Минус на минус даёт пиздец

Сидел я, никому ни словечка не говорил, глаза никому не мозолил, и тут на тебе: — Как переедем, перевожу тебя в новую школу, достал, — и мама хлопает дверью. А я сижу всё так же за компьютером и тупо хлопаю красными от монитора глазами, но потом подрываюсь и быстро шагаю за ней. Натыкаясь на младшую сестру, получаю ощутимый удар по руке и двигаюсь другим боком до намеченной цели, посылая младшую на хуй. Она привыкла. Мама преспокойно сидит в зале и не колышется. Только картину по номерам рисует от нечего делать. Естественно подхожу к ней. — Ма, что это было? — Как это «что»? Я перед кем полчаса распиналась? Ты никогда меня не слушаешь. — Слушаю. — Ну да. И про то, что я ремонт сделать собралась, тоже? — Да. — А я этого не говорила! Слушает он меня, конечно. — Ну ма-а-а-ам. — Что «мам»? Что «мам»? Ты оценки свои видел? Да твой табель только на кошачий туалет пустить. — И что теперь? Зачем такие крайние меры? — Если бы, дружок, только оценки, — вздыхает она и окунает кисточку в баночку с водой. Возюкает кисть туда-сюда некоторое время, а потом продолжает. — Твои друзья, наркоманы и прогульщики, тянут тебя на дно. Ты становишься, как они. Мало того, что сполз по учёбе ниже глубин ада, так ещё постоянно прогуливаешь, поздно возвращаешься домой и не всегда в адекватном состоянии, прошу заострить на этом внимание. ЮнГи, так дело не пойдет. Скоро выпускные экзамены, а ты, извиняюсь, жопой думаешь, сыночек. Но главная причина, это, конечно, моя новая работа. Мы наконец сможем уехать из этого злополучного района в большой город. — Ну мам. — Да что? Даже твой словарный запас ограничен всего парой десятков слов: «ну», «мам», «что», «да», «нет», «отстань» и прочее. Ты деградируешь, господи! Нам нужно собирать вещи как можно скорее. — Не преувеличивай, — отмахиваюсь я, но понимаю, что переубедить эту женщину не смогу. Она одаривает меня самым пиздецовым взглядом из всей своей разнообразной коллекции, и я благополучно затыкаюсь. Следующая неделя начинается максимально по-дурацки. Переезд из четвёртого района в цивилизованную среду, моя школа остаётся позади, а мама за ручку, как первоклассника, приводит меня в новую, особую обитель и впихивает в кабинет директора. О чём они там разговаривают, мне дела нет, потому что мысли далеко отсюда. Я думаю о том, как бы сегодня ускользнуть пораньше и желательно беспалевней. Потому что как только передо мной возникла эта огороженная железным забором территория, я принялся максимально сосредоточенно смотреть по сторонам и искать лазейки и пути отхода в случае чего. Особая спец школа для гениев. Ну да, прямо для меня. Порой меня поражает мама. Если у неё есть полезные знакомые, то она ими непременно воспользуется, даже если это совершенно не нужно. Вот и сейчас она окончательно договаривается со знакомым директором и подписывает злосчастные бумажки, обрекая меня на муки среди этих ботаников и бесхребетных зубрил. Я понимаю, что её не устраивает моё разгильдяйство, но я такой, какой есть. Зачем пытаться втолкнуть меня силой на путь истинный, если мне и в своём болоте хорошо? Подумаешь, курю иногда, выпиваю да дурью балуюсь… Ну и что, что дерусь? Ну и что, что пара девчонок залетело от меня, а я не несу ответственности? Нефиг ноги перед всеми раздвигать, вот и всё. Да, задротствую дома в компе, когда не развлекаюсь более активно, так что? Неужели эта школа меня исправит? Меня-то. Чисто чтобы поржать похожу пару деньков. Сами взвоют и переведут обратно, когда благодаря мне умники будут ходить с раскрашенными лицами, а приличные девочки поголовно потеряют честь и достоинство. Мы проходим до нужного кабинета. Возле дверей маман встряхивает меня за плечи и шипит строго. — Не вздумай доставлять здесь кому-то проблемы, иначе… — на её лице появляется угрожающая гримаса, а большим пальцем она проводит по горлу с характерным звуковым сопровождением. — А что будет, если не оправдаю ожидания директора? — с язвой спрашиваю я, как по сценарию получая безболезненный, но неприятный шлепок по затылку, который служит ответом на все мои саркастические вопросы. Мама стоит над душой и ждёт, пока я войду в класс, а я стою весь перекошенный от неудовольствия своего присутствия здесь. — Жвачку на, пепельница, — она со шлепком кладёт в мою руку пакетик мятных резинок. — Всю пачку сжуй прямо сейчас, а то разит, что глаза слезятся. Я ухмыляюсь, предельно медленно разрываю упаковку и закидываю в рот по одной пластинке, а потом комкаю обёртку и, прицеливаясь, кидаю в мусорное ведро, что стоит в углу коридора. — Трёх очковый, — важно говорю я, чавкая жвачкой, но мама не впечатлена, а лишь смотрит взглядом «мой сын — идиот». Любимый в её коллекции. Пол урока уже прошло, естественно. Поэтому, когда я шумно ступаю в класс, мне не очень рады априори. Сразу видно, что зануды. В глазах рябит от чёрно-белого сочетания цветов. Как будто в больницу или в офис пришёл. Вот уж куда-куда, а на эти профессии меня не затащит никто. — Секта какая-то. — Что, простите? — спрашивает меня обескуражено преподаватель. — Молодой человек, вы кто? — Молодой человек, — фыркаю я очевидный ответ. — Заблудился. Я в бордель шёл, а попал сюда. Тысяча извинений за это недоразумение, — и, отвесив элегантный, галантный поклон, ретируюсь обратно за дверь, но натыкаюсь на мать, сердито скрестившую руки на груди. Она до сих пор стоит в коридоре, гулко притопывает своей маленькой ногой по паркету и смотрит свирепо. А я без слов всё понимаю и, переступая через себя, возвращаюсь в лабораторно чистый, тихий класс, наполненный этими…этими амёбами с энциклопедиями вместо мозга. — Сорри, пошутил, — выплёвываю не столько из вежливости, сколько из-за матери за спиной. Я прямо чувствую, как пытливый, суровый взгляд упирается мне между лопаток. — Я новый ученик. Любите и не жалуйтесь. Нахожу взглядом свободную парту и разваливаюсь там, закинув ноги на стол. Пусть сразу станет очевидно, что со мной лучше вообще не разговаривать и мозги мне не ебать. Осматриваю класс и сразу примечаю среди всей серой массы одного занимательного темноволосого парнишку в огромных очках. Очки — фетиш номер один в моём километровом списке. На меня парень не смотрит совсем, ручку нервно кусает, на доску с графиками пялится. Пф, было бы на что смотреть. С него и начну. После уроков приебусь. На меня смотрят, будто я из преисподней поднялся. Я понимаю, пирсы и тату на моём теле определённо заслуживают внимания, но руки так и чешутся начистить ботанские физиономии за то, что так бесстыдно разглядывают их, однако я абстрагируюсь. Первый день всё-таки. Отхуярить всех можно ведь и попозже. Я же вежливый, хули.