50 оттенков: история болезни...

POV Кристиан. Какая же она красивая. Я вижу ее шикарные накрученные волосы, которые так и хочется намотать на кулак и потянуть… Я вижу, как она сексуально закусывает губу, когда в очередной раз что-то записывает на бумаге, а затем отключает от меня какую-то трубку. Я замечаю, что она бросает на меня мимолетные взгляды, полные некого напряжения и смущения… Да, она смущается и краснеет каждый раз, когда наши глаза встречаются. Ее светлая и чистая кожа так манит. Мне хочется поцеловать ее, мне хочется трахнуть ее прямо на этой кушетке… У нее высокий болевой порог. Я помню, что чуть не сломал ей руку, но она даже не пискнула. Она уверенная и в то же время такая ранимая и чувствительная. Она может быть покорной и послушной. И она будет моей… Очередные миллионные анализы, смена капельниц и проверка шва. Я валяюсь здесь уже около 1,5 месяцев. До сих пор не могу вспомнить, почему я не справился с управлением, почему вообще столкнулся со встречной машиной… Как только начинаю об этом думать, голова трещит по швам. Ко мне, как на работе, постоянно кто-то приходит. Наверно, медсестры в шоке от такого наплыва посетителей в мою палату. Но, хорошо, что у меня есть Андреа. Она единственная, которой я могу доверить свою компанию на время болезни. Куча документов на подпись, встреч и ненужных формальностей, вроде «Поправляйтесь, мистер Грей» или «Нам очень не хватает Вас, мистер Грей. Выздоравливайте побыстрее!» Эти лицемерные твари только рады, что я торчу здесь уже столько дней. Не переношу людей в таком количестве. Но самым тяжелым испытанием для меня оказалась эта малютка Анастейша Стил. Она каждый день, каждый час заходит в мою палату, наклоняется так близко, что я чувствую манящий персиковый аромат от ее волос, я вижу, как она немного приоткрывает губы всякий раз, когда просит снять майку, чтобы изучить шов. После нашего небольшого диалога, из которого я точно понял, что она станет моей, этот доктор наоборот стала сторониться меня. Я догадался об этом, когда Анастейша перестала улыбаться мне или смотреть в глаза с вызовом. Теперь она больше сосредоточена на моем здоровье. Ее перестали волновать мои дела, мое настроение. Единственное, что начала говорить она каждый раз, заходя в палату, так это: — Жалобы есть? Что-то болит? — и вот сейчас тоже самое. Ее темно-каштановые волосы были собраны в тугой конский хвост. Она как будто специально меня дразнит. Я еле сдерживаюсь, чтобы не намекнуть ей о моих предпочтениях: — У меня, как всегда, все отлично, Анастейша, — еще я понял, что ее безумно смущает и заставляет трепетать. Она уходит из палаты, словно парализованная, если я произношу ее имя, смотря прямо в глаза. Это постоянно срабатывает, но сейчас, видно без настроения, мисс Стил кладет бумаги на прикроватный столик, сурово смотрит на меня и стальным голосом произносит: — Значит так, мистер Грей. Давайте на чистоту. Ваши анализы в норме, давление и сердцебиение нормализовалось, а значит я больше не вижу серьезных причин держать Вас тут. Завтра, я думаю, будут готовы бумаги о выписке. Вы рады? — вот он тот самый огонек, который заставляет все мое нутро перевернуться с ног на голову. Она почему-то злится на меня, но это еще больше заводит, и я не могу не подхватить ее игру: — Раз уж Вы, доктор Стил, решили заговорить на чистоту, то ответьте мне на один вопрос. Вы сами хотите меня выписать прямо сейчас? — я испепелял ее взглядом. Она слегка замешкалась, словно удивилась моему вопросу, ожидая другой, но потом быстро собралась с мыслями и произнесла: — Прежде всего, я выписываю пациентов не потому, что хочется мне, а смотря на их состояние здоровья. А судя по Вашему вселенскому настроению, у Вас богатырское здоровье, и я не нахожу никакого смысла держать Вас тут. Тем более, наш персонал уже устал выгонять из больницы различных журналистов, прикидывающихся Вашими женами, мистер Грей… И да, насчет Вашего гарема. Я не знаю, чем Вы там пытаете своих подружек, но одна из них просила передать Вам это, — она вручает мне черный пакет. Я даже не обратил на него никакого внимания. Наши пальцы на секунду соприкоснулись, но я почувствовал мощный разряд тока по всему телу. Член тут же встал. Черт! — И все же, Анастейша, Вы защищаете меня от этих долбанутых фанаток не просто так, верно? — она уже собиралась уходить, как вдруг резко затормозила, развернулась и подошла ко мне. Вновь ее притягательный аромат заполнил мой нос. Почему же раньше мы никогда не пересеклись? Девушка наклоняется ко мне, берет свои бумаги, а потом слегка улыбается. В ее голубых глазах столько красоты, что я не могу оторвать взгляд… А она смотрит на меня: — Не льстите себе, уважаемый миллионер. Земля не вращается вокруг Вас. Ну, и если Вам, конечно, интересно, то у меня есть кого защищать от толп легкомысленных дам. И уж поверьте, его компания мне будет в разы приятнее, чем Ваша, — она резко отошла от меня и скользнула к выходу. Я не успел даже подумать, как слова вылетели сами собой: — Это тот доктор, да? Не сказал бы, что Вас к нему тянет, мисс Стил, — она приоткрыла дверь, повернула голову ко мне и улыбнулась так, как не может улыбаться ни одна девушка во всем свете: — Было приятно с Вами познакомиться, Кристиан…- она уже давно ушла, но мое имя, произнесенное ее пухлыми розовыми губками и дерзким ротиком, до сих пор висело в воздухе… POV Ана. Внутри настоящий пожар. Я была в каком-то легком опьянении, когда покинула палату Грея. Его голос… Его губы так близко… Я думала, что точно не смогу себя сдержать. Моя некая злость на него за то, что он так легко смог очаровать меня, перерастала в какую-то привязанность. Я привыкла заходить в его палату, видеть, как он смотрит на меня, замечать, когда ему больно… За такой короткий промежуток времени мне удалось хорошо узнать его организм. И самое страшное, что мне на самом деле приходится готовить документы к выписке. Завтра его палату займет какой-нибудь трухлявый дед или очередные экстремалы, и мы вряд ли с ним когда еще пересечемся. Это была мимолетная встреча, которая не должна оставаться во мне так глубоко. Пациенты приходят и уходят, и этого Аполлона я должна отпустить. У меня есть Хосе. Человек, который не похож на мифический образ или проплывающий мимо катер. Он здесь и сейчас рядом. У нас, по сути, должна идти подготовка к свадьбе, а я позволяю себе думать о том, какой накаченный торс у этого Грея! Тьфу! Я чуть не заорала, как сумасшедшая, когда зазвонил телефон. Сидя в своем кабинете над бумагами, я слишком задумалась. На определителе мигал номер Кэтрин Кавана. Она преподает в СМУ фармакологию. Мы учились с ней на одном потоке, и как-то так подружились: — Кейт, привет, — очень скудненько и без энтузиазма ответила я на звонок: — Ана Стил, батюшки свет! Наконец-то я смогла до тебя дозвониться. Что ты такая загруженная? Очередной подросток решил выпендриться перед девушкой? — я слегка ухмыльнулась. Сейчас меня на время отстранили от операций, так как на мне висел сложный пациент: — Нет-нет, все в порядке, просто не люблю работу с бумагами. Ты как там? — в трубке послышался какой-то шорох, а потом радостные вопли Каваны: — Ты не представляешь, по какому поводу я тебе звоню! — голова загудела. Мало того, что я никак не могу сосредоточиться на пациенте, который недавно вышел из комы; мало того, что из мыслей не выходит Грей, так еще и Кейт орет, как бешеная: — Слушай, фарма, давай немножко побыстрее, я работаю еще, — «фарма» — это прозвище Кейт. Мы до сих пор не понимаем, почему именно эта наука: — Помнишь, я тебе год назад рассказывала, что познакомилась с одним парнем? Ну, который еще позвал меня на первое свидание кататься на яхте. Поняла, о ком я? — парней в жизни Каваны было очень много. Кажется, я столько не оперировала, сколько она пустила молодых людей к себе в койку. И каждый для нее был «тем самым»: — Ну допустим, до меня дошло о чем ты. Ну и что? На этот раз вы летите в Антарктиду? — я не удивилась бы. Все Эльдары, Джоны, Питы, Тобиасы и так далее, были настоящими олигархами. Кейт, хоть и очень строгий преподаватель, в настоящей жизни такая ветреная, что я даже сомневаюсь, найдется ли то место, где не ступала нога этой девушки: — Подруга, ты сойдешь с ума от моих следующих слов! В общем, лежу я значит в местном СПА. Делают мне там массаж, расслабляют мышцы… Как вдруг, я понимаю, что руки массажистки исчезли и заиграла приятная музычка. Ну, я сначала не подала виду, пока не услышала какой-то грохот… — закатываю глаза. Если у Кейт когда-нибудь появятся дети, то они уснут сразу же, как только она начнет рассказывать о своих похождениях по салонам: — Кейт, я работаю, можно ближе к делу? — рука с ручкой затряслась. Я понимала, что вряд ли смогу проработать еще час до конца смены. Мне срочно нужно домой: — Ладно-ладно, не ворчи! Дорогая Ана Стил, я предлагаю тебе великую и почетную должность подружки невесты на моей свадьбе! — я чуть не грохнулась со стула. Где это видано, чтобы Кейт Кавана выходила замуж? — Ты серьезно?! Кто этот придурок, решившийся взять тебя в жены, фарма? Что ты там ему наплела? Учти, я не буду приезжать и готовить за тебя! — в трубке раздался звонкий хохот. Я даже сама почувствовала какой-то прилив бодрости: — Ну уж нет. Ничего тебе не скажу. Вот придешь на свадьбу 10 ноября, тогда и увидишь, — в этом вся Кейт. До 10 ноября еще 2 месяца, а она уже приглашает: — Договорились. Поздравь там этого самоубийцу от меня и скажи, если что, я могу дать номер местного психиатра. А теперь мне работать надо. Перезвоню попозже, — не дождавшись ответа, сбрасываю трубку.

***

Когда я пришла домой, мои руки болтались, как соломина, а голова ужасно болела. Не знаю, почему я так вымоталась. Собрать пару справок и подписать бумагу о выписке никогда не составляло таких усилий. Мне казалось тогда, что я вступила в неравный бой с разумом и чувствами. А еще радостная Кейт, которая совершенно не обрадовала своими известиями. Я не люблю гулять на свадьбах. Спустя четырех моей матери, я просто возненавидела это торжество. Быть может поэтому я не ношу кольцо Хосе и не тороплюсь под венец? Не знаю. Глупо вообще думать об этом. В моей личной жизни меня все устраивает, и я не хочу лететь за белыми платьями в салоны, не хочу думать о клятвах, гостях и прочей лабуде. Если я когда-нибудь надену обручальное кольцо, то свадьба будет слишком бюджетной. Даже очень. Прохожу на кухню и застываю в дверном проеме. Накликала беду, называется. Передо мной следующая картина: Хосе в официальном наряде стоит с огромным букетом гортензий. Их там около 50 штук! Рядом с ним шикарно накрытый стол. Что только не было на нем: кальмары, суши, «Шато Марго», фондю и куча другой дорогостоящей еды. Я открывала и закрывала рот, как рыба. Не передать словами, что тогда творилось у меня в голове. Хосе подходит ко мне с голливудской улыбкой и вручает самый дорогой букет, что приходилось мне держать в руках. Он оказался таким тяжелым, что я чуть не уронила его. Оценивая всю эту обстановку, мне казалось настолько глупым думать о том, что Грей и Хосе почти одинаковые. Да ничего подобного! Я уверена, что этот напыщенный миллиардер никогда не сделал бы такого романтика! Но вот опять. Почему даже в столько интимной обстановке, я думаю о Кристиане? О, теперь я зову его по имени. Прекрасно, Ана, продолжай! В это время Родригес отодвинул для меня стул, и мы сели за этот шикарный ужин. Свечи в центре немного дрожали от нашего дыхания. Я чувствовала себя как-то неловко. Мой парень при параде, а я в обычных джинсах и рубашке с коротким рукавом. Интересно, как долго он готовился к этому дню? И всю эту романтичную атмосферу и мой аппетит разрушили следующие действия. Хосе достает какую-то папку и кладет передо мной на стол: — Что это? — очень тихо прошептала я, изучая предмет. Жених лишь кивнул головой в сторону этой вещи, предлагая открыть ее. Распахиваю и вижу два документа. Сначала я совершенно не поняла смысла, но когда вчиталась, по коже побежали мурашки, а удовольствие сменилось негодованием: — Тебе нужно поставить только подпись. Я уже расписался. И вот еще, — он ставит передо мной открытую бархатную коробочку в двумя обручальными кольцами: — Я не поняла… Это шутка какая-то? Ты предлагаешь мне прямо сейчас узаконить наши отношения? — я злилась. Что это такое? Когда я думала о бюджетном варианте свадьбы, я вовсе не это имела в виду. Мысли материальны, как говорится. Но это же безумие! — Ана, мы с тобой встречаемся уже больше двух лет. Полгода назад ты согласилась быть моей женой… Тебе не кажется, что уже хватит тянуть с этим? Я знаю, что ты не любишь всю эту напыщенность, поэтому предлагаю тебе…- я не даю ему закончить: — С чего вдруг, Хосе? Я… Я не готова сейчас стать твоей женой! Да, я согласилась, но… Куда ты так летишь? Неужели нельзя подождать? За эти полгода мы поссорились 88 раз. Ты не хочешь до конца проверить отношения? — мне становилось еще более не уютнее. Ну какая к черту роспись? Если бы этот парень знал, какие извращенные фантазии посещают меня время от времени. И главный герой в них Грей! — Несколько месяцев назад ты уверяла меня, что готова, что любишь! Так в чем проблема? Одна лишь подпись, понимаешь? И вся жизнь изменится в лучшую сторону, — Родригес уже схватил одно из колец и пытался натянуть мне его на палец. Теперь недоумение сменилось гневом и яростью: — Да что же это такое?! Отпусти мою руку немедленно! Пару месяцев назад я даже представить не могла, что ты станешь таким! Это все из-за Кристиана? Ты настолько сильно свихнулся, что готов заставить меня выйти за тебя замуж, лишь бы я не подходила к нему? Ты спятил, Родригес! И я тебе в миллионный раз повторяю: для меня свадьба — не игрушка! Я не хочу идти по стопам своей матери! Наши отношения не похожи на те, что должны быть у супружеской пары! Я не готова стать твоей женой, и я не буду ничего подписывать! А если ты не угомонишься, то я уйду! Насовсем! — обстановка накалилась до предела. Хосе сидел еще около минуты, а потом, резко отпустив мою руку, потушил свечи, вскочил со стула, схватился за скатерть и швырнул. Вся дорогая еда, бокалы, кольца и договоры смешались в одну кашу на полу. Гортензии были залиты вином и прижаты повалившимся столом, при этом Родригес орал: — Я понял! Я все прекрасно понял! Он уже стал Кристианом, да?! Он уже не просто пациент! Конечно, много денег, яхты, лимузины, компании! А я просто стоматолог! Зачем я тебе?! Ты же очередная шлюха, купившаяся на эти дорогие безделушки! Я думал, ты не такая тварь, Ана Стил! Тебе плевать! Ты бесчувственная, алчная сука! — я взорвалась. Признаюсь, я не смогла сдержаться. Мои ладони чесались, а окружающая обстановка взбодрила еще сильнее. Я со всех сил ударила Хосе сначала по одной щеке, а потом по другой: — Знаешь что, дорогой? Тогда ищи себе другую, которая будет терпеть твое нытье, сопли, слюни! Она будет сидеть около твоей ноги, как собака бесхребетная, а ты будешь для нее Богом! И даже не смей приближаться ко мне, понял? Я сегодня же съезжаю! И надеюсь, до твоей тупой головы дошло, что между нами все кончено, и эти кольца засунь себе в задний проход! — и я быстрыми шагами ломанулась в спальню, собирать свои вещи…