On-line одну жизнь назад

Я не знаю, что со мной не так, но я люблю уроки по Истории Магии. Да, может быть, Профессор Бинс и скучно читает лекции, но сама история от этого скучнее не становится. Я обожаю читать о восстаниях гоблинов, восхищаться доблестью средневековых волшебников и просто изучать прошлое. Там ведь масса интересного! Но что-то в тот день со мной было совсем не так, потому что на лекции я самым наглым образом спала. Дело тут было даже не в сладком чарующем и убаюкивающем голосе призрака и не в том, что тема была не такая уж и интересная («Экономические взлеты и падения английской Гоблинской биржи во второй половине XVIII века»). Скорее в том, что накануне мы с Ноэлем здорово напортачили, здорово посрались, а потом здорово схлопотали по здоровому наказанию. Чтобы было до конца понятно: Ноэль Хопкинс — этот мелкий придурок, был моим однокурсником и моим вечным камнем преткновения на уроках, которые у нас проходили совместно с Гриффиндорцами. Сначала их было не так уж и много: теоретические и практические занятия по Заклинаниям у старины Флитвика и Трансфигурация. Половину уроков все еще вела госпожа МакГи, будучи не в силах расстаться с преподавательской кафедрой даже находясь в директорском кресле. Другую половину вела новый преподаватель — Профессор Кеннет — она же занимала пост декана Гриффиндора. И все бы было ничего, но наш курс забрала МакГи. И, несмотря на то, что моя фамилия была ей очень хорошо знакома, мне показалось, что она жутко меня невзлюбила. А может быть, это было как раз из-за слишком хорошего знания моей фамилии, но, в принципе, причина ее недовольства моими академическими успехами была не так уж и важна. Важно было то, что на ее уроках мне доставалось примерно так же, как легендарно доставалось когда-то дяде Гарри на зельях. Хотя, может быть, биографы и преувеличивают, я без понятия. Ну, короче говоря, еще на первом курсе на одном из занятий она подсадила меня к отличнику Ноэлю, рассчитывая, что это мне типа как-то поможет. Хрен там. Ноэль тут же начал строить из себя великого профессора, и меня это жутко взбесило. Но МакГи настояла на том, чтобы мы работали вместе. А чуть позже, как по сговору, нас поставил в пару и Флитвик. Уж от кого, от кого, а от него я такого предательства меньше всего ожидала. Беллз надо мной угарала, как только могла, а вот мне было вообще нихрена не смешно. К третьему курсу я этого козла уже всем сердцем ненавидела, что, впрочем, было взаимно. Я не про Флитвика, я про Ноэля, конечно. Потом мы начали выбирать новые предметы, и надо же было случиться такому дерьму, что я и Ноэль выбрали одно и тоже! Концентрация его присутствия в моей жизни начала превышать все установленные нормы. Слава Мерлину, работать в паре на Нумерологии и Древних рунах было не нужно, так что, каким-то образом мы оба еще справлялись. А вот на шестом курсе, когда мы сдали С.О.В. и начали заниматься без разбивки по факультетам, вот тут все стало совсем хреново. Потому что на Травологии, к примеру, Стебль настаивала на том, чтобы у каждой девочки в паре обязательно был мальчик, ибо для некоторых растений требовалась довольно грубая мужская сила. Ну, не трудно догадаться, кто пошел со мной в пару. Хотя, лукавить не буду, я отказываться не стала. После пяти лет совместного обучения мы, конечно, друг друга все еще бесили неимоверно, зато успели сработаться до такой степени, что нам почти не надо было разговаривать. Это был плюс. Но после тех же пяти лет совместного обучения Ноэль вырос и вместо просто придурка стал высоким, сильным и, чего греха таить, симпатичным придурком. Это был минус. Самый большой минус заключался в том, что все наши однокурсники по какой-то, хрен знает, какой причине думали, что между нами обязательно что-то уже было и есть, либо наклевывается и вот-вот будет. Беллз миллион раз пыталась выпутать у меня подробности наших феерических отношений, а Ариана какое-то время вообще меня избегала. Позже я узнала, что она в Ноэля была влюблена и ревновала его ко всем подряд, а ко мне временами особенно. Такое себе положение дел. На первый урок по Истории Магии Ноэль не явился. Я против этого не возражала, все еще была зла, как соплохвост. Историю Магии мало кто изучал на старших курсах: Бинса выдерживали только самые стойкие. Ну, или люди с прибабахом, такие, как я. На нашем курсе, к примеру, сюда ходило всего семь человек. А когда Фред сдал С.О.В., так у них этот предмет вообще никто не выбрал. Чего Хопкинс поперся на Историю Магии, я до сих пор не могу понять: он спал на лекциях, с самого первого курса. Хорошо, если спал. Чаще он резался во взрыв карты с Арианой или своим дружком Джейком или вовсе прогуливал. Но С.О.В. сдал на «Выше ожидаемого». Удачливый засранец. Но так или иначе, теперь мы с ним сидели вместе и у Бинса тоже. Тут уже причина просто была в том, что из Гриффиндора туда кроме Ноэля больше никто не ходил, а три человека из Слизерина всегда садились вместе, как и двое пуффендуйцев. У нас просто выбора не было: Бинс не любил, когда народ «растекался» по классу. Прозвенел звонок. Я спросонья дернулась и смахнула со стола чернильницу, но вместо того, чтобы упасть и разбиться, она на миг зависла в паре дюймов от пола, а потом аккуратно снова взлетела вверх и плавно опустилась на место, не разлив ни капли содержимого. Ноэль демонстративно убрал палочку в карман мантии, швырнул свой рюкзак на стол и плюхнулся рядом со мной на соседнее место: — Не слышу благодарности, Уизли, — весело хмыкнул он вместо приветствия. Он всегда был веселым. Меня это бесило, особенно по утрам или сейчас, когда я дико хотела спать. Впрочем, у него под глазами тоже красовались синяки, так что я была вполне удовлетворена: — И не услышишь. Где ты был? — У МакГи, справлялся о нашем пути в ад. Сегодня в девять мы идем к Лонгботтому чистить котлы. Должны перечистить все. А потом, когда закончим с котлами, будем неделю убирать класс и помогать ему сортировать флаконы, зелья, ингридиенты ну всю эту хре-е-е-ень, — он нереально широко зевнул и принялся копаться в рюкзаке. В тот момент мне очень, просто нечеловечески хотелось провалиться сквозь землю. Да ладно там, сквозь землю, я была готова даже на туалет Плаксы Миртл. Он как раз должен был быть где-то под нами. — Это все ты виноват, — пробурчала я, рисуя перо карандашом на полях своего конспекта. Ноэль убрал со стола рюкзак и шлепнул на его место пару тетрадок и ручку. Конспекты нам разрешали вести чем угодно, но все контрольные и домашние задания мы все равно должны были писать перьями и чернилами. Я предпочитала с маггловскими ручками вообще не связываться: они вечно прекращали писать, как только я брала их в руки. Ноэль же ручками писал постоянно. Это меня в нем тоже немного подбешивало. — Если бы ты не была такой самоуверенной, ничего бы не было, — хмыкнул он. Я тут же рассердилась: — Ничего бы не было, если бы ты не строил из себя великого ученого! — Ничего бы не было, Уизли, если бы ты хотя бы иногда включала свои хваленые когтевранские мозги, — в свою очередь вспылил Ноэль, и, показывая всем своим видом, что больше не намерен это обсуждать, уткнулся в телефон, но я тут же выдернула его у него из рук. Хопкинс было нахмурился, но потом вдруг очень очень дружелюбно улыбнулся: — Ладно, Рокс. Давай просто разделаемся с наказанием и забудем про это. — Ты меня подставил, я подобные вещи просто так не забываю, — я вертела его смартфон в руках и ухмылялась. Его это заметно нервировало: — Слушай, мы оба облажались, давай просто признаем это. — Давай просто признаем то, что облажался ты, а из-за тебя облажалась и я тоже. — То есть, ты хочешь сказать, что мы расхерачили класс зельеварения из-за меня? — Ну, не из-за меня же! — А кто уронил эту чертову банку с растворителем? — Потому что ты толкнул меня! «Это же Амортенция, это точно Амортенция, я хочу посмотреть!» — Но, это ведь вправду была Амортенция. Я покраснела и перестала вертеть в руках его телефон. Ноэль это заметил, и вид у него сделался, как у сытого кота: — Если бы ты не начала психовать, не разбился бы ни растворитель, ни Амортенция, ни… все остальное. Тут он сам, казалось бы, немного смутился, и отвернулся. И я знала, почему. Мы оба прекрасно знали. Профессор Лонгботтом всегда назначал дежурных, и вчера была наша очередь. Дежурные не отдраивали класс, нет, этим занимались либо наказанные, либо эльфы-домовики. Дежурные сортировали образцы зелий, сданные учениками на проверку за весь день, складывали оборудование, подсчитывали количество неисправных котлов, в общем, занимались какой-то такой вроде бы нужной, а вроде бы и вообще ненужной ерундой. Обычно мы Лонгботтому только помогали, но вчера он на какое-то время вышел и оставил нас одних. Это была его большущая ошибка. Ноэль — этот любопытный кретин, решил посмотреть, что у Лонгботтома есть в личных запасах зелий, я попыталась его оттащить от шкафа, потому что не хотела, чтобы Лонгботтом застукал за этим его, а досталось бы нам обоим. Короче, в процессе моего подвига я столкнула с ближайшей полки пузырек с волшебным растворителем. Он разбился, и растворитель забрызгал ближайшую мебель, в том числе и ножки шкафа, в котором стояли остальные зелья и в котором как раз рылся Ноэль. Шкаф то мы успели удержать, а вот сраную Амортенцию Ноэль выронил, и она тоже разбилась. Если быть краткой, то я никогда в жизни, даже в кошмарном сне не хочу вспоминать, что творилось дальше. Амортенция была просто ахренеть, какой мощной, и нам с Хопкинсом хватило одних только испарений, чтобы… ну, потерять контроль. Мы, как ополоумевшие кролики, ринулись друг к другу, выпустив злосчастный шкаф. Шкаф рухнул. Зелья поразбивались. В этом было хорошо только одно: мы с Ноэлем опомнились и вместо того, чтобы целоваться, начали привычно друг на друга орать. И как положено в хорошем спектакле, в этот момент как раз вернулся Лонгботтом. Оставшийся вечер и еще пол ночи мы устраняли последствия этого пиздеца. Сначала мы, конечно, продолжали орать друг на друга, но под конец так задолбались, что сил у нас хватало только на то, что действительно нужно было делать. Потом мы отправились по башням. Лонгботтом настоял, чтобы Ноэль проводил меня (тоже мне, удовольствие), но нам было уже насрать. Самое хреновое случилось после. Я до конца жизни буду надеяться, что ему на рубашку попала Амортенция, потому что на своей одежде я ее, к сожалению, не нашла. Когда мы подошли ко входу в башню Когтевран, Ноэль вдруг взял меня за руку и притянул к себе ближе. Какое-то время мы просто смотрели друг другу в глаза и нихрена не понимали, что происходит. А потом, я абсолютно не знаю, почему, я вдруг подняла руку и разгладила складку ткани рубашки на его плече. Еще какое-то время мы продолжали там стоять и залипать друг на друга, но потом он как будто бы очнулся и отстранился: — Ну, до завтра. Я махнула ему рукой, но ничего не ответила. Снова прозвенел звонок, Бинс вернулся к своей кафедре и возобновил прерванную лекцию. То, что в классе стало больше на одного человека, он не заметил. Никогда не замечал. У меня в кармане завибрировал телефон. noelkhopkins: Ладно, я облажался. Довольна? Я повернула голову и очень внимательно посмотрела на Ноэля. Он на меня не смотрел. Я знала, что ему это все тоже не особо понравилось. Но все же, за пять с лишним лет обучения мы сработались. Мы очень хорошо сработались. roxanne_weasley: Мы оба. roxanne_weasley: И да, спасибо за чернильницу. Ноэль рядом усмехнулся, отложил телефон и взял в руки ручку, чтобы писать конспект, который потом я у него переписывала. Я через какое-то время снова уснула. Я знала, что с таким партнером я могу себе это позволить.