Откуда он узнал, чёрт возьми? Откуда? Как он мог оказаться таким шантажистом? Что он планирует делать дальше? А что, если в конечном итоге он потребует что-нибудь из рамок вон выходящее? Да как он узнал, в конце концов?
***
Аму вся красная забежала в один из кабинетов, в котором её всё ещё ждали Тсукиёми и Фудзимото. Юсао, театрально уперевшись одной рукой в парту, а другой поправляя стрижку, сгримасничал ужасно недовольный вид. — Господи, ну наконец-то ты заявился, Ямадзуки! Я уж думал, мы до ишачьей пасхи будем тебя с этой проволокой для икебаны ждать! Хех, а он неплохо держится для человека, который только что узнал чужую тайну. Уже десять минут, как никому меня не выдаёт. Браво, Юсао. Браво, урод. — Да-а-а, пришлось столкнуться с некоторыми проблемами. Так, проблемками, можно сказать. — Ну-ну, ты смотри, не наживай себе слишком много врагов. А то, — глядишь, и получишь удар под дых, от кого не ожидал. Поаккуратнее там! От кого-от кого, а уж удар в спину я могу получить лишь от тебя, Фудзимото Юсао. Думаешь, я этого «не ожидаю»? Да от тебя теперь можно ожидать всего что угодно, шантажист! — Хех, в следующий раз непременно воспользуюсь твоим советом, сосед по комнате. Ну, что же, начнём собираться? — Всё это время, пока Аму и Юсао «мило» беседовали и кидали друг на друга косые взгляды, Икуто стоял, уперевшись спиной в стену и сложив руки на груди, ничего не понимая. «И что могло произойти с этими двумя за десять минут? Думают, если они не кидаются друг на друга с кулаками, то я не замечаю их испепеляющих взглядов? Или же считают, что раз я молчу, то не обращаю на них никакого внимания? Надо бояться тех, кто мало говорит и много думает, глупцы.» — Задумавшись, синеволосый нечаянно задел локтем фикус, стоявший на подоконнике, и тот с огромным грохотом шлёпнулся Фудзимото на ногу. Звук бьющейся керамики, рассыпанная земля на полу, безжизненный по вине Тсукиёми труп фикуса и крики Юсао. — Во-о-о-оу! Юсао, прости, я не специально. О, нет…О, да-а-а! — Пронеслось у Хинамори в голове, да так, что она чуть не выкрикнула это вслух от восторга.
Судя по лицу Фудзимото, он прекрасно догадывался, о чём «Ямадзуки Даичи» думает на данный момент. Хотя, тут и догадываться не нужно было — врят ли адекватный человек, смотря на такой инцидент стал бы вместо того, что бы помочь, расплываться в сумасшедшей улыбочке. — О чём задумался, Даичи? Неужели о розовых единорогах? Иначе я просто не вижу причины стоять и лыбиться в таком момент! — Кажется, каштановолосый начинал понемногу закипать из-за радости своего врага. — А? Что? А-а-а, ха-ха, да нет, вы не подумайте. Я просто вспомнил один случай… Короче, на меня так же однажды в детстве кактус грохнули, вот! — Что-что, а выкручиваться девушка умела… — А, ну, тогда я пойду в уборную, приведу себя в порядок. — Юсао, может, тебе всё же помочь…? — Тсукиёми чувствовал себя виноватым за это. — Да не, спасибо. Подойдя к Хинамори и ненадолго сбавив шаг, Фудзимото заговорщеским тоном прошептал ей: — Так на тебя ка-а-актус упал, да? Прямо на голову, что ли? Хех… То-то я думаю, отчего ты такой дурой непонятливой выросла. — С этими словами Юсао обошёл Аму и, вновь ускорив шаг, скрылся из помещения.Вот ведь козёл…
— Даичи, так вы с Юсао пособачились? Как вы успели за десять минут-то, а? — А? Что? Ха-ха, да-а-а, появились некоторые разногласия. Захочешь — и за две минуты убить кого-то успеешь. — Чёртовы скорострелы, хех. Стоп, сейчас не об этом. Мы вообще собираемся готовиться к параду или нет? У нас времени-то осталось… — взглянув на наручные часы, Икуто побледнел, — две минуты?! Быстро гони за Фудзимото и крикни ему, чтобы он там поторапливался! В крайнем случае после парада скажет, что землёй измазался, когда букет собирал! Ну, что ты стоишь, уши развесив? Быстро!!!Ей богу, всё окружающее меня общество возомнило себя царями!
***
— Итак, на этой ноте наш конкурс букетов, прошу прощения, — икебан подходит к концу! Сейчас мы выясним, кто же из команд заслуживает кубка победителя в ежегодном параде цветов! Ученики школы «Сейо», перед вами стоят контейнеры. Пишите на листочке названия той команды, которая по вашему мнению заслуживает победы, и опускайте в соответствующий контейнер! Потом у обеих школ будет двухчасовой перерыв, после которого команда учителей объявит победителей и вручит дипломы и кубок. Что же, пока семпаи подсчитывают голоса, а ученики расходятся по всему школьному двору и академическому корпусу, можно в одиночку побродить по оранжерее…***
— Ну и что ты тут забыла, недопарень? — Что-о-о? И ты здесь?! — Здесь вопросы задаю я. Снова хочешь поржать надо мной, или в этот раз решила сама что-нибудь в меня бросить? — Это ТЫ у меня спрашиваешь?! Может я и «недопарень», как ты выразился, но я-то хотя бы девушка, и мне позволительно любоваться всеми этими цветочками! А вот что ТЫ здесь делаешь — это другой вопрос! — Ты глухая или тупая?! Тебе до сих пор неясно, что в любой момент я могу спалить всю твою контору к чёртовой матери?! Что ты тогда будешь делать?! Объяснишь всё тем, что ты просто не знала, что припёрлась в мужскую академию? Скажешь, что думала, мол тут просто девчонок мало, а?! — А по-моему, милый мой, тупой здесь только ты один! Неужели ты так и не понял, что я не собираюсь плясать под твою дудку и не буду бегать по твоим приказаниям, как собака на побегушках?! Хочешь рассказать всему учебному крылу — милости прошу! Ты же сам себе и сделаешь хуже: обо мне-то все забудут, а вот ты завоюешь репутацию человека с языком без костей!!! Ты этого добиваешься?! Да пожалуйста! Скажу сейчас и буду повторять ещё много раз: я тебя не уважаю и, уж тем более, не боюсь! Ты — человек, который сгниёт в обществе!!! Юсао ожидал каких угодно слов от этой девушки, но уж точно не этих. Приготовившись что-то крикнуть поперёк ей ещё во время того, как Аму на него кричала, парень было собрался… но, дослушав последние слова, замолк. Это было, словно удар ножом. Вроде бы, она ляпнула это сгоряча… Но, само осознание того, что тебя УЖЕ считают отребьем общества, сильно полоснуло его. Никто из них не ожидал, что дойдёт до такого. — Думаешь, тебе всё позволено…? — По моему мнению, ты считаешь точно так же. — А что, если я прямо сейчас пойду и действительно расскажу об этом всей академии? Тебе станет легче? — Мне нет, хотя, в общем-то, тебе тоже. Ведь само осознание того, что ты уже подставил человека и тебе больше некем манипулировать и того, что чужих тайн ты больше не хранишь, опустошает. Думаю, ты и так в скором времени сорвёшься и расскажешь обо мне всей академии. — Считаешь, что такая умная и можешь просчитать все чужие ходы? Думаешь, ты такой психолог прекрасный? — Не думаю, а знаю. На счёт психологии я, конечно, не уверена, но вот мысли твои прочесть смогу. До того, как я поступила в эту академию, я много лет отучилась в школе «Сейо», где была ещё и защитником. Я была Джокером — козырной картой. И негатив с людей убирала я. Я прекрасно понимала все их обиды и беды. Прекрасно осознавала то, как им тяжело. И старалась их утешить. Но, поверь: все эти люди, пусть и носили в себе некоторое время негатив, всё равно оставались и останутся чудесными людьми с внутренним миром, наполненным собственными радостями и грустью! А ты, раз тебе больше заняться нечем, как девушку шантажировать, не имеешь никаких больше дел кроме этого. Следовательно, вся твоя радость — в оскорблении и подчинении! — Ч-ч… что-о-о?! — А вот тут Юсао по-настоящему вспылил, потому что осознавал, что Хинамори от части говорит правду… Точнее, не хотел этого осознавать. Ну никак. — Хватит пускать дым из ушей, малолетний злой подросток. Ты даже не личность. Если всё то, что я сказала, действительно является правдой, то ты — не живёшь. Ты просто существуешь. На этом всё. Пойду, прогуляюсь в более тихом месте. — С этими словами Аму вышла из двери оранжереи и скрылась где-то среди деревьев школьного парка.***
Хинамори сидела на скамье в парке, размышляя о прошедшем скандале…Вполне возможно, что я очень сильно переборщила. Но, раз уж на то пошло, я была обязана поставить этого морального урода на место. Все люди, подобные этому должны знать, что им дозволено далеко не всё.