mouth full of white lies

      Роуз, подожди. Пожалуйста.       Роуз замерла, взявшись за дверную ручку.       — Зачем? — спросила она, не оборачиваясь.       — Не знаю, — честно признался Доктор. — У тебя есть веские причины, и право просто взять и уйти, и я должен бы тебя отпустить, но… — он замолчал.       Роуз обернулась: нужно было взглянуть ему в лицо, чтобы понять, насколько он искренен.       — Но?.. — переспросила она.       Он с усилием сглотнул.       — Но мне кажется, что если я отпущу тебя сейчас, то потом чрезвычайно пожалею. Я не знаю, не могу понять почему, но чувствую, что это было бы огромной ошибкой.       Доктор зашагал вокруг, жестикулируя все взволнованнее.       — Бессмыслица какая-то. Следуя логике, ты должна уйти, мы не должны подвергать опасности временные линии, оставаясь вместе дольше, чем необходимо, но я просто не могу заставить себя отпустить тебя, пусть даже именно я пытался изначально тебя прогнать!       — И у тебя неплохо получалось, между прочим, — угрюмо заметила Роуз.       — Знаю. Если захочу, я могу быть довольно грубым, — признал он и выдохнул.       — И к этому уже тоже привыкла, — сказала Роуз. — Следующие версии тебя, с которыми я стану путешествовать, довольно часто грубят — пусть и не всегда намеренно.       Доктор остановился и посмотрел на блондинку, прислонившуюся к двери библиотеки. Он не знал, намеренно ли она упомянула о том, что будет путешествовать не только с одним из его воплощений. Но это кое-что проясняло: например, то, что ее совершенно не удивил тот факт, что у него было сейчас не то лицо, к которому она (предположительно) привыкла.       — Пусть информация о моей предстоящей грубости и не вполне приятна, — начал Доктор, делая шаг навстречу к ней, — но ты упомянула о том, что путешествовала с несколькими моими воплощениями, не так ли?       Глаза Роуз расширились. На самом деле она вовсе не собиралась рассказывать ему этого. Просто как-то вырвалось само собой. Теперь уже слишком поздно отступать, так что остается только признать. Возможно, это признание остановит Доктора от дополнительных расспросов.       Впрочем, это могло и напротив, лишь сильнее разжечь его любопытство.       — Так, — подтвердила она через мгновение. — Я путешествовала с двумя версиями тебя и хочу заранее предупредить, что взорваться огненным сиянием после витиеватого монолога о смерти, а затем появиться с новым лицом — далеко не лучший способ ознакомить с концепцией регенерации.       Роуз скрестила руки на груди и приподняла бровь.       — Ну, на случай, если тебе интересно.       Доктор поморщился.       — Да уж, я полагаю, это невероятно неудачный способ. Впрочем, судя по всему, ты не сбежала в ужасе.       — Нужно хорошенько постараться, чтобы от меня избавиться, — мягко ответила Роуз.       Она говорила неожиданно нежным голосом, в котором звучали и тоскливые нотки, и жаждущие, и Доктор задумался, что должно было бы произойти, чтобы его персона вызывала подобные эмоции.       — Почему я не забрал тебя оттуда, где потерял в будущем? — спросил он тише, чем раньше. — Определенно, будущий я должен был знать о том, что ты не так легко относишься к расставанию.       Роуз вновь улыбнулась той грустной улыбкой — которая не отражалась в ее глазах, и говорила об истощенности и трудных переживаниях.       — Ты думал, что нам невозможно встретиться. Я работаю над тем, чтобы доказать, что ты ошибался. Снова.       — Верю, что у тебя получится, Роуз, — объявил он. — У меня такое чувство, что ты провела немало времени, делая то, чего я никак бы не ожидал. А я в будущем должен бы научиться никогда не говорить никогда.       Наполовину знакомые слова отозвались морозом по коже: призраки тех, произнесенных под фейерверками в ночь, когда нашлись все потерянные вещи, и все были живы.       Они смотрели друг на друга несколько долгих мгновений, а затем Доктор предложил ей сесть и хотя бы допить чай перед тем, как она уйдет.       С легким вздохом Роуз опустилась обратно в кресло. Она взяла чашку и сделала глоток уже остывшего чая, не отводя взгляда от Доктора. Он сделал то же самое.       Он поставил чашку на колено и продолжил смотреть на Роуз так, будто у нее были ответы на все вопросы во вселенной.       — Знаешь, у меня такое странное чувство, что даже когда мы станем путешествовать вместе, ты все равно будешь оставаться для меня загадкой.       Роуз фыркнула.       — Поверь мне, это ты будешь весь такой загадочный и недоступный. Ты болтаешь, болтаешь, болтаешь без умолку, особенно вторая знакомая мне версия тебя, но ты никогда ничего не рассказываешь. Мне известны лишь отрывочные куски твоего прошлого, и то — только лишь потому, что я упорная и отличный слушатель, но это лишь обрывки.       — Ты знаешь о Войне времени, — осторожно сказал он.       — Я знаю, что она была. Знаю, что ты должен был сражаться в ней, пусть даже это противоречило всем твоим принципам. Знаю… — она сделала паузу и сглотнула. — Я знаю, что это сломало тебя.       — Ты знаешь, как она закончится, не так ли? — спросил Доктор. Роуз открыла было рот, но прижала к нему ладонь до того, как начала говорить. — Я не прошу тебя рассказывать, Роуз. Я и без того догадываюсь, хотя мне и не хотелось бы. Я просто хочу знать, что она когда-нибудь закончится.       — Закончится, — прошептала Роуз. Ее сердце разрывалось от боли от одного только взгляда на этого Доктора, который искал во тьме хотя бы малейший проблеск надежды, надеялся, что война закончится — и не имел ни малейшего понятия о том, что это будет значить именно для него, о том, что он потеряет ради этого.       — Она закончится, и где-то я найду тебя, — сказал он.       — Да — и из всех возможных мест, это случится в подвале универсального магазина, — усмехнувшись, ответила Роуз, стараясь увести разговор в сторону от опасного предмета.       — Невероятно уникальное место для того, чтобы найти кого-то столь потрясающего, как ты, — ответил он, сверкнув глазами. По всей видимости, он так же хотел избежать разговоров о войне, как и она. — С нетерпением жду, когда узнаю, что привело меня в будущем в подвал универсама. Должен признать, это не то место, куда я обычно захаживаю.       — Я — особый случай, — поддразнила его Роуз.       — Дорогая моя, это совершенно очевидно.       Между ними снова повисла тишина, в которой оставался только гул ТАРДИС. Они медленно пили чай, и лишь звук двигателей позволял тишине не стать неловкой.       — Что ж, нельзя говорить только о моем будущем, — сказал Доктор.       — У тебя есть идея получше? — спросила Роуз. — Потому что я пока не готова уходить.       — Почему бы нам не сделать еще чаю, и я расскажу тебе что-нибудь о своих прошлых приключениях? Уверен, есть те, которые ты еще не слышала.       — Не сомневаюсь. Ты… Ты не так уж много рассказываешь о своем прошлом. Тот ты, которого я знаю.       По лицу Доктора пробежала тень; маска упала, на короткое мгновение открывая живущую глубоко внутри него печаль.       — Иногда прошлое — это все, что у тебя есть, — сказал он через пару секунд. — Истории не всегда заканчиваются хорошо, но они полны счастливых моментов, и я стараюсь помнить об этом.       — Идем, Доктор. Сделаем еще чаю, а затем ты сможешь рассказать мне об этих счастливых моментах.       Они вернулись в камбуз и взяли каждый по чайнику, набрали поднос закусок, и вернулись в библиотеку. Здесь они оба уселись на зеленый диван, поставив поднос между.       — Я не шутила, когда предлагала сжечь этот диван, Доктор. Он ужасен, — сказала Роуз, пытаясь устроиться на нем поудобнее. Предмет мебели, похоже, был специально создан столь же неудобным, сколь и некрасивым.       — Я действительно думал об этом. Я и забыл о том, насколько он неудобен.       Их взгляды пересеклись: они оба поерзали на диване и рассмеялись. Звонкий хохот Роуз смешался с глубоким низким голосом Доктора.       — На пол? — предложила она.       — И то лучше, чем здесь, — согласился он. Они бросили на пол подушки и расположились перед камином.       Они пили чай, Роуз откусывала печенье, а Доктор начал рассказывать о девочке, которую он встретил на R101, и о том, как им удалось сбежать с обреченного корабля и спасти ее от предопределенной судьбы.       Он рассказывал ей о вселенной, где не существовало времени, и о друге, которого они встретили там и вернули обратно в эту вселенную. Роуз смеялась, когда он рассказывал ей о том, как Кʼризз пытался менять цвета, чтобы соответствовать ему, и как Чарли смеялась. Он рассказал ей об импульсивной Люси, которая неожиданно стала его лучшим другом, и под сарказмом и ехидством которой скрывалось огромное сердце.       Он не рассказал ей о том, что случилось с каждым из них, где они были теперь, и Роуз не стала спрашивать. Они говорили о счастливых моментах, а не о том, как не хватает счастливых концов.       Доктор находился в самой середине рассказа о том, как он встретил Мэри Шелли, когда Роуз вдруг широко зевнула.       — Прости, — сказала она, снова зевнув. — Я не спала почти двадцать четыре часа кряду.       — Тогда я не должен тебя больше задерживать, — сказал Доктор. — Я сам не спал гораздо дольше, чем мог бы. Не хочешь переночевать здесь? Поспи немного, перед тем, как продолжать поиски будущего меня?       — Было бы просто превосходно. После того как мы расстались, я едва могу уснуть без гула ТАРДИС, — призналась Роуз.       — Тогда решено.       Он встал и протянул руку Роуз, помогая ей подняться. Когда она снова столкнулась с ним взглядом, зевнул уже он. Она приподняла бровь.       — Я же сказал, что тоже устал, — оправдался он.       — Не сказать, что мне часто доводилось видеть тебя зевающим.       — Иногда случается и такое.       — Очевидно, — ответила Роуз, снова зевнув.       Доктор взял ее за руку и отвел из библиотеки в одну из свободных спален. Он остановится в коридоре за дверью, не желая отпускать ее. Разговор с ней позволил ему хотя бы на короткое мгновение забыть о войне, и о тьме, проникающей в его душу. Оставить ее здесь означало вернуться в собственную комнату, где вместо нескольких часов сна он будет сражаться с собственными кошмарами, и он хотел оттянуть этот момент хотя бы ненадолго.       — Вот мы и на месте, — сказал он. — За дверью — гостевая комната. Зная ТАРДИС и то, как ты ей нравишься, вполне возможно, что там — та комната, которая в будущем станет твоей.       — Спасибо, Доктор, — тихо сказала Роуз, сжимая его руку.       — Спокойной ночи, Роуз, — ответил Доктор.       Однако вместо того, чтобы развернуться и уйти в комнату, как он ожидал, Роуз приподнялась на носочки и мягко поцеловала его в губы. Это был быстрый и невинный поцелуй, всего лишь легкое касание губ, но он заменил миллион слов, и Доктор не мог не ответить ей.       Он отстранился первым, и его голос звучал хрипло:       — Это было неожиданно.       Роуз пожала плечами.       — Казалось правильным. Спокойной ночи, Доктор.       На этот раз она открыла дверь и исчезла внутри. Пару секунд его мучили сомнения, а затем развернулся и направился по коридору к своей комнате. Доктор сделал не больше пяти шагов, как услышал звук открывающейся двери за спиной.       — Доктор? — неуверенно позвала Роуз — так же, как когда она впервые ступила внутрь его ТАРДИС.       Он обернулся.       — Да, Роуз?       — Может, ты хочешь остаться со мной? Просто поспать? Я так долго искала тебя, и позволить тебе быть где-то на другой стороне корабля — сейчас, когда ты мог бы спать здесь… — она замолчала и зажала рот рукой, прикусив большой палец. Она ждала ответа.       — С удовольствием, Роуз. Честно говоря, я очень не хотел бы возвращаться в свою комнату.       — Кошмары? — не задумываясь, спросила она. Оба ее Доктора по этой причине старались как можно меньше спать.       Он кивнул.       — Тогда идем. Может быть, этой ночью мы сможем прогнать кошмары друг друга, и нам обоим удастся отдохнуть.       Доктор молча проследовал в ее комнату. В одном из ящиков она обнаружила пижаму, и судя по всему, ТАРДИС предоставила ей одну из тех пижам, которые она будет носить в будущем. Она переоделась в ванной, а Доктор, тем временем, тоже сменил одежду на фланелевые штаны и футболку. Затем он сел на край кровати, ожидая возвращение своей спутницы.       Вернувшись, она подошла к противоположном краю кровати и забралась под одеяло. Она похлопала рукой по одеялу, без слов приглашая Доктора присоединиться. Он скользнул под одеяло к Роуз.       Каждый со своей подушки, они смотрели друг на друга, не зная, что будет дальше.       — Я люблю обниматься. Ты не против? — спросила Роуз.       — Совершенно не против, — ответил он, усмехнувшись.       Роуз тут же придвинулась ближе, положила руку на его талию, а голову — ему на плечо.       — Спокойной ночи, Доктор, — пробормотала она.       — Спокойной ночи, Роуз, — сказал он, нежно улыбаясь. Он быстро поцеловал ее макушку и провалился в сон, убаюканные гулом ТАРДИС, смешанным с сердцебиением Роуз.       Он проснулся ровно через шесть часов. Шесть часов непрерывного сна без кошмаров. Пожалуй, он должен благодарить за это блондинку, до сих пор спавшую у него на груди.       Доктор с улыбкой погладил ее по голове. Роуз заворочалась, сильнее прижимаясь к его груди. Понемногу она проснулась, приподняла голову и встретилась с ним взглядом.       — Привет.       — С добрым утром, Роуз, — сказал он, все еще улыбаясь.       Она скатилась с него и направилась в ванную. Когда она вернулась, она была одета в ту же синюю кожаную куртку. Незнакомое устройство вновь закреплено у нее на запястье. Он тоже облачился в привычную одежду, и открыл рот для того, чтобы что-то сказать, нервно приглаживая темные завитки собственных волос, но она приподняла руку.       — Сначала кофеин, потом все остальное, — сказала она.       Доктор рассмеялся.       — Не любишь рано проспаться?       — Терпеть не могу.       Они выпили по чашке чая, приготовили легкий завтрак и вернулись в консольный зал. Доктор оперся о пульт управления и следил за Роуз, которая рассматривала интерьер и иногда касалась пальцами то одного предмета, то другого.       — Тебе пора, как я понимаю, — сказал Доктор, разрывая неудобную тишину, повисшую между ними после завтрака.       — Да. Нужно найти тебя и снова спасти вселенную, — улыбнулась Роуз, стараясь смягчить неизбежное.       — Когда ты появилась, я готов был отказаться от всего, что как-то связано с войной. Я забыл, почему вообще пытался сражаться. Но ты напомнила, и мне вряд ли хватит слова благодарности за это.       — Ты сумеешь, Доктор. Ты выживешь, и по окончании войны тебя буду ждать я. И мы впервые встретимся, — сказала Роуз и подошла ближе. Она взяла его за руки.       — Я не буду помнить тебя, когда мы встретимся, верно? — грустно спросил Доктор, уже зная ответ.       Роуз отрицательно мотнула головой, и в ее глазах промелькнуло сожаление.       — Я не хочу забывать тебя, — прошептал он. — Тебе придется. Но я вернусь к тебе, и хочу, чтобы ты знал: я всегда буду возвращаться к тебе. Ты не будешь одинок. Что бы ни случилось.       Вместо ответа он поймал ее губы горячим поцелуем — ничего общего с легким касанием губ прошлой ночью. Он вложил в него все свое отчаяние, весь страх, пытаясь передать, как сильно он не хотел, чтобы она уходила. Роуз ответила ему с любовью, которую она могла показать, но о которой не могла рассказать этой версии его. Тому, кто еще не знал ее.       Роуз осторожно отстранилась первой и коснулась его щеки ладонью.       — Береги себя, Доктор.       — Если ты пообещаешь беречь себя.       — Обещаю, — искренне сказала Роуз. Она замолчала и прикусила губу, раздумывая о том, что сказать дальше. — Я буду скучать по тебе.       — Но ты найдешь меня, — заметил он.       — Да, но я буду скучать по этому тебе.       — Возможно, мне и придется забыть обо всем этом на некоторое время, но что-то подсказывает мне, что и я буду так же скучать по тебе, — мягко ответил Доктор, прижимаясь к ее лбу своим.       — Что ты имеешь в виду под «на некоторое время»? — спросила Роуз. — Однажды эти воспоминания вернутся к тебе?       — Да. Я просто запру их где-то на задворках собственного разума на некоторое время, и отдам ключ тебе. Когда ты вернешься ко мне в будущем, скажи мне… — он замолчал, раздумывая о подходящем триггере. — Скажи мне, что надеешься, что я и правда сжег тот зеленый диван, — и воспоминания вернутся.       Роуз рассмеялась, и она смеялась до тех пор, пока из глаз не потекли слезы.       — Это я могу запомнить.       — Тебе придется запомнить это ради меня, — сказал он.       Роуз кивнула и отошла в сторону.       — Теперь пора, — сказала она. — Чем дольше мы тянем, тем сложнее.       — Знаю.       Он проводил ее до дверей ТАРДИС и напоследок снова заключил в объятия.       — Я найду тебя, Доктор, — выдохнула Роуз, прижимаясь к его пиджаку. Ее голос звучал уверенно, и пока она не отстранилась, он и не понял, что по ее щекам текли слезы. — Найду.       — Знаю, — повторил он. Доктор взял ее лицо в ладони и вытер слезы большими пальцами. От сияющих в ее глазах чувств у него перехватило дыхание.       Он снова прижался к ее губам своими в последнем нежном поцелуе.       — До следующей встречи, — сказал он, отстраняясь. — Удачи, Роуз.       — До встречи, Доктор.       Она как будто готова была сказать что-то еще, но вместо того лишь сжала его руку и скользнула за двери. Тихий щелчок замка прозвучал для Доктора так же оглушительно, как тревожный колокол ТАРДИС.       Через несколько секунд Роуз исчезла с планеты — из вселенной — во вспышке голубого света. Внутри нелепой синей коробки Доктор старательно запечатывал собственные воспоминания. Когда он поднял взгляд, он понятия не имел ни как долго он проспал, ни почему на его щеках слезы, но он ощущал себя отдохнувшим и полным надежды. Как никогда ранее с начала войны.       На консоли что-то пискнуло, и Доктор пригляделся: это было сообщение от Романы. Пришло время возвращаться на войну, но у него было такое чувство, что все уже подходит к самому концу.