Длинный путь к свободе

«Утро начинается с кофе». Кто тот идиот, что придумал эти слова? Ну-с, покажите мне его, и я ему во всех подробностях, расскажу какое по-настоящему адское утро. Хотя, может у кого-то оно и начинается с бодрящего напитка с молоком и поцелуя любимого в щеку, но уж точно не у меня. Первый день в кадетском корпусе начался с первыми лучами солнца и громкого крика о подъёме самого-новейшего-будильника-армейского-петуха Киса Шадиса в шесть часов утра. В шесть! В целых, блин, шесть! Что им там не спится? Да к такому только привыкать и привыкать, ведь так будет каждый день в течение трёх лет учёбы. Ужас. Спасайтесь, кто может, авось и получиться избежать этого. Я приоткрыла один глаз и взглянула на окружающую обстановку. Как оказывается, некоторым тоже не понравилось начало дня. Это было видно по заспанным глазам девушек и их непонятному бурчанию. Вон, одна Микаса бодрячком надевает форму солдата, как будто такое дело для неё что-то из разряда обыденного. Сверхчеловек какой-то. Ну да ладно. Сейчас не об этой Хмыкалке. Слушайте, а если я вздремну ещё часок или два: ничего же такого не случится, да? Земля не рухнет? Ага. Значит так, спим дальше на здоровье и досматриваем сон про летающую корову с пистолетом в клюве. И только моё лицо скрылось в тёмной глубине тонкого покрывала, а губы растянулись в счастливой улыбке, как совсем недалеко раздается ещё один крик петуха, заставивший меня в ту же секунду подскочить и пригвоздить кулак правой руки к сердцу, а левую завести за спину: — А ну живо встала! Двадцать пять кругов на поле, если опоздаешь! — почти в лицо прокричал он. Пару капель слюны попали на щеку, заставляя сморщиться от отвращения. Ещё немного поорав, старик ушел. Как только спина Главного Инструктора скрылась за поворотом на улице, я тут же вытерла всю мерзость с лица. Желание спать улетело куда-то в небо, помахав ручкой и пожелав удачи. Перед глазами пролетела картина, как я когда-то в своём мире по выходным спала до полтретьего. Из горла вырвался протяжный стон обречённости. Да, были прекрасные времена беззаботности и блаженства, а не то, что сейчас. Официально объявляю себя дурой, раз никогда не ценила те прекрасные минуты. Так, где мои штаны и майка? Никто не видел? А! Блин! Я одна тут осталась! Если смотреть со стороны на сию картину моих сборов, то можно разглядеть только высокий такой ураган с только что расчёсанной шевелюрой, который со скоростью торпеды натягивал майку, но, увидев, что одежда была надета наоборот, быстро начал исправлять ошибку. Итог: я собралась за пять минут, что является для меня рекордом, ведь всегда копошилось минимум полчаса. Но радость и гордость за себя продлилась недолго, так как только стоило выйти из женской казармы и узреть, как все уже бегают круг, эдак, третий, то улыбка слетела с лица. Всё-таки двадцать пять кругов дождутся свою обладательницу. Понурив голову, я поспешила быстрее дойти до поля, чтобы не схлопотать ещё больше. Когда уже оставалось пройти пять метров, меня сзади неожиданно кто-то окликнул, а затем чуть не сбил с ног. — Даша, ты тоже поздно встала? — перед мною предстал взъерошенный рыжий паренёк с серыми глазами и среднего роста, который сейчас обнимал меня дружески за плечи и игриво улыбался. О, это же тот пацан, что вчера в столовой ныл о своём идиотском смысле жизни и с кем я почти сдружилась. Как там его… Эрнест Звон? Нет. А, точно! Эрик Свон! Теперь он выглядит более, кхм, весёлым. И не нервным. — Отлично! — я не поняла, что в такой ситуации есть отличного? — Двадцать пять кругов будем вместе бегать! — оу, ясно… Стоп! Ну что за идиот, а?! — Э-эрик, ты чему радуешься? — я немного грубо скидываю его руки с моих плеч и, не до конца понимая сию радость парня, смотрю на собеседника, — Что есть такого «прекрасного» в двадцати пяти кругах Ада? — изгибаю бровь, а потом смахиваю с лица тёмные локоны волос, попавшие в глаза. Звон, простите, Свон только шире улыбается и пожимает плечами. Дальше он посмотрел мне за спину, побледнел, а потом схватил меня за предплечье и потащил в сторону поля. Я удивлённо охаю и спрашиваю, что такого ужасного произошло, из-за чего он так взъелся. Но стоило моим глазам увидеть впереди стоящего Шадиса с убийственным взглядом, то догадка сама выплыла в голове. Как оказалось, все уже бегают девятый круг, но кадеты выглядят так, как-будто пробежали все двадцать. С непривычки, наверное. Просто раньше же нас никто не заставлял столько бегать, а выдержке, что, из воздуха появиться? Ах да, забыла упомянуть одну персону, которая, по её виду, вовсе не устала. Угадали кто это? Микаса Аккерман — крутейшая девчонка во вселенной с неповторимой мордой-кирпичом, обладающая прекрасной азиатской внешностью и стальной выдержкой. По сравнению с ней, все мы, кадеты, похожи на дохлых червяков под палящим солнцем. Я с Эриком пробегаю третий круг. Пока что ноги не отваливаются, что очень хорошо. Но это у меня. А у Свон дела обстоят немного по-другому. У него дыхание сбилось, лицо стало красным, начал отставать, и, в конце концов, остановился. Те солдаты, которые неслись позади нас, начали возмущённо на него кричать про то, чтобы он ушёл и не мешался. Смотря на него, воображаемому ангелу на правом плече становится его жалко и просит помочь парню, а вот демону на левом нет. Что же выбрать? Кинуть здесь или всё-таки помочь? Да какое у меня доброе сердечко, раз я подошла к Эрику, встала за спину и… — Эх, Зорька! И дала ему по пятой точке с размаху и драпанула вперёд. Сзади послышался удивлённый крик, а потом яростные угрозы о жестокой расправе в мою сторону. Оббегая немного шокированных юношей и девушек, которые увидели нашу нелепую ситуацию, я выбралась в начало «табуна» и оглядкой посмотрела назад. Ох ты ж, ё-п-р-с-т, он же догоняет! А лицо, какое возмущённое! Ей, пацан, это же было сделано для тебя! Так что не надо тут мне «ля-ля, как ты посмела меня лапать, ля-ля»! Когда между мной и этим рыжим торнадо оставалось меньше трёх метров, я рванула с новой силой. Вот так весело мы пробежали наши двадцать и пять штрафных кругов. К концу последнего в горле ощущалась пустыня Сахара, правый бок невыносимо болел, дыхание сбилось, а ноги отказывались работать. Я просто вышла за пределы тренировочного поля и упала на землю. Грудь то и дело вздымалась в бешеной передышке. Насладиться долгожданным моментом перерыва ещё позволяло розовевшее небо, говорящее, что полноценный день настаёт, а ночь уходит, и казавшееся таким далеким пение птиц. Рядом послышался грохот упавшего тела, а в моё лицо прилетело немного пыли. Эрик тоже не выдержал усталости и свалился с ног. Думаю, с нас на сегодня будет достаточно, ведь наши силы ещё понадобятся на сегодняшнем предстоящем экзамене на равновесие. Не понимаю, чем думали командующие, когда предупреждали о совсем скорой проверке. Мы тут первый день, а уже начинаются эти «тесты». Мол, хороших кадетов надо знать сразу, а неугодных прогнать, чтобы не мешались под ногами. Жестоко, не находите? — Слушай, давай я тебе не буду мстить, а ты так делать больше не будешь? — Свон повернул рыжую голову в мою сторону. Его лицо измазано в грязном поте в районе лба и щёк, на светло-бежевых штанах в некоторых местах образовались коричневые пятна, а синяя кофта помялась. На вопрос парня я улыбаюсь, вспоминая тот неловкий момент, и согласно киваю головой. Кажется, подружиться с Эриком мне получилось очень хорошо. — Даша, пошли к колодцу? Умоемся и заодно попьем. От одного представления воды, как она будет стекать по моему горлу и ощущаться прохладой на ладонях, тело сразу же собрало все последние частицы энергии и поднялось с земли. Ноги ныли от долгого бега в местах выше колен, бок всё ещё напоминал о себе редкой тупой болью, но всё это терпимо, а ради воды вообще неощутимо. Эрик поднял руку вверх, намекая, что ему нужна помощь. Я издаю смешок и, слегка покачнувшись и чуть не упав назад, беру протянутую конечность и тяну парня на себя, этим поднимая на ноги. Теперь осталось лишь найти тот самый заветный колодец и испить водички. Мне очень повезло, что рыжий хорошо знал куда идти. Правда, нужное нам место было где-то далеко за тренировочным полем. Но это того стоило. Мы напились и тщательно умылись. А знаете, что потом случилось? Настало время завтрака! Ну наконец-то… *** — Это издевательство! Я этим никогда не наемся! Да и на вкус ужас! — пальцем указываю на какой-то сок из листьев смешанный с водой, который называют здесь чаем, и на маленькую буханку хлеба. Значит, прихожу сюда такая голодная и прошу кухарок дать пожрать, а в ответ мне протягивают это. Да так и до истощения желудка дойти можно! К пятнадцати лет с таким питанием вообще скелетом стану! — Это, правда, издевательство! — Даша, успокойся уже. Ты же сама знаешь, что сейчас времена тяжёлые и еды не хватает, — Эрен отпивает из кружки немного «чая» и смотрит на меня своими пронзительными изумрудными глазами. Под таким взглядом я сразу же поумерила свой внутренний вулкан отвращения и тоже глотнула напитка и сморщилась. Отвратительно. Ужасно. Мерзко. Бедные люди, как они могут это пить и есть?.. Сейчас бы яичницы с колбасой и кофе с молоком. Но здесь такие блюда, как мой привычный завтрак, можно считать деликатесом и добыть непросто. — Не знаю, где ты жила так роскошно до нашей встречи, раз считаешь еду ужасной, хотя она очень вкусная и сытная. Я на такую критику своего поведения угрюмо хмыкаю и отворачиваюсь от шатена, пряча свой волчий взгляд, ведь ссоры мне подавно были не нужны. Спрашиваешь, «где жила до нашей встречи»? Отвечаю: в нормальном мире, где нормальное питание, нормальная жизнь и нет этих тварей, титанов. Да, представляешь, жила роскошно. Если не нравится моё поведение, то просто промолчи и не смотри в мою сторону. Вот просто бесит когда мои действия комментируют. Внутри будто пружина сжимается и хочет выпрямиться, вытолкнуть ответные возражения. Да и противно понимать, что Йегер всё-таки прав. Подорванная гордость так и давит внутри. Мой взгляд наткнулся на Эрика, сидящего за недалёким от нашего столом. Он напрочь отказался присоединиться к нашей компании и сейчас смотрел на меня грустными, полными ощущения одиночества, глазами. Губы сами собой растянулись в улыбке. Я громко крикнула имя парня и позвала всё же присесть к нам. Свон усердно замотал головой в право-лево, но так как под моим напором ещё ни одна жертва не спаслась, то просто тяжело вздохнул и двинулся в нашу сторону. Только сев рядом на лавку, пред мною предстал милый и стеснительный парень, краснеющий как рак от внимания. Я тыкаю в его бок своим локтем, этим как бы поддерживая. — О, Серебрянская, ты себе уже нового друга нашла? — Эрен заинтересовано осматривает Эрика и дружелюбно улыбается рыжему уголками губ, — Быстро. — Ага. Это Эрик Свон. Вчера с ним познакомилась. Нормальный такой пацан, — я потрепала сероглазого по голове и заливисто рассмеялась, — Ну что ж, давай познакомлю, что ли. Этого прекрасного блондина зовут Армин Арлерт. Угрюмая девка Микаса Аккерман. А вот эта глиста Эрен Йегер. Ты, это, с ним осторожнее, он у нас непредсказуем. Мало ли что ему в голову придёт! — под конец своего «представления» ещё сильнее расхохоталась, чувствуя на себе весьма недоброжелательные взгляды друзей. Вот надо было мне всё выше сказанное говорить?! Да, мировая война обеспечена. Теперь Микаса меня во время сна ночью задушит подушкой. Спас мою персону от серьёзного разговора крик только что вошедшего в столовую солдата. Он объявил о начале экзамена на равновесие, который будет через пятнадцать минут. За время «перед смертью» мы, кадеты, должны успеть надеть выданные в самом начале те хитро придуманные ремни и быть морально готовыми ко всему.