Мрамор.

Привет, козлики. Я про вас не забыл. Я диссертацию делал. Но я пишу...Спасибо за отзывы. Они греют душу. Оставляйте еще. Костюм сидел плохо. Даже не так. Пошитый на заказ костюм, от самого высокооплачиваемого портного сидел на мне настолько отвратительно, что голуби брезговали его портить. Ткань, безусловно, была подобрана идеально, потрясающе переливалась при свете, и была отличного насыщенного цвета. Не просто черного, а иссиня-черного, такая, что блики казались синими. Однако форма оставляла желать лучшего. Видимо сначала его подгоняли под кого-то крупнее, хотя на примерках я всегда был один. То есть все мерки изначально сняли с меня, но по волшебству они стали больше. Рукава спускались очень низко, даже ладоней не было видно, в то время как в плечах было узко, а на животе пуговицы не сходились. И нет, я тут ни при чем. В общем, меня уже третий час обмеривали со всех возможных сторон, а портной качал головой и ругался то ли на меня, то ли на своего помощника. Мерки явно отличались от исходных. Мужчина щурился, глядел на линейку и переписывал новые цифры на отдельный листочек, чтобы в этот раз не ошибиться. Я послушно вытягивал или сгибал руку, если ему требовалось кое-что уточнить. В высоких зеркалах напротив отражался не только я, но и нарезающий круги по отделу с аксессуарами Кенсу, который теребил галстуки и подбирал одному ему известное сочетание. Со вчерашнего дня поваренка не отпускало нехорошее предчувствие. Ночью, пока он спал, ему привиделось все, как в раю: прекрасное солнце, тепло, уютно. Однако наутро он проснулся с четкой мыслью – сегодня будет подстава. И я ощутил это вместе с ним, когда за завтраком хрустел скорлупой в яичнице и зажевывал это зернами в кофе. Кенсу явно беспокоился свыше меры. Хотя он тщетно пытался объяснить мне, почему стоит прислушаться к предчувствию, я списал это на недосып и волнение из-за предстоящего вечера. Его тоже пригласили как гостя вместе с парой, и Чанель, будучи весьма щедрым, соизволил оплатить и его костюм. Потому мы оба торчали с раннего утра в ателье. И если с его примеркой проблем не возникло, то с моими недочетами портной разбирался долго. - Ты не понимаешь, - внезапно заговорил поваренок, очутившись позади меня. - Что-то произойдет. Я каждой клеточкой ощущаю растущее напряжение. - Всего лишь простое волнение из-за выхода в свет, Кенсу. Я тоже в предвкушении, готовлюсь, если что, сбегать с позором и прятаться. - Не шути так, - буркнул Кенсу, насупившись и сложив руки на груди. - Я пытаюсь тебя предупредить. - Давай пока не будем загадывать, - я приложил все усилия, чтобы не вскрикнуть, ибо меня ткнули булавкой. - Я услышал тебя, буду держать ухо востро… Кенсу всплеснул руками, сжав их в кулаки, и опустился на диванчик в примерочной. Ему тут же подсунули чашку с зеленым чаем, печенье и журнал. Я бы поверил ему раньше, если мог предвидеть будущее. Но на тот момент я мечтал, чтобы меня выпустили на свежий воздух. От духоты подташнивало, и кружилась голова, словно меня чем-то опоили. Постепенно к этому состоянию добавилась потливость, и тут я не выдержал и попросил перерыв. Взгляд, который я получил в ответ, заставил меня почувствовать себя полнейшим ничтожеством неспособным выдержать малейшую нагрузку, но вслух он произнес короткую фразу, что готов подождать столько, сколько потребуется. Ведь мы – клиенты. На улице, прямо перед входом в ателье, мне стало получше. Я стер со лба выступившие капельки пота и обреченно вздохнул. Оставалась примерка брюк. Честно признаться, я молился. Молился так, будто завтра могла наступить война потому, что не хотел провести вторую половину дня в муках и вечных попытках не быть уколотым в мягкое место. - Выпьем кофе? – предложил я, глядя на Кенсу. - Господи, я знал…Знал, что так будет! – воскликнул он и резко развернулся ко мне лицом. - Быстро заходи обратно! Быстро! Не успел я сообразить, что к чему, как меня впихивали обратно. Заталкивали грубо, быстро и бесцеремонно, но я рискнул повиноваться на всякий случай. - Что случилось? – не сдавался я и вопрошал снова. - Кенсу, объясни мне, я не понимаю… - Тихо, - шикнул на меня паренек и затолкал далеко в примерочные, задергивая за нами занавески так, чтобы не было видно, кто внутри. Краем глаза я успел заметить фигуру в дверном проеме, но, увы, не успел оценить степень угрозы. Пока Кенсу нервно шагал по примерочной кругами, я недоумевал, кого же мы боимся повстречать. Моих клиентов? Никто из них не отважится прилюдно заявить, что знаком со мной или имел со мной дела. Враги? Какие враги у шлюхи из борделя, если с нее и так не потребовали денег? Наш единственный щит в виде куска материи дрогнул и сдвинулся в сторону. Кенсу сначала побледнел, затем покраснел, следом зажмурился и, наконец, смог встретиться взглядом с шикарным брюнетом напротив. - Собрался всегда от меня бегать? Мы вроде встречаемся, а не разводимся, - с упреком проговорил незнакомец, кривя рот. - Бекхен, познакомься, это – Кай…или Чонин… - пробормотал Кенсу. - В общем, моя вторая половина во плоти. - Очень…- начал было я. - Молчать, прислужник Чанеля, - рявкнул Кай. - Я пришел разобраться со своим парнем, а не с очередной Чанелевской куклой. - Ну хоть здесь, Чонин, ты можешь вести себя прилично и не грубить всем подряд?! – вступился за меня поваренок, вновь приобретая присущую ему отвагу. - Вот, что тебе плохо сделал Бекхен? Ничего! Какого лешего ты его затыкаешь?! - Пусть не лезет в чужую беседу! - Это еще не беседа, это – наезд! - А как еще мне докричаться до тебя? Трубку-то ты не берешь! -А у меня просто нет сил, чтобы поднять ее, когда меня двадцать пять часов в сутки трахают во все дыры! - Обязательно объявлять об это всем?! - возмутился Чонин, - Хочешь, чтобы все были в курсе? - Но, блять, не я же заявился сюда первый и стал орать во все горло?! – не отставал Кенсу. - И вообще тебе нравилось! - Да под конец мне было больно! - Что же ты тогда на все соглашался?! Выдержку решил проверить?! - Я думал до тебя дойдет, что я не вещь! Не дошло! - Мне извиниться за чрезмерную любовь? – Кай усмехнулся, обнажая ряд белоснежных зубов. - Нет, тебе нужно извиниться перед Бекхеном за грубость и можешь проваливать! – разозлился Кенсу. - Ну, Кенсу-я… - уже тихо проворковал парень, сгребая поваренка в объятия. - Руки убрал, бестолочь похотливая… - Ну, малыш… Я скучаю без тебя… - Убери. Руки. Чонин. Иначе. Их. Не. Будет… - Солнце мое, не злись, - не останавливался Чонин. - Тебе, правда, было больно? Почему сразу не сказал? Почему спрятался от меня? Я же места себе не находил… Кенсу-я, не дуйся… Я буду осторожным… - Ты каждый раз так говоришь, когда мы ссоримся, а потом снова теряешь контроль… - Я, пожалуй, выйду… - пробормотал я, скрываясь за занавесом. - Нет, Бекхен, подожди… - пробормотал Кенсу, однако его просьба потонула в поцелуе, которым его вовремя заткнул Кай. И заткнул надолго. Спустя примерно полчаса, красный, как рак поваренок вышел из примерочной и послушно присел на диванчик возле меня, делая вид, что ничего не произошло. Следом за ним появился довольный Чонин, поправлявший воротник рубашки. Он нежно поцеловал Кенсу в щеку, от чего тот покраснел еще пуще, извинился передо мной и исчез, так же быстро как и возник. После продолжительного молчания, я вновь встал на небольшой постаментик в центре комнаты, позволяя чужим рукам измерять мои ноги. С брюками все сложилось чуть лучше, у них неправильно отмерили длину, но все остальные мерки совпали. Домой мы добирались в тишине, сопровождаемые недовольным сопением Кенсу. - А я говорил, что сегодня случится нечто страшное? Да, я говорил, но ты мне не верил. Оно случилось? Да, случилось, но ты мне не поверил. А я говорил, что так будет? Да, говорил… - Хорошо, Кенсу-я… Прости, что не поверил тебе. - Не зови меня так, - огрызнулся паренек и хлопнул дверью, выходя из автомобиля. Я надеялся, что остаток дня пройдет спокойно. Приготовил себе на вечер фруктовую тарелку, сам чистил и нарезал плоды, чтобы не тревожить мелкими просьбами Кенсу, заварил прекрасный зеленый чай, присланный из далекой китайской деревеньки, возложил все на поднос и, слово жадная муха, потирал ручонки в предвкушении единения с едой. В доме было тихо, но стояла не та пугающая, подозрительная тишина, когда от мельчайшего шороха становится дурно, а отдаленно слышались шевеления в саду и на улице. Это позволяло почувствовать себя защищенным. Чанель, понимая, что мне предстоит общение с высокопоставленными людьми в качестве его второй половинки, снабдил меня тремя толстенными папками с информацией на всех приглашенных господ. Почти все были миллионерами, хотя среди них затесались и миллиардеры, которые отдавали достаточно денег на благотворительность, но всегда требовали утвердить именно их пожертвование. Что-то на подобии, «я дал вам три миллиона на постройку жилого комплекса для бродяг, но будьте добры написать на нем мое имя с похвалами». Чтение было не из приятных, однако весьма занимательное. В папках находились не только стандартные факты о жизни. Туда так же приписывались внебрачные связи, любовники, любовницы, дети на стороне, семьи, дома и квартиры. Про бизнес, а я имею ввиду только незаконные предприятия, не было и слова. И я даже не сомневался, что мне сейчас не доверят такую информацию. Я сидел в своей скромной обители, попивая чаек и пролистывая сборник занимательных фактов с картинками. Владелец небольшой фирмы по обработке драгоценных камней, попавшийся на следующей странице, оказался завсегдатаем того клуба, где мне раньше приходилось работать. Эти пухлые щечки, лоснящиеся от жира и нездорового питания, я не смог забыть никогда в жизни. Он посещал клуб с мальчиками раза три в неделю, но ни с кем не заходил дальше минета в ВИП-зале. Поил новичков шампанским, раскуривал вместе с ними кальян, пахнущий мятой и дыней, а затем просил устраивать шоу. Однако он не был привилегированным посетителем. Как я понял, он хотел казаться богаче, чем был на самом деле. Швырялся купюрами направо и налево, когда собирал вокруг себя достаточно неопытных хостов, готовы на все ради лишней сотенки баксов, хотя после ему приходилось затягивать пояс потуже и жить впроголодь. Ладно, тут я утрирую. Денег хватало на то, чтобы жить как все простые смертные. Но вот , к примеру, обновить машину в этом году этот представитель малого бизнеса не сумеет. Благо далее попадались знакомые лица. Кое-кого я видел лишь в новостях, кого-то изредка видел в клубе в компании себе подобных. И тогда я возблагодарил бога, что меня не подкладывали под каждый денежный мешок в форме человека. Мое лицо возможно узнает пара человек из списка, но и они вряд ли наберутся достаточно смелости, чтобы признаться, где проводят свой досуг и с кем. К концу списка факты о личностях превращались в дежавю. Все, что следовало позже, я уже читал у предыдущего бизнесмена. Они походили друг на друга, как две капельки воды. Я бы оставил занудное чтение и улегся бы спать, завернувшись в пледик, но мое внимание приковала записка. Клочок бумаги, приклеенный к задней стенки папки прозрачным скотчем, исписанный ровным четким почерком. Аккуратным до жути и красивым до восторженного писка. «Чунмен, Я понимаю, сейчас для тебя все в новинку, ты не понимаешь, чего от тебя требуют. Но, убедительно прошу, прочти обо всех моих коллегах и постарайся запомнить самое важное. Это пригодится во время встреч и при личном, неформальном общении. Здесь собрано самое необходимое, что потребуется для того, чтобы выглядеть так, как будто ты действительно во всем сведущ. Я помню о твоей просьбе. Обязуюсь выполнить все, как только мы закончим наше представление. Если все сойдет за правду, то ты получишь даже больше. Не подведи меня. Пак Чанель.» Я перечитывал записку снова и снова, вертел то вправо, то влево, ибо не удержался и осторожно отклеил ленту, однако тайного знака или секретных иероглифов не нашел. В голове вплыло воспоминание о нашей встрече с Чанелем после моего скорого увольнения. Он ведь упомянул, что другие парни требовали от него денег. Слишком много денег. Меня передернуло. Я бы так не смог. Постоянно требовать себе все больше и больше, дабы радоваться новым безделушкам: сумкам, туфлям, куртками или даже машинам. И все же… Сколько таких же подставных «мальчиков» было до меня? Недолго думая, я натянул поверх пижамки с уточками вязанный кардиган, подвязал падающую на глаза челку резинкой, и вышел в поход до чанелевской спальни. Шел я как обычно по стеночке, цепляясь за каждый выступающий подоконник или крупную и тяжелую тумбу, так как по мраморному полу я не научился ходить сам. Как назло, путь предстоял длинный. Когда впереди замаячила лесенка из трех ступенек, я перекрестился и поматерился, и в итоге сполз по ступенечкам на попе. Очень не хотелось заработать себе новый синяк. Из тонкой щелки, оставленной в приоткрытой двери, выбивалась тонкая светлая полоса, означавшая, что хозяин не спал. Чанель сидел на краю постели, водя босыми ступнями по прохладному полу, держал у уха мобильный телефон и откровенно начинал раздражаться от слов, произносимых кем-то в трубке. - Ну что там еще? – раздалось из-за двери, - Как это они отказались с нами сотрудничать?! А почему? Я чего-то не понимаю, или вы сейчас пытаетесь мне объяснить, почему мы не получили шестимиллионный контракт?! Да какого хуя?! Нет, мне абсолютно все равно на то, что произошло в вашей семье и по какой причине! Если вы подозревали, что можете не успеть, то обязаны были предупредить руководство и сотрудника, замещающего вас! И что-то я не вижу письма в своем почтовом ящике с уведомлением! Последовала долгая минута молчания. - Вы же знаете, что я на это отвечу! Мне все равно! Не пытайтесь прикрыться своим ребенком! Сейчас мы не должны обсуждать режущиеся зубы вашего сына! Если к завтрашнему утру контракт не будет составлен так, что и комар носа не подточит, то вы будете жить на пособие по безработице! У вас на это есть, - Чанель перехватил телефон другой рукой, чтобы посмотреть на циферблат наручных часов, - Прекрасно, до того момента, как я перешагну порог офиса, у вас есть двенадцать часов. Этого достаточно для составления прекрасного договора. Но, если его завтра не будет или фирма откажется с нами сотрудничать, пеняйте на себя. Я дал вам возможность продвинуться по карьерной лестнице и, соответственно, рассчитываю на отдачу сполна. Все, закончили… Пак Чанель потер переносицу и опустил разгоряченный аппарат на прикроватную тумбу. Посчитав этот момент подходящим, я постучался. - Что, блять, всем сейчас надо?! - Это я… - промямлил я, потупив взор. - Прости, если помешал… Я могу уйти. - Бекхен? Нет..нет..все в порядке, проходи, располагайся… - Эм… Прозвучит очень тупенько, - пробубнил я, забираясь на хозяйскую кровать и усаживаясь по-турецки. - Но…Чанель, сколько парней тут было до меня? Видели ли их твои коллеги? Должен ли я что-либо о них знать? - Не знаю… - ответил мне бизнесмен, раздеваясь на ходу. Правда, он все еще не снял перчатки. - А мне все же интересно… Они – такие же как я? - В смысле? - Ну…Из борделя? - Нет. Честно говоря, ты первый из столь пошлого места. И тебе там точно не место, - Чанель остался в простой хлопковой майке и поспешил стянуть перчатки из телячьей кожи, слегка поморщившись. - Черт… разнылись опять… - Я знаю основы массажа, - зачем-то брякнул я. - В общем, до тебя здесь с серьезным намерениями заработать было двое. Один – мой почти партнер. Мы действительно встречались и намеревались жить долго и счастливо, пока он не узнал, что для сотрудничества фирм мне необходим брак, - брюнет вновь вернулся к постели, занимая место возле меня и протягивая покрытую мелкими шрамами ладонь. - Его будто подменили. Он стал планировать все расходы, требуя с каждым разом больше: тут не та ткань, не тот размер кристалла, не те диски у машины. Я сам не выдержал и отправил его к родственникам, сославшись на разногласия. Благо, тогда мы не объявили себя парой и не светились на публике. - Оу…С ним все в порядке? - Да. Он абсолютно счастлив. Нашел в родном городе парня, живет вместе с ним и больше не вспоминает обо мне, - Чанель скривил губы, стоило мне надавить на нывший сустав. - А второй кто? - Мой бывший работник. Он подрабатывал в моем доме вместе с Кенсу, пока я не предложил ему с дуру стать моим прикрытием для публики. Ему не столько понравилась идея, сколько возможность заполучить невиданное количество денег. Спустя две недели он уже чувствовал себя полновластным хозяином всего, что здесь есть, а на все претензии рвался стягивать с себя штаны и предлагать секс. Ему не претило стоять на коленях в коридоре или в беседке в саду, или на кухне, или лечь животом на мраморный пол. Сначала я прекращал его попытки, делая вид, что смогу сделать из него приличного человека….Но…Потом в срочном порядке пришлось избавиться и от него. - Ч-что? – переспросил я, параллельно продолжая массировать кисть Чанеля. - Не бойся, - усмехнулся он. - Я отправил его в круиз по миру. Он вернется на родину через месяц-другой. Пока повеселится на круизе, где все включено. Это обошлось мне дешевле, чем содержать его… - Мда, печально… - Теперь ты видишь разницу? Я непонимающе уставился на работодателя. - Бекхен, ты единственный из них, кто еще ни разу за все время не спросил меня про деньги, не попросил у меня денег, ничего не требовал, не приходил с претензиями насчет работы слуг и прочего. Бекхен, ты – не продажный. Ты готов зарабатывать, но не продаваться, а в наше время, это важно… Черт подери, Пак Чанель. Кажется, ты мне сильно нравишься.