***
— А почему именно контактный зоопарк? — спросила я, почесывая за ушком самого ленивого кролика. — Ну, как, говорят же, что лучшие антидепрессанты — это котики! Ну, там, и другие милые зверушки. — Ага, а еще говорят, что котики и сиськи — правят миром! — я не смогла сдержать свою иронию, рвавшуюся из всех щелей разума. — Виктория! Как ты можешь так выражаться! — очень грозно заявил мне Давид, при этом еле сдерживая смех. Но я, тем не менее, смутилась. — Это всего лишь цитата! — попыталась оправдаться я, уже сообразив, какую несусветную глупость ляпнула. — И в какой же такой литературе ты набралась подобных цитат? Я, пожалуй, пересмотрю свое решение о привлечении тебя к написанию текста моего доклада. А то еще понавставляешь мне таких «цитат», и все научное сообщество попадает со стульев от моей речи. — Зато тебя точно запомнят! — тут же нашлась я. Мне уже давно стало ясно, что этот человек на восемьдесят процентов состоит из сарказма и на двадцать из всего остального, поэтому рядом с ним надо всегда находиться в боевой готовности. Моя реплика оказала на него неожиданное действие: он вдруг согласился! Сказал, что я права и перестал меня троллить. Интересно, это можно считать моей победой, или же такая внезапная капитуляция — это его очередной хитрый ход? — Эх, жаль только, что котиков здесь нет… Так что, боюсь, терапия все же может не достигнуть цели. — Ну, вообще, есть у меня один котик на примете. Но только он у меня дома. Я поняла, что снова сморозила глупость, заговорив о котах. И почему все мои реплики сегодня бьют мимо цели. Сообразив, что еще немного и меня пригласят в гости, я решила отступить, пока не поздно. Я еще не готова была идти к нему домой. Нет! Я не могу! Ни за что!***
Спустя полчаса я уже была в гостях у Давида. Мы целомудренно сидели в зале на диване, а на коленях у меня сидел невероятно пушистый белый кот. Маркиз оказался очень своенравным, долго присматривался ко мне, принюхивался, казалось, что искренне высказывал свое кошачье «фи», но, в конце концов, все же улегся у меня на коленях и даже заурчал. — Кто ты такой? — взглянув на Давида, неожиданно сорвался с моих губ вопрос, который я уже давно хотела ему задать. — Я — обычный аспирант, который учится с тобой на одном потоке. — Но почему я не встречала тебя раньше? — Наверное, просто, было еще не время… — Возможно. Но, как так получилось, что в студенчестве мы с тобой ни разу не пересеклись. — Наверное потому, что я учился в другом вузе, сюда я только в аспирантуру поступил. — И откуда ты такой взялся? — Сложно объяснить. Но ведь и ты сама буквально свалилась мне как снег на голову. — Не на голову, а в руки. — И все же, ты это сделала как нельзя вовремя. На этом он многозначительно замолчал, задумался о чем-то своем. Я тоже появилась в его жизни вовремя? Интересно, что он имел в виду? Первой моей мыслью было, что у него тоже разбито сердце, как и у меня. Но эта версия совсем не вязалась с его жизнерадостностью. Значит тут что-то другое, решила я, но продолжать мысль не стала, захочет — сам расскажет. — Ну, что, может какой-нибудь фильм посмотрим? — наконец, решился предложить Давид. Да, наверное, это было бы наилучшим продолжением вечера. — Давай, а что будем смотреть? — поддержала я идею. — Ну, можно какую-нибудь романтическую комедию, например? — Ой, нет!!! Только не романтическую! — тут же запротестовала я. — Как? Ты не любишь романтику?! Какой ужас! Что ж ты за девушка-то такая! А я так надеялся получить сегодня небольшую дозу розовых соплей и рыданий в подушку… — неожиданно расстроенно запричитал парень. Но меня ему уже было не провести: — Ты что, издеваешься надо мной? — Конечно, нет! — заулыбался парень. — Но и романтичных фильмов у меня тоже нет. — Знаешь, мне куда больше нравятся комедийные боевики! Есть такие? — Как на счет «Мстителей»? — Отличная мысль! — Я тебя обожаю, — не выдержал Давид и чмокнул меня в нос. Надо же, какая приятная реакция. Хорошо, что я в ответ не произнесла вслух, что «я обожаю Тора». А то испортила бы такой романтичный момент. Давид запустил фильм, а сам пристроился рядом со мной на диване, приобняв за плечи одной рукой. Я прижалась щекой к его груди и украдкой посмотрела на него снизу вверх. Я не знаю, что со мной произошло в этот момент, но я вдруг не удержалась и сама его поцеловала. Мне нужно было ощутить поцелуй мужчины на своих губах, я должна была почувствовать себя желанной, я хотела изгнать из своей памяти воспоминание о сочувственном взгляде, которым окинул меня сегодня Вадим. Хуже этого взгляда не могло быть для меня оскорбления. Давид отреагировал мгновенно, почти сразу же он перехватил у меня инициативу. И вскоре я почувствовала, что поцелуи становятся все глубже и интимнее. Каким-то незаметным образом обоюдные ласки подводили нас к той черте, после которой возврата уже не будет. Но готова ли я к этому? Давид самозабвенно целовал мою шею, спускаясь ниже к груди. Он приподнял мой джемпер и его руки коснулись моей обнаженной кожи. Мне не хотелось, чтобы он останавливался, мне нравились его прикосновения, но я должна была его остановить, пока это все не закончилось очередной порцией самокопаний и рыданий в подушку. И в этот момент я почувствовала, как острые кошачьи когти впились в мою ногу. Это привело меня в чувство, и я открыла глаза, вырываясь из нирваны. На экране телевизора что-то происходило. И хотя мне уже, по большому счету, не было никакого дела до фильма, но это был повод, чтобы прекратить столь опасную для меня игру. Нет, нельзя было изгонять мысли об одном человеке при помощи другого. Это бесчеловечно по отношению к обоим. И, как ни странно, Давид принял перемену моего настроения без единого вопроса, и сам тоже остановился. Мы просто досмотрели фильм, лежа с ним в обнимку на диване, а потом он проводил меня до общаги. На этом, такое необычное для меня свидание было окончено.