mouth full of white lies

      Доктор медленно обошел консоль, щелкая переключателями и нажимая кнопки — будто исполняя замедленной версию привычного навигационного танца. С момента трагического посещения Полночи прошло примерно четыре недели, и он старался не прекращать бега с Донной, старался забыть то чувство, которое испытал, когда кто-то вторгся в его разум так глубоко, как тогда. Впрочем, сейчас пришло время передохнуть, и Донна в свойственной ей прямолинейной манере дала ему это ясно понять.       На самом деле, у него в ушах до сих пор звенело.       Доктор знал, что им совершенно необходимо расслабляющее путешествие, а для Донны это означало одно: шоппинг. Так что в качестве следующего пункта назначения он выбрал Шан-Шан. Донна может отправиться на огромный рынок, что должно полностью удовлетворить ее желание расслабиться, а он займется ремонтом ТАРДИС или поищет подходящие запчасти. Взаимовыгодная ситуация для них обоих. Он погладил край консоли. Сегодня ТАРДИС как будто хмурилась и даже сопротивлялась вводимым координатам. Как будто у нее была причина противостоять ему.       — Давай же, старушка. Нам нужно отвезти Донну куда-то, где ей не придется бегать, иначе она устроит мне регенерацию.       ТАРДИС взревела, и он не успел даже взмолиться еще раз, как она резко вышла из Воронки, даже не спрашивая его. Его отбросило к поручням. С еще одним ударом она материализовалась, и он упал под консоль.       Он проверил по дисплеям место, где они приземлились. Определенно, не Шан-Шан. Это он мог сказать наверняка. Сканер говорил о том, что они оказались на небольшой скалистой планете в малонаселенном секторе в 42-м веке. Координаты казались знакомыми, как полузабытый сон, но он был совершенно уверен, что никогда раньше не бывал здесь. У него не было ни единой причины побывать здесь.       У ТАРДИС не было ни единой причины привозить его сюда. Что-то пошло не так.       Доктор отвернул монитор и опустился под решетку в надежде разобраться, что повлияло на его корабль, и, желательно, — до того как проснется Донна.       Он не обратил внимание на синюю вспышку на поверхности планеты, которая сигнализировала о прибытии на эту необитаемую скалу еще одного живого существа.       Впрочем, он не мог не заметить восторг и любовь, которые начал излучать его корабль буквально через пять секунд после того, как он забрался под решетку. Доктор вздрогнул от внезапного всплеска эмоций, и в результате ударился обо что-то головой.       Потирая место ушиба, он выбрался из-под консоли.       — Что это было? Я ведь уделял тебе достаточно внимания. Не нужно приходить в такой восторг только оттого, что я забрался под консоль.       Доктор задавал кораблю вопросы один за другим, пытаясь понять, что послужило причиной такой буйной радости, но ТАРДИС игнорировала его. Он выбрался из недр корабля и прошелся вокруг консоли в поисках чего-то экстраординарного. Его преследовало чувство дежа вю, которое он старался не замечать.       Как только в дверном замке повернулся ключ, он замер, скрываясь за колонной ротора.

* * *

      Роуз появилась в вспышке синего света. Путешествия при помощи межпространственной пушки не стали легче, но со временем, путем проб и ошибок, она научилась быть готовой после приземления ко всему. Стоило ей только материализоваться, как она тут же начала анализировать окружающий мир, сжимая в руках ружье. И она немедленно узнала каменистую планету.       Именно здесь она нашла когда-то Доктора. С тех пор, как она попала, наконец, в нужную вселенную и наткнулась на Доктора, еще сражавшегося тогда в Войне времени, прошло уже два месяца, а то и больше.       Она медленно обернулась, пытаясь понять, почему снова оказалась на той же планете. И она все еще оценивала обстановку вокруг, как вдруг ее окатило ментальной волной, исполненной любви. Роуз зажмурилась и на мгновение позволила себе раствориться в этом ощущении, и только затем оглянулась в поисках ТАРДИС.       Неподалеку она заметила знакомую синюю будку, по которой так скучала, и на глазах у нее выступили слезы. Это была именно ее ТАРДИС — та, от которой ее оторвали. Наконец-то она попала в правильную временную линию. Она ощущалась правильной.       Роуз сломя голову бросилась к кораблю и остановилась только у самой двери, разыскивая ключ. Дрожащими руками она вставила ключ и повернула его в замке.       Сделав глубокий вдох, готовясь войти внутрь, Роуз толкнула дверь и шагнула в ТАРДИС.       Она окинула взглядом знакомые кораллы и решетку, наслаждаясь видом, по которому так отчаянно тосковала с того самого дня, когда оказалась взаперти в мире Пита. Она осторожно сделала несколько шагов к консоли, все еще блуждая взглядом по помещению: здесь ли Доктор или ей придется его искать?       — Роуз?       Он будто едва смог выдавить из себя эти несчастные гласные. В его голосе читалась надежда, неверие и отчаяние.       Роуз взглянула налево и заметила Доктора, замершего в кресле. Ее глаза наполнились слезами. Она так долго не слышала этого голоса, не видела этого лица, и не было ни единого дня, когда бы она не тосковала по нему.       — Привет, Доктор, — бросила она, и на ее лице расплылась улыбка. По щекам пробежали последние слезы.       — К-как? — запнулся он, все еще не шевелясь. — Ты на самом деле здесь?       Роуз улыбнулась еще шире и кивнула.       — Я на самом деле здесь.       Она сделала шаг навстречу ему, затем другой. И не успев осознать этого, она уже бежала к нему через консольный зал, пока они не столкнулись — и оба не повалились в кресло.       Доктор инстинктивно обнял ее и зарылся лицом в основание ее шеи.       Он ощущал себя дома — впервые с того дня на Кэнари Уорф.       Прошла целая минута перед тем, как он сумел отстраниться. Его щеки были немного влажными, но он не обращал на это внимание.       — Как, Роуз? Как ты здесь оказалась? Я испробовал все, что только мог, чтобы вернуться к тебе.       — Видимо, я нашла то, чего не нашел ты, — поддразнила его Роуз. Глядя в его серьезные глаза, она продолжила: — В мире Пита звезды начали гаснуть, и все миры оказались в опасности. Это ослабило стены между мирами настолько, что человек мог бы проскользнуть между ними, не нанося непоправимого вреда. Так что мы построили межпространственную пушку, и я прыгала по измерениям, пытаясь найти тебя.       — Роуз Тайлер, — сказал он с восторгом. — Ты превосходна. Я думал, что мы уже покончили с прыжками ради спасения жизней, но, видимо, классика никогда не устаревает.       Роуз рассмеялась. Она потянулась к нему и положила ладонь ему на щеку. Пришло время рассказать ему о том, с чем она столкнулась раньше во время своих перемещений. Она мечтала об этом моменте, о том, как вернется и разблокирует его воспоминания, но и подумать не могла, как сильно будет нервничать.       Она погладила его большим пальцем.       — К вопросу о классике: когда-то у тебя был просто ужасный вкус в мебели.       Не обращая внимания на его озадаченный вид, она продолжила:       — Я очень надеюсь, что ты сжег это зеленое чудовище, которое ты называл диваном.       — Роуз, о чем ты говор… — он запнулся на полуслове, и Роуз буквально видела, как в его голове просыпаются воспоминания. Его лицо осветила неуверенная улыбка, и он посмотрел ей в глаза. — Ох.       — Ага. Ох, — ответила Роуз и одернула синюю куртку свободной рукой.       — Ты встречала раннюю версию меня.       — Ага, встречала.       — О, теперь все начинает обретать смысл, — с энтузиазмом воскликнул он, взяв ее за руку. На его лице расцветала широкая улыбка.       — Разве?       — Разумеется. Именно ты стала причиной, по которой я нашел в себе силы сделать то, что должен был, чтобы закончить войну. По которой я не терял крошечной искры надежды. Она помогла мне выжить после войны.       — Мне жаль, что тебе пришлось пережить так много, Доктор. Я видела тебя в самом разгаре этого и… — она замолчала.       Доктор поморщился и отпустил ее руку. Он потер шею.       — Да, я вряд ли был тогда в лучшей форме. И, похоже, я был непростительно груб с тобой. Пожалуй, мне стоит извиниться.       — И это было далеко не в первый раз, — заметила Роуз. — По крайней мере, со мной.       Он кивнул.       — Впрочем, не я один был груб.       — Разве?       — Определенно. Довольно грубо было поцеловать прошлого меня, еще и не один раз, до того как мне удалось получить от тебя настоящий поцелуй в нашем времени.       — Доктор, ты что — выпрашиваешь поцелуй? — спросила Роуз, обвивая его шею руками.       — Может быть, — усмехнулся он. — В конце концов, мы встретились, что должно было быть совершенно невозможно. Я голосую за достойный поцелуй. Никакого больше ожидания и никаких оправданий.       — Тогда замолчи и поцелуй меня, — ответила Роуз. Ее губы находились всего в нескольких сантиметрах от его.       Доктор так и поступил. Им все еще предстояло спасти вселенную, разобраться с воспоминаниями и незавершенными делами, но в эти короткие мгновения, когда они исследовали друг друга языками, все было просто великолепно.