Подруга Мародеров

***

- И где ты научилась этому убожеству? В своей тупой маггловской школе? - Да ты и на такое не способен, так что молчи лучше. - А то что? Не вижу желающих за тебя вступиться. Или, может, твой братик придет, чтобы мне навалять? Ой, прости, он же умер. Книги с грохотом упали на пол, когда Джейн вскочила. Джеймс возвышался над ней с раздраженным выражением лица. Но в этот раз он зашел слишком далеко. Сириус застыл, предчувствуя неладное. Оба они, Картер и Поттер, когда злились, переставали себя контролировать и несли то, о чем потом жалели. Говорили, не думая. Желая обидеть сильнее, причинить больше боли. - Еще слово хоть слово скажешь о моем брате - пожалеешь, - прошипела Джейн. Сириус ринулся к этой парочке, но находился слишком далеко, чтобы вовремя успеть прервать их ссору. - Серьезно? - глумливо вскинул брови Джеймс. - И что же ты сделаешь? Нарисуешь мне ослиные уши на портрете? Джейн скривила дрожащие губы. - Нет. Секунда - и звук от пощечины заставил половину присутствующих в гостиной учеников обернуться, оторвавшись от своих дел. Сириус перескочил через разваленные на полу книги и втиснулся между Поттером и Картер, кипящими от злости. Он с легкостью оттолкнул Джеймса в сторону, спиной заслоняя от него Джейн. - Иди отсюда! - прикрикнул он лучшему другу. - Ну же! Джеймс дернул губами, словно собирался выплюнуть что-то едкое, но мотнул головой и пошел прочь из гостиной. - А вы что уставились все?! - повысил голос на любопытных учеников Сириус. - Заняться нечем? Наверное, это прозвучало грозно, потому что все сразу стали возвращаться к своим делам, хоть и сопровождая это перешептываниями. Оглядываясь, Сириус заметил на себе внимательный взгляд Амелии. Но сейчас ему было не до расшифровки того, что это значило, да и вовсе не до неё. Пытаясь унять дыхание, он обернулся к так и стоящей неподвижно Джейн. Она словно впала в транс. Руки дрожали, глаза будто стали больше, лицо вытянулось. - Котенок... - хрипло позвал Сириус полушепотом, наклоняясь вперед. Джейн, пребывая в состоянии шока, его не услышала. - Эй... Сириус осторожно прикоснулся к плечу подруги. Сердце его сжалось, такой потерянной и беззащитной она сейчас была. Безусловно, Бродягу всегда восхищала сила Джейн, но её слабость, такая редкая, была не менее очаровательна. Картер вздрогнула от прикосновения и взметнула на парня глаза. - Я не хотела... - выдохнула она. - Сириус, я не хотела. - Знаю, - кивнул он. - Но Джеймс переживет небольшую затрещину. Он напросился. Предполагалось, что эти слова утешат Джейн, но вышло наоборот. Как и всегда с ней. - Нет, - она с отчаянием затрясла головой. - Ты не понимаешь. Это я во всем виновата. Я не хотела этого... Не хотела так с ним поступать... Джейн встряхнула волосами и убежала. Единственное, что оставалось Сириусу - это проводить её взглядом. Он же не дурак и видел, что с подругой что-то происходило. Она сама разлюбила Джеймса, но отчего-то страдала не меньше Поттера. И вряд ли дело было в постоянных придирках Сохатого. Нет. Было что-то еще. Сириус покачал головой собственным мыслям и со вздохом пошел к креслу. Римус еще пару часов назад ушел на свидание с Эми, Питер участвовал в межфакультетском любительском турнире в плюй-камни вместе с Фрэнком и другими ребятами. Наверное, это хорошо, что их не было, и они не застали очередной скандал друзей. Но с другой стороны, быть может, Лунатик бы смог предотвратить то, что случилось. Он бы оказался ближе, чем Сириус и сделал то, что Бродяга не смог - нашел нужные слова. На душе было тяжело. Сириус невидящим взглядом уставился куда-то в стену. Он не нашелся, что сказать, чтобы утешить Джейн и только испортил всё. Да ещё и толкнул Джеймса. Встал на сторону Картер. Сохатому и так непросто, хоть он и скрывает это. Такой поступок Сириуса может все усложнить. Но разве мог Бродяга поступить иначе? Стоило ему увидеть злого красного Поттера, нависающим над девушкой, такой хрупкой и маленькой, как единственное, что осталось в голове - это желание защитить её. Пусть даже от лучшего друга. - Можно? Амелия подошла очень незаметно, или же просто Сириус слишком увлекся собственными невеселыми мыслями. - Ага. Джойс зачем-то выждала пару мгновений, а затем уселась в соседнее кресло. И при этом уставилась на Сириуса сочувствующим влажным взглядом. На самом деле он ненавидел, когда девушки смотрели на него подобным образом. - Что? - не сдержался Бродяга. Он не хотел грубить, но вышло слегка агрессивно. Амелия с вселенским пониманием на лице покачала головой. - Ничего. Ты не сказал ей, да? Сириус прекрасно понял, о чем речь. И пожалел, что когда-то рассказал Амелии правду. Повторять ту же ошибку с Джейн он не собирался. - Сказал что? - нелепо переспросил парень. - И кому? Амелия лишь склонила голову, поджав губы. И сейчас стала похожа на Макгонагал по выражению личика - такое явное «кого-ты-хочешь-обмануть-мальчик?». - Прекрати делать вид, что не понимаешь, о чем я. И вообще, что это сейчас было? Что происходит у них с Джеймсом? Они поругались? Сириус выгнул бровь. - Амелия, тебе не кажется, что это не твое дело? Джойс смутилась, но глаз не отвела. - Верно, не мое. Зато твое. Я же видела, как ты пытался ее защитить от Джеймса. Это было уже слишком! Вот чтоб еще раз Сириус не послушался своего здравого смысла и открылся кому-то! Да никогда! Избегай откровений любыми возможными способами - вот его новый девиз. - Слушай, Амелия, - не выдержал он, - забудь то, что я тебе тогда рассказал. И не надо лезь ко мне с этим, не надо пытаться мне помочь. Я большой мальчик, разберусь сам. Девушка покачала головой с каким-то разочарованием на лице. - Ладно, извини. Не надо так злиться. И Сириус опустил плечи. Он не хотел злиться, так получилось. Проблемы были не у него - у Джеймса и Джейн. Но ему тоже было тяжело. Видеть, как страдают самые близкие люди. И не иметь возможности помочь. Каждый день выбирать сторону кого-то одного. И чувствовать себя виноватым перед вторым. - Знаешь, Амелия, я, пожалуй, пойду, - поднялся с места Сириус. Ему нужно было найти Джеймса. - Увидимся позже. - Тебе нужно сказать ей о своих чувствах, Сириус, - раздался в спину тихий голос Амелии. - Пока это не сделал кто-то другой. Джеймс отыскался на поле квиддича. Сириус знал, что найдет его там. Куда еще друг мог убегать, чтобы выплеснуть боль? Джейн ведь делала так же. Удивительно, как эти двое еще случайно не встретились на поле за одним и тем же занятием - битьем бладжеров. Но как-то разминались все время. Словно судьба разводила их даже в этом. - Это ты, - мрачно подметил Джеймс. Отбросил биту и, поймав сопротивляющийся мяч, запихнул его обратно в ящик. Словно при появлении Сириуса вымещение боли посредством ударов перестало иметь смысл. Будто это было нечто личное, что никто не имел права видеть. - Чего тебе? - Джеймс с чемоданом и битой прошагал мимо друга в сторону раздевалки. - Нужно поговорить. - В самом деле? - Сохатый закинул чемодан и биту на место и решительно направился к школе, потирая покрасневшие озябшие пальцы. - Тебе нужно? - Нет, тебе, - Сириус старался не отставать. - Джеймс, ты зашел слишком далеко... - Не влезай, Бродяга. Это между мной и ей. - Сохатый... - Слушай, - Поттер остановился и взглянул на друга. И в глазах его не было злости или обиды, - ты мой лучший друг. Но ты и её друг, я всё понимаю. Ты поступаешь так, как считаешь верным. Твое право. И я не злюсь на тебя, расслабься. Но то, что происходит у меня с Джейн - это только и только между нами. Понимаешь? Ты не можешь пытаться нам помочь. Не нужно. Я ценю твою заботу, правда, но... нет. Сириус с тяжелым вздохом кивнул. Наверное, друг прав. Это их любовь, а он в ней третий лишний. Как и всегда. - Хорошо, - согласился Блэк. - Я не стану вмешиваться. - Тогда не надо больше со мной об этом говорить. Так только хуже. - Ладно. До школы друзья добрались, разговаривая о квиддиче, погоде, приближающемся Рождестве и надвигающихся зачетах. И Сириусу нравилось это чувство - будто все хорошо, все просто и легко, как раньше. И шагая рядом с Джеймсом, плечом к плечу, Бродяга понимал, что на этом свете у него нет никого ближе Поттера. Ночью Сириусу не спалось. Он отдернул полог и смотрел в окно на стареющую луну. Он думал, что полнолуние и обращение Лунатика вновь все наладят, но ничего не вышло. Да, ради Рема Джеймс и Джейн объединились. Но потом все вернулось. Поттер продолжал цепляться к Картер по любой мелочи, вымещая свою обиду и боль. И, разумеется, вспыльчивая, как и сам Сохатый, девушка тотчас отвечала не менее агрессивно. Так их разговоры выливались в ссоры, и всё только усложнялось. Сириусу казалось, что и Джеймс и Джейн на самом деле просто хотят друг с другом общаться, но из-за того, что не могут делать это как раньше, грубят. Они цепляются за любую возможность обратить друг на друга внимание. Римус пытался их помирить, узнать, что случилось, но безуспешно. А Сириус не знал до конца, хотел ли он, чтобы Джеймс и Джейн снова стали парой. Это сделало бы их счастливыми, и Бродяга был бы счастлив за них. Но что, если Джейн правда разлюбила Сохатого? Ведь если это так, если её сердце свободно, быть может, она сумеет полюбить кого-то другого? Например... Сириус затихал при подобных мыслях. Он боялся давать волю той робкой надежде, что невольно зародилась в его душе после расставания Джейн и Джеймса. Небо было ясное-ясное, морозное дыхание воздуха оседало на стекле причудливыми узорами. И они блестели в свете луны. Сириус перевернулся на бок, чтобы отчетливей видеть улицу. Но вместо этого увидел Джеймса. Друг не задернул полог, когда ложился спать. Лицо его даже во сне было сосредоточено, брови сведены, а губы искривлены. Будто бы то, что видел сейчас Сохатый, причиняло ему боль. И Сириусу больше всего хотелось помочь своему лучшему другу, но он не знал, как. Да и, наверное, это было не в его власти. Ведь вряд ли он сможет заменить собой Джейн Картер. Утро началось уже со ставшей привычной стычки Сохатого и Джейн. - Молодец, Картер, из-за тебя я вляпался в кашу, - пробурчал Джеймс за завтраком. Отвлекшись на подошедшую подругу, он случайно заехал локтем в тарелку Питера. - Нашел крайнюю, умник, я только пришла, - парировала Джейн не без раздражения. - Просто ты рушишь всё, к чему прикасаешься. - Тогда радуйся, что к тебе это больше не относится. - Эй! - не выдержал Сириус. Он сердито отбросил ложку и взглянул сначала на Джейн, затем на Джеймса. Его уже порядком достало выслушивать подобные ссоры. - Вы теперь всегда собираетесь так общаться? Джейн покраснела и опустила голову, спрятав лицо за волосами. Джеймс поджал губы и тоже отвел глаза. Удовлетворенный прекращением споров Сириус вернулся к завтраку. При этом он поймал взгляд Римуса и понял, что друг с ним согласен. Просто Лунатик никогда не смог бы сказать так грубо. Но это не значит, что не хотел. Питер все еще ерзал, ему тоже было неуютно. Ведь пока они все были просто друзьями, всё было прекрасно. А потом отношения Джейн и Джеймса перешли на нечто большее, сменившись любовью. Но теперь, когда эта любовь рухнула, и их старая дружба с детства не выдерживала под грузом обиды и боли. «Наверное, - думал Сириус, - на самом деле им никогда не стоило начинать встречаться». На защите от Темных искусств Джеймс теперь сидел с Питером, а Сириусу пришлось переместиться на его место рядом с Джейн. Прежде они не разговаривали на уроках, Картер всегда сосредоточенно слушала или писала, будто не желая отвлекаться на кого-то, кто не был Поттером. А Сириус и не пытался завязать с ней разговор. Но в этот раз что-то подтолкнуло его прошептать, спрятав лицо за учебником: - Джейн, ты как? Картер не повернула головы, но ответила, продолжая сверлить взглядом страницы книги: - В порядке. - Мне так не кажется. - Брось, Джеймс, я королева порядка. Джейн не сразу поняла, что только что сказала. Ведь это было так привычно для нее - говорить с Сохатым. Сердце Сириуса дрогнуло. Если Джейн разлюбила Поттера на самом деле, то почему с губ её срывается его имя? - Сириус, - Джейн вдруг поняла, что только что назвала друга не его именем. На лице ее появилась досада, и девушка прикусила нижнюю губу. - В смысле, Сириус. Я оговорилась. Щеки вспыхнули, став цвета помидоров. - Ничего, - мягко ответил Блэк в несвойственной ему манере. Того и гляди, превратится в Лунатика. - Джейн, если тебе нужно поговорить... - О, Бродяга, - Джейн, наконец, повернулась к Сириусу, лицо ее было абсолютно спокойно, даже казалось немного веселым, - прекрати вести себя словно Рем, ладно? Тебе не идет. И успокойся, со мной все хорошо. Если хочешь помочь, иди к Джеймсу. Ему ты нужнее. - То есть ты не переживаешь? - удивился Сириус. Джейн покачала головой. - Нет. Я просто хочу снова стать ему другом, если получится. И я понимаю, почему Сохатый так ведет себя со мной, - губы девушки дрогнули. - И мне очень жаль. Голос сорвался, и Картер отвернулась, закрыв лицо руками. «Плохая ты актриса, Котенок», - с грустью подумал Сириус, глядя на тонкую согнувшуюся фигурку подруги. Он же ясно видел, что Джейн переживала ничуть не меньше Джеймса. После расставания оба они словно сломались. Их силы ушли, и сейчас от них остались лишь блеклые тени прежних Картер и Поттера. И хуже всего было наблюдать за этим со стороны - как страдают два самых близких человека, и не иметь возможности им помочь. В эту ночь Сириусу снова не спалось, и он спустился вниз, в гостиную. Каково же было его удивление, когда в кресле у камина он увидел Джейн. Девушка сидела, поджав колени к груди, и рассматривала книгу в коричневой обложке. Лишь подойдя ближе, Сириус понял, что это был фотоальбом. - Ностальгия, Котенок? - произнес он, нарушая тишину. Джейн вздрогнула от неожиданности и обернулась. - Напугал меня, - ответила она. Слова эти вызвали в груди тоску. Прежде Картер бы съязвила что-нибудь, пошутила или сообщила Бродяге, что убьет его, если он еще хоть раз подкрадется к ней так незаметно, но не была бы так покорно равнодушна. Парень прошел и сел на подлокотник кресла подруги. С фотографий на него смотрели мистер и миссис Картер, а так же высокий парень с точно такой же, как у Джейн улыбкой - Ник. Сириус так ни разу и не видел их вживую, но слышал о них так часто, что словно бы знал. И ему было жаль, что встретиться с семьей Джейн теперь уже не получится никогда. Наверное, миссис Картер была такой же доброй, как Джейн, а мистер Картер - столь же отчаянно-храбрым. А Ник... Сириус знал, что старший брат был для девушки всем. - Мне всегда будет их не хватать, - печально улыбнулась Джейн. Ее тонкие пальчики провели по изображению родителей. - Быть может, всем было бы лучше, если бы я была с ними в той машине. Сердце заколотилось часто-часто, а дыхание сбилось. Мысль эта казалась такой невозможной. Такой... страшной. И как она только пришла Картер в голову? Почему? Почему сейчас? - Не думай так, - Сириус резко одернул девушку. - Джейн, не смей! Не было бы лучше никому! Джейн выглядела так жалко, словно в любое мгновенье могла заплакать. И на одно короткое мгновенье Сириус поверил, что сейчас она все ему расскажет, всё, что её терзает, что пугает и заставляет думать о смерти. Но все-таки Джейн Картер была собой. Глаза ее оставались сухими, а губы дрогнули, впустив короткий хриплый вдох, и она ответила: - Извини. Глупые мысли. Больше не буду. Просто я скучаю по ним. «Нет, - хотелось ответить Сириусу, - дело не в этом. В чем-то еще. В Джеймсе?» Он не понимал, но чувствовал. Джейн захлопнула альбом и поднялась из кресла. Сириус встал следом. Теперь они стояли друг напротив друга, и больше всего на свете Бродяге хотелось обнять эту девушку, прижать к себе и поцеловать. Никогда прежде это желание не было в нем столь сильным. Его всегда сдерживало то, что Джейн была девушкой его лучшего друга. Но теперь это препятствие больше не существовало. - Доброй ночи, Сириус, - улыбнулась ему Джейн. И зачем-то мягким движением легко коснулась ладошкой его щеки. Мимолетно - как ветер. В животе Сириуса вдруг стало тепло и щекотно. И в висках застучало так, словно он пробежал все поле для квиддича по кругу. Разум затупился, поглощенный вспыхнувшими словно пламя чувствами. «Тебе нужно сказать ей о своих чувствах, Сириус. Пока это не сделал кто-то другой», - прошептала в голове настойчивая Амелия Джойс. - Джейн! - выдохнул Сириус в спину уходящей подруге. Картер обернулась. Личико ее внимательно вглядывалось в парня, пытаясь понять, что случилось. И в полумраке карие глаза казались черными, и в них блестели огни. - Я... - голос внезапно стал хриплым и чужим, - я люблю тебя. Сказал. Отступать было поздно. Затаив дыхание, Сириус смотрел на Джейн. Ощущая подступающий к горлу ледяной страх. И панический голос в голове вопил: «Зачем?! Не нужно было ничего говорить!». Лицо Джейн вытянулось, губы приоткрылись, глаза расширились. Осторожно она сделала пару шагов навстречу парню. Сведя брови, Картер смотрела на него, пытаясь заметить подвох. - Что? - наконец, выдохнула она как-то дергано. - Что ты сказал? Это не смешно, Бродяга. Это... это глупо... - Нет, Джейн, - торопливо выпалил Сириус, испугавшись, - ты не так поняла. Джейн нахмурилась еще сильнее, крепче прижимая к себе фотоальбом. И под ее подозрительным взглядом Сириус ощущал себя нашалившим ребенком. - Я лишь имел в виду, что люблю тебя, как друга. И только. Как и все мы. Как Лунатик и Хвост. Поэтому ты не можешь думать о том, что кто-то из нас хотел бы, чтобы ты была в той машине. Тем более Джеймс. Напряжение на лице Джейн сменилось явным облегчением. Плечи расслабленно опустились, руки перестали так цепляться за альбом, словно он был спасательным кругом. Картер даже позволила себе легкий смешок. - Спасибо, Бродяга, - кивнула она. - Я тоже вас очень люблю. И обещаю, больше никогда так не думать. - Вот и славно, - выдавил ответную улыбку Сириус, хотя все внутри него дрожало. - Не впадай в депрессию и до завтра, Киса. - Спокойной ночи. Джейн ушла. И тогда Сириус позволил внутренней дрожи охватить его всего. Вся уверенность пропала. Ноги подкосились, и он тяжело опустился на диван. Он был близок к провалу, как никогда. Идиот, дурак, тупица. Послушался Амелию на свою голову! Снова послушался чувств, позабыв, что всегда нужно руководствоваться разумом. Как в тот день, когда открылся Джойс. А теперь-то что? Разве то, что происходит между Джейн и Джеймсом сейчас не должно было стать уроком? Нельзя, нельзя рушить дружбу ради призрачной надежды. Лучше иметь хоть что-то, чем не иметь ничего. Лицо Джейн было красноречивее всех слов мира. Ее реакция. Ее глаза. Этот странный колючий взгляд. И облегчение при его попытках оправдаться. Ей не нужна его любовь. Ни сейчас, ни когда-либо еще. А значит, она никогда о ней не узнает.