***
Они были друзьями с тех пор, как Нура зарядила ему по лбу лопаткой, за то что он толкнул другого мальчика на площадке. Это было совершенно неожиданно, учитывая то, что он был на два года старше и выше на полторы головы. С тех пор Вильям проникся к этой маленькой воительнице и взял под свою опеку, потому что не все дети были такими прощающими, как он. Она любит дразнить его. Абсолютно по любому поводу. Нура почти синоним фразе «ничего более глупого я не слышала» и короткому «нет». У неё патологическая мания не соглашаться с ним и упрямиться. И не смотря на это, она обрабатывает его раны после драк и читает долгую речь о том, как поступать не надо. Вильям только улыбается и велит ей заткнуться, получая слабый толчок в бок. Он терпит её подруг и обходит в школе стороной, потому что «мне не нужно внимание со стороны твоих поклонниц». В школе об их тесной дружбе почти никто не знает, и иногда это становится проблемой, ведь прятаться под кроватью, когда внепланово заявляется кучка её подружек, совсем не круто для такого парня, как Вильям Магнуссон. Это такое клише понять, что бесповоротно влюблен в свою лучшую подругу, лежа под её кроватью и изо всех сил стараясь не чихнуть. — Джулиан уже писал тебе? — слышит он голос Вильде и слегка смещается, чтобы найти более удобное положение. — М-м-м, да, он подписался на меня в инстаграме. — И? Ты должна пойти с ним на свидание! Он такой милашка, — продолжает щебетать девчонка, вызывая волну раздражения. То, что она вынуждает Нуру прыгать в объятия к какому-то Джулиану, не прибавляет ей очков. — Может быть, не знаю. Пойдём на кухню, я сделаю нам витаминный коктейль. Они уходят, и Вильям вылезает из-под кровати, отряхивается и с гордой головой уходит, опасливо минуя кухню.***
Когда он идёт по улице, в наушниках — david guetta – dangerous, то его едва не сбивает с ног Нура, обхватившая со спины руками. — Вильям! — вместо приветствия и припева. — Можешь поверить, что завтра Рождество? Нура продолжает на нём виснуть, и на лице против воли пробивается улыбка. Один факт — серьёзная Нура Сатре превращается в ребенка, когда наступает рожденственская пора. Она буквально светится от счастья, кутается в большой шарф и выпивает рекордное количество какао. — Ты придешь на вечеринку Криса? — Придётся, — продолжая нести её, подхватив под коленки, Вильям, даже не глядя, знает, что она закатывает глаза, — Вильде не может заткнуться о том, какие вы классные и что мы обязаны пойти. Он хмыкает, радуясь, что хоть когда-то её подруги полезны, и думает, что дома лежит свитер с оленями, красный термос с зелеными маленькими елками и диск Бибера, которые ждут своего часа быть подаренными. Он даже готов вытерпеть уродские оленьи рога на своей голове.***
Крис предлагает ему косяк и парочку первокурсниц, которые щемятся в углу на их вечеринке. Вильям высматривает знакомую макушку, замечая огромное количество веток омелы, привешенных в каждом углу (нет сомнений, что украшением занимался Шистад, этот любитель поцелуев). Ему удается поймать Нуру только через час, когда её подруги разбредаются в разные стороны (малышка Эва обнаруживается в объятиях Криса). — С Рождеством! — она обнимает его, и Вильям зарывается носом в её светлые волосы, вдыхает знакомый запах и прикрывает на мгновение глаза. — С Рождеством. У неё в руках почти нетронутый бокал шампанского, мягкий белый свитер и глаза льдинки. Нура осматривается, стоя напротив, и изрекает: — Крис неплохо постарался, мне нравятся украшения. Он следит за её взглядом и натыкается на ветку омелы над их головами. Нура тоже её замечает, и её щеки окрашивает редкий румянец. — Традиции нужно соблюдать, — замечает он, усмехаясь, и она поднимается на цыпочки, чтобы мазнуть губами по его щеке. Вильям слегка поворачивает голову, и её губы впечатываются в его. Ладони поднимаются, чтобы обхватить лицо руками и не дать убежать. Вильям на сто процентов уверен, что измазался её помадой, но это совсем не имеет значения, когда руки Нуры ложатся ему на плечи, а сама она неуверенно отвечает на поцелуй. Если она не готова превратить дружбу в нечто большее, то он может спихнуть всю вину на омелу. (Он очень надеется, что это будет не так).