ещё и Роберт с Витей, причем, Бутко в большей степени, задумывалась и Мелисса. Каждый из них делал совершенно разные выводы, но ни один из них не был правильным. Однако рано или поздно тайна всё равно откроется, только будет ли это завтра или через полгода, а, может, вообще лет через пять-шесть...