Неупокоенные

      Первым, что Уруха увидел, очнувшись, был… потолок знакомого уже зала, как ни странно.       Губы саднило, шея казалась каменной, голова трещала так, словно в неё поместили целый оркестр. Ну, хотя бы живой, вроде.       Койю вытянул перед собой руку и осмотрел её. Кажется, его выпнули из Ада окончательно и бесповоротно. Кажется, верховный демон очень долго и очень сильно орал на него. А потом начали проводить какой-то странный ритуал, и вся демоническая энергия Такашимы была изгнана из тела.       А что было дальше, он не помнил совершенно. Чёрная дыра в памяти, будто кто-то просто выключил картинку и звук в его голове. И как он добрался до квартиры Таканори, он тоже уже не помнил.       Рука безвольно упала на диван, Койю с трудом повернул голову. Тело ломило так, словно его толпой гопников избили где-то в подворотне. Рядом на стуле спал Широяма. Тишина квартиры сейчас была просто благословением с небес.       Уже-не-демон уставился на Бешеного. Тот стал как-то… бледнее, что ли. Тёмные круги под глазами откуда-то появились. Выглядел он умиротворённо, но всё равно какая-то доля напряжения была в его позе. Уруха хотел протянуть к нему руку — сам не знал, зачем, — но не сделал этого. Только он дёрнул пальцем… и Широяма открыл красноватые глаза, взглянув ему прямо в лицо.       Койю так и замер. Бешеный, не изменившись в лице, потянулся.       — Ну здравствуй.       — Ага, — Уруха едва обрёл голос. — Привет.       В желудке заворчало так, словно там жил умирающий с голоду койот. Такашима машинально прикрыл живот руками.       — Ну что, каково чувствовать себя человеком? — спросил он уже бодрее, стараясь не обращать внимания на навалившуюся на него слабость. Широяма расслабленно откинулся на спинку стула, сложив руки на груди.       — Могу спросить то же самое, — они помолчали. — Я пока пытаюсь привыкнуть.       — А где Мелкий, кстати?       — На работе. Хотел застать твоё пробуждение, но ты который день тут без сознания валяешься. Честно говоря, я думал, что ты помер.       Уруха вздохнул горестно.       — Уж лучше бы помер, — он поднял взгляд на Широяму. — Я этого больше всего боялся. За что мне это всё?       — Да ладно, в том, чтобы быть человеком, есть свои плюсы.       — Не думал, что ты такой оптимист.       — Я не оптимист, я просто человек, — Бешеный смотрел на него, будто задумавшись. — Как чувствуешь себя?       Уже-не-демон смерил его насмешливым взглядом из разряда «а ты как думаешь?»       — Ладно, можешь не отвечать. Я вот чувствую себя… Странно.       Койю прислушался к своим ощущениям. Пожалуй, «странно» было не тем словом, которым можно было охарактеризовать то, что он чувствовал — подходило слово «отвратительно».       Широяма выглядел более воодушевлённым. Может, на него так возвращение души повлияло? Угрожать поменьше станет, да и выглядит сейчас менее устрашающе, чем до этого…       — Что теперь делать? — обречённо спросил Такашима, посмотрев в окно. Погода была отвратной — как его настроение и состояние.       — Жить.       — Спасибо, Капитан Очевидность, — огрызнулся Уруха. — Я теперь никто. Жалкая смертная букашка, которая сдохнет лет через тридцать от старости.       — Ну, в пятьдесят пять ты точно не умрёшь, — с каким-то странным снисхождением сообщил Широяма. — А вообще, я решил помочь тебе.       Глаза Такашимы попытались полезть на лоб.       — А как же твои слова о том, что, — он сделал паузу — в горле пересохло, — что я должен потом свалить из твоей жизни? Чтобы не омрачать твоё царское существование своей гнусной физиономией и не бередить возникшие… чувства?       — Поздно уже, — махнул рукой Широяма, и ему, наверное, показалось, что этого туманного и непонятного «поздно» вполне достаточно. А Койю опять ощутил это. В разы сильнее, чем прежде. — Представляешь, мои способности исчезли.       — Интересно, почему?       — А кто знает. Может быть, это нечто вроде платы за возвращение души. В любом случае, на способности эти мне плевать. Главное, что я вернул её. И, знаешь, я выяснил, какой демон похитил её? Ты.       Койю думал, что вот-вот воздухом подавится. Может быть, у него напрочь память отшибло, или он хорошенько в тот день набрался, что даже не вспомнил лица Широямы — что уж там, оно ему даже мало-мальски знакомым не показалось… Это было слишком странно, чтобы быть правдой. Уруха недоверчиво посмотрел на Бешеного, ища какой-то подвох или хотя бы намёк на то, что он врёт.       — Ты сейчас вроде как пошутил? — спросил он на всякий случай.       Широяма вместо ответа достал откуда-то из-под стула, на котором сидел, прозрачный шар, сделанный из магического (если так можно выразиться) стекла. Протянул новоявленному человеку половину сферы, на которой красиво было выведено «Уруха».       Койю даже присвистнул.       — Это всё-таки был ты. И, похоже, так сильно стукнулся после этого головой, что потом в упор не помнил моего лица. Такое вообще возможно?       — Знаешь ли, у меня и до и после тебя было много клиентов. Что же, мне их всех запоминать?       Широяма смотрел на него как на идиота. Такашима больше не мог придумать оправданий своей забывчивости, и поэтому замолчал. Может быть, так даже лучше будет.       — Так вот, о чём я, — брюнет выглядел настолько расслабленно, насколько это вообще возможно. — Я не хочу этого признавать, но ты… Вызываешь у меня некоторые чувства. И, если раньше мне это только мешало и раздражало, то теперь кое-что поменялось. Это не какая-то там охренительная любовь, — Койю брезгливо поморщился, — но всё же нечто в таком духе. Может, всего лишь влюблённость. Но я хочу попробовать — рискнуть и связать себя отношениями с тобой.       — Ты презираешь демонов, — неуверенно проговорил Уруха, чувствуя, как его сердце начинает нервно сбиваться с привычного ритма.       — Презираю. Но к тебе моё отношение немного изменилось в последнее время. Ты, конечно, не предел мечтаний, но…       Сил у Такашимы хватило лишь на то, чтобы возмущённо задохнуться.       — Ты, знаешь ли, тоже не принц на белом коне.       — Да, это точно любовь. Будем мы жить с тобой вместе, ведь с милым, как говорится, ад и в шалаше…       — Иди к чёрту, я на это не подписывался.       — Твои губы говорят одно, но глаза — совершенно другое, Такашима…       — Дьявол, — уже-не-демон возвёл глаза к потолку. — Где ты этого нахватался?       Широяма вместо ответа… Рассмеялся. Просто так взял и рассмеялся — обычным таким, человеческим смехом. Койю представлял, что у Бешеного смех либо злодейский, либо никакой — только словно прилепленная к лицу добрейшая улыбочка, губы, говорящие: «Пойдём, потолкуем, пообщаемся». И всё, собственно.       Мужчина смеялся недолго — заметив замешательство Урухи, он замолк и ухмыльнулся как-то хитро. Потом взял и наклонился — так близко, что даже бежать было некуда. Койю ощутил себя так, словно его к стенке припёрли. Вроде и некомфортно, но пробуждает внутри нечто непонятно-приятное.       — Помнишь, я поцеловал тебя? Тогда, у клуба? — горячее дыхание опаляло кожу лица как пламя костра. Койю кивнул, медленно, стараясь глядеть куда-то в сторону, не в глаза Широяме. Но тот, кажется, всё пытался забрать его внимание себе целиком. — Что ты тогда почувствовал?       «Будто весь мир, кроме нас, исчез. Почувствовал, как колени плавятся. А ещё это в груди так орало и бесновалось, будто хотело мне все рёбра разодрать». Так хотелось ответить. Но вместо этого Койю лишь глубоко вздохнул, будто перед прыжком в воду, и подался вперёд, сталкиваясь своими губами с губами Широямы. Перед тем, как отдаться ощущениям, накрывающим с головой, и закрыть глаза, он не без удовольсткия отметил, что брови Бешеного удивлённо вздернулись вверх.       Настроение было ни к чёрту.       — Демон вернулся и валяется без сознания, Акира исчез, Широяма до сих пор не свалил из моей жизни… А теперь ещё и ты. Ты тоже стал человеком, что ли?       Ютака, опиравшийся на его плечо, выглядел совершенно измождённым. Волосы походили на какую-то щётку, одежда — на лохмотья. Передвигался он с трудом и шатался, со стороны могло показаться, что он пьян в стельку, но на самом деле готов был свалиться от усталости.       — Нет, не стал, — почти шёпотом ответил Кай, норовя сползти на землю да так там и уснуть. Или умереть?.. — Мне сказали, что я вроде как в длительном изгнании. Вернусь назад только через несколько столетий, и то не факт, что это случится. Потому что я должен осознать своё поведение или что-то вроде того.       Он опасно накренился, и Мацумото едва успел поймать его. Ангел, вообще-то, был тяжёлым. Даже очень тяжёлым. До дома осталось дойти всего минут десять, и парень понимал, что они покажутся ему бесконечными.       — Меньше болтай, — проворчал он недовольно. — Слишком много энергии тратишь.       Кай замолчал. Он уже еле-еле переставлял ноги. Прохожие косились странно, но Таканори не обращал внимания — к таким взглядам он уже привык. Когда ты говоришь с призраками, а ещё в дружках имеешь ангела, демона и человека без души, как-то не до мнения прохожих, на самом деле.       Подниматься по лестнице было ещё труднее, чем просто идти по улице, таща за собой невменяемое тело. Тело это, к слову, начало заваливаться назад, биться об стену и почти падать. Таканори еле дотащил Ютаку до двери своей квартиры.       Внутри было настолько тихо, что, казалось, в голове звенит. Таканори даже насторожился — давно такой тишины не было. Такашима очнулся, и они с Широямой переубивали друг друга?       — Что-то не нравится мне эта тишина, — хрипло и тихо пробормотал Ютака, высвобождаясь из-под руки Таканори и опираясь на стену. Парень ничего не ответил, лишь мысленно согласившись. Проводил ангела в ванную, наказав отмываться и приводить себя в порядок, а сам, словно какой-то ниндзя, обходящий смертельные ловушки, подкрался к залу, где оставил Широяму наедине с бывшим демоном.       И, вашу ж мать, лучше бы он этого не делал.       Потому что видеть, как Бешеный прижимает дрожащего демона к его дивану, да ещё и страстно целует, парню не хотелось бы никогда. Мацумото так и замер в дверном проёме с раскрытым ртом, краем мозга думая о том, что не зря отправил ангела в ванную — психика крылатого создания не выдержала бы такого испытания.       Широяма заметил его первым и с явной неохотой оторвался от губ растерянного демона. Уруха, завидев Таканори, отвернулся к спинке дивана и спрятал там лицо, будто надеясь спрятаться. Бешеный невозмутимо встал со стула и отошёл к окну, одновременно прикуривая сигарету.       — Вы бы… предупредили что ли, — сдавленно пробормотал Мацумото, всеми силами стараясь прогнать из головы картину этого поцелуя. Выглядело странно — он бы меньше удивился, если бы увидел, как эти оба сидят по разным сторонам комнаты и демонстрируют фингалы под глазами.       — Ты бы предупредил, что заходишь, — преспокойно возразил Широяма. — И тогда ничего не увидел бы, — его взгляд упал куда-то вниз. — А почему кровь на руке?       Така посмотрел на рукав куртки — и правда, кровь. Наверное, ангельская.       — Это не моя. Кай вернулся, — пробормотал он, зачем-то стараясь отряхнуть багровую кляксу на рукаве. Даже Койю забыл, что он вообще-то должен прятаться, и посмотрел на парня недоумевающим взглядом. — Да, живой, крылья не оторвали. Сейчас в ванной сидит, приводит себя в порядок. Как бы не утонул…       В этот момент послышался грохот, и одновременно с ним — голос Ютаки, говорящий какие-то очень уж неприличные слова. Троица в зале переглянулась в воцарившемся молчании.       — Я не знал, что он так умеет, — присвистнул Широяма, чуть не выронив сигарету.       — Как бы его за это ещё несколько сотен лет на земле не оставили, — вздохнул Така и поплёлся в ванную спросить, всё ли в порядке.       Уруха почему-то рассмеялся — нервно, чуть ли не истерически.       Ютака чувствовал себя странно. В нём ещё была его ангельская сущность, сила осталась при нём, но в то же время её будто отняли. Внутри творилось непонятно что. Он помнил презрительный взгляд отца, такие же взгляды начальства, помнил нервное лицо Юнэ, и то, как тот наказывал ему накануне суда молчать в тряпочку и не нарываться, «иначе все мои усилия рассыпятся в прах, ты же не хочешь пережить падение, мать твою?»       Кай уже было собирался спорить и пререкаться, но, открыв было рот на один из провокационных вопросов начальства, наткнулся на взгляд Юнэ, и благоразумно промолчал. Промямлил раз десять, что очень сожалеет и надеется, что эта неприятная история закончится быстро и безболезненно.       Вообще, даже ведя себя нормально, он до конца думал, что ему предстоит именно лишиться крыльев. Готовил себя к адской боли, к шрамам на спине, которые будут болеть потом всю жизнь. Но этого не произошло. Когда ему объявили приговор, он был готов рыдать от счастья.       А отец, перехвативший его по пути в камеру, где он просидел всё это время, сказал: «Лучше бы ты узнал на своей шкуре, что такое падение. Может быть, это научило бы тебя чему-нибудь».       «Спасибо, папа, — ответил Кай, который в этот раз не мог просто промолчать и уйти. — Я всегда знал, что ты очень сильно меня любишь».       Да тут, в квартире Мелкого, его уважали больше, чем собственный отец за всю жизнь. Да, Кай был не святым. Да, он сделал много плохого… но всё же обидно было до одури.       — Есть будешь? — спросил Таканори, выглядывая в дверной проём. Ютака покачал головой. — Ладно, оставлю тебе, если потом захочешь.       Ангел растянулся на диване, безучастно глядя в потолок. Из кухни доносились голоса Широямы, Урухи и Мацумото. Первые двое собирались начать новую жизнь или что-то вроде того, поэтому скоро уйдут отсюда раз и навсегда. А вот Кай не знал, куда ему податься. Оставаться у Таканори ему не хотелось, но и деваться было некуда. Если бы он не спутался с демоном (об этом он не жалел, что даже было странно), сейчас уже был бы дома. Спорил с Юнэ и избегал отцовского взгляда. Всё было бы как обычно.       Он закрыл глаза и тут же открыл, потому что послышался шорох, и чужое присутствие в комнате стало слишком ощутимым. Перед ним стоял Юнэ — спокойный, как и всегда. Ангелы посмотрели друг другу в глаза.       — Зачем пришёл?       Юнэ пожал плечами и присел рядом на диван, отодвинув чужие ноги.       — Проведать. Посмотреть, как ты тут живёшь.       — О, замечательно. Спасибо, что беспокоишься обо мне, как же я хотел, чтобы ты пришёл меня жалеть!       — Хватит паясничать, — грубо оборвал его Юнэ. — Ты меня благодарить должен за то, что я для тебя сделал. Я думал, что у тебя после этого хотя бы мозги встанут на место, а ты… В общем, как всегда.       Ютака пристыженно опустил взгляд.       — Вообще, это, похоже, наша последняя встреча, — голосом, полным грусти, проговорил Юнэ, взглянув Каю в глаза. Тот вытаращился на него как на восьмое чудо света. — Мне запретили появляться там, где находишься ты. Да-да, за тобой следят, Ютака, и от твоего поведения зависит, как скоро ты вернёшься домой. Через сотню лет тебя никто не примет. И через двести, наверное, тоже.       — А тебе-то зачем запретили встречаться со мной?       Юнэ посмотрел на него, как на идиота.       — А ты разве не понял? — Ютака помотал головой. — Я знал, что ты дурной ангел. Хуже демона, ей-богу… В общем, не бери в голову. Просто запретили, и всё. Может быть, даже когда ты вернёшься назад, меня ты не увидишь — если, конечно, я не стану частью начальства и не буду сам решать, с кем и когда мне видеться. А пока… это и правда наша последняя встреча с тобой. Так что давай хотя бы попрощаемся нормально.       Ютака поднялся и сел, подобрав под себя ноги. Юнэ молчал, прислушиваясь к болтовне за стенкой.       — Хорошие они, — пробормотал он задумчиво. — Наверное, тебе даже повезло, что ты с ними связался. Не пропадёшь.       — Все расходятся. Вряд ли мы ещё когда-то встретимся.       — Всё может быть.       Ютака смотрел на лицо ангела, который звал себя его другом. Друг. Какое странное слово — Кай раньше никогда не обращал на него внимания, а теперь оно стало иметь для него какое-то значение. Как что-то важное, что нельзя терять.       — Что мне делать теперь? — спросил он обречённо, нервно барабаня пальцами по своим коленям.       — Жить, Ютака, — Юнэ вновь посмотрел ему в глаза. — На ближайшие сотни лет ты свободен совершенно. Исследуй эту планету. Потом — галактику. Потом — всю Вселенную, если у тебя хватит времени и терпения. Возможно, когда ты взглянешь за границы этой Вселенной, и вернёшься сюда, здесь уже ничего не будет. А может, ты успеешь посмотреть на то, как Солнце через несколько миллиардов лет будет уничтожать все ближайшие планеты, в том числе и Землю. В общем, здесь тебе есть, чем заняться. Не пропадёшь.       Идея показалась Ютаке хорошей — даже очень. Но убегать на задворки Вселенной не хотелось почему-то. Хотелось… исследовать жизнь людей. Хотя бы приблизительно понять, что это за существа такие, к которым он постоянно испытывал ненависть или презрение.       — А ты? Ты что будешь делать?       — А что мне ещё остаётся? Вернусь домой, буду работать и жить, как раньше жил. Ждать твоего возвращения. В сущности, мне делать особо нечего.       Они помолчали. Часы тикали в этой тишине так громко, что закладывало уши. Юнэ наконец поднялся с дивана.       — Прощай, Ютака, — он протянул ангелу ладонь, лицо его при этом не изменилось. — Надеюсь, ты здесь не умрёшь от скуки.       — Не умру, — пообещал Юта, обхватывая дрожащими пальцами чужую ладонь. — Спасибо тебе за всё. Правда, спасибо.       Юнэ кивнул.       — Передавай им привет от меня, — проговорил он и исчез в то же мгновение. Рука Ютаки пыталась ухватиться за пустоту. Он смотрел на то место, где только что стоял другой ангел, невидящим взглядом. Он не мог поверить в то, что они не встретятся больше. Казалось, Юнэ был неотделимой частью его жизни, частью его самого — той частью, которая никогда не исчезнет, что бы ни случилось.       Таканори опять заглянул в комнату.       — Ты с кем-то говорил?       Ютака перевёл на него рассеянный взгляд.       — Юнэ заходил попрощаться.       — О, понятно, — Така понимающе кивнул и вновь исчез в коридоре. Кай вскочил с дивана и подошёл к окну. Обдумал дальнейший план действий и пошёл просить у Мелкого денег на карту мира. Нужно составить более-менее логичный маршрут, а потом уже двигаться в путь. Может быть, человеческий мир его ещё удивит?       Кай ушёл через несколько дней. Купил карту мира в ближайшем магазинчике, попрощался во всеми и сказал, что отправляется в путь. Куда конкретно — не объяснил. Таканори всё ещё пытался отвыкнуть от его не-присутствия в своём доме. А ещё не мог поверить в то, что два придурка, от которых он мечтал избавиться, уходят — и возможно, навсегда.       — Где жить будете? — спросил Мацумото, попивая кофе из кружки.       — У меня, — ответил Широяма, проверяя, все ли вещи взял. — Буду помогать этому придурку обустраиваться в человеческом мире. Может быть, он готовить научится?       — Научусь, — мрачно ответил Уруха, будучи, видно, не в восторге от такой перспективы. — Только если ты будешь нормально учить меня, а не как в прошлый раз.       «Прошлый раз?» — промелькнуло в голове Таканори, но додумать эту мысль ему не дали.       — Вроде всё собрал. А ты?       — У меня только вещи Мелкого, и те малы, — устало и печально вздохнул Койю. — Так что я уже давно собран.       — Ого, мне с тобой ещё тащиться в магазин, чтобы шмотки тебе купить?       — Сам предложил помогать мне, так что, видно, придётся.       Таканори проводил их до двери. На пороге оба обернулись и уставились на него непонятными взглядами. Мацумото замялся.       — Ну что ж, — он почесал затылок, не веря, что это ему не снится. — Прощайте, что ли. Было весело.       — Да уж.       — Вообще-то, не было.       Широяма с Таканори закатили глаза.       — Прощай, Мелкий, — Бешеный пожал ему руку, усмехаясь по-доброму. — Не трать свой дар зря, лучше пытайся развить его.       — Только в ад не спускайся, — посоветовал Уруха, и Мацумото фыркнул.       — Нужен он мне. Пока. И заходите, что ли. Как время будет.       — Зайдём, — пообещал Широяма, выходя из квартиры на лестничную клетку. Койю последовал за ним, напоследок обменявшись с парнем торопливым рукопожатием. Така махнул им рукой и закрыл дверь, пребывая в странном состоянии.       В окно он видел, как Широяма с Такашимой идут куда-то вдаль бок о бок, о чём-то переговариваясь. Голубки, мать их. Таканори улыбнулся слегка. Вот и всё. Самые интересные деньки его тихой и спокойной (если не брать в расчёт призраков, которых он мог видеть) жизни закончились. Дальше только учёба, работа… и попытка совершенствования своих способностей, конечно.       Нужно ещё зайти в универ, к профессору, жена которого всё ещё держится за него. Возможно, ещё не поздно всё исправить. По всему городу бродят призраки, которым нужна помощь — и если Таканори уже может предоставить эту помощь, он это сделает. Станет местным супер-героем, только для мёртвых. И, может быть, и правда когда-нибудь сможет путешествовать между мирами, как Широяма обещал?..