Беленорские хроники

Placebo - Protect Me From What I Want.

      Странно было наблюдать за нормальным течением жизни после годичной кровавой бани. Все постепенно приходила в норму, если такое определение вообще возможно для их существования. Отныне обремененного кровавыми видениями прошлого. Искренне можно позавидовать лордам, прошедшим сквозь тернистый военный путь, наполненный страданиями, лишениями и мраком. Их гордо именовали ветеранами, ставили в пример будущим защитникам отечества и превозносили в качестве незаменимых героев, сродни богам. Но реальность отличается от сказок местных бардов: настоящие герои пали в первые дни бойни, оставив лишь кучку безумцев. Волею случая подающих надежды дожить до завтрашнего вечера. Изредка среди них попадались многообещающие лидеры и неплохие стратеги. Возможно, именно благодаря этим щедрым качествам армии переживали три или больше походов. И даже подобные грустные зрелища не отбили у человечества охоту затевать очередные кровопролитные войны. Впрочем, последнюю из них устроил умалишенный священник с нездоровой манией к проповедям и пыткам.       Волчья тварь убила слишком много хороших людей, при этом ввергнув всю страну в Ад.       А разбираться с последствиями пришлось победителям. Разгромить врага, пусть и опасного, не так и сложно. А вот восстановить разрушенные регионы, помочь крестьянам и обедневшим дворянам или удовлетворить просьбы многочисленных просителей – дело весьма муторное и неблагодарное. И Кол искренне ненавидел свои обязанности Хранителя Запада, временного протектора родового жилища Ланнистеров. Кто бы мог подумать, что юный дебошир, с детства лелеющий мечту стать гвардейцем короля, в итоге окажется прикованный к семейному наследию больше, чем любой из братьев. Разве не иронично? Он меньше всех был привязан к семейному очагу, не испытывая желания обзаводиться собственным. Зачем, если можно посвятить время ратной службе и путешествиям по далеким краям? Ошибка молодости. Или заблуждение члена королевской фамилии. Тем не менее, на выгодный пост при царском дворе он все еще рассчитывал. Если, конечно, столицу успеют отстроить заново к тому моменту, когда ему стукнет пятьдесят. Тогда венценосцу понадобятся верные люди, способные хотя бы взобраться в седло.       Что уж говорить о том, чтобы в нем удержаться?       Но пока в некогда могущественном городе шли интенсивные ремонтные работы, Колемон вынужден был прозябать на задворках былого величия и вести учет полученному урожаю. Крестьяне постоянно жаловались на неурожайный год, хотя Запад меньше всех пострадал от действий поганого Волка. Им бы выращивать пшеницу и прочие съедобные продукты, которые затем срочно отправляли в столицу, а не причитать. Младший Ланнистер с удовольствием помог бы возводить укрепления и копать рвы, чем выслушивать бессмысленную болтовню озлобленных фермеров. Обязанности лорда утомляли, а точнее – угнетали. Лучше сражаться с целыми полчищами нездоровых еретиков, гибнуть от клинков изворотливого ублюдка, не ведающего пощады, или тонуть в бурном речном потоке в попытке уйти от преследователей выжившего из ума отца. Сейчас он предпочел бы любое из вышеназванного, но уж точно не бесцельное созерцание вереницы жалобщиков с огромным списком претензий. И если кто-то из них хотя бы раз в сутки не упомянет треклятых Ланнистеров, из-за которых все началось, то праздник не удался. Хотелось выхватить меч из ножен и огреть обидчика хотя бы гардой, но нельзя. Поддаваться эмоциональным порывам опасно. В головах простых смертных все еще зрели роковые антимонархические настроения. Следовало соблюдать величайшую осторожность. Иначе восстания и бунты вспыхнут вновь.       Львиный Утес на протяжении всех военных действий оставался сравнительно стабильным островом среди пылающего океана войны. Разумеется, поганые волчьи последователи успели осквернить его стены, но ненадолго – их выбили за считанные недели. Поэтому окрестные деревеньки не поддались влиянию скверны. Однако слухи о псевдо-освободителе под знаменами черного волка доходили до полузаброшенных окраин с труднопроизносимым названием и будоражили умы верноподданных. А разуверить их было некому. Первого правителя из дома Ланнистеров закололи в тронном зале, пока его наследники собирали союзников по всему Северо-Востоку с намерением совершить тоже самое. Воистину, некоторые библейские истории изобилуют меньшим абсурдом, нежели реальная история троих братьев-беглецов, совершивших невероятное. И вот один из них страдает от жары, разъезжая на прекрасном боевом жеребце по невспаханным полям, в сопровождении верного соратника, чуть более увлеченного проблемами селян.       – Мой отец – лорд до мозга костей, но даже он не чурался принимать участие в судьбах поданных, – восседая на вороной кобыле, молодой человек неловко нагибался к конской шее, чтобы находиться на одном уровне с собеседником. Из-за своего непропорционально высокого роста эта задача была не из легких. – Я и сам помогал многим людям. Слуги относились ко мне хорошо и возвращали меня домой каждый раз, когда я сбегал. При этом сытно накормив. С некоторыми я даже дружил.       – Я несколько месяцев разыгрывал из себя крестьянина, – натянув поводья, Кол нахмурился и закусил губу. Неприятные воспоминания искаженной картинкой пробежали перед глазами, вызывая злость, гнев и бессилие. – Незабываемый опыт. – спустившись с небольшого склона, изрезавшего тропу, оба всадника остановились в нескольких шагах от извилистого ручейка. – Но я знаю, как выглядит яблоко и капуста, если ты об этом.       – Прошу прощения, милорд, если я как-то задел вас. Уверяю, это не входило в мои намерения, – одну ногу он постоянно высовывал из стремени, дабы перенести вес на другую сторону. Несмотря на всю неказистость своей фигуры, Франсуа являл собой образец рыцарства и галантности. Бравый воин, не ставящий под сомнения приказы командиров.       – Что же, со слугами я не дружил. Наличие четырех братьев избавило меня от подобного. Мы играли в зале совета, а потом прятались за портьерами и подслушивали переговоры короля с советниками. Надеюсь, Клаус никогда его не отстроит.       – Вы скучаете по брату.       – Не зарывайся. Ты наверняка слышал обо мне и знаешь, что из троих Небесных Королей я уж точно не отличался сентиментальностью. Король пообещал мне пост лорда-командующего его гвардии. Не могу же я променять столь серьезную должность на какое-то захолустье.       – Возможно, отсутствие Ланнистеров превратило это место в захолустье, – Сарвик пожал плечами и улыбнулся, не обращая внимания на пристальный взгляд сюзерена. – Но лучше вернуться к главному вопросу с вашего позволения. У нас могут возникнуть проблемы с продовольствием. Мы отправляем большую ее часть в пострадавшие регионы. В их число входят Север и Восток. Еще Одинокие Острова.       – Это мне известно. Запад практически не пострадал. Головорезы Старка сюда не дошли. Лишь твари на службе моего папочки, – фыркнул Колемон, облизывая пересохшие губы. Сколько раз он пытался прокрутить в голове момент финального сражения с захватчиками? Сколько раз спасал жизни павших товарищей? – И парочку пригревшихся змеенышей. Так зачем мы сюда приехали? Ты нашел парочку солдат, все еще верных Майклу Разрушителю?       – Нам самим может не хватить провизии до конца года, – оборвал Франсуа, полностью завладевший вниманием младшего Ланнистера. – Если столица запросит такого же количества зерна, то мы просто не справимся.       – И что ты предлагаешь? Отказать моему брату? Или Старкам?       – Нам придется самим обращаться за помощью к просторцам. Или закупать зерно за морем. Деньги на это смогут выделить не все лорды Запада.       – Какие предложения? – поинтересовался Лев, мысленно пытаясь представить убытки для семьи. Он действительно не может прекратить поставки – портить отношение с соседями слишком опасно. Но вызывать гнев собственных вассалов? – Казна Утеса пострадала и-за военных приготовлений.       – Мой отец предлагает вам посетить каждого лорда и разузнать точное положение вещей. Большая часть из них вернулись домой и постарались забыть о тех ужасах, что им довелось пережить в армии. Их уже не подогревает жажда вырезать побольше врагов, а скорее укрепить собственный дом.       – Какое тонкое наблюдение для солдата, провоевавшего не больше полугода, – съязвил Кол, будучи утомленным долгими рассуждениями об эфемерных материях. Или о том, что он сам знал. – Ранение зажило? – Сарвик недовольно поморщился, машинально потянувшись к левой груди. – Я так и думал. Но твои познания в финансах впечатляют.       Попытку ответить прервал громкий свист и галдеж наездников. На белоснежных стягах виднелся всем известный в регионе пурпурный единорог, вставший на дыбы. Грозную процессию возглавлял вечно ухмыляющийся лорд Бракс, державший закованную в железо руку на ножнах. Приказав отряду ждать на холме, он направил коня легкой рысью и изящно продефилировал мимо двоих знакомых. Никогда знаменитый ветеран не упускал возможности покрасоваться, напоминая окружающему миру, что он – единственный и неповторимый. Обычно в зрителях числились деревья, ручьи и житницы, но новый день обещал уйму положительных впечатлений.       – Well, look at them. Приветствую, милорды, – гордо выпрямившись в седле, Кагэтора легким кивком отдал дань уважения правилам приличия. После пройденной войны тратить время на спешивание и демонстративные поклоны – сущая нелепость. – Хорошая погода. Славная. Особенно для казни пары бандитов.       – Бандитов? – оживившись, Кол переборщил и сильно натянул поводья, вынуждая коня дернуться. – Сколько? Где они?       – Украшают своими телами дубы на востоке, – похвалился Бракс, не переставая улыбаться. – Мы еще не успели объехать деревеньки в том направлении, но уверяю, места там рыбные. Для отдыхающего воина – самое то.       Не произнося ни слова, Колемон лягнул жеребца по бокам и ринулся прямо в гущу рыцарей, отдавая немой приказ следовать за ним. Рассмеявшись, Кагэтора смерил опешившего Сарвика насмешливым взглядом и тронулся в путь. Кавалькада проскакала несколько километров, прежде чем добраться до места назначения. Неприглядное поселение, затерянное среди поросших травой скал, представляло мрачное зрелище ввиду вереницы подвешенных трупов. Лорд Бракхолла кичливо гарцевал под ними и подробно рассказывал о каждом преступнике. Разбойничье нападение на незащищенные деревни, находящиеся под протекцией дома Ланнистеров и своего феодала. Критически осмотрев высунутые распухшие языки, посиневшие лица и выпавшие из орбит глаза, Лев удовлетворенно кивнул. Мысли о пережитом снова накрыли уставшего юношу. Столько боли и крови. Столько жизненных сил, давно потерянных в грудах наваленных друг на друга тел поверженных врагов. Чудесное зрелище.       – Кто был их лидер? Они объединились под чьим-то началом или просто пришли и начали грабить?       – Главаря паршивой шайки мы не обнаружили, хотя имя его узнать пытались. Это видно по вон тому молодчику, – Тигр указал на окровавленного висельника, покачивающегося из стороны в сторону. – Отрезали язык и одно ухо, но толку никакого.       – Кровожадно, – вмешался Франсуа, все еще по-странному держась в седле. – Их логово неподалеку?       – Точно неизвестно, но оно где-то есть. Я разыскиваю его уже неделю, пока безуспешно. Вот если бы милорд оказал помощь и прислал людей, то поиски стали бы эффективными.       – Ты умеешь подбирать нужные выражения, не так ли, Кагэтора? – полюбопытствовал Ланнистер, не переставая изучать местность: одинокие покореженные домики с соломенной крышей нуждались в ремонте, а унылые крестьяне – в ослаблении налогов или хотя бы в отсутствии покалеченных тел на ветках. Явно не способствует хорошему настроению. – Они действуют от имени Старка?       – Мы спрашивали. О нем мало кто слышал, но они ему благодарны, – вопросительные взгляды дали Браксу возможность выдержать паузу и продолжить с хитрым прищуром: – Благодаря ему они могли спокойно грабить, насиловать и убивать, пока лорды воевали на очередной войне и спасали родину. В общем-то, это не новость для Беленора. После победы вашего отца, мы с его братьями еще долго гоняли всякую мразь по просторам…       – Мой сын! – душераздирающий вопль раздался с противоположной стороны. Выбежав из-за дерева, женщина в потрепанном платье упала на колени перед высокими деревьями, немыми к ее личному горю. – Мой мальчик! Вы убили его! Грязные свиньи! Ты… мальчишка Ланнистеров, львиное отродье. – некрасивое, сморщенное лицо с грязными порами исказилось гневом. – Ты испытаешь такую же…       Не успела она договорить, как ее огрели черенком клинка, вынуждая повалиться в траву и закричать. Катаясь по земле от собственного бессилия и хватаясь за разбитый затылок, крестьянка не вставала. Жалкое зрелище. Впечатленный Кол прикрыл рот рукой в попытке успокоиться. Остальные рыцари с равнодушием взирали на шевелящийся кусок людского мяса, изрыгающий нечленораздельный визг с примесью мычания. Дождавшись, пока женщина утихнет, Кагэтора, до этого ударивший ее, повелел вернуть крестьянку в деревню и, в случае сопротивления, прогнать розгами по дороге.       – Это излишне, – наконец изрек Лев, пораженный случившимся. Он не единожды слышал проклятия и недовольство крестьян, причитающих о зверствах братьев-Ланнистеров, но прошлое осталось там, за стенами разрушенной столицы. – Отведите ее домой и пусть родственники о ней позаботятся.       – У нее никого не осталось, – изначально не собираясь перечить сюзерену, Бракс кивнул, приказывая исполнить его волю. – Ее муж погиб на войне. Был неплохим копейщиком. Один сын утонул недавно. Второй решил пойти по неправильной дорожке. Видимо, это свело ее с ума.       – И ты используешь такие крутые меры? Не думаешь, что вызовешь их недовольство?       – Это мои земли, и я лучше знаю своих людей, – все же огрызнулся Тигр, кривясь и прикусывая губу. Отличаясь спокойным, невзрывным характером, высокомерный солдат все равно не терпел попыток оспорить его решений. – Иногда следует проявить жестокость и напомнить им, что они – всего лишь поданные, а не короли. Если вы придерживаетесь иного мнения, милорд, то женитесь на ней.       – Спокойнее, – предупредил Сарвик-младший, осознавая, что конфликт не приведет ни к чему. – Не нужно резких выражений, сир. Вы разговариваете с вашим сюзереном и обязаны проявить терпение. Не говоря уже об уважении.       – Приношу извинения, господин, – откашлявшись, Кагэ все же наклонил голову вниз в знак признания верховенства Льва. Не отводя взгляд, Кол махнул рукой, после чего спросил о дальнейших действиях. – Вечереет. Предлагаю заночевать около деревеньки и продолжить поиски утром. Можем заехать в замок Догеттов, но, боюсь, после смерти главы их дома обстановка там не самая радушная.       – Согласен. Тем более, я обещал леди Догетт посетить ее при первой возможности и утешить ее горе, – напомнил сам себе Колемон, почему-то глядя в небо, словно лик покойного рыцаря осветит всю их процессию и придаст мальчишке сил преодолеть себя и посмотреть в глаза семье умершего. – Я не первый раз ночую под открытым небом без шатра. Уверяю, отсутствие роскоши меня не смутит.       Приняв решение, всадники больше не перекинулись ни единым словом. Задумчиво шагая по тропам, вытоптанным конскими копытами, они обнаружили пригодную для ночлега полянку и разместились с удобствами. К своему удивлению, младший братец заснул крепким, но беспокойным сном. Образы ужасающих чудовищ с нечеловеческими чертами сменились реально существующими людьми. Хотя между ними не было никакой разниц. Одни творили страшные зверства в сказках и суевериях, а вот другие – в действительности. Всадники Апокалипсиса, лжепророки, самозванцы, тираны и ублюдки. Омерзительное скопление гнили и скверны просачивалось в подсознание и отравляли душу. Тяжело дыша, Лев распахнул глаза и сразу же отвернулся, испугавшись яркого света.       Деревня пылала, охваченная ярко-красными языками. Мгновенно проснувшись, Кол, приученный ко всем непредвиденным ситуациям со времен отчаянного бегства из столицы, вскочил на коня и ударил того по бокам. Громко заржав и мотнув головой, Арам бросился к огромному кострищу, порвавшему темно-синее небо при помощи черного дыма. Игнорируя призывы соратников остановиться, Цербер судорожно следил за снующими в зарослях кустарников тенями. Он понимал, что поджег совершили разбойники, притаившиеся в лесах и поджидающие удобного случая для нападения. К черту. На этот раз он не позволит кому-то погибнут или пострадать. Управляя норовистым жеребцом, он выскочил на главную поляну и огляделся. Отовсюду раздавались режущие ухо крики, какие-то крестьяне били по запертым дверям ногами в попытке выбить их и спасти невинных жертв.       – Куда они поехали? Ты их видел?! – схватив какого-то мальчишку за руку, сидящий верхом Колемон постоянно озирался. Перепуганный крестьянин указал куда-то рукой и моментально отпрыгнул, дабы не мешаться под копытами. Вытащив клинок из ножен, Лев рванул в сторону. – Все кончено, сволочи.       Казалось, он видит их перед собой: отчего-то их лица напоминали приспешников волчьего Легиона. Он помнил каждого убитого. Своего или чужого – без разницы, главное было добиться победы. Пусть любой ценой. Почувствовав запах крови, дурманящий сознание, Лев перешел на бешеный галоп. Ему не дадут второго шанса. Отчаянно дыша сквозь ноздри, прислушиваясь к стуку в висках, он не думал о брошенных товарищах, оставленной дома невесте и родном брате. Его первобытные инстинкты не разрешали отвлекаться на такие мелочи. Поэтому он не сразу понял, что конь споткнулся об камень, попытался выгнуть спину, но в итоге несколько раз перевернулся в воздухе и ударился об скалы. Все закончилось. Безудержные людские вопли перекрыли звон в ушах, полушепот и шум моря. Странное сочетание для того, кто отправляется на тот свет. Последний танец Дьяволу будет дарован сейчас.       Резко разлепив веки и вдохнув слишком много воздуха, пропитанного кровью, Ланнистер закашлял, пытаясь пошевелить ногами, но безуспешно. Его привязали к мерно раскачивающейся тележке, при этом укрыв одеялом и обложив мешками с картошкой. Заботливая шайка. Сцепив зубы от бессилия, ноющей боли в висках и предчувствия скорой смерти, лорд дернулся в надежде разорвать путы или сбросить тяжелый груз, но добился лишь ленивого скрипа. Тогда лошадь, тянувшая повозку, заржала и остановилась по первому требованию хозяина.       – Не дергайся, – чей-то грубый голос с характерным акцентом окликнул его. – Мы скоро приедем. Не создавай проблем. – чересчур вычурный слог для простого крестьянина или грабителя. Не показывая лица, незнакомец слегка оттащил тяжелое покрывало и ослабил путы. – Там тебя вылечат.       – Где мой конь? – прохрипел раненный, вспоминая о своем верном друге. Они вместе пережили все военные невзгоды. – Где Арам…?       – Будет новый Арам. Твой сдох, пришлось добивать, – хладнокровный тон окончательно выбил Льва из колеи. Внезапно почувствовав всю усталость, накопившуюся за долгие годы, он погрузился в сон. – Да, так даже лучше. Если бы не я, ты бы последовал за ним.       Рыцарь ничего не слышал. Остаток пути он провел в забытье. Какая-то часть жизни, ускользавшая из памяти, возвращалась яркими вспышками. Побег из столицы под покровом ночи, чреда сражений за существование остатков семьи, командование целыми армиями, бешеный галоп конницы, поединки с опаснейшими фехтовальщиками страны и, наконец, мирное время. Лики знакомых, родственников, друзей и врагов слились воедино, представляя собой сплошное кровавое месиво. Пробуждение, как и падение, было болезненным. Ребра сильно пострадали, мешая дышать. А оставшийся на языке вкус крови мешал нормально глотать. Любое движение причиняло дискомфорт. Откинувшись на жесткую подушку, сын Майкла постарался сосредоточиться на здоровых конечностях, коих осталось немного.       – Не вставайте, – порекомендовал более мягкий голос, принадлежавший молодому человеку. Держа в руках уздечку, он как-то неловко сминал ее между пальцами. Молодой, едва ли старше Колемона. Одетый в просторный кафтан, испачканный грязью, странный посетитель представлял собой помесь типичного крестьянина и зажиточного лорда. Необычно. – Лекарь приходил и осмотрел вас. Раны несерьезные, но много ушибов. Вам сильно повезло, иначе…       – Кто ты такой? – оборвал Ланнистер, пристально изучая черты незнакомца. Пропорциональные, до странности правильные для обычного селянина.       – Меня зовут Кейси. Мой брат нашел вас несколько дней назад и привез к нам, – поправив длинные, прикрывающие лоб волосы каштанового оттенка, юноша поклонился и улыбнулся. – Извините, если вы хотели быть в другом месте. Мой отец приказал оставить вас здесь, пока он не вернется. Перегон скота вынудил его уехать, но он скоро будет здесь.       – Ваш отец – хозяин этого дома? – недоверчиво переспросил Лев, не совсем понимая, куда он попал. – Кто ваш лорд? Как называется ваш дом?       – У нас нет лорда, – вошедший человек оттолкнул замешкавшегося мальчишку и зашел внутрь. – Отец не велел сюда заходить. – скрестив руки на груди, крупный мужчина с округлым, мясистым лицом, остановился в проеме. В зубах он держал подобие камыша, перемещающегося с одной стороны рта в другую. Отличительной чертой его внешности была кустистая борода, тянущаяся от левой щеки до правой ободом. Более того, над верхней губой виднелась заметная поросль, соприкасающаяся с колючим подбородком. – У нас гости. Нужна твоя помощь, а ты прохлаждаешься.       – Это мой брат Ли, он вас нашел и привез сюда, – несмотря на грубость мускулистого великана, Кейси отзывался о нем с видимой любовью и заботой. Ничего удивительного – Кол долго не признавался в том, что боготворил свою семью. – Я сейчас вернусь. Пока отца нет, ранчо на нас с братом.       – Ранчо? – решившись приподняться на локтях, Цербер ощутил, как по слабому телу прошлась боль, словно кто-то вонзил ему острие меча между лопаток. – Черт…       – У нас нет времени, – схватив младшего брата, рванувшего к больному, за руку, Ли хорошо встряхнул его и едва не швырнул в дверной косяк. – Снаружи собралась целая свора выблюдков. Я без тебя не справлюсь! Оставь его, помоги мне отбиться, а потом иди куда хочешь!       – Что там такое? – надрывным голосом протянул Ланнистер, вновь хватаясь за стоявшую рядом тумбу и совершая мощный рывок. Подтянувшись на уцелевших руках, он сумел дотянуться до ножен своего клинка и опереться на него, чтобы добраться до открытого окна. Весь процесс занял около пяти минут и доставил больше хлопот. Отбросив штору, Лев поморщился от яркого света, но удержался на ногах. – Проклятие. Клаус, тебя бы сюда. Одноглазый и хромоногий. Что за картина.       – Сколько еще мне ждать обещанных быков? – горланил неизвестный, размахивая огромной булавой перед лицами выстроившихся в ряд крестьян. – Твой отец нам что обещал? По десять голов каждый месяц! Или килограммы пшеницы!       – Ты даже считать не умеешь, – буркнул Кейси, не поднимая головы. Самонадеянность почти никогда не вознаграждалась по заслугам. Поэтому смельчака огрели навершием оружия по голове, заставив повалиться на землю. – Дьявол…       – Демон, – поправил расхохотавшийся разбойник. Из-за невысокого роста он выглядел нелепо, даже забавно. – Вы должны это помнить. Когда я в следующий раз приеду, то не стану мешкать. Я запросто выбью твоему братцу глаз, если он не заткнется. Он будет молчать? – выплюнув кусок камыша прямо под ноги собственным мучителям, старший сын неназванного хозяина кивнул. – Мудро. Иначе гореть вашей деревеньке, как и всем прочим на этом побережье.       Утробно зарычав, Кол сжал штору до побелевших костяшек и обессиленно повалился на пол. Он уже не видел, как шайка заправских выродков вскочила на лошадей и рванула в неизвестном направлении, но слышал их громогласный боевой клич и насмешки. Ненавидя себя за бессилие и неспособность к сражению, мальчишка просидел так около десяти минут, пока наконец не соизволил подняться снова и упереться рукой в клинок. Тогда дверь небольшой комнаты распахнулась, пропуская внутрь двоих незадачливых братьев.       – Сукины дети, – ворвавшись в душное пространство, Ли сжал кулаки и со всей силы ударил по стене. Мебель задрожала, вторя гневливым порывам чужой души. Потребовалось минут пять, чтобы прийти в себя и обернуться. – Ты… почему ты стоишь? Кто тебе разрешил? – выставив руки в защитном жесте, Колемон присел на тумбочку, которую ранее едва не опрокинул. – А ты. Какого черты ты открыл рот? – схватив окровавленное лицо Кейси, взбешенный брат с отвращением оттолкнул его от себя. – Тебя не учили молчать, пока старшие разговаривают?       – Кто они? Головорезы? – поинтересовался Ланнистер, пытаясь растереть онемевшие конечности. – Или разбойники? Тот парень похож на солдата.       – Он им и был, – рявкнул Ли, опираясь о стену и доставая очередной колосок для пережевывания. – Воевал с ем-то из западных лордов, а потом решил грабить честных людей. Они тут уже три месяца.       – Почему вы не обратились к Хранителю Запада? Или своему лорду?       – Если ты говоришь про Ланнистеров, то они давно покинули наш край. Двадцать лет носа не совали. Превратили собственный замок в летнюю резиденцию. Я даже не знаю, кто им заведует. Должен же у них быть кастелян. Отец как-то все бросил и поскакал в столицу, на аудиенцию к королю. Еще после первой войны с Таргариенами. Но кому какое дело до просьб рядового лучника? А ведь он прошел с Майклом всю войну. От начала и до конца. А его младший брат ушел на бойню Клауса, да правит он долго, и так и не вернулся.       – Как его звали? – сглотнув, Кол подозревал, что не вспомнит ни имени, ни лица обычного воина или оруженосца. Их было тысячи. Если бы он помнил каждого, то вряд ли бы рассчитывал на пост лорда-командующего гвардией монарха. Следовало ограничиться карьерой писаря.       – Рипл, – подал голос Кейси, протирая начавшую распухать щеку. Опустившись на грубоватый стул в углу, он с опаской поглядывал на враждебно настроенного родича. – Он пошел за государем в Дорн и не вернулся.       – Я его не знал, – пробормотал Цербер, запоздало ловя себя на мысли, что подобные выражения не останутся незамеченными бдительными спасителями.       – В каком смысле? Ты сам воевал? Ты же еще мальчишка! – Лев ничего не ответил, не отводя взгляда от собеседника. – А еще ты не назвался. Кто ты?       – Айкен. Друзья называли меня Айк, – имя великого предка из дома Ланнистеров, первым убившего представителя Таргариеновского рода, случайно всплыло в памяти. Можно было одолжить имя дяди или дедушки по любой линии, но какая разница? – Я родом из Простора. Был на службе лорда Тарли. Мы присоединились к королю лишь под конец войны, так как пытались отбить Висячие Сады. Но нас было слишком мало. – к счастью, жизнь в столице уничтожила любые зачатки акцента, потому любая легенда будет казаться правдоподобной. – Мы дошли до Дорна. И победили.       – Простите, – зашедший без предупреждения крестьянин неловко помялся у входа и наконец изрек: – Комендант вернулся. Он хочет поговорить с подобранным мальчиком.       – Передай, что этот мальчик не может нормально ходить, – прорычал старший сын, нахмурив брови.       – Он не велел возвращаться с отказом. Сказал, что это приказ. Он ждет его на холме за ранчо.       – Твою мать, – закусив нижнюю губу, Ли опустил голову, рассматривая испачканные в грязи сапоги. – Я пойду и поговорю с ним. Объясню всю ситуацию…       – Не нужно, – задумавшись, Кол подал голос не сразу. Ему почему-то хотелось встретиться с их отцом. Посмотреть на знаменитого воина первой войны. – Принесите мне что-нибудь в качестве опоры. Мой меч не подходит.       – Звучит как приказ, – недовольно пробурчал Ли, тут же отдавший распоряжения слуге. – Знай: отец не отличается гостеприимством и хорошими манерами. Впрочем, сам все увидишь.       Дождавшись, пока хозяева соорудят некое подобие опоры, Ланнистер не без труда поднялся на ноги и прошествовал наружу, следом за провожатым. Он себе представить не мог угодья таких размеров. Комнатка больного составляла лишь малую часть каменно-деревянных построек. Целая резиденция с простирающимися вдаль засеянными полями, многочисленными загонами, дикими пастбищами и крупным рогатым скотом, лениво передвигающемуся по ограниченному пространству. Вокруг росли высокие деревья, бросающие тень на холмистую местность. Неподалеку виднелась цепочка домиков с аккуратными изгородями, явно копирующие величественного гиганта на берегу моря. Умышленно замедляясь, чтобы насладиться прекрасным видом, Лев также старался унять ноющую боль в ребрах. Однако все неожиданно стихло, уступив место раздражению, стоило ему увидеть тот самый холм, на котором расположился так называемый глава дома.       – Да вы издеваетесь, – любезный крестьянин предложил свою руку, но сын Майкла лишь фыркнул и, гордо вздернув подбородок, воткнул палку между двумя булыжниками. Ему понадобилось не менее пятнадцати минут, прежде чем удалось взобраться на вершину и шумно выдохнуть. Пару раз он чуть не упал, но вовремя удержал равновесие. Первое испытание пройдено. – Итак, вот он, я, – нахальная поза с разведенными в разные стороны руками должна была произвести впечатление. Ведь именно ею он воспользовался при осаде родового гнезда во время переговоров с Грейджоем.       Тем не менее, мужчина, занятый кропотливой работой по строганию древесины, даже не повернулся в сторону долгожданного собеседника. Наоборот, он углубился в свое занятие и казался отрешенным от мирской суеты. Вокруг сновали отбившиеся от стада коровы, выискивая травинку повкуснее. Будто бы время остановилось ради незнакомца с деревяшкой на пригорке.       – Признаться, я не верил, что ты дойдешь, – наконец сообщил хозяин необычной усадьбы, предпочтя не реагировать на внешние раздражители. – Не из-за ран или советов лекарей. А потому что я отдал приказ. Для лордов это крайне непреодолимое препятствие.       – Я не лорд, – выпрямившись, Цербер провел языком по потрескавшимся губам, явно изорванным и с трудом зарубцевавшимся. – Я служил лорду Тарли в качестве оруженосца, но покинул его сразу же после войны. Меня зовут Айкен, и тоже самое я сказал вашим сыновьям.       – Значит, ты родом с Простора? – оторвавшись от увлекательного процесса обработки деревяшки, не представляющей собой цельной фигуры, мужчина впервые позволил рассмотреть себя. Он выглядел как умудренный военными годами командир, прошедший через все круги Ада, все еще сохраняющий полнейшую невозмутимость. Темно-каштановые волосы с проседью своеобразными волнами лежали на голове, почти не поддаваясь неумолимым порывам ветра. Сморщенная кожа утопала в россыпи неглубоких шрамов, а тонкой линии рта даже не было видно из-за густой полуседой бороды. – Мало кто из ныне живущих мог спокойно смотреть в глаза Даттону Престеру и так откровенно лгать.       – У вас есть фамилия, – не без удивления констатировал юноша.       – Фамилия есть у каждого, – усмехнувшись, Даттон окинул гостя критическим взглядом, прищурился, а затем неспешно поднялся на ноги. – На протяжении двух веков Престеров хоронили там, в трехстах метрах от переднего входа. От моего прапрадеда, до моей жены и младшего брата. Когда на этом ранчо вырастает дерево, я знаю, что его питает. И для нас нет иного выхода. Ведь мы не ради сегодняшнего дня живем. Ранчо – это дом. Пристанище. Единственное место, позволяющее нам выжить. Пережить еще один страшный день в нашем дурном мире. Дотянуть, пока дети смогут подхватить твою ношу. И надеяться, что эта земля останется у них, когда дерево вырастет из тебя.       Вдохнув свежий морской воздух полной грудью, старик хранил молчание около минуты, пока не взял в руки круглую обструганную палку и не передал замешкавшемуся мальчишке. Тот принял полезный дар и отбросил предоставленный ранее крестьянами кусок забора.       – Почему вас называют Комендант? – полюбопытствовал Лев, пробуя новую опору на прочность. – Я ни разу не слышал эту кличку за пределами вашего так называемого ранчо.       – Это лишний раз доказывает, как неуважительно новое поколение относится к событиям прошлого. Отчего повторяет ошибки прошлого и снова ввязывается в бессмысленные бойни. Но, впрочем, я не настаиваю на твоей правде, Айкен. А ты не настаивай на моей. У меня были подобные травмы. Не стоит слушать всезнающих лекарей. Они хотят лично поспособствовать тому, чтобы в стране больше не осталось солдат. Через месяц ты уже будешь нормально ходить. Если последуешь моим советам. Но выбора у тебя нет, не так ли, оруженосец сира Тарли?       Раздраженно закусив губу, Кол нехотя кивнул, что не могло не вызвать насмешливой улыбки Даттона. Поначалу юный лорд решил, что напыщенный старик задумал пошутить, но потом осознал, насколько серьезно тот подходит к процессу восстановления здоровья. Каждое утро Кола будил крик петухов и колкие замечания Коменданта, важно расхаживающегося по полям с посохом в руках. Он велел Льву ходить за собой по пятам, не отставая, и читать вслух молитву об усопших и вознесшихся. Священники радостно приветствовали бурный порыв благочестивых смертных и осеняли их крестным знамением. После перерыва на обед старший сын хваленого Престера являлся за уставшим принцем и выводил того на улицу, дабы швырнуть с небольшой возвышенности в море и заставить выплывать наружу. К счастью, в придачу ему скидывали нетонущее полено, позволявшее не захлебнуться окончательно.       – В Беленоре нет ни единого региона, который бы не соприкасался с морем, – кричал Даттон, стоя на выступающей скале, омываемой солеными волнами. – Замок Тарли, Пилигрим, расположен прямо возле него. Они не научили тебя плавать?       – Я же чертов оруженосец, а не кракен! – рычал Колемон, с трудом двигая ноющими конечностями. Ощущая воду практически везде, он с отчаянием хватался за плот.       – Если выживет, отнесите домой и дайте отдохнуть. А потом отправьте вместе с нашими дровосеками на сбор материала, – молодцевато замахав посохом, хозяин дома вызвал смех собравшихся и пошел в направлении дома с улыбкой.       Кейси, испытывающий непреодолимое сочувствие к одногодке, протянул руку и вытянул Ланнистера на берег. На этом их совместные приключения не закончилось. Через пару часов пришлось тащиться следом за когортой крестьян в обносках и наблюдать за тем, как колют дрова. Когда все закончилось, принца королевской крови и формального наследника престола заставили таскать древесину. Жаль, что силы быстро покидали его, иначе он бы произнес целую речь, наполненную угрозами арестом и немедленной казнью за издевательства. Словно почувствовав дурное расположения духа заложника обстоятельств, фермеры оставили его в покое на целые сутки. Однако ранее пробуждение через день привело мальчишку в бешенство.       – Я извиняюсь за вчерашнее, – как обычно, встретившись на холме, Престер не ограничился одними шутками. Наметившийся прогресс был разрушен привычной язвительной улыбкой, скрывающейся за бородой пепельного оттенка. – Стоило приноровить тебя к заготовке дров, но я заметил, что к труду ты не приучен. Странно для оруженосца.       – Я колол дрова, когда жил с братьями в деревне, – продумывая каждое слово, хладнокровно заявил Лев. На секунду показалось, что стоявший напротив мужчина удивился, но с ним легко прогадать.       – У тебя есть братья, Айкен?       – Представьте себе, у меня большая семья. Но это не имеет значение, пока я здесь, Комендант, – Лев не на шутку разозлился, дерзнув подойти к обидчику вплотную и заглянуть в мутные голубые глаза с толикой неугасаемой искорки. – Или лучше назвать вас Надзирателем. Особой разницы нет. Вы мне пообещали, что боль пройдет, а сами держите в заложника и заставляете бегать за своим конем. Вы думаете, завели послушную собачонку? Поэтому про вас никто не знает за пределами вашего замка? Никто еще не выжил после ваших лекарских советов?       – Сегодня ты пойдешь с нашими людьми посмотреть на то, как пытаются объездить быков. Это очень занимательное зрелище. Там ты сможешь познакомиться с людьми, ломавшими себе все кости. И не один раз. Спроси, как они справлялись со своей невыносимой утратой. А потом возвращайся сюда и мы сделаем два круга на лошади вместо привычного одного, – похлопав юношу по плечу, Даттон не стал задерживаться и пошел в противоположном направлении. Где-то на середине пути он все-таки обернулся: – Это за Надзирателя.       Почувствовав, как челюсть непроизвольно сжалась, Кол скривился и захромал в сторону дома. Не без труда эту постройку можно было назвать замком, точнее – невозможно. Деревянная часть нуждалась в ремонте, а каменная – в продолжении задуманного. Нелепый гибрид материалов вызывал ярость. Сжав кулаки, мальчишка ввалился в собственную комнату и с усилием перевернул стул, швырнув его в стену. Не следовало ломать имущество своих благодетелей, но удержаться тяжело. Он успокоился лишь через несколько часов, когда за ним пришли невозмутимые слуги. Кому они служили на самом деле? Таким же крестьянам или Престеры захватили маленькую деревеньку и подчинил себе людей, обещая им кусок хлеба и потрясающую возможность лицезреть коровье дерьмо. Переставляя ноги в какой-то несуразной манере, Ланнистер без особого энтузиазма шел за проводниками. Они пришли к отдаленным загонам, соприкасающимися с хлевом. Оттуда по очереди выводили крупных рогатых быков, грозно ревущих и мотающих головой.       – Что вы собираетесь с ними делать? – люди в необычайно ярких костюмах, напоминающих одежды для карнавалов, проверили плотность веревок, обмотавших бычье тело. – Они что, хотят…       Не дав лорду и шанса закончить предложение, один и смельчаков прыгнул на спину животному. Под всеобщие возгласы необузданная тварь рванула с места и принялась кидаться из стороны в сторону. Подпрыгивая в высоту на метр, скотина вытягивала задние копыта в попытке сбросить наездника, но тот плотно держался за жалкое подобие седла. Шокированный Колемон неотрывно наблюдал за так называемой схваткой человека и животного. Невероятная сила духа побеждала. До тех пор, пока бык не взмахнул копытами в последний раз, что стало роковым для седока, мгновенно слетевшего вниз. Копыта находились на угрожающем расстоянии от людского черепа, но все обошлось: подоспевшие на помощь крестьяне отогнали животное острыми копьями.       – Это безумие, – сообщил Кол, все еще завороженно глядя на брыкающуюся тварь с острыми рогами. Только тогда он заметил, что сжимает пальцами ограждение. – Они же не лошади. Смысла никакого.       – Таким образом жители острова Лорат приручают диких быков у себя на родине, – подошедший Ли, успевший отдать распоряжения собравшимся, все-таки решил просветить гостя. – Мы одолжили этот метод, но пользуемся им в качестве развлечения и закалки. Знаешь, сколько наших ребят ломали тут свои кости? Я сам неудачно прокатился однажды. Два месяца отец меня в море швырял. Лекари мне предрекали хромоту, но по итогу я дам фору любому солдату королевской армии. – посмеявшись, он запустил ладонь в бороду и улыбнулся. – Хотя сначала мне казалось, что я даже в седло не залезу. А потом мы со стариком гоняли коров по лугам.       Задумавшись, Кол приложил посох к подбородку и прищурился из-за безжалостных лучей солнца. В такой славный день сам Бог велел кататься верхом на берегу моря, мчаться наперегонки с ветром. За что чертово провидение так его наказывает? Он же цитирует Отче наш каждый день и повторяет весь крестный путь Спасителя, следуя за быстроногой лошадью хозяина. Теперь ему приходится носиться с маской благодарного лжеоруженосца, скрывающего принадлежность к королевской крови. Мысли беспорядочно роились в голове, пока очередной самоубийца пытался удержаться на спине рогатого монстра. В общей сложности они провели у дальних загонов больше двух часов. Последний смельчак едва не стал жертвой взбесившегося зверя, однако ловко увернулся от угрожающих копыт под крики присутствующих зрителей. Ланнистер хотел бы испытать свою удачу и продержаться дольше любого из чертовых фермеров. Но невыносимые боли в ребрах, спине и ногах вряд ли позволят ему хотя бы выпрямиться без стиснутых зубов. Убрав с лица светло-каштановые волосы, отросшие за время, Лев втайне обрадовался, когда все засобирались домой до заката.       – Айкен, этого коня для тебя припас Комендант. Забирайся, – прыгнув в седло, Ли приказал подвести к себе старую кобылу с облезшими боками и поседевшей мордой. – У тебя все получится. Никому не подходить! – слуги расступились перед калекой, поглядывая на того с легкой насмешкой.       Они же почти добрались до главной постройки. Шумно выдохнув, Колемон подошел ближе, опасаясь резких движений со стороны животного. Впрочем, кляча никак не отреагировала на юнца, рычавшего от бессилия. Какое унижение. Схватившись за щечный ремень, принц удержал равновесие, но острая боль пронзила все тело. Он не справится. Первая же попытка поднять ногу окончилась неудачно – не подчинившись воле наездника, кобыла дернулась и отпрянула назад. Утратив опору, Кол упал прямо в грязь, к счастью, успев согнуться и упереться в нее коленями. От общего смеха это не спасало. Даже Ли, хранивший стоическое молчание, усмехнулся, после чего пришпорил резвого скакуна и помчался в направлении конюшен. Прикусив внутреннюю часть щеки, Кол отказался от любой помощи, решив, что на один день бесславия достаточно. Дотянувшись рукой до упавшей палки, он поднялся на ноги, стряхнул пыль с испачканного кафтана и пошел пешком. Он стал объектом для шуток и насмешек. Не в первый раз за свою короткую и насыщенную жизнь. Старшие братья потешались над ним почти все детство, называя маленьким братцем. Позднее он сумел доказать, что подобная кличка дает больше преимуществ, чем им хотелось изначально. Но детская обида навсегда сохранилась в памяти.       – Эй, Айк, подойди сюда, – расположившись на излюбленном холме в окружении пасущихся коров и лошадей, Даттон подозвал гостя рукой. Сдержав яростный порыв бросить все и бежать, Смеющийся Лев нахмурился, но преодолел нешуточное расстояние и предстал перед сидящим владыкой земель. – Я видел, что там произошло. Было забавно.       – Рад, что вы находите чужие страдания такими уморительными.       – Ты воспринял первую неудачу чересчур близко к сердцу. Я не видел твоего лица, но готов спорить, оно выражало не самые дружественные эмоции.       – Вы крайне проницательны. Поэтому вас называют Комендантом?       – Вспомнили что-то неприятное? – проигнорировав выпад, Престер поднес к солнцу кусок древесины с намерением оценить работу. Удовлетворившись увиденным, он отложил предмет в сторону. – Мой младший брат очень сильно на меня разозлился, когда мы были детьми. Потому что я мог попасть в мишень на расстоянии сотни метров. Мне тогда было тринадцать лет. Ему – десять. Он отчаянно жаждал превзойти меня хоть в чем-то. Но ему не дано было так же метко стрелять. Но вот всадником он был одаренным. Правда, понял это не сразу. – слушатель скептически наклонил голову. – Сначала панически боялся лошадей. Не понимал их. И это, несомненно, смешило всю округу. Представляете себе крестьянина, боящегося скотины?       – Понятия не имею. Оруженосцы себе такого позволить не могут.       – А как же, – согласился Даттон, рассматривая возвышавшиеся вдали горы с выпирающими скалами. Удивительная природа. – Моему брату повезло меньше. Над ним издевались местные мальчишки. И наш отец был не в восторге. Заставить второго сына запрячь клячу или довезти товар на рынок – это настоящая проблема. Никто в него не верил. Все считали его слабым неумехой, выжившим благодаря воли провидения, работящему отцу и ответственному старшему брату. Он бы так и прожил со своим страхом, если бы не я. Именно я разбудил его посреди ночи, стащил с постели и повел к конюшням. Боже, как он упирался. Хотел даже закричать, но я закрыл ему рот ладонью и толкнул к лошадям. Бог даровал человеку страх, чтобы уберечь от хищников, но кони – не опасны.       – И что доказывает эта притча? Кроме вашей бесчеловечной жестокости?       – Она доказывает, что некоторые нуждаются в помощи. Даже, если они не просят о ней, – мужчина в который раз прикрыл глаза, бездонные и безжизненные. Словно вспоминал давно минувшие дни. – Ты считаешь меня выжившим из ума жестокосердным стариком. Ты не ошибаешься. Но в помощи ты все-таки нуждаешься. И тебя это злит. Прямо как моего брата. Но только вот он стал одним из лучших наездников Западных земель. А ты только ноги подволакиваешь и ноешь о том, как тяжело тебе здесь живется.       – Я ни разу не пожаловался, – зарычал Кол, угрожающе наклоняя голову.       – Думаешь, по тебе не видно, как ты недоволен, – отзеркалив движение собеседника, Комендант не стал принимать нарочито серьезный вид, ограничившись привычной насмешкой. – Тебе дали ночлег, пищу и время для восстановления сил. Но как ты их используешь? Барахтаешься в воде, точно дохлая сошка, валишься в грязь, дрожишь под легчайшей ношей, будто тащишь на себе двоих седоков. И все ждешь выздоровления. Но знаешь, почему оно не происходит? – нарушив дистанцию, Престер встал напротив юноши, пусть и одного с ним роста, но все равно казавшегося ниже. – Ты ничего не делаешь и винишь всех вокруг. Пусть и мысленно. Если бы я слушал твои причитания вслух, то переправил бы тебя по морю обратно в Простор, к лорду Тарли. Там о тебе явно позаботятся лучше, оруженосец.       Расправив плечи, Колемон провел языком по зубам, а затем круто повернулся и начал спускаться. За ним зорко следили несколько пар глаз. Сохраняя достоинство в лучших традициях семьи Львов, Кол подозвал одного из слуг и велел привести ту самую кобылу, ранее проявившую неуважение. Подняв голову, крестьянин молчаливо спросил разрешения хозяина – тот, заправив руки в панталоны, кивнул не без интереса. Потребовалось пару минут, прежде чем все было улажено. Сжав палку, Ланнистер, затаив дыхание, подошел ближе и схватился за уздечку. Дрожащая нога поднялась в попытке достать до уровня стремян. Пошатнувшись, юноша уцепился за гриву, вызывая недовольство клячи. Фыркнув, она вознамерилась избежать участи стать ездовой. Однако что-то ее удержало. Кол извернулся, дабы узнать о причинах остановки и заметил возникшего из ниоткуда Кейси. Тот удерживал животное, при этом не сказав ни слова. Вздохнув, Цербер воспользовался шансом и наконец поставил ногу в стремя и, не совершая необдуманных маневров, взобрался наверх. Сосчитав до десяти, юноша выпрямился и по-королевски вызывающе взглянул на Коменданта.       – Потрясающе! – прикрикнул Престер, размахивая посохом. – Через неделю поедешь с Ли на перегон скота. Получишь удовольствие.       Обещанный день наступил быстрее, чем предполагал Ланнистер. Он практиковался в верховой езде от рассвета до заката, словно заново осваивая полезный навык. В конце концов его взяли с собой на отдаленные луга, где огромное стадо могло пастись вволю. Опытные погонщики во главе с Ли ехали впереди, предоставив больному возможность трястись в середине вместе с младшим сыном Даттона и парой крестьян. Изредка они перекрикивались, проверяя безопасность отдельных частей. Видимо, выработанная годами привычка облегчала им выживание.       – Стоять! – вскинув раскрытую ладонь, Ли взбудоражил сопровождающих. Коровы отчаянно замычали и заметались по полю, вызывая недовольство крупных пастушьих собак. – Львица! – яростный вопль эхом разнесся по всей местности. Развернув коня, старший сын помчался к центральному корпусу. – Я эту тварь прикончу. Выстрелом из лука.       – Не нужно, – запротестовал Ланнистер, вызывая недоумение и неодобрение соратников. – Позволь мне разобраться. – не дослушав причитания Престера до конца, рыцарь направил кобылу, молодую и покорную, в сторону рычащего зверя. Молодая самка хотела полакомиться легкой добычей. Земли Запада просто кишмя кишат хищниками. Поэтому знаменитое семейство поспешило избрать их себе в герб и подтвердить статус самого могущественного, свирепого и хитрого клана Беленора. – Никому не стрелять! – впервые за долгие недели использовав приказной тон, Кол сам себе удивился. Но это подействовало. Он был командиром армии роялистов, вел их в бой против более опытных врагов. И ни разу не проиграл по-настоящему. – Ты голодна, красавица. Я понимаю. – остановив перепуганную лошадь на середине пути, юноша заглянул в карие глаза с суженными зрачками. – Но не сегодня. Это не твоя добыча. – львица оскалилась, сделав резкий выпад когтистой лапой, но напасть не решалась. Вместе с ней дернулись сторонние наблюдатели. – Уходи. Ты слышишь мой рев? Это приказ. Уходи. – кошка, казалось, обдумывает услышанное. Пристально наблюдая за маневрами человека, она пока не знала, как реагировать. – Уходи! – сорвавшись на крик, Колемон ударил лошадь по боку, вынудив ее рвануть вперед. Зарычав, львица отпрыгнула назад и, последний раз показав клыки, повернулась и побежала прочь.       – Ты сумасшедший, Айк, – рассмеявшись, Ли подъехал ближе и положил массивную ладонь на чужое плечо. – Но правда за тобой. Знаешь, нам следовало бы подыскать тебе хорошего коня. Под стать так называемому укротителю львиц.       – Я итак езжу на вашем. Как только смогу добраться до дома – сразу же отплачу за гостеприимство.       – Я облегчу твою долговую ношу, – улыбнувшись сквозь густую бороду, копировавшую отцовскую, Ли распорядился насчет охраны стада, а затем предложил идти за ним. – Знаешь, остров Лорат, который я уже упоминал, богат на разную живность. Но вся она, увы, дикая, неприрученная. Включая лошадей. А жителям они необходимы для защиты городов, поселений и прочих работ. Им приходится ловить этих норовистых скакунов и приручать. Так же, как и быков. Для этого ими была изобретена техника. Очень сложная, но поразительно ловкая.       С этими словами старший сын Даттона достал длинную плетеную веревку с петлей на конце. Лев уже видел подобное приспособление, но ни разу – в действии. В столицу часто приезжали гости из краев за морем и привозили различные диковинки для показа и продажи. Так называемое лассо было в их числе. Но Беленорские фермеры так и не поняли, по какой причине обыкновенная петля поможет им заполучить больше лошадей. И есть ли в этом смысл, если их выращивают на каждом углу? Скепсис одолел маленького братца, скрестившего руки на груди. Ли ухмыльнулся, натягивая поводья, сбавляя скорость хода.       – Здесь водятся необузданные мустанги. Я поймаю одного для тебя, – поглядывая на зеленую поляну, сокрытую от посторонних горными нагромождениями. – Но обуздаешь ты его сам. Когда оправишься и сможешь взбираться в седло без посторонней помощи.       – Это я вам должен.       – Ты расплатишься по долгам. Но не сейчас, – обернувшись, Престер ринулся в гущу настороженных животных, оторвавших головы от лакомой травы. Навострив уши и заслышав топот чужих копыт, они мгновенно пустились наутек. – Не получится, друзья!       – Ли – настоящий искусник, – с воодушевлением следя за увертками старшего брата, Кейси подъехал ближе. Они вместе видели, как он нагоняет одного из удирающих с глухим ржанием жеребцов, вращая над головой огромной петлей. – Отец научил его всему, что знал сам. Поэтому он такой же упертый, несносный и грубоватый. Но великодушный. Все остальное от тяжелой жизни.       – Откуда у простых крестьян, даже не ремесленников, в услужении другие люди? – внезапно спросил Кол, мучившийся данным вопросом с момента обоснования в этих краях. – Ваш лорд позволяет вам? Нанимать других поданных или держать их у себя в качестве охраны?       – Все гораздо сложнее, – не подав виду, Кейси отвел взгляд и впился им в собственного брата верхом на резвом скакуне. Тот уже настиг жертву и накинул лассо на крепкую шею, покрытую вздувшимися от перенапряжения венами. – Вы знаете, в чьи владения входило наше поселение? – яростно заржав, пойманный мустанг невероятно красивого рыжего оттенка принялся взбрыкивать. Опытный ловец и не такое повидал – сократив метраж веревки, он подтягивал животное ближе, вынуждая успокоиться и принять участь с достоинством. – Я бы хотел вам рассказать, но отец запретил. Еще не время.       – Красавец! – перебив открывшего было рот Ланнистера, старший сын Престера подъехал ближе. На другом конце веревки все еще брыкался конь. – Необычная масть. С темным отливом. Хорошая тварь, но норовистая.       – Арам тоже таким был, – воспоминания о погибшем друге, прошедшим через всю войну, отозвалась болью в области ноющих ребер. – Сохраню это же имя. Чтобы не путаться.       Разнесшейся по полю свист оповестил ловцов о том, что их развлечение подошло к концу. Развернув коня, Ли пристально вглядывался в густую поросль леса, скрывавшую засаду или иную опасность. На этот раз чутье не подвело – оттуда, сверкая блудливым гаденькими улыбочками, высыпали пешие и конные разбойники в потрепанных рубахах. Выстроившись разрозненными рядами, они оголили зубы и угрожающе наклонили головы, словно готовясь идти в атаку.       – В чем дело? – нахмурившись, Ли порывисто рванул вперед, надеясь напугать ораву, но та почти не отреагировала на маневры наездника. – Что вам надо?       – К отцу твоему скакали столько дней, за коровами, – подал голос один из всадников, сверкая пустой глазницей. Отвратительное зрелище. Лев невольно поморщился при мысли о том, что под повязкой нынешнего короля скрывается точно такая же неприглядная впадина. – И вас повстречали. Увидели, что вы скот перегоняете. Уж не от нас ли спасаетесь бегством?       – Мы часто их уводим с ранчо. Там уже не осталось питательной травы, – вмешался Кейси, напрягаясь изо всех сил, чтобы не нарваться на еще один удар. По всей видимости, главаря бандитов расслабил такой ответ. – Подождите еще пару дней, и мы заплатим.       – Видишь-ли, сынок, мы не привыкли ждать.       – Не называй его так! – взревел Ли, сокращая дистанцию между собой и фамильярным лидером. Они на протяжении двадцати секунд пожирали друг друга недобрыми взглядами, пока главарь не изменился в лице: на смену искривленным в гневе губам пришла хищная усмешка. Впрочем, сына Даттона это не насторожило. – Убирайтесь отсюда. Можете вернуться через пару дней, когда все для вас будет собрано. И благодарите моего отца за доброту. Если бы на его месте был я, то давно нашел бы способ перебить вас всех, ублюдочные падальщики.       – Что же, тогда я должен сделать все, чтобы ты не оказался на его месте, – изрек головорез, медленно потянув руку вниз. Более опытный солдат, как Колемон, давно бы понял, чем это может закончиться. Но Ли таковым не был и поплатился. Небольшой кинжал, извлеченный из-под рубахи, вошел куда-то в область ключицы. Вскрикнув, крестьянин начал крениться в седле, хватаясь за рану. – Нам бы очень хотелось подольше пользоваться вашими услугами. Поэтому нет смысла разрывать, как там говорят вельможи – торговые отношения! – ринувшись на помощь раненному брату, Кейси успел поймать его до падения и водрузить обратно. Запачкавшись кровью, он отошел в сторону и взглянул на свои руки. – В качестве доброго жеста, мы заберем три коровы из вашего стада и вот этого коня.       – Это мой мустанг, – подал голос Цербер, слегка трогая лошадь, но держась на безопасной дистанции от соперника – пример Ли продемонстрировал, что это не излишняя предосторожность. – Забирайте коров и уходите.       – Конь – это плата за грубость, я же ясно выразился, – нахмурившись, Кол с достоинством выдержал всепожирающий взгляд одноглазого преступника. Когда-то он точно также смотрел в глаза Гэбриэлю Старку, более страшному врагу. – Лучше побереги силы для того, чтобы отвезти вашего друга домой. И объяснить хозяину, что произошло.       Безоружный принц мало что мот противопоставить вооруженной когорте душегубов. Он окажется в меньшинстве, ведь сопровождающие ничем не смогут ему помочь. Прикусив губу, Кол никак не стал препятствовать похищению собственного только что пойманного жеребца. Отъехав в сторону, он дал им возможность отобрать все и уйти прочь, скрывшись за теми же роковыми кустарниками. Понимая, что придется возвращаться, Ланнистер приказал оставшейся части крестьян довести стадо до полей и позаботиться обо всем, пока они попытаются вернуться домой за помощью.       – Ты никогда раньше не убивал? – искренне удивившись, Колемон обратился ко все еще стоявшему в стороне Кейси, разглядывающему окровавленные ладони. Придя в себя, тот помотал головой и машинально вскочил на лошадь. – Держись рядом со мной.       Он сам не понимал, как сумел довести лошадь со стонущим на ее спине телом до ранчо, как быстро сумел спешиться и позвать на помощь, пока остальные спутники пребывали в шоковом состоянии, и как стоически выдержал испытующий взгляд Коменданта, спустившегося с холма. Осознание своего бессилия пришло позже. Он ведь рыцарь, посвященный в звание самим королем. Он обязан ценою своей жизни защищать слабых и беззащитных, нуждающихся в помощи. Особенно своих людей. Это поразительное открытие перевернуло весь его внутренний мир. Опираясь на посох, он опустился на сноп сена и просидел в таком положении половину дня. К вечеру старший сын Даттона умер. Сам он воспринял этот бич Божий как должное и, отказавшись от любой помощи извне, самостоятельно взял тело погибшего и понес в отдаленную часть дома.       – Я не убивал… ни разу, – Кейси, неловко перебирающий пальцами заляпанный кровью кафтан – его когда-то носил покойный – даже не попросил разрешения сесть и остался на ногах. – Оружия толком в руках не держал. Ли – совсем другое дело. Настоящий боец. Ну а я неспособен и коров защитить.       – Я ведь тоже младший из братьев, – проговорил принц отстраненным голосом, точно речь шла не о нем. О другом человеке. – Меня считали слабаком. Больше времени уделяли старшим, называли их надеждой всего рода. – понимая, что может сболтнуть лишнего, Кол осторожно взглянул на помятого и совершенно разбитого Престера. – Но я доказал им, что они ошибаются. Своего первого… я убил в пятнадцать лет. А потом стало легче. – поднявшись без использования опоры, мальчишка прищурился в попытке разглядеть старика, хоронящего своего ребенка, но увидел лишь чреду невысоких деревьев, хранящих память о былых представителях семейства. – И теперь я ничего не боюсь. – зайдя в комнату со скудной обстановкой, предоставившую убежище израненному и больному, Лев потянулся к мечу, спрятанному в ножны под кроватью. – Услышьте мой рев.       – Что вы собираетесь сделать? – изумленно посмотрев вслед вышедшему наружу гостю, младший и единственный сын Даттона откинул часть волос назад. – Не ходите к нему. Вы не получите того, о чем попросите.       – Откуда ты знаешь, о чем я собираюсь его попросить? – огрызнулся Лев, не привыкший отчитываться перед обыкновенными подчиненными. Ему хватит бойцовского опыта, чтобы противостоять лесным бандитам. Несмотря на их количество и боевую экипировку.       – Я помогу вам. Соберу наших людей и попробую отбить вместе с вами нападение. Если не получится, то, по крайней мере, Ли не будет так одиноко там, наверху.       – Ты ни разу не использовал оружие по назначению. Чего не скажешь о твоем отце, – отрезал рыцарь и ринулся на вершину холма, преодолев расстояние значительно быстрее, чем на ранних этапах всех испытаний. Старик, заметно надломленный и переутомленный, присоединился к нему спустя час или два. Встретившись взглядами, они оба некоторое время молчали, пока Ланнистер не решился: – Мне очень жаль. Ваш сын погиб. Недостойно. Не так должны погибать потомки солдата. – выпрямившись, Даттон вздернул подбородок, отчего его полуседая борода, казалось, засеребрилась сильнее. – Пора покончить с тиранией никчемной кучки бандитов.       – Для оруженосца ты сильно прыток, – нашелся Престер, вдохнув отравленный смертью воздух. – Но, полагаю, ты пришел сюда не благословения просить. Хотя ничего другого я тебе дать не смогу.       – Вы – бывалый вояка. Под вашим умелым руководством мы могли бы организовать оборону…       – Я больше не воюю, – отрезал Комендант, возвращаясь к излюбленному занятию по строганию всей доступной части леса этого региона. Водрузив деревяшку себе на колено, мужчина извлек нож, точно разговор окончен. Но выжидательная поза собеседника опровергла эту теорию. – Хочешь узнать, по какой причине?       – Таинственные полунамеки, нежелание браться за меч – да, хотелось бы узнать, что за этим скрыто. Неужели вы беглый каторжник или преступник?       – Двадцать четыре года назад я выступил на стороне своего сюзерена, сира Свифта, созвавшего всех боеспособных мужчин на войну против королевской династии Таргариенов. Запад славился лучшими лучниками королевства. Но мне равных не было, – грустно усмехнувшись, Даттон прикрыл веки. – Не буду пересказывать тебе увлекательные военные байки – большинство из них ты наверняка слышал. До окончания войны и полного краха короля оставалось каких-то пару месяцев. Но именно тогда мы с сиром Ругоном оказались во вражеском окружении, отрезанные от всего мира в жалкой крепости. Мой лорд был сильно ранен в результате вылазки. Жить ему оставалось недолго. Из-за этого многие солдаты и рыцари собирались сдаться и открыть ворота. Я взял командование на себя и запретил им. Под угрозой смертной казни. Представляешь. Какой-то жалкий безродный лучник стал командовать обороной.       – И вот она, увлекательная история происхождения прозвища Комендант. Занимательно, – понимая, что услышал историю о гибели своего дедушки по отцовской линии, Лев старался не выдать себя. По счастью, нарастающее раздражение способствовало данной задаче. – Но следовать заповеди нашего Спасителя вас заставила отнюдь не кличка.       – Кличка была дана мне не впечатленными врагами, а насмешливыми друзьями, – удивленно подняв брови, Смеющийся Лев хотел задать вопрос, но хозяин опередил его: – Осаждавший нас лорд Конрой Стокворт, до этого ранивший сира Ругона, постоянно скакал перед воротами нашего укрытия. Совсем не взывая к нашему благоразумию, а скорее насмехаясь, вызывая приступы смеха своих солдат. Еще он вызывал Свифта на поединок и требовал сдачи, поносил нашего лидера лорда Майкла. И вообще всячески действовал мне на нервы. Я долго терпел, пока мне не сообщили, что парочка рыцарей все-таки рискнули предать нас и открыть ворота для переговоров с врагом. Их успели остановить. Будучи не в себе, я поднялся на башню с луком, заприметил этого напыщенного индюка, скачущего по полю, прицелился и выстрелил. Попал в непокрытый шлемом череп. Этот сукин сын даже не посчитал для себя нужным остаться в броне. Его ошибка.       – Значит, вы наплевали на все правила рыцарской чести.       – Я не был рыцарем, – ухмыльнувшись, Престер не обозлился на реплику гостя. Наоборот, в какой-то мере она его позабавила. Но не Ланнистеру судить – сколько раз он сам нарушал мнимые правила? – Я просто выполнил свой долг. После этого я казнил предателей. И попрощался со своим сюзереном. Через день осаду сняли войска союзников. И мы были свободны.       – И после этого вы дали обет не вредить никому. Старая монашеская байка. Скучная. Примитивная.       – О, после того случая я начал убивать с удвоенной силой. К тому же я был капитаном лучников. Вряд ли бы они справились без меня. Мы дошли до столицы и расстреляли авангард Тьерса Таргариена, – подняв блеклые глаза к небесам, остававшимся безучастным к личной трагедии человечества, старик тяжело вздохнул. – Я ранил его коня, но тот еще долго издыхал. После войны я покинул родные степи. Три года жил с бедным орденом на отшибе мира. Они научили меня христианскому смирению. Оно спасло мне жизнь, когда пришлось вторично идти на войну уже моему брату. И где он теперь? Лежит, закопанный под грудами тел в каньонах Дорна. И не один поганый Ланнистер не соизволил приехать и выразить почтение. Зато потребовали, чтобы мы участвовали в их очередной бойне! – первый раз он сорвался, перешел на крик и побагровел. Волосы на голове и бороде вздыбились.       – Их очередной бойни? Вам прекрасно известно, кто начал войну, – встрепенувшись, Колемон не мог позволить кому-то оскорблять семейное наследие его дома или принижать жертвы павших в боях за независимость от тирании полубезумного священника. – Тот, кто прикрывался монашеским обетом, священной книгой и пророчествами вкупе с какой-то дьявольской сранью. И насчет ваши обвинений в том, что никто не приехал – так никто и не знал, что нужно приезжать. В армиях тысячи солдат. Мой брат… – осекшись, четвертый сын Майкла прикусил губу, но выдержал пронизывающий взгляд своего невольного слушателя. – Тоже погиб. По своей глупости, но героически. Как и Ли. – он помнил Финна, побледневшего, истекающего кровью и бормочущего просьбы остаться с ним до конца. Чертов трус, мерзавец и подлец. Проявивший к концу жизни поразительную стойкость духа. – И знаешь что? Я не требовал кого-то выражать почтения. Ни короля, ни лорда, ни Бога. Я просто отомстил за его смерть. А он мне помог. Он всегда был рядом со мной. Я усиленно боролся. И сейчас я поступлю так еще раз. – зарычав, он резким движением извлек длинный клинок, инкрустированный редкими камнями. Не раз спасая жизнь своему хозяину, оружие являло собой вершину мастерства столичных кузнецов. – А ты и дальше смотри, как разрастаются твои деревья.       Скривившись от переполнявшей ярости, Колемон поспешил спуститься вниз, пока не натворил каких-то глупостей или не наговорил лишнего. У подножия проклятого холма его поджидал Кейси вместе с жалкими остатками так называемых защитников ранчо. Большинство держали в руках лишь вилы или инструменты для выгона скота. Но они были преисполнены решительной смелости. Что же, не самая многообещающая армия, которую ему доводилось вести. Но иногда личностные качества важнее. И благодаря им выигрывалась не одна война.       – Они вернутся через пару дней. Мы должны быть готовы к тому времени, – сообщил Ланнистер, не особо питавший надежды на положительный исход мероприятия. Он ввязался в авантюру, которая в любой момент могла стоить ему жизни. Пусть так. Он ведь грандлорд Запада. – Сколько у них людей?       – Тринадцать. Не больше половины по-настоящему профессиональные бойцы, – взял слово Кейси. – Думаю, кто-то из них воевал против Легиона, а потом стал разбойничать.       – Или воевали на стороне Легиона, – предположил Лев, разминая запястье с клинком. Как же давно не приходилось браться за оружие. Ветераны предупреждали об интенсивных тренировках пару раз в неделю, иначе будет сложно вернуться на ристалище. – У меня есть план. Вы поможете?       Он ошибся. Отчаявшиеся крестьяне способны на многое. Орудуя палицами, булавами и копьями, они продемонстрировали не худшую дисциплину по сравнению с обученными воинами. Конечно, после первой встречи с опасными врагами они могут дрогнуть и разбежаться, но воодушевленные лучшим командиром роялисткой армии? Кто знает, как обернется один из бесславных дней боя. Ублюдки не заставили себя ждать. На третий день они явились в полном составе, издевательски улыбаясь и вертя оружием. Их главарь, восседая на рыжем жеребце, сверлил обстановку единственным глазом, явно пытаясь выловить признаки сопротивления. Он обнаружил их в лице одиноко стоявшего мальчишки с мечом наперевес. К несчастью, после падения доспехи пришли в негодность, отчего спаситель решил не тащить их в тележке на ранчо.       – Где Даттон? Мы пришли за остальной частью долга, – с трудом управляясь с норовистым животным, не до конца укрощенным, Демон направил булаву в сторону жалкого защитника фермы. – Или ты за него? После смерти его единственного сынка? У него ведь только дочь осталась, да? – мерзкий взрыв хохота огласил всю округу. Однако, увидев, что жертва насмешек никак не реагирует, банда приняла серьезно-угрожающий вид. – Где наши обещанные коровы?       – В загонах, – пожав плечами, Ланнистер указал на деревянные строения неподалеку. Он пересчитал всех противников. Чертова дюжина. Как обещано провидением. – Иди и возьми.       Хмыкнув, Демон кивком головы указал на запертые ворота и велел двоим подчиненным отправиться туда для дальнейшего изъятия чужой собственности. Настороженные головорезы прошли мимо Кола и приблизились к запертому амбару. Они подозревали о засаде, но представить себе не могли, какой она будет. Отодвинув засов, оба грабителя не сразу поняли, что произошло – не усели осознать свою главную ошибку даже после того, как ворота с грохотом распахнулись и по ним прошлись пять быков с горящими яростью глазами. К ним на спину привязали снопы сена, чтобы создать иллюзию всадника, пытающегося укротить бешеного зверя. Поэтому они так взбесились, почувствовав заветный воздух свободы. Мотая рогатой головой, твари сталкивались друг с другом и врезались в деревянные ограды.       – Поганый ублюдок! – вскричал главарь, стегая испуганного коня по бокам. Тот начал пятиться, боясь столкнуться со взбесившимися парнокопытными. – Убейте его! Быстрее!       Банда душегубов рассеялась по ранчо. Некоторых преследовали разъяренные быки, друге внезапно натолкнулись на вооруженное сопротивление фермеров с палками. Пока разбойники махали своими копьями, их расстреляла группа лучников во главе с Кейси. Ощутимый перевес чужаков растаял почти на глазах, являя одновременно жуткую и прекрасную картину: растоптанных насмерть людей, громко вопящих из-за ужаливших тело стрел, катающихся в грязи и навозе. Шокированный отпором крестьян и прочего сброда, лидер преступников приказал рядом стоявшим стражам взять коня под уздцы. Сам он спешился и, приготовившись к схватке, накинулся на первого попавшегося землепашца. Рухнув на колени с разбитым черепом, тот еще двигался, но второй удар довершил страдания.       Понимая, что неискушенные в поединках подданные скорее будут перебиты, Кол ринулся наперерез бандиту. Он бы настиг его, но услышал приглушенный крик позади – кто-то повалил Кейси и угрожал вспороть ему незащищенное латами брюхо. Тот не смог обороняться одним лишь луком и кинжалом. Сцепив зубы, Ланнистер лихорадочно рассуждал. Либо покончить со всем разом, либо лишиться еще одного соратника.       – Я тебя вспомнил, мальчишка, – насмешливо протянул Демон, выставляя напоказ кривые сгнившие зубы, идеально гармонирующие с догнивающим глазом. – Ты повесил моего друга в той деревеньки. Потом мы ее подожгли. Так ты у нас лорд, да? Сынок того высокомерного рыцаря, приказавшего всех моих людей вздернуть? За это ты пощады не получишь.       – Человеку, воевавшему против Голодного Волка, не нужна пощада, – спокойным тоном изрек Лев и слегка пригнулся к земле. На бандитов его слова произвели определенное впечатление, но желание оборвать жизнь высокопарному юнцу возобладало. Принца окружили со всех сторон, норовя быстро насадить его голову на острый наконечник или размозжить ее шипастыми булавами. – Ну же, твари. Наград за отвагу не будет? – вертясь на месте, он мастерски отбивался от атак, но выдыхался. Что же, такой финал впишется в историческую летопись.       Безотчетно вспоминая моменты из прошлой, лучшей жизни, Колемон готовился подарить последний танец Дьяволу. Но именно тогда, словно услышав невысказанную молитву юноши, стрела пронеслась мимо и впилась в затылок одному из нападающих. Зашатавшись, тот выронил палицу и упал в грязь, извиваясь в предсмертных судорогах. Изумленные головорезы отпрянула назад, выискивая глазами предполагаемого убийцу. Им оказался невозмутимо стоявший на холме Даттон, вновь натягивающий тетиву для следующего меткого выстрела. Возле ног лежал заостренный топор, ожидающий нужного часа.       – Поганый старик! Убейте его! – третьего разбойника поразила еще одна стрела, угодив в сердце. Их становилось меньше с каждым выстрелом и нужно было что-то предпринять. Поэтому горе-бандиты устремились на вершину холма с копьями. Престер не стал долго планировать выпад: увернувшись с поразительной ловкостью, он толкнул одного из оппонентов в грудь, заставляя покатиться вниз, пока второй душегуб получил удар топором между глаз. – Решил вспомнить молодость?       – В какой-то мере, – сбив пятого нападающего при помощи лука, ветеран вогнал ему топор в сердце. – Я плох в рубке деревьев. Но хорош в другом. – с этими словами он достал из колчана еще стрелу и, прицелившись, угодил ею прямо в ногу главаря. – Вызвал бы тебя на поединок, но ты просто бандит и преступник, которого нужно вздернуть. И пощады ты не получишь. – пронзив другую ногу главаря, опытный лучник оттолкнул последнего дерзкого грабителя и спустился вниз, держа топор наготове.       – В таком случае, старик, я убью и твоего сына, и твоего лорда, – пробормотал Демон, кивая четверым оставшимся в живых налетчикам, доставшими ножи для исполнения указа. – Ты останешься один. Не успеешь даже до стрелы дотянуться… убейте их…       Иронично, но последние слова он произнес одними губами, поскольку их заглушил истошный вопль. Один из неудавшихся бандитов панически затряс рукой, пытаясь встряхнуть огромного коричневого пса, намертво сомкнувшего челюсти вокруг плоти. Другие последователи одноглазого солдата давно осознали бессмысленность всего мероприятия и, побросав оружие, попытались сбежать. Однако их накрыла лавина копий и стрел, прилетевших со стороны целой кавалерии рыцарей с разномастными флагами.       Золотистый лев, угрожающий врагам когтями, красовался на флаге рядом с ракушками.       – Даллас! – завидев собственную собаку, Колемон воспрянул духом и, собрав волю в кулак, вырвался из цепких рук и нанес удар по чужим ребрам. Встряхнувшись, он наблюдал за тем, как солдаты дома Ланнистеров прорываются сквозь ряды взбешенных быков, напуганных коров и крестьян, буквально врываясь на поляну. – Ивен Вастерлинг… поздравляю, ты обнаружил пропавшего грандлорда. Ждешь награды?       – Для меня лучшая награда – возможность убить как можно больше выродков, – заставив коня встать на дыбы и замахать копытами, сир Вастерлинг поспешил в погоню за бежавшими. – Вы арестованы! Именем короля!       – Ты в порядке, Кейси? – похлопав по плечу вскочившего на ноги союзника, принц размял шею и обернулся к стоявшему на коленях Демону. – Я не буду заставлять тебя мстить за брата и убивать своего первого. Я не так жесток, как мой отец. Может предоставить это вам, Комендант?       – Нет. Все хорошо, – вмешался сын Даттона, вытирая с опухшего лица капли крови. – Я сам. – выхватив из рук отца испачканный топор, он поколебался ровно секунду, прежде чем опустить на голову твари, что отняла жизнь его любимого брата. – Возвращайся туда, откуда явился.       Даттон, с интересом следивший за происходящим, одобрительно кивнул, после чего опустил взгляд на свое смертоносное оружие – жалкую деревянную изогнутую палку с тетивой. В опытных руках оно было способно выкашивать кавалерию. Сегодня оно принесло еще одну славную победу. Приложив ладонь ко лбу, хозяин ранчо поднял голову и взглянул на ярко сияющее солнце. Его мысли хаотично блуждали по закромам мозга, навевая воспоминания о погибшем брате, сыне и чести. Хотя разницы между ним и проклятым одноглазым грабителем действительно существовала, она не такая большая в масштабах всего мира.       – Значит, поиски наконец-то увенчались успехом, – от разрозненных видений старика отвлек звонкий женский голос, просочившийся сквозь сторонние шумы. Его хозяйка, беловолосая наездница, вовсе не спешила спешиваться. Дамам позволено. Как бы там ни было, она в упор смотрела на Айкена или же Колемона – теперь неважно. – Мы искали тебя месяц. Посылали отряды во все селения, но я и предположить не могла, что ты забредешь так далеко от дома.       – Зато прямо возле океана, дорогая, – обворожительно улыбнувшись, Лев, несмотря на обилие крови и пота, выглядел вполне привлекательно. – В моем отряде никто не пострадал? – кивок подтвердил, что все обошлось. Облегченно вздохнув, Колемон внезапно схватился за ребра, до сих пор никак не напоминающих о себе. – Мой брат хотя бы знает, что Запад едва не остался без протектора?       – Он прислал тебе письмо не так давно. Я не стала вскрывать его до того, как мы найдем тебя или же твой труп, – не без насмешки, скрывающей истинное волнение, произнесла Хелена. – Я проедусь по деревне. Хочу убедиться, что все в порядке. А потом вернусь и отдам тебе письмо.       Отъехав на приличное расстояние, леди Аррен позволила будущему супругу поблагодарить хозяина ранчо за гостеприимство. Оставшись наедине с семейством Престеров, Лев долго не решался сказать хоть что-то, предпочитая поглаживать пса. В конце концов из задумчивости его вырвал Кейси, сразу же протянувший поводья брыкающегося рыжего коня, пойманного после казни Демона. Нужно было поблагодарить соратников, однако младший сын Даттона уже стоял перед ним на коленях, пока отец, оказавшийся рядом, опирался на его плечо. В глазах Коменданта читалась та же извечная насмешка, углубленная каким-то странным выражением.       – Вы знали, кто я такой? Не так ли? – поинтересовался Кол, разглядывая обагренный кровью меч.       – Я родился в Западных землях. Прошел всю войну вместе с вашим отцом. И эти глаза я везде узнаю, – грустно улыбнувшись, Престер запустил ладонь в серебристую бороду. Дурная привычка. – Но еще ты похож на своего деда сира Ругона. Замечательного воина и лучшего командира. Мы с ним…       – На колени, – оборвал принц, переходя на приказной тон. Смутившись, солдат не сразу понял, чего от него хотят, но затем, тяжко вздохнул, исполнил пожелание сюзерена. Тогда лезвие легло на плечо, ощутимо придавливая к земле. Потом оно перешло на другое плечо, завершая ритуал. – Поднимись, сир Даттон и лорд Престер. – оказывается, даже бывалого вояку можно удивить. Он никак не ожидал получить наравне с рыцарским титулом еще и прилагающиеся земли. – Каков будет ваш герб, сир? Лук или стрелы?       – Красный бык, – ответил Комендант, испрашивая разрешения подняться и предстать перед принцем королевской крови. – Это животное помогло вам выиграть сегодняшнюю битву. – вместо серьезного взгляда, присущего члену королевской крови – улыбка, вместо скромного пожатия руки – объятия.       – Спасибо. За все, – не став смущать Коменданта, Смеющийся Лев попрощался с Кейси, поблагодарив за помощь в битве, одарил выживших крестьян одобрительными фразами, после чего вскочи на коня, приведенного любезными поданными, и направился вместе со всей кавалькадой в сторону дому. – Надеюсь, вы не сильно обозлились на сира Бракса за то, что он упустил брата короля, позволив ему месяц отлеживаться в какой-то деревеньке на окраине Беленора.       – Почему ты не прислал кого-нибудь в замок? Я жутко волновалась за тебя, – упрекнула Хелена, ища хотя бы видимость раскаяния в сияющих глазах юноши, но тот пребывал в блаженном состоянии.       – Я скрывался под вымышленным именем. Хотя они, похоже, знали, кто я такой. Но знаешь, я решил задержаться там подольше, потому что… на какое-то мгновение… обрел там отца…       – Никлаус прислал тебе письмо, как я уже сказала. Я взяла его с собой, потому что в этой части почти не осталось ни одной деревеньки, которую мы бы не обыскали. Так что была уверена в успехе, – пару минут длилось гнетущее молчание. Пока Ланнистер читал послание, его лицо не менялось. Хелена, теряющая терпение, не выдержала и прикрикнула: – И что же там?       – Мой брат наконец-то сподобился предложить мне пост лорда-командующего королевской гвардии и призвать в наполовину восстановленную столицу, – облизнувшись, сообщил Кол, смакуя детскую мечту. – Жаль, что придется отказаться. Здесь не мешало бы навести порядок. Эти земли, эти люди… нуждаются во мне больше, чем жители столицы. Надеюсь, кто-нибудь из тамошних рыцарей не будет таким же неблагодарным, как я.