За кулисами приличий

Игорь Владимирович открыл глаза. Голова гудела, напоминая о вчерашнем вечере, проведённом в гостях у Александра Маракулина; нещадно хотелось хлебнуть водички. В комнате было темно, а из открытой форточки внутрь проникал морозный воздух. Игорь отчаянно пытался понять, где он, и не понимал. Обстановка казалась совершенно незнакомой, но наш герой решил сослать это на темноту и похмелье, и посему решил таки встать с дивана, на котором он себя обнаружил, дабы найти чего-нибудь прохладительного. Балалаев спустил ноги на пол, но в то же мгновение осознал, что это вовсе не пол, ведь пол, как правило, не верещит и не прыгает, если на него встать, а конкретно данное нечто этим и занималось. Игорь, уже привыкший к темноте, вгляделся в нечто повнимательнее и с удивлением узнал своего вчерашнего собутыльника.  — Саша?.. — прошептал он, протирая глаза и явно не понимая, что тот делает на полу.  — Игорь?.. — ответил последний, прекратив визжать. — Ты зачем на меня наступаешь?  — А ты зачем на полу в темноте разлёгся? Коврик, блин…  — Я на полу?! — воскликнул Маракулин и подскочил на ноги; покрывало, которым он был заботливо укрыт, подобно птице взмыло к потолку, а после мягко опустилось аккурат на Игоря. Вышла пауза.  — Где мы, Саша? — наконец спросил артист, атакованный покрывалом, сбрасывая его с себя.  — Как будто я знаю… — пробурчал тот, приземляясь на диван рядом с коллегой и хватаясь руками за разболевшуюся голову.  — Как это ты не знаешь?!  — Сквозь колодец ёлкой! Это не моя хата…  — И не моя…  — Стоп… тогда чья? Вновь вышла пауза. Наши герои удивлённо осматривали комнату и друг друга, пока до Игоря не дошло, что надо бы включить свет. Осталось найти выключатель…  — Пойду включу свет.  — А ты знаешь где выключатель?  — Нет, но найдём!  — О, смотри, торшер! К превеликому разочарованию, осветительный прибор не работал, и поэтому Игорь отправился исследовать стены настолько уверенно и тщательно, насколько ему позволяло самочувствие.  — Давай рассуждать, — начал он попутно, — что же с нами случилось. Итак…  — Мы пили… — отозвался Александр, закутавшись в злосчастное покрывало и вперив глаза в пол.  — Новый год отмечали… который день подряд?  — Не помню…  — Отмечали хорошо…  — Даже слишком…  — А потом что?  — А потом водка закончилась…  — Хорошо-о-о, затем мы куда-то пошли… куда?  — В магазин. За второй бутылкой.  — Точно. Мы вышли на улицу… а дальше я не помню.  — И я… Артисты задумались. Так задумались, что Игорь даже перестал ощупывать стену и присел на пол. Через пару минут Александр вдруг воскликнул:  — Я вспомнил! У меня откуда-то было ощущение, что меня хватают и куда-то везут! Балалаев вопросительно поднял глаза на коллегу.  — Серьёзно?  — Да! А ещё знаешь, дорогой друг, у меня появилась гениальная идея: давай посмотрим в окно. Игорь Владимирович взглянул на Александра ещё более вопросительно, но всё же осознал, что его мысль разумна. Он поднялся с холодного пола и подошёл к окну. За окном открывалось вдохновенно прекрасное ничего. Луна освещала совершенно голое поле, покрытое снегом, вдали не виднелось ни огонёчка, ни ещё какого-то намёка на жильё. Этаж, по видимости, был пятый или около того.  — По-моему мы не в Москве, — наконец изрёк Игорь.  — А по-моему тоже, — согласился Александр.  — У меня сумасшедшая мысль, коллега, — продолжил Балалаев после небольших раздумий. — Мне кажется, что нас похитили… Тут черед вопросительно смотреть настал для Маракулина. Сделал он это так, как не делал никогда до этого, а потом тоже задумался, мысленно порассуждал и спокойно заключил:  — Ну, рано или поздно это должно было всё-таки произойти, как-никак.  — И что делать теперь?  — Мм… В полицию звонить?  — А это идея! Телефон у тебя с собой? Ибо я похоже оставил свой у тебя дома на тумбочке…  — Ты меня сейчас убьёшь, но я тоже. Игорь посмотрел на Сашу как на врага народа, но промолчал. В этот момент за закрытой дверью послышалось движение и голоса. Игорь Владимирович от неожиданности присел на диван. Александр Леонидович схватил тот самый злосчастный торшер, готовясь обороняться. Дверь распахнулась, зажёгся свет… Маракулин подскочил с дивана и понёсся в сторону предполагаемого противника с торшером наперевес, но запутался ногами в так невовремя слетевшем с него покрывале и смачно рухнул на пол. Балалаев ещё сильнее вжался в диван и стал отчаянно протирать глаза и щуриться, пытаясь привыкнуть к яркому свету и разглядеть посетителей. Спустя пару секунд ему это удалось. На пороге стояли две девушки: одна высокая, худенькая и рыженькая, явно растерянная внезапно распластавшимся у её ног Александром Леонидовичем, а вторая более коренастая, пухленькая, с пепельно-русыми волосами, хищно глядевшая в сторону главного графа всея Руси. Настолько хищно, что Игорь испуганно сглотнул.  — Ну что, выспались, дорогие? — как ни в чём не бывало спросила «хищница» и перешагнула через стонущего Маракулина в комнату. «Господи, спаси и сохрани…» — в отчаянии подумал Игорь Владимирович.