Вор душ

      Мастер, чьим главным материалом была собственная душа, словно кузнец, лишился своего инструмента. Целыми днями он проводил в хижине, лишь изредка показываясь на улицах, чтобы продать пару залежавшихся статуэток, купить чего съестного и новых газет со свежими новостями. Понемногу город начинал полниться слухами о том, куда же запропастилась лавка «волшебника»?       Но не сказать, что Мастер впал в отчаянье, ведь теперь в его жизни появилась живая кукла, а с ней не соскучишься. Ежедневно Адель выспрашивала обо всем на свете, ей была интересна каждая мелочь о «загадочном городе». И когда ей наконец удавалось вытянуть из уст Мастера новый рассказ, в глубине ее глаз тут же загорался теплый огонек. Бесспорно, она оказалась самым лучшим творением, и Сиф был уверен — именно создание куклы Адель и было его предназначением. Но кое-что тревожило создателя. Что ожидает ее, такую хрупкую, в этом жестоком мире? Сможет ли она однажды познать полноценную жизнь и без его опеки? А ведь однажды она непременно спросит его… посмотрит на него этим по-детски удивленным взглядом и спросит: «Мастер, зачем вы создали меня?» Эти мысли почему-то наводили на него не только тревогу, но и грусть. А ведь он был уверен, что уже давно разучился что-либо чувствовать.       — Никогда не выходи на улицу, Адель, — наказывал ей Мастер каждый раз, когда покидал дом.       — Но почему? — обидчиво хмурилась кукла. — Почему мне нельзя пойти с вами? Мне бы так хотелось взглянуть хотя бы одним глазком!       — Поверь, не на что там смотреть. Но я обязательно покажу тебе город, как только придет время.       — Мастер… — Адель грустно опускала голову, и в такие моменты она всегда выглядела, как музыкальная шкатулка, в которой закончился завод. — Как скажете, Мастер.       Сиф со вздохом подходил к кукле, поднимал ее голову за подбородок, и его глаза через круглые очки смотрели внимательно, серьезно.       — Помни, про Вора душ, Адель. Прознав о тебе, он не упустит возможности украсть и твою душу.       — Конечно, я помню, Мастер! — она тут же кивала, а потом чуть улыбалась и прикладывала ладони к груди. — Ведь вы подарили мне часть своей души. Иногда мне даже кажется, я чувствую, как в моей груди бьется ваше сердце… Такое странное чувство! — улыбалась она. — Поэтому я буду беречь жизнь, которой вы меня одарили, Мастер.       Иногда Мастеру казалось, что он сам не понимает, что творится у нее в голове. В такие мгновения Сиф сомневался, что достоин называться ее создателем. Быть может, он лишь убедил себя в этом?       Он осторожно касался ее плеча.       — Теперь это твоя душа, пусть и небольшая. И твое сердце.       Странный у него при этом был взгляд, тогда Адель не могла в полной мере осознать его значение. Но всему свой срок.       И вот однажды Мастер Сиф как обычно вышел из дома… и не вернулся. Ни через час, ни через два, ни через день. Адель плохо ориентировалась во времени. Хоть Мастер и учил ее пользоваться часами, но она была лишена возможности наблюдать смену дня и ночи, и стрелки на циферблате для нее были всего лишь стрелками, что бесконечно бегают по кругу. Кукла начала беспокоиться, ходила из стороны в сторону, рассматривая изученные до тошноты стены подвала. Без Мастера это место больше не казалось мастерской творца. Это был обыкновенный подвал со всяким хламом и обшарпанными стенами.       — Где же вы, Мастер? Где же вы?.. — бормотала она себе под нос.       А вдруг с ним что-то случилось и ему нужна помощь? Нет, нет, Мастер запрещал покидать подвал. Но что если… Наконец кукла все же решилась приблизиться к лестнице и подняться наверх. Дрожащими пальцами отворила деревянную, ни на что не запертую дверцу и оказалась в темной комнате. Обстановка здесь мало чем отличалась от подвала. Разве что более пусто, как будто никто тут и не живет вовсе. Окна затворены, так что ни один лучик солнца не пробивался внутрь. Нерешительно она сделала шаг вперед, чувствуя, как трещат шарниры от волнения. Адель протянула руку к окну. Стоит ли ей посмотреть, что там? Хотя бы одним глазком!.. Ставни чуть скрипнули, образовывая небольшую щель. Что-то больно и одновременно волнительно закололо в груди. Было ли это то чувство, что испытывает сейчас Мастер, или это она сама? Адель задержала дыхание, и в ту секунду ей показалось, что она даже может сломаться от того, что увидит.       И все же она посмотрела. Нерешительно, краешком глаза. Но этого было достаточно, чтобы изменить ее представление о мире навсегда. С чего она только решила, что снаружи есть солнечный свет? Откуда в ее голове вообще взялись все эти яркие разноцветные картинки? То, что рисовало ей воображение, не шло ни в какое сравнение с реальностью. Серо-черный, мрачный город был затянут густым туманом, который стелился по дороге как змея, пожирал и без того слабые очертания домов и перекрестков. День это или ночь? Вероятно, день. Издалека все же доносились звуки повозок, запряженных лошадьми. Вдруг Адель услышала чьи-то приглушенные голоса.       — Что-нибудь слышала о Мастере?        «Мастер!» — мысленно воскликнула кукла и прислушалась сильнее.       — Говорят, Мастер Сиф ступил на кривую дорожку.       — О чём это ты? — удивилась одна из женщин, а вторая лишь зашипела, заставляя ее вести себя тише.       — Уж не знаю, правда ли. Но говорят, что Мастера видели в сопровождении офицеров. Боюсь, недоброе он сотворил…       Колени Адель подогнулись, и она медленно осела на пол. Она уже не могла слышать, что там еще обсуждали женщины. Кто ответит, как долго она просидела неподвижно? Но все, что она делала, так это смотрела в одну и ту же точку, а по коленям расползались тонкие витиеватые трещинки, паутинкой сковывая ноги. Странно, но, кажется, однажды она уже испытывала это чувство. Но вот когда… не помнит. Или не хочет помнить? Как бы то ни было, все мысли, так назойливо жужжащие прежде, вдруг замолкли. И все, что она сейчас могла испытывать, — пустота. Душа в ее груди больно сжималась, как бы напоминая о своем присутствии, но Адель будто и не замечала теплого комочка. Сейчас Адель была просто куклой, и она уже всерьез почувствовала, что еще чуть-чуть — и эта пустота доберется до глаз…       Но дверь хижины вдруг с резким скрипом отворилась, и этот звук заставил Адель вздрогнуть всем телом и вернуться.       — Мастер? — невольно сорвалось с ее губ. И это действительно был он.       — Адель? Что ты тут делаешь? — Он был растрепанный, тяжело дышал, а глаза взволнованно бегали из стороны в сторону. — Впрочем, неважно, потом объяснишь. Сейчас нам нужно поторопиться.       Он начал что-то искать и наполнять сумку вещами. В основном, это были инструменты и вещи самой Адель.       — О чем вы, Мастер? Я ничего не понимаю. И где вы были все это время? — заговорила она очень быстро, все еще не в силах подняться на ноги.       — Позже, я все объясню тебе позже. Сейчас не время, Адель.       — Вечно вы так говорите! Вы хоть представляете, как сильно я волновалась? Или вы думаете… думаете, кукла вроде меня не в состоянии это почувствовать?..       Сиф вдруг замер и, широко раскрыв глаза, посмотрел на Адель, как будто увидел ее сейчас в первый раз. Потом подошел ближе и тоже присел рядом. Осторожно коснулся холодной фарфоровой щеки.       — Адель, что же ты… плачешь?       Кукла моргнула и только сейчас почувствовала горячие капли, стекающие по лицу.       — Мастер…       Он осторожно приобнял ее и нежно провел рукой по волосам. Мастер был теплым, и в его руках ей стало так спокойно.       — Не бойся, Адель. Не нужно стыдиться слез.       Душа Мастера снова стала такой легкой, теплой и расползлась по всему ее телу, согревая даже кончики пальцев, а вместе со слезами стерлись и трещины на ногах, как будто тех и не было вовсе.       Сиф задумался о чем-то и горько усмехнулся.       — И кто же тогда человечнее из нас двоих: кукла, плачущая из-за такой мелочи, или ее никчемный создатель, не замечающий вокруг ничего кроме себя самого?       — Не говорите так, Мастер!       Он отстранился и вытер платком мокрые дорожки с ее щек.       — Что ж, вижу, твои слезы уже высохли. Это хорошо. Не обращай внимания на мои мысли вслух.       Он поднялся и помог Адель встать, а затем накинул ей на плечи свое старое пальто, а на голову набросил шарф, пряча ее лицо.       — Что это? Мы куда-то уходим?       — Да, теперь нам придется жить в другом месте. Не обещаю, что оно будет лучше, но… там будет намного просторней.       — Правда? Значит, я смогу танцевать? — тут же улыбнулась Адель.       — Сможешь. Конечно, сможешь, — он принялся надевать ей длинные перчатки.       — А это что такое?       — Чтобы тебя не узнали. Теперь у меня будет новая работа, так что нас сопроводят до нового места. А тебя я представил как свою помощницу.       — Значит, мы выйдем на улицу? — и в ее голосе отчетливо слышался испуг. Теперь ей вовсе не хотелось оказаться снаружи как прежде, напротив, ее это даже страшило.       — Что же ты, Адель? Всегда так мечтала увидеть город, а теперь не хочешь? — он поправил воротник и случайно бросил взгляд на окно позади нее. Одна из ставень была приоткрыта. Сиф мрачно усмехнулся. — Что ж, тебе необязательно смотреть, если не хочешь. У тебя еще будет такая возможность. Главное, держись меня. Поняла, Адель?       Она кивнула.       — Не заговаривай ни с кем первой, а если спросят — говори, что помогаешь мне с работой, ясно? Если не понимаешь или не знаешь, что ответить, просто молчи, я отвечу за тебя. Все поняла?       Она снова кивнула.       Взяв Мастера под руку, Адель последовала за ним. Холодный воздух и колючие мелкие дождинки вызывали неприятное чувство. Кукле захотелось съежиться и спрятаться куда-нибудь от этого враждебного места. Она и правда запряталась в колючий шарф, так что не разглядишь даже глаз. Все, что она видела, — влажная брусчатка под ногами.       Перед ними уже стояла карета, а по обе стороны от нее офицеры. Адель смогла рассмотреть лишь их грязные сапоги. Мастер помог кукле забраться внутрь, и сам тоже сел напротив нее. Карета двинулась, и Адель, сидящая у окна, все же глянула уголком глаз на сменяющиеся улицы Чернильного города.       — Когда-то этот город не был таким, — вдруг заговорил Мастер, тоже глядя в окно, и на его лице отразилось… сожаление? вина? Как бы то ни было, Адель не стала выспрашивать об этом, да и он сам вряд ли бы ответил.       Совсем скоро они уже были на месте. Огромное здание с широкими колоннами перед ними будто касалось остроконечными башнями тяжелых переполненных водой облаков. Сразу бросилась в глаза большая надпись: «Дом памяти».       — Это и есть наш новый дом, Мастер?       Сиф крепче сжал руку своей куклы.       — Верно.