***
Вечеринку по поводу победы Рукия была вынуждена пропустить — та самая царапина никак не заживала и гноилась, боль ужасно отдавала в заживший позвоночник. Кионе, которая попросила перевода в четвертый отряд для помощи своей сестре, как новоявленный медик диагностировала отравление ядом. Была заражена кровь. Но, на ее счастье, после тяжелого взгляда Бьякуи, Маюри оторвался от сканера и на скорую руку создал противоядие, так что понемногу становилось легче. Однако сил на посещение даже прощальной вечеринки не было. Куросаки на пару с Абараем ловко был заэксплуатирован в реконструкции казарм второго и шестого отрядов — территориальное расположение делало их объектами первостепенной важности. Из-за этого маленькая шинигами болела одна. Брат негативно относился к ее попыткам помочь хотя бы в постановлении поместья. После войны он старался отгородить названную сестру от всего, и настаивал на том, чтобы она только лежала и поправлялась. Множество людей побывали под влиянием Эс Нодта, но лишь единицы выжили. Глава клана Кучики был одним из них. Однако жуткие видения смерти сестры не оставляли его. Жена при смерти молила об одном — найти и спасти. Нашел. Спасти не смог ни разу. Зато с этим прекрасно справлялся рыжий рёка, которого он за это уважал и даже был готов простить фамильярность. Но сейчас хваленый спаситель всея всего был занят, поэтому приходилось самому настаивать, чтобы Рукия не тревожилась. Бьякуе трудно было видеть ее, сгорбившуюся из-за непрерывных болей, едва переставляющую ноги. Конечно, она никогда не показывалась ему такой. При его приближении девушка, морщась, распрямляла спину и строго следила за своими телодвижениями. Старший Кучики бы и не рискнул лезть к Руки в таком состоянии, но однажды от спазмов она стала кричать во сне. Маюри тогда пришлось срочно с ним объясняться, что это не из-за действия яда. Зато Куросаки в это время не отдыхал, казалось его впервые припахали, но с таким знанием дела, что главнокомандующий присвистнул, ознакомившись с объемами проделанной работы. Его едва отпускали переночевать, а задержку отправки в мир живых оправдывали тем, что все блоки, созданные ранее, ему не подходили — духовной энергии чересчур много. Урахара в шутку предлагал не спать и тратить больше энергии, мол, так он быстрее «похудеет» в силе и ему подойдет и стандартный блокатор. В конце концов, через полторы недели отговорок его удостоверение модифицировали, что значило одно — они возвращались. Услышавшая отголоски музыки, девушка даже не дёрнулась к выходу из комнаты, будучи полностью увлеченной отчетностью своего отряда. Шинигами пыталась не задумываться о том, что грозит ей за неявку на прощальную вечеринку. У неё было хорошее оправдание — рана до сих пор тревожила, так что даже ходить иногда не представлялось возможным. Да и послевоенная текучка из отряда не убавляла работы, надо было написать рапорт на каждого, приложив заявление о переводе или об отставке. Почти все рядовые шинигами растворились духовными частицами в воздухе при появлении вандеррейха из тени — их реяцу не выдержала давления. Поэтому в ее отряде осталось от силы тридцать человек. Несомненно, сестра Мадараме очень помогала, направляя свою бьющую ключом энергию в нужное для отряда русло, да и новый мелкий друг Ичиго, Юки, поступивший к ним на службу за несколько дней до начала войны и чудом выживший, тоже старался изо всех сил. Куросаки наверняка присутствовал на отвлекающей ее вечеринке. Кучики понимала, что так или иначе надо было прийти и попрощаться, обнять и подбодрить, однако у нее не было никаких моральных сил. Было тяжело осознавать, что они расстаются на долгое время. На вряд ли после войны у парня вообще будет желание вспоминать о них последующую жизнь. Послышался глухой стук в дверь. Медленно прочитав молитву о спокойствии и приготовившись к ругательствам в ее адрес, Рукия пригласила гостя пройти. Чуть сильнее запахнув белое домашнее кимоно, девушка обернулась, чтобы поприветствовать пришедшего. Она придумала уже сотню оправданий ее отсутствию, как разочарование вновь постигло её в виде Ямады, который с заботой в голосе сообщил, что пришел сменить повязки. Противоядие, сделанное в рекордно короткие сроки, готовилось поштучно медиками и накладывались исключительно офицерами четвертого отряда. С этим помогал ей Ханатаро, ведь менее опытному офицеру Бьякуя свою сестру доверять не желал. Однако сейчас маленькая Кучики была искренне удивлена, ведь его тоже приглашали на прощание. — Здравствуйте! Я только с праздника. Там... Куросаки-сан очень волнуется по поводу Вашего отсутствия, но я обещал, что присмотрю за Вами и обеспечу Вашу сохранность. Поэтому сейчас мы сменим повязку, я проверю Ваше самочувствие, а потом вернусь на вечеринку докладывать хорошие новости нашим друзьям, чтобы они не беспокоились, — спокойно и размеренно объяснил паренёк, доставая из кидо-кармана голубую настойку. — В этом нет нужды, я хорошо себя чувствую сегодня, перевязку можем отложить на завтра. Иди, попрощайся как следует, — сухо продекламировала Кучики, надеясь на беспрекословное выполнение приказа. — Раз Вы хорошо себя чувствуете, мы могли бы пойти вместе. Вы даже не разговаривали после всего произошедшего, — быстро пролепетал с толикой обвинения Ханатаро. — Не на столько хорошо. Ладно, тогда приступай, — вздохнула девушка и присела на футон, развязав узел кимоно, чтобы оголить спину. Ткань открыла слегка воспаленное место ранения, а Рукия отвернула голову в другую сторону, не желая продолжать разговор. — Двух дорогих мне людей, которых я смею называть своими друзьями, что-то тревожит. Куросаки-сан замкнулся, а единственный человек, который мог подобрать нужные слова, сам прячется и закрывается от него, — скороговоркой обвинял ее Ханатаро, чтобы она не успела перебить его и выставить за дверь, — Просто… Сегодня ваш последний шанс увидится, попрощаться, и я уверен, что Вы не хотите его упускать. — После своего спасения, я никогда не сомневалась в нем, даже если он сам был неуверен. Потом я хотела его отпустить, ведь после стольких битв он заслуживал покой... В итоге, меня едва хватило на семнадцать месяцев. Я так хотела его увидеть, я так жаждала его поддержки. Однако я совсем забыла, что эти битвы вовсе не его, а Готея, и к нам он никакого отношения не имеет, — открывала правду Рукия, ей было трудно держать это всё в себе, но Ямада был тем, кто мог бы её понять или хотя бы постараться. — Он сражался за жизни друзей, которые были в опасности исключительно из-за нас. Когда я передала ему силы, чтобы он смог защитить семью, я исковеркала его жизнь. Я совершила эту глупую и непростительную ошибку. А ведь если бы тогда на холме Сокиоку меня поглотило пламя, этого всего бы не было… — Просто после первой же атаки квинси пали бы мы все, — перебил её Ханатаро, строгости тона которого позавидовал бы Бьякуя. Девушка недоуменно посмотрела на него, — Я не помню, кто сказал это, но все же процитирую: «Ничего не бывает случайно». Никогда. Ваша встреча спасла всех шинигами и даже остатки квинси, которых главнокомандующий пощадил, спасла столько людских душ! Это не могло быть напрасно, и уж тем более не могло испортить жизнь человеку, смысл жизни которого защищать. — Но… — Не выдумывайте глупостей, госпожа Кучики, он сидит там, подавленный, не способный справиться с чем-то. Его мечта так близко, а он и не рад вовсе, — закончил медик и поднялся на ноги. Давая понять, что перевязки сегодня точно не будет. И правильно, потому что ее ждут. — Спасибо тебе… — едва успела сказать девушка, прежде чем в одном халате рвануть в шунпо к месту, откуда доносилось громкое звучание античной мелодии. Остановившись чуть вдалеке от поляны этого пьяного празднования, чтобы не тревожить и так беспокоящегося брата, Рукия осмотрелась. Куросаки не совсем любил подобные сходки, поэтому после обязательных приветствий наверняка бы отошел куда подальше. — Тебе же плохо! — неожиданно грозно прозвучал голос позади неё. Ичиго сам ее нашел, как только ощутил присутствие. — Не волнуйся, все не так ужасно, как мог тебе рассказать брат. Все скоро заживет, — девушка не смогла сдержать улыбки, разглядывая спасителя в обычной футболке с грунта и джинсах, — очень непривычно видеть тебя без униформы шинигами в Готее. — Эти две хитрые сволочи, Урахара и Маюри, сделали на удивление хорошую печать, доступных сил осталось совсем немного, даже форма не создается, не то, что занпакто, — улыбнулся в ответ Куросаки, пожимая могучими плечами. Потом он все же поник. Ханатаро не врал — юношу мучило что-то: — Ты не так уж и часто с лейтенантским шевроном собираешься появляться в Каракуре, я правильно понял? — Не думаю, что кто-либо будет теперь появляться там часто. Раньше пустые докучали, потому что твоя реяцу была не хуже приманки квинси. Сейчас она едва чувствуется, да и в Уэко Мундо квинси беспорядки устроили, так что поток пустых у вас вновь появится через три-четыре года, не раньше. Если мы появимся там до этой даты - только привлечем их раньше срока, что точно не поспособствует вашей безопасности. А вот после их естественного появления станут возможны наши визиты на грунт. Ичиго, вы будете жить спокойной жизнью в полной безопасности от загробных сил, я прослежу за этим, — твердо закончила Рукия, для надежности кивнув головой, словно в подтверждение своих слов. — Ты ни разу не упомянула о простом визите в гости, — хмуро акцентировал парень, надеясь, что сейчас ему не объявят о почти полном разрушении связей с этим миром. — Ичиго, ты очень дорог мне, но исключительно из-за меня ты был втянут в эту авантюру. В совокупность авантюр, — юноша забавно хмыкнул, — Я более не смею нарушать твой покой, а если судьба соблаговолит, мы еще встретимся, просто через немного больший промежуток времени. Ты ведь знаешь, что люди в принципе не должны ничего знать, — шинигами дотронулась свой ладонью до его руки и по-доброму сжала ее, и только когда по руке парня пошли мурашки она вдруг осознала, насколько заледенела. — Так я и не человек вовсе! — сплюнул парень, игнорируя холод ее ладони, в ярости вспоминая все битвы, в которых ему буквально тыкали на его происхождение. А затем поутих, ведь вспомнил, что ни за что бы не хотел повторения этих стычек, — Просто… мне будет тебя не хватать, что ли. У тебя руки... — Куросаки подхватил ладони и стал понемногу растирать их своими пальцами. Последний раз он делал так на катке, когда они прощались на долгие полтора года. Тот день забыть было трудно, впервые они были столь близко. И это казалось таким правильным, таким необходимым. На скользком люду Ичиго поддерживал подругу, а та полностью полагалась на него. Как всегда. И было очень приятно ощущать тепло дорогого человека рядом. — Ты очень сильный человек. Я не знаю другого настолько же смелого, доброго и бесстрашного. Ты всегда слушал меня, слышал, понимал. И сейчас я говорю, что уверена в том, что ты справишься с любой напастью. Ты победил, ты спас всех нас, хотя не должен был. У тебя получится любое начинание, просто потому что это ты! — воодушевленно наставляла девушка, полностью убежденная в своих словах. Глаза ее горели, а подбадривающая улыбка стреляла в самое сердце. — У меня все получилось благодаря тебе. Ты всегда делилась со мной своей решимостью, верила в меня больше, чем я сам, и вселяла надежду. Пусть даже пинками и вечными наставлениями вкупе с «идиотом», — оба рассмеялись, чем чуть не привлекли внимание шатающихся мимо шинигами. Боясь быть уличенной в таком близком общении, Рукия утянула товарища в шунпо, достигнув разрушенного сада поместья Кучики. Развороченные коряги, бывшие ранее любимыми деревьями главы клана, сакурами, украшали пустующую территорию внутри лабиринтов почти восстановленных владений. Это место Рукия не любила, хотя очень понимала. Внутри у нее было также пусто и разрушено. Все эти дни не смотря на теплую погоду девушка куталась в теплое одеяло, пытаясь хоть как-то отогреть разрывающий ее изнутри лед. — Знаешь, да, я ведь молодец, — с театральной гордостью запрокинула голову девушка и показала молодому человеку язык, прежде чем усесться на ступеньки. Куросаки попытался сесть рядом, однако не совсем целые половицы скрипнули и сломались под тяжестью его веса, что вызвало очередную волну заразительного смеха. Шинигами, стараясь не сильно напрягать раненное туловище, подала руку товарищу, чтобы тот поднялся. — Только ты мог не слушать или не обращать на меня внимание, однако не делал этого. Ты понимал, что я имею ввиду. Другой, быть может, и не осознал бы. Я просто поддерживала небезразличного мне человека, и мое мнение таково, что победа — полностью твоя заслуга. — Не задирайся, мелочь! — рявкнул юноша и влепил слабый щелбан подруге в макушку, — Это чтобы корона слетела с головы Вашего Величества! — получив в ответ легкую затрещину Куросаки опять поутих, но руку ее не выпустил, согревая. Шираюки таяла от тепла его тела, хотя до сих пор не сдавала позиции даже специальным согревающим настойкам. Рукия не стала торопить его, ожидая готовности и доверия, молча наслаждаясь тем хрупким спокойствием, которое он ей дарил. Вскоре молодой человек вновь заговорил: — Когда мы собрались уходить, я подумал, что буду делать, если что-то пойдет не так или я опять запутаюсь. В таких случаях ты направляла меня на верный путь. Почему мы обязаны так резко прерывать общение? — Потому что иначе будет неправильно. Дело ведь не только в пустых. Ты справишься сам, я верю в это. Вы с девочками начнете жить, как мечтали. Карин не будут беспокоить духи. А иначе мы можем нечаянно подвергнуть тебя опасности. Тем более, чтобы направить тебя на верный путь, есть друзья. Чад, Иноуэ, Исида — они всегда готовы будут прийти тебе на помощь, выслушать и дать дельный совет, — медленно втолковывала девушка, дружески поглаживая Ичиго по плечу. — И только представь: никакого отеческого контроля, никаких неожиданных ударов от балды. — Пхах, да, зато тебе придется терпеть его навязчивость. Но пообещай мне одно! Когда будет возможность, навести меня, — Рукия покачала головой и хотела было возразить, как его рука буквально впилась в ее запястье, — Мне… мне это нужно. Пожалуйста. — Отдай напульсник, — девушка не сводила взгляда с его глаз, а потом потребовала его извечный аксессуар, который чуть не прирос к нему, слишком уж удобным был. Получив в свое распоряжение черную ткань, девушка натянула ее на свою руку, — Теперь у меня точно будет повод навестить тебя, чтобы вернуть его. Но ты должен пообещать кое-что и мне тоже, — она смотрела в его глаза и была уверена, что он послушает. — Пообещай жить, как мечтал, жить счастливо.Часть 1
28 августа 2017 г. в 16:41
Рукия не верила, когда они победили одним взмахом меча. Готовая для атаки Соде но Шираюки находилась в ее сжатых ладонях ещё очень долго, ожидая нападение очередного врага. Три недели ожесточенной, кровавой войны не прошли бесследно для девушки, которая почти забыла славное чувство безопасности.
Ей было трудно поверить, что они вообще выжили. Особенно после превращения всего Серейтея в духовные частицы. Но, в опровержение всему, рядом мельтешила Иноуэ, полная жизнерадостности, исцеляя союзников. Яркий огонь ее волос словно танцевал от покалеченного Чада до полумертвого Джагерджака и порой терялся в массиве остальных раненных, но выживших людей.
А Ичиго, будто бы спящий, сидел в углу разрушенного здания, прислонившись к острым кирпичам, и, главное, дышал. Глубоко и размеренно. Спокойно. И это ломало тщательно построенную в голове систему: не расслабляться, защищаться, не дать убить.
Маленькая Кучики старательно выискивала скрытую реяцу врага, пока могучая грудь героя Сообщества Душ мерно опускалась и поднималась, наполняя легкие пыльным воздухом. Спокойный вид Куросаки раздражал и заставлял бояться — вдруг на него нападут, и она не успеет спасти? Но никто, кроме нее, на это идиотское безалаберное поведение внимания не обращал.
Всем нравилось видеть временного шинигами умиротворенным. Ведь если герой, после стольких неудачных попыток, уверен в своей полной победе, то какой другим смысл сомневаться? Только лейтенанта тринадцатого отряда потряхивало от страха. Воспоминания о смерти товарищей, неготовых к атаке, живо воспроизводились в ее сознании, заставляя моргать все реже, чтобы не пропустить момент атаки.
Но проходило время и никто не объявлялся, а оставшиеся в живых не нападали. Ханатаро несколько раз подходил справиться о ее самочувствии, однако шинигами только отмахивалась.
В действительности они была ранена, но, после распоротой в самом начале боевых действий спины, эта царапина казалась ей настолько мелкой и незначительной, что, по ее оценке, не заслуживала внимания медиков. Рукия позабыла и то прекрасное состояние, когда раны не тревожат — даже после дворца короля спина ныла.
Фантомными болями она старалась медиков также не нагружать. И без разницы, что из-за них она не могла спать дольше часа. А тугая кровоточащая рана на талии, которую она получила от недавней встречи со штернриттерами, преграждающими путь к Баху, мало беспокоила и отвлекала.
И продлилось это ровно до того мгновения, когда к больному месту прикоснулись большие теплые пальцы, заставившие вздрогнуть от контраста температур. Этого нарушителя спокойствия она должна была заметить, но не могла. Не осознала, когда взгляд поплыл и голову стало трудно поворачивать.
— Ханатаро, иди сюда! — крикнул Куросаки, не сводящий глаз со своих замаранных в чужой крови пальцев. Ямада оторвался от очередного раненного и знаками дал понять, что не может отвлекаться. Ичиго вздохнул и почти разочарованно посмотрел на девушку, едва державшуюся на ногах. — Вот дурочка. В тебе едва плещется кровь. В Готее еще тысяча нуждающихся в переливании, но ты, видимо, решила, что запасов много и хватит на тебя.
Рукия, смирно выслушавшая все причитания в её адрес, даже не дёрнулась, а лишь крепче, от злости, сжала рукоять меча. И незамеченным это не осталось.
— Посмотри на Базза, — девушка из последних сил перевела свой взгляд туда, сразу зацепившись за яркую розовую макушку. Какой-то целитель пытался реанимировать солдата квинси, перешедшего дорогу своему королю. Вдруг в один момент ей стало слишком плохо, и Ичиго подхватил подругу, помогая присесть, — Почему, ты думаешь, его лечат? Почему он не восстанавливается сам? — поймав недоумевающий взгляд, он все-таки пояснил: — Основная масса его силы, огня, способного отторгать пламя Ямамото, была дана Яхве. Когда он попытался отомстить за предательскую «отставку», Бах забрал у него выданные способности и стал вытягивать его собственные жизненные силы. Сейчас он едва может дышать, но хуже ему не становится…
— Он перестал отбирать его жизнь, — закончила шепотом шинигами, закрывая свободной рукой слезящиеся от боли глаза, — Предоставляю тебе, так и быть, возможность потренироваться в целительном кидо, — добавила она, чуть отклоняясь, открывая место для его ладоней.
— Я лучше еще раз отработаю перевязку, если ты не хочешь случайно потерять кость от неправильно произнесенного заклинания. Да, можешь не говорить «пожалуйста». Замечательно было бы тебе вообще помолчать и не тратить попусту силы, — ехидно комментировал Куросаки, стягивая косоде с девушки для обработки ран. Было трудно — раненная дернулась трясущимися руками обратно к своему мечу.
— Я уже рассказал Киёраку, — добавил герой, накрыв сжатые ладони шинигами своими. — Он не умер, мы не смогли его добить. Скорее всего, повторился сюжет тысячелетней давности.
Тонкие девичьи кисти затряслись в теплых руках временного шинигами, выдавая с потрохами тот дикий, животный страх, который она старалась скрыть. Потому что перебороть его совсем не получалось. Ичиго лишь сильнее сжал ее ладони и неотрывно смотрел ей в глаза, словно желая передать свою уверенность.
— Значит, он вернется, — обреченно констатировала Рукия, стараясь не смотреть на товарища. Куросаки, освободив одну ладонь, аккуратно оторвал прилипшую к ране майку, и прижал наиболее чистый кусок своего рукава к ране, стремясь остановить кровотечение.
— Не сейчас, не сегодня. Ко мне или моим потомкам. Он жаждет отмщения, вновь. И ради такого будет ждать ещё тысячу лет, если в порыве злости не вырвется раньше. Маюри переложил работу по оживлению Тоширо и Мацумото на своих оставшихся офицеров и загорелся идеей создания сканера того теневого занавеса, в котором мир квинси скрывался от Сообщества Душ. Как только он покажется в тени, где обитает, его будет просто добить, — со спокойной уверенностью заверял подругу Ичиго, надеясь, что ей хоть немного полегчает. Он видел, что у нее не получается отойти от пережитого ужаса войны, но очень хотел, чтобы эта паника оставила ее. Слишком остро она воспринимала смерть друзей, товарищей, сослуживцев, знакомых. Слишком неравнодушно переживала за живых. И слишком сильно беспокоилась о нем. А ему ответить было нечем.
— Что-то не так? — спросила она, заметив, как напрягся Ичиго. Парень не знал, как еще успокоить эту болезненно бледную девушку, облокотившуюся на него и смотрящую воспаленно-красными от непростых слез глазами.
— Тебе не стоит больше переживать. Куроцучи с Урахарой сделают все, чтобы такое никогда не повторилось, — ответил юноша, отвлекаясь на стоящую поодаль фигуру отца. Рукия также перевела взгляд туда и заметила, что глава семейства Куросаки вместе с Рюукеном о чем-то разговаривают с главнокомандующим. Ичиго поспешил объяснить: — Они обсуждают мое возвращение домой. Отец должен остаться - его духовная сила после битвы ослабла, и путешествие между мирами может плохо отразится на всем его состоянии. А я вернусь к сестрам. Благо, у вас не было времени набрать новую компанию из сорока шести идиотов, которые бы заперли меня здесь. Я поставлю блок на силу и останусь с семьёй и друзьями в мире живых. Присмотришь тут за моим стариком, хорошо?
— Ичиго, — девушка слабо улыбнулась и положила ослабевшую голову ему на плечо. — Ты спас меня, брата, спас весь наш мир. Никто другой не имеет большего права на нормальную жизнь, чем ты. И я клянусь тебе, что никому не позволю потревожить тебя и прослежу за твоим отцом.
— Рукия, я… — договорить им не дали: Ханатаро освободился и тут же отправился помогать друзьям. Ямада помог раненной подняться с Куросаки, которого вскоре забрали друзья.