Наемник по вызову

Вампир, хоть был и пьян но удачно нас перенес. Мы оказались (как тролль выяснил на карте), почти возле нужного нам замка. Спасать графа никто пока не спешил. Я решила постирать вещи: футболку, бриджи, нейминговский трикотаж, то бишь порты, ну и куртку. А щеголяла я в длинной рубахе. Озер тут до фига! Куда не плюнь озера, речек больших нет, иногда попадаются маленькие речушки. Мы остановились возле озера Жеклин. Я стирала, и меня очень сильно мучил этот вопрос. Тролль подошел ко мне, и внимательно смотрел за процессом стирки. — Гулливер, а почему Жеклин?— спросила я. — Ну, история как бы у него есть...— начал было тролль.— Я её уже точно не помню... — Ну....!!!! — Ладно, короче говоря, было дело так. Много веков назад, когда не существовали называния Нейминг, Хоорст, Озерные города, и так далее, здесь были маленькие княжества. Но вот сюда пришел с несметным войском кровожадный завоеватель Хогил Тируиский, из теперешнего Луйствайт. Он взял город приступом, жителей перебил, не пощадив ни женщин, ни стариков, ни младенцев, а имущество — разграбил. Спастись удалось немногим. В их числе был и сын последний сын тогдашнего князька Голий и его возлюбленная Жеклин. Спасаясь от преследователей, весь израненный, истекающий кровью Голий со своей бабой бежал на север, Озерных городов через полноводное озеро Талиш, пробирался через непроходимые леса, болота и топи. И, наконец, вышли они на берег большого и прекрасного озера. Омыла сына князя и своего возлюбленного девка озерной водой раны, и они тут же зажили. Напился воды из озера, и у него прибавилось сил, а в сердце поселилась надежда на лучшее будущее и любовь к этому, тогда еще дикому краю. Пришедшие с Голием люди стали вырубать лес, строить жилища, сеять хлеб, ловить рыбу, собирать мед диких пчел. И вскоре возле озера возник княжеский дворец, вокруг него раскинулось селение. А озеро никак не могли придумать название. Ну а потом дали,— ответил Гулливер. — Получается, из-за того, что возлюбленная Голия не дала ему умереть, он в честь её и озеро назвал,— сказала я, выкручивая одежду. — Та нет! Она в этом озере утопилась, а Голий себе потом новую бабу нашел. Да и не называл он в честь её озеро, это уже люди придумали, — сказал тролль. — Жизнеутверждающая и романтичная история,— сказала я. — А то! Так я пошел спать!— сказал он и удалился. Гулливер лег на плащ-подстилку, а Айван в это время готовил завтрак. Спать мне не хотелось, хоть мы и не ложились со вчерашнего. Настойка легкая и сладкая, но потом как накатывает и сшибает с ног. Но это так... Мне лично после четвертого стакана вообще колпак с несло! Чего в том трактире только не было...! И песни пели, и загадки загадывали, и танцевали, заводили беседы на тему «ты меня уважаешь?». Плюс этой настойки, что на утро ты бодр и свеж! Хм... что ли после стирки посветить киевским телом? Хоть позагораю...! А то ведра с таскай, бревна таскай, на кладбище вурдалака убей, а еще баньши заодно тоже убей, потом великан тоже чего-то разбушевался.… Так и прошла половина лета! Осталось только пару летних деньков. А потом и осень… Многие с моих друзей станут студентами, кто-то работать пойдет, а кто-то с Киева переедет и с Украины вообще. А я здесь останусь навсегда.… Наверное, все меня уже похоронили… как же это все глупо-то со мной получилось! Может здесь кроется какая-то воля всех богов или самого мирового мироздания… Я точно не могу ответить. Этот мир даже в чем-то идеальней чем мой, хоть я тут точно сказать кто враг а кто друг, хоть мне в каком-то смысле и тут больше нравится чем дома, но я здесь чужая…Конечно, тот барьер в виде научно-технического прогресса немного преодолен, и я ко всему привыкла, научилась многому, ну кроме как готовить.… Но этот мир открыл мне глаза на то, что как же мы зависимы от научных открытий. Мы ведь перестали чему-либо удивляться и видеть вокруг себя! Никто уже не радуется теплому осеннему солнышку, все уже не слышат музыку шелеста трав в лесу, как же красива летом речка, как красиво падает снег, в свете фонаря… Мы все эти прелести природы продали, взамен этого закупорились в кокон своих страстей, желаний и нравов. Мне тоже трудно из него было из него вылизать, ведь если я этого не сделала, мир бы меня в себе бы растворил… Стирка закончена! Где бы только вещички развесить…? Подходящего места для этого дела как-то маловато, где-то у меня в сумке была веревка.…Окликнув оборотня, я его попросила поднести сумку. Он быстро нашел оный предмет в непонятной груде вещей, потом отряхнул сумку от песка, также быстро подбежал ко мне и кинул сумку к моим ногам. И на фига её нужно было отряхивать? Я открыла ногой сумку, осталось только каким-то образом засунуть руку, чтобы вещи, которые у меня в руках не упали, а то потом перестирывай их, а у меня на это настроения нет. Забросив вещи на плечо, я аккуратно присела и свободной рукой начала поиски веревки. Вспомнив то, что можно загадать нужный предмет, и он сразу же найдется, я так и достала веревку. Идей как таковых не было, хотя можно вновь попросить Айвана… Что я и сделала. Оборотень снова кинул приготовление каши, дабы мне помочь. Он ловко и прочно привязал веревку к кустам, параллельно рассказывая мне про свою маму. Я учуяла запах гари. Тролль, который само ближе всего находился возле места приготовки, подскочил и мигом давай мешать кашу. Закончив процесс мешания, он зло посмотрел в нашу сторону. Не увидев в наших глазах расскаивания за случившееся, Гулливер смачно плюнул и снова лег спать. — Подумаешь, чуток каша пригорела, — после долгого молчания сказала я. — Угу, Вел… — Вот почему Вел?— недоуменно спросила я. — Ну… — Ладно, ты не знаешь полного псевдонима, но он ведь знает!— тыкнув в спящего тролля, сказала я. — Кого Гил знает?— переспросил Айван. — Какой Гил?— не поняла я. — Как какой?! Вот же он!— оборотень указал пальцем в спящего Гулливера. — Что-то я в этом мире явно не понимаю…— пробормотала я.— Ведь если сокращать, то получиться Гуль. — Да нет…! Для созвучности сокращенного имени есть одно важное правило. Его каждый малец-то знает! — Айв, я же с другого мира… — Извини, я все время об этом забываю. У нас принято по правилу, что если мужское имя в сокращенном виде похоже на женское, то нужно поменять одну или две буквы, чтобы вышло мужское. Гуль, согласись, как ты говоришь, тянет на женское имя,— объяснил оборотень.— А какое твое имя? — Валера,— ответила я. — Если сократить, то получиться Вал, а это мужское имя, деве негоже иметь мужское имя, её замуж тогда не возьмут,— ответил Айв.— Именно поэтому тебя все называют Вел. — По замуж ты конечно загнул, я только оттудова, и обратно пока не собираюсь! — сказала я.— И мне кажется, что пора есть. Кашу мы ели прямо с котелка. Она очень горячая и вкусная! Хоть и присутствовал легкий вкус гари. Но мне лично как-то оранжево, главное, что съедобно. Когда мы закончили трапезу, помыли, а точнее отскребали котелок, помыли посуду, начали военный совет. Я достала из сумки, и разложила перед нашими ясными очами карту. Тролль прикидывал себе в уме как нам побыстрее добраться до нужного места. Я ему не мешала, ведь он же лучше местность знает чем я, а то я могу завести так, что и собаки и магия никакая не найдет. — Мне кажется, что лучше через южные озера добираться,— молвил тролль. — А чего так?— поинтересовался Айв. — Как там говорил твой муж-то бывший?— спросил меня Гулливер. — Орлиная усадьба,— ответила я.— По словам Лорика, это графское угодье. Глава семьи умер относительно недавно, а перед этим погиб законный наследник. Все деньги получила капризная дочка. Вампир говорил, что пошла молва, будто она влюбилась в своего нового слугу. И чует моя левая нога, что это наш граф. Так же она ищет того кто бы смог найти в её пышущем здоровом организме хворь неведомую. — И что ты предлагаешь?— спросил тролль. — Прикинуться лекарями, начать её лечить, от неизвестно чего, далее найти неизлечимую болезнь в Алике. За страшить графиню до самой смерти, потом забрать на лечение графа, и скрыться во мраке ночи или в светлом дне,— изложила свой план я. — Как всегда предлагаешь что-то непонятное. — Гулливер, а ты можешь предложить что-нибудь получше?— поинтересовалась я. — Нет,— ответил он мне.— Но мы же наемники вместе с тобою. Мы же можем вдвоем половину её людей сложить! — Мне кажется, кто-то забыл кодекс наемников…— сказала я. — Причем тут кодекс? — Притом! Я не разбойник! Я наемник! Эти правила создавались веками, и никто никогда их не переступал! Если ты хочешь быть в Гильдии, тебе придется придерживаться кодекса. Это самое важное правило! Тролль посмотрел на меня с уважением. — Побольше, таких как ты и твой отец!— молвил он. — И посуди сам, ну придем мы туда втроем. Ну, побьем мы уйму народа, но ведь не всех, и мы очень сильно устанем. Нас ведь убьют… — Зато мы погибнем смертью наемника! И вообще, не могу я понять, зачем нам этот граф?— ответил и спросил Гулливер. — Это долгая история, — отмахнулась от этого вопроса я. Мы договорили обо всем. Сейчас у нас предстоит задача это добраться до графства, потом разузнать про неё в городе, далее внедриться к ней в доверие. Первых две задачи просты как табурет, а вот вторая сложноватая… Лореальн описал её очень негативно, позитивных отзывов я как-то не слышала, или же просто пропустила мимо ушей. Вот же девичья память! Хотя меньше пить надо….! Дорогой до Орлиной усадьбы нечего примечательного не было. Как-то все монотонно прошло и скучно. Хотя я всю дорогу ожидала какой-то да подлянки. А её все не было. Тролль тихо посапывал в седле, оборотень что-то разглядывал в руках или на руках. А я как последний неудачник умираю со скуки. И поговорить не с кем… да и не о чем.… И чего это я сомневаюсь в умственных возможностях Айва? — Айв, кто тебя спас…. Ну, оборотнем сделал? — Ну, мне спас жизнь Мендар, он из Трихоста. Там у всех такие имена... Его выгнали из странны... — А за что? — За то, что он оборотень... Здесь еще менее нормально относятся... А том сразу сжигают на костре,— ответил Айван. — Ясно... Все ясно. Только мне не понятно одно... — Что именно Вел? — А то мой дорогой пушистый друг, вдруг ей знахари с дипломом нужны... Других она не принимает...?— озвучила свою мысль я. — И что тогда? — Вот и я не знаю... Влезать в дом— это проблемы со стражей, выманить графа с замка никак тоже не возможно. В поместье графини мы должны попасть по её приглашению, а это значит нужно показать чудо действия лекарской силы. Которой у нас нет... Хотя...—я задумалась. Ведь меня Илай учил разным лекарствам. Хоть это просто от застуды и прочего, но все же, это лучше чем не чего. — Всем стоять!— выкрикнула я. Тролль подпрыгнул в седле и удивленно посмотрел на нас с оборотнем. Айван пожал плечами. — Значит так, берем, привязываем лошадей, и ищем нужные травы,— сказала я. — Я в травах как девка в мужских желаниях,— сказал тролль. — Ладно, коней постережешь! А ты Айв, со мной пойдешь, вон в тот лес,— сказала я. — Вас здесь ждать?— поинтересовался Гулливер. — Думаю, что да,— ответила я.— Ведь потом искать, как идиоты друг друга будем... — Хорошо. Я тогда вздремну,— сказал нам на прощание тролль. Кто бы мог подумать! Я повернулась в сторону леса, и зашагала по направленному курсу. Идти было непривычно после коня. Все время чувствуется, что чего-то не хватает. Айван смотрел в небо, и глупо улыбался. Я тоже посмотрела на небо. Ну, облака... И что? Эх... все-таки многих прелесть в жизни до меня не доходят... К примеру, я не понимаю восторг от какого-то дерева. Это же просто дерево. У него, как и других деревьев, простые листья, ствол, кора и т.д. И смотря на облака, я лично не понимаю, что же там такого чудесного! Нет, я могу, просто улыбнутся, подумать какой прекрасный день, и забыть про эти облака. И все, но бывают патологические романтики. Как моя подруга, для нее лес не просто лес, а ЛЕС! Я же просто иногда люблю прогулять по лесу и подумать. Но часами там торчать. Это же со скуки умереть можно. А она чего-то там придумывает (с точки зрения художника-аматора), восхищается. А я далека от этого всего. Я люблю только красивые картины, на которых изображен лес, и все, а бродить часами в нем, увольте! Одного раза хватила... Не послушали меня и бродили час по лесу уверенные, что именно эта тропа нас выведет к частному сектору... Мы зашли в лес. Сразу вся лесная живность попряталась. Так, и что же нам нужно, и от чего? Теперь предстоит самая сложная задача, вспомнить все и нечего не перепутать... А то усадьба Орлиное Гнездо, лишится своей наследницы и главы! Что ли впарить ей настойку крапивы? А что сказать, что у нее болезнь ноги и пускай втирает настойку... — Айв, у тебя сумка пустая?— поинтересовалась я у оборотня. — Пустая... — Отлично, срываем крапиву, и слаживаем веточку к веточки, потом связываем веревкой пучок крапивы. А после ложем к тебе в сумку, только аккуратно,— дала нужные указания я. Этой чертовой крапивой я обжалила себе руки. И вот почему именно она первая пришла мне на ум? И я не знаю. Думаю шесть штук крапивы, нам хватит... Далее у нас по списку идет василек! Прекрасное мочегонное и жаропонижающее! И даже легкое слабительное! Если, что скажу, что хворь выходит из организма. Я попросила Айвана собрать цветочки, шут пятнадцать. Он угукнул и побежал вприпрыжку собирать васильки. Так, что еще можно придумать... О! Лопух! Я подбежал к хорошему, большому, молодому, кусту лопуха. Я ели- ели оторвала его вместе с корнем. Когда наружу появился корень, я плюхнулась на попу. Больно...! Айван вылетел из кустов как черт из табакерки, и напугал меня до смерти. Точно посивею мире. — Что случилось?— спросил он у меня. Крапива, которая находилась у него в руках, моментально потеряла товарный вид. Я думаю, и так сойдет... не дарить же мы ей крапиву-то будем! — Все нормально!— уверила я его.— Помоги лучше встать... Когда процесс отрывания моей задницы от земли прошел успешно, я потерла оную часть рукой. Болит зараза! Всегда мне с ней не везет... А лопух в целости и сохранности. Сейчас главное настойки сморганить, а там хоть трава не расти! Мы направились к Гулливеру, мирно спящего где-то на подстилке. Первое, что я увидела, это Тень что-то жует. Блин! Он что-то непонятное жрет! И какую-то дохлятину! Я подошла к своему коню, и посмотрела на то, что он ел. Господи! Это же мертвый заяц! Причем недавно убитый! Тень невинно посмотрела на меня, и предложил свой обед. Я с криком «ФУ!!!», начала размахивать букетом лопуха перед его конным носом, призывая к здравому смыслу. Тень сделал вид, что внял моим запросом, и дальше продолжил, есть мертвого кроля. Теперь от него нести будет как в морге! Не дай бог, нас не смогут из-за него не принять! Я его точно на сервелат пущу! Айван принялся вытаскивать кроля из пасти коня. Вот наивный! Этот засранец хрен от своего отступится! Выглядело это зрелище на подобие перетягивания каната. Только каждый раз претендент туши менялся, и предугадать не как нельзя. В конечном итоге, кроль разорвался на две ровные половины. Тень одним движением челюсти съел свою часть. Айван отдал мне вторую половину. Я на автомате взяла её в руки. А потом когда до меня дошел смысл всего, я заорала не своим голосом. И выкинула половину кроля в кусты. Тень хотел подбежать к тому кусту, но злая рука хозяйки его опередила. Я схватила коня за узды и крикнула ему прямо в ухо: — Ага, щас! Размечтался голубчик! Пойдем! Тень посмотрел на меня убийственным взглядом, но не сопротивлялся мне. Хороший конь, во всем меня слушается, даже, когда я лезу к черту на рога, он без всяких там выбрыков, покорно плетется за мной. И никогда не чего не боится. И любит меня! Как-то раз хотели его у меня украсть, так сам конокрад и вернул мне его. Правда бледный он был (конокрад конечно!), и заикался… но может это и до того было… Мы дошли до места, где отдыхает тролль. Вид у него, самый, что ни на есть умиротворенный. Я как всегда нарушила его покой. Ни чего личного, просто нужно было накормить моего коня. Я просто уверена, что он фыркал у него над ухом.… Взявши ведро, я пошла к ручейку. От самого ручейка веяло тухлятиной и тиной. Фу! Но не на меня же это будет все вылито. С добродушной улыбкой, я подошла к спящему Гулливеру, он что-то кому-то бормотал во сне. Я посмотрела на это все, вздохнув, я вылила содержимое ведра. Тролль подскочил как ошпаренный, матерясь, начал бегать вокруг места возлежания, и костеря меня. В этом мире я каждый раз узнаю о себе все больше нового. — Хватит мельтешить! И прекрати свой словесный понос. Меня он раздражает! Давай лучше делом займемся,— недовольным голосом сказала я. — Чего?! — Милый мой друг! Нам срочно нужно заняться приготовкой настоек. Так что времени нет на глупые выплески эмоций. — Вел, ты совсем страх потеряла?— спросил меня тролль. — А что по мне не видно? Готовить настойки пришлось той тухлой водой. Я думаю от этого эффект будет лучше. Долго я мучилась с крапивой. Нужно ведь её руками помять, а она же жалиться! Матеря крапиву, я попутно вспоминала, как лучше сделать чтобы крапива быстрее настоялась… Может сварить её, а сок залить в баночки. Лопух и василек так же приготовить. Один букет сего дивного растения я помяла, посмотрев в сумку, я офигела. У меня сразу сложилось впечатление, что в том лесу больше не осталось крапивы… Айван всю, её вырвал. Я думаю, не стоит всю крапиву-то использовать. Васильков тоже букетов четыре, и один лопух. Эх… что-нибудь да придумаем. Надеюсь, что в том городе или усадьбе есть красители. Так можно ведь больше всякого лекарства наделать. — Гил!— окликнула я тролля. — Чего тебе нужно?— спросил он. — Мужского внимания…— томно молвила я. — Чего???— опешил Гулливер, — Не боись! Я хоть и маньячка, но только по полнолуниям!— серьезно сказала я.— Гил, у вас тут продаются красители? — Зачем тебе?— не понял тролль. — Цвет волос твоих не нравиться, перекрашу их!— объяснила я. — Так это… — Ой, не буду я трогать твой скальп. В настойки оздоровительные хочу добавить,— сказала я. — Все шутки шутишь! Конечно, есть, с Баронства привозят торгаши,— ответил Гулливер. — Куда ж без шуток! Так, тогда мы сможем втолкнуть графине больше лекарств, и за это получить больше денег! Тролль хохотнул. Я продолжила дальше мять крапиву. Завершивши процесс по мятия крапивы, я кинула её в кипяток. Как же хорошо, что крапива не дает запах, или мне просто так, кажется…? Айван с серьёзным лицом наблюдал за моими движениями. Я ему рассказывала всяческие забавные истории про мою наемническую вольную жизнь, также я много рассказывала про Илая. Айван пришел в шок, когда я ему сказала, что почти каждый день ходила на кладбище, убивать вурдалаков. — И как же ты туда ходила одна? — Я не одна! Во-первых, со мною был Тень всегда, во-вторых, Илай всегда был рядом. Иногда я даже слышала его движения... и как он ходит...— сказала я. — Тебе было не тяжело бревна таскать? Я как это представлю, так мне жалко тебя становиться!— сочувственно молвил Айв. Я усмехнулась. — Не спорю по началу, у меня все на свете ныло, но твоя голова в ответе за то, куда сядет твоя задница. Мне Илай сразу, что от меня будет требоваться. Я согласилась. Это был единственный выход из ситуации,— ответила я. Я замолчала. Как-то больно об этом вспоминать. И почему мы люди не можем помнить только хорошее? Если так посудить не эгоистов не существует, все мы в какой-то степени эгоисты... Конечно, кто-то больше, кто-то меньше. Но все мы эгоисты! Я эгоистка, в том, что не хочу никого впускать в свое одиночество. Я сама его придумала... И за два года так к нему привыкла, что и менять не хочу. Мне так легче жить, и воспринимать мир, сквозь призму своих желаний. И только своих желаний... Да и если посудить, мало как-то в моей жизни хороших воспоминаний... Разве, что когда папа среди недели был выходной... Тогда стояла на улице солнечная осень, деревья почти скинули свои листья... И мы своей семьей пошли в лес, пофотографироваться и просто отдохнуть. Папа с мамой купили нам «Pepsi»в железных баночках. Я собирала маме букет с листиков желтых. У мамы в кошельке фотография есть с того дня, там мы с Лешей вдвоем с букетами стоим... Как же я соскучилась по ним...! Слезы потекли по моим щекам. Айван начал гладить меня по спине. — Все хорошо!— сказала я ему.— Просто как-то все не так... В моем случае и удачи правильнее говорить: где работает закон подлости, там отдыхает теория вероятности... — Как все сложно...— сказал оборотень. — Умные вещи всегда сложны для восприятия! Ну, товарищи! Подготовка настойки объявляю завершенной! Я разлила лопуховое снадобье по баночкам, завершающим штрихом было то, что я кинула в одну из баночек (их всего пять...) лапку полевой мышки. Где её нашел Гил, я не знаю... Но явно мышка сама её добровольно не отдала! Вся наша троица быстро оседлала лошадей, залила костер и отправилась в путь. Опять скучное покачивание в седле... Я понимаю галоп! Причем Тени, весь пейзаж размыт, ни хрена не слышишь, слезы текут, и свобода! Но кляча тролля быстрее помрет на дороге, чем проедет хотя бы четверть! — Можно тебя спросить?— обратился ко мне оборотень. — Смотря о чем! Если о всяких пошлостях то, пожалуйста!— ответила я. — Нет!— воскликнул Айван. — Ты чего?— не поняла я.— Чего ты кричишь, как монашка праведная глядя на голого мужика... — Я просто вспомнил твои анекдоты и не хочу более узнавать... — Эх ты! Так что ты хотел? — Ты ведь ко мне и таким как я хорошо относишься?— спросил он. — Конечно. А чего ты спрашиваешь? — Просто мы могли бы попросить помощи у оборотней...—ответил Ай. А что неплохая идея... Только... — А они не могут дружить против нас?— спросила я. — Нет... Мастер не такой!— ответил Айван. — Нужно подумать об этом... Давай так Айв, я пересплю с этой мыслей, а потом тебе скажу ответ,— сказала я. — Хорошо! Вдалеке уже были видны шпили замка. Тролль попросил вновь у меня карту. Я достала её из сумки и протянула Гулливеру. Тот её развернул и посмотрел, потом оторвал глаза от карты и посмотрел теперь на то, что впереди. — Впереди деревня... а за деревней сама Орлиная Усадьба,— сказал он. И вот наша братия наконец-то добралась до селенья, которое располагалось возле Орлиной Усадьбы. Дома низенькие, деревянные, местами прогнившие. О таком понятии как нормальная дорога здесь, наверное, слыхом не слыхивали... Грязи по колена...! Вроде и не было дождя... Ворота покосились от времени, частокол местами отсутствует, но самое эпично, это то, что возле входа в деревню стоит стражник! И что же он сторожит? Если жители этой деревни думают, что на них могут напасть, то они слишком большого мнения о своей деревни. Или слепые. Мы подъехали к стражнику, и намеривались въехать в саму деревню, но стражник перегородил моему коню дорогу палкой деревянной. — Въездная пошлина!— прохрипел, просипел он. У Айвана отвисла челюсть, тролль полез за мечом, одна я не растерялась. — Че-го?! Вы, что слепые?! За, что тут платить? Тут забыли, что такое ремонтировать! — Чегой-то? Мы ить в поза том годку на амбаре крышу починили! Всем скопом! Ить так сподручней и побыстрее будет!— возразил мне стражник.— Наша деревня Свистище, она дружная! — Кому чинили? Старосте?— спросил Гулливер. — Дык, а как же! — Молодой человек...— обратилась я стражнику.— Мы, лично отдадим старосте монеты. Я вспомнила, это мой знакомый! — А откуда вы его знаете-то? Вот любопытный! Все нужно знать! За меня ответил Гил. — Оттуда! Пропускай железная гора!— крикнул на него тролль. Ну и крикнул! Я в седле подпрыгнула! Стражник поднял свой шлагбаум марки «made in Svistische», и мы спокойно въехали в деревню. Стражник наблюдал за нами. Вот наивный! Он, что думает, что я что-нибудь заплачу? Хах! Я лично принципиально не буду платить! Дам... Это какой-то капец! Как уже свыше было сказано, что дороги в этих Свистищах переживают не самые лучшие временна, но помимо этого на этих самых прекрасных дорогах, причем посередине, спят свиньи. Мало того, что объехать их трудно, так еще куда ты, туда и они. Тень долго терпел это все издевательство, но надолго моего коня не хватило. Он с гордо поднятой головой, наступил на зажравшуюся свинью. Оная скотина завизжала, и убежала прочь с дороги. Остальные хрюшки, видя плачевный пример своей соплеменнице, и сделав вывод, отодвинулись ближе к краю. Я с улыбкой погладила, своего умника по шее. Тень довольно зафыркал. Мы остановились в таверне просто поесть да людей порасспрашивать. Ведь ночевать мы будем (я надеюсь) у графини. Айван вызвался отвести лошадей в конюшню и там за ними поухаживать. Я попросила его покормить Тень свежим мясом, и дала деньги. Айв испарился, а мы пошли в таверну «Обнаженные Русалки». Хм... ничего так! Стильно, молодежно, и главное не в ногу со временем. Завязав мне глаза и не сказав, что идем в таверну, а потом открыв мне их, первая моя мысль, это стрип-клуб. На официантках из одежды не было почти не чего. Ну, кроме каких-то тряпочек, и то прозрачных. Самое главное, что прикрывает не те места, которые нужно. Но посетителям этой таверны нравиться, даже тролль оценил, и я. Гулливер подошел к стойке, где по идее должен находиться главный забегаловки, но его что-то нет... Я села за свободный стол, он находился в центре таверны. В самой таверне, очень душно и жарко, зря я оставила свою куртку... Меня заметила одна из разносчиц. Рыженькая, в зеленой прозрачной тряпочке. Веснушек нет вообще! Что для меня странно, они что с возрастом исчезают? Глядя на эту деву сразу скажешь, что она считает себя королевой. Нет, я понимаю, что мы королевы бабы простые, но у рыженькой явно самооценка завышенная. Под ноги она естественно не смотрит, а зря. Как я и думала, разносчица не посмотрела под ноги и спотыкнулась об валявшеюся табуретку. — Ударилась Василиса-Прекрасная оземь и убилась на xрен!— сказала я глядя на рыженькую. Молодец! Выдержка плюс пять! Разносчица, после падения, подлетела вверх, попутно прикрывая своими веревочками не прикрываемое, и подошла ко мне. — Что изволит госпожа?— приятным голосом молвила она. Я поймала себя на мысли, и мне стало неудобно и за себя, и за нее. — Выпить, только что-нибудь легкое... Сок, пожалуйста, и пиво...— сказала я, глядя на ее грудь. Вот это у неё...! Мать моя! Как моя голова! Даже немного больше... Интересно её к земле не тянет? — Как будет угодно госпоже!— сказала она и ушла. После ухода красотки, меня нашел тролль. Он что-то хмурый какой-то. — Чего такое?— спросила я у него. — Да вот...— начал Гил.— Поговаривают, что нужная нам графиня совсем с умом уже не дружит... — И что? — А то, что с дипломом лекари ей нужны...— ответил он. — Засада... Диплома-то у нас нет... Слушай, а тут их не могут продавать?— спросила я. — Не знаю... я как-то не подумал...— ответил он.— Сейчас спрошу. Но ему пока не суждено порасспрашивать о дипломах. Разносчица принесла наш заказ. К этому времени Гил уже вернулся. — ... А потом они сдали бутылки и жили долго и счастливо...— сказала я.— Давай напитки разопьем, а потом пойдешь спрашивать. — Уговорила. Мы чуток посидели и поговорили. Гулливер залпом выпил пиво и вновь убежал к стойке. Я осталась одна. Дверь в таверну открылась. В таверну зашел какой-то жизнью побитый молодой человек, лет ему от силы восемнадцать, коричневые кудри торчат в разные стороны, зеленый запыленный плащ расшит золотистыми нитками, красивый причудливый узор, за спиной весела лютня. Менестрель... Он обвел таверну серыми глазами, и подошел к столику, который находился недалеко от меня. — Песня...!— громко сказал он. В таверне после этого стало тихо. — Песня об эльфах! Какая прелесть... — Увидел эльф в дали ночной, Что в доме у вдовы одной, Горит лучина, в столь поздний час. И думал эльф о том как прекрасна Та вдова. Но зная то, что у неё Не все в порядке с головой. Нашел он лестницу, окно, Где дева плачет об одном... Короче говоря, песня свелась к тому, что та вдова подумала, что эльф вор и кидала в него все, что попадется под руку. Эльф в конечном итоге почему-то захотел слезть на землю деревом, и порвал штаны. Это видел пьяный менестрель и придумал эту песню. Конечно, пьяному и не такое привидеться! Менестрель заметил меня, и подкатил ко мне. — Чего хочет услышать госпожа наемница?— спросил он у меня. — Да вы таких песен не знаете...— ответила я. — Я знаю очень много песен, о прекрасная дева! Вот она самореклама, вдобавок еще и комплемент сделал. И на что только не пойдут люди ради денег! Ой! Точнее эльфы! — Поверьте мне, что таких нет...— сказала я. — Вы напойте, я сыграю! — У меня не музыкальный слух, и понапрягайте других... Хотя... Я напела ему мотив и слова, парень действительно музыкальный. Айван зашел на моменте таком: — Парня в горы тяни - рискни! Не бросай одного его, Пусть он в связке в одной с тобой – Там поймешь, кто такой. Если парень в горах - не ах, Если сразу раскис и - вниз, Шаг ступил на ледник и - сник, Оступился - и в крик,- Значит, рядом с тобой - чужой, Ты его не брани - гони: Вверх таких не берут, и тут Про таких не поют. Вся таверна менестрелю подпевала. И тут Высоцкий завораживает публику! Я лично обожаю его песню «Я поля влюбленным постелю». Очень сильно нравиться его прокуренный голос... Жалко, что уже мало кто его слушает... Ведь не модно это! Айван подошел ко мне и сел на табуретку. — Ого... — А то! Просвещаем, та сказать вашу культуру!— сказала я.— Слушай, пойдем на улицу, а то дышать нечем... — Пошли... Я и Айван вышли на свежий воздух. Скоро уже вечер... Надо под вечер не слишком поздно уже быть у графини в гостях. Чем быстрее начнем, раньше стырим графа... — Ты Тень покормил?— спросила я оборотня. — Да... Мясом... свежим... — Отлично... А то он бы на меня обиделся бы...— сказала я.— А откуда у тебя лошадь-то? —Ты, что забыла, что ты мою кобылку красивую у мужика выторговала... Хм... не помню я такого... В кошельке моем как было, так и осталось. — И сколько я заплатила за лошадку твою? — За Ровенну? Нисколько,— ответил оборотень. — Как нисколько...?! Мы её украли?!— ужаснулась я. Может кому-то это покажется глупым, но для меня все серьезно. Нарушить Кодекс Наемников! Был бы отец рядом, узнал, голову бы оторвал... — Нет... Я не говорил такого... Вы с ним долго торговались и доторговались до нуля...— успокоил Айван. — Ого...! Это как?— не поняла я. — Да ты в Ровенне тысячу изъянов нашла: что она не шибко белая,— за не помытый товар минус сто семов, что хвост не пушистый,— за это минус три скравов, ресницы реденькие,— минус три каина, и самое главное, на неё Тень не смотрит,— минус десять каенов. — Да... А вот на базаре я такого не могу сделать... Там сразу видно люди высший пилотаж!— сказала я с гордостью.— Но делаем выводы для себя... пить бросаю! — На сколько дней?— ехидно поинтересовался голос троллей сзади. — На всю свою осознанную жизнь!— ответила я.— Ты чего такой веселый как елка на Новый год? — У меня для вас хорошие вести! — Это ж какие? — А мы теперь лекари с дипломом!— сказал он, вертя в руках бумажкой. Я взяла в руки этот диплом. На нем каллиграфическим почерком писалось, что я являюсь лекарем высшей ступени, и мне можно доверять, и это не подделка. — Так я теперь с дипломом!— удовлетворенно сказала я. — А как же!— подтвердил Айван. — Ну, что в путь?— спросила я их. — В путь!— хором ответили мои спутники. — Отлично, тогда за лошадками и за конем,— скомандовала я. Мы зашли в конюшню, как раз в этот момент Тень издевался над молодым конюхом. Бедный парнишка визжал как сирена при атомной атаке. Потому что Тень клацал у него перед носом клыками. Забавно...! Мы втроем никуда не вмешивались, Айван и Гил ржали с этого, а я не могла и слова сказать, увиденное обескуражило меня немного. Айв, ведь покормил его... Не мог он просто так беситься! Хм, наверное, в шевелюре этого парня уже сейчас появились седые волосы. За то стильно получится! — Тень фу!— овладев собой крикнула я.— А вы чего ржете? Помогли бы парню! Услышав мой голос, Тень потерял всяческий интерес к конюху. Конюх в свою очередь мигом ретировался с конюшни. Мне кажется, что после этого случая парнишка поменяет место работы... А может, и нет... — У страха глаза велики...— глядя на сверкающие пятки парнишки, молвил тролль. И тут это высказывание есть! — Угу,— согласился с Гилом Айв. Тень подошел ко мне как нашкодившая собака, всячески пытался ко мне подлизаться. Но долго на животных я обижаться не могу... — Тебе хоть весело было?— обратилась я к коню. Тот согласно фыркнул, и уткнулся мордой мне в плечо. — Надо найти мне время и расчесать тебе гриву... А то запутались кое-где волосы...— гладя и чухая Тени шею, сказала я. — Прям святая мать!— хохотнув, сказал Гулливер. — Поговори мне еще!— сказала я ему, и взяла седло. Какое же оно тяжелое! До графства мы добрались примерно в восемь. Замок в готическом стиле. Из школьной программы я помню, что это конец эпохи Средневековья. — Ум... Готика...— сказала я вслух. — Это как...?— спросил оборотень. — Это как этот замок... Все, как и надо... — А что надо?— спросил тролль. — А? Я просто засмотрелась. Ну, этот замок сделан в готическом стиле. Этому стилю характерны высокие арки с заостренным верхом, узкие и высокие башни, также и колоны, богато украшенный фасад, там вымпелы разные, тимпаны, архивольты... многоцветные витражи... Там откуда я родом в таком стиле очень известны такие соборы как, Собор Парижской Богоматери, Миланский собор, Реймсский собор... и еще какие-то... По этим трем я реферат готовила...— объяснила я. — Ого...— протянул Айван. — Ты что училась?— пренебрежительно спросил Гулливер. — Да... десять лет...— ответила я. — И зачем это наемнику? — Для себя...— ответила я троллю.— История, архитектура, искусство, это очень интересно. — Может быть,— сказал Гил. — А что ты можешь сказать про этот замок? — Погоди, давай еще ближе подъедем... Мы подъехали ближе к замку. — Значит дорогой мой оборотень, этот замок можно отнести к английской готике. Потому что как мы видим, что делается большой акцент на декорации чем саму конструкцию, также мы видим, что окна имеют сильно вытянутую форму со стрельчатым завершением. И своды построены в романском стиле. — Ну, ты даешь!— молвил тролль. — А ты, что думал, в сказку попал? Коней мы оставили пока на улице, а сами почесали к двери. Дверь добротная, дубовая, только что-то нет кольца на двери, чтобы постучать. И как огласить всех о нашем визите? Тролль пожал плечами, увидев мой немой вопрос. Оборотень тоже в потерях. Нечего другого у нас не оставалось, как в ручную стучать, это сделал Гил. Он так душевно выстукивал кулаком какую-то песню, я аж заслушалась! Большой ошибкой дворецкого было то, что ему нужно было подождать, пока тролль прекратит стучать. Но, дворецкий этого не сделал, и именно поэтому получил три раза по лицу. — Мне кажется, что ты его убил,— сказала я, глядя на бесчувственное тело. — Я и не думал, что все так и произойдет...— спокойно молвил Гил. — Та ладно!— сказала я, войдя в замок. В прихожей много картин и всякого сервиза и скульптур. И на фига, я вас спрашиваю? Разве, что выпендривается перед своими гостями. — Хозяева!— во всю глотку прокричала я. А в ответ тишина.... Как раз в этот момент пришел в себя дворецкий. Миловидный старичок теперь имел слегка потрепанный вид. Конечно, получить чугунным молотком по лицу, животу, и по груди! И как только он в себя-то пришел... загадка! Он проморгался и посмотрел на нас дикими глазами. Наверное, так бык смотрит на тореадора... — Здравствуйте!— поздоровалась я с ним. — Вы кто?— сипло спросил он. — Мы лекари папаша!— ответил тролль.— Веди нас к своей госпоже. Лечить её мы будем! Дворецкий встал на ноги, отряхнулся, вновь оглядел нас с ног до головы, и недоверчиво прищурился. — А подтверждение у вас есть? — Конечно, уважаемый!— заверила я его.— Диплом, вот он. Я протянула ему пергамент. Он быстро пробежался по нему, а потом вернул его. — Значит, вы утверждаете, что учились у лекаря, который является магистром к тому же на отдыхе? — Да...— заверила я его.— Магистр Полио (вроде правильно сказала его имя...!), ушел на покой. Я из очень бедной семьи, родители умерли (как же гадко это говорить про родных!), у нас в семье принято быть лекарем. Так как учение в школе слишком дорогое, оплатить его я не могла. Не зная, что делать дальше, я в отчаянии стала попрошайничать на базаре. Там меня и подобрал магистр... — А потом вы сдали все экзамены и получили диплом...? — Да... Хоть мне это учение далось очень тяжело, но это стоит того, чтобы даровать людям жизнь, спасать от болезней!— войдя во вкус, сказала я. — Алхимией пользуетесь? — Нет, только лечебными травами...— тут я не соврала!— Как же жаль, что мы узнали о вашем случае так поздно... — А что такое?— поинтересовался дворецкий. — Недалеко от вас в одном селенье мор случился. Как же трудно было ставить на ноги взрослых, вылечивать детей, а особенно младенцев (тфу-тфу!), а пожилых! Вы себе представить не можете, сколько настоек и трав у нас ушло! Жуть!— на ходу придумывая, ответила я. — И в правду ужасно...— молвил дворецкий. — Не спорю... — Представьтесь, пожалуйста...— попросил он. — Я лекарка 2-й ступени, Валера,— представилась я.— А это мои спутники Гулливер и Айван. Гулливер мой коллега по ремеслу, мы обычно вдвоем лечим, а Айван мой ученик. Гордость моя! Все схватывает на лету! — Чудесно!— задумчиво молвил старик.— А я личный советник графини Мари. Меня зовут Ронди, вы можете называть меня по имени. Опа-на...!!! Попали...! — Да, что вы говорите...— молвила я.— Как приятно познакомиться... — Надеюсь, вы излечите нашу госпожу? — Излечим... — Следуйте за мною,— вежливо сказал нам советник. Мы и последовали. Деваться же некуда! И как я не догадалась?! Ведь могла, манеры у него не как у нормальных дворецких! А я как всегда думала в этот момент, какая я умная! Ага...! С разбегу! Мозги прям выпирают с ушей! Я шла возле советника Ронди, и попутно рассматривала на всякие картины, фарфоры, серебряные сервизы, и прочее. От их количества, которое находилось в коридорах, рябило в глазах. Причем все безвкусно наставлено, никакой последовательности, гаммы цветов... Просто фу! Что тут еще можно сказать. — Простите?— обратилась я к советнику. — Я вас слушаю. — А кто оформлял дизайн замка? — Что-то?— переспросил Ронди. Уп-с! — Кто это все расставлял?— спросила я его, обведя все предметы рукой. — После смерти главы графства, все наследство перешло госпоже. Она посчитала нужным это все купить, и расставляла все по своему усмотрению. Никто не смел, перечить госпоже Мари,— ответил он. — Я смотрю, вашей госпожой особо не покомандуешь...— сказал тролль. — Я не буду говорить обратное...— молвил советник. Не могу я в этом замке находиться! Вроде и часу здесь не пробыла, а уже хочется! Кстати двор! — Господин Ронди, не могли бы попросить ваших людей, чтобы они наших лошадей в конюшню отвели... — Уже сделано,— сказал он. И когда он успел...? Мы остановились возле двери. Наверное, в столовую, надеюсь, нас покормят! Господин Ронди открыл дверь и первый вошел. В дальнем углу стола сидела пышущая здоровьем девушка. Каштановые, вьющееся волосы красиво убраны золотой застежкой. Серые глаза тупо уставлены в тарелку, тонкая, изящная рука держит бокал вина. В доме безвкусица, а на ней одежда и украшения подобраны отлично. И смотрится на ней прелестно. Недалеко от неё сидел граф, весь измученный. Конечно, у него это первая работа, но за то поймет важность человеческого труда! Ронди кашлянул. Графиня Мари де Парис подняла голову. Она осмотрела нас, конечно по сравнению с ней мы оборванцы! Её глаза остановились на мне, я ей улыбнулась, самой дружеской улыбкой. — Мы потомственные народные целители. Лечим по фотографиям, снимаем венец безбрачия, выводим из запоев… Я тут самая главная, и имя мне Валера!— вспомнив фразу из фильма «Властелин Колец: Две сорванные Башни», сказала я. Графиня не чего, не понимая из сказанного, похлопала ресницами. Я направилась к ней. Граф молча, сидел, не веря своим глазам. Подойдя к графине Мари, я отодвинула стул и без приглашения села на него. — На что жалуемся?— спросила я её. — У графини очень тяжелый случай,— начал Ронди.— Никто из целителей, лекарей, магов, не смогли ей помочь. — Вы главное не бойтесь! Не вылечим, так вскроем!— хлопнула я её по плечу. — Что вы себе позволяете?! О, пришла в себя! — Гражданочка в вашем положении нельзя волноваться, болезнь может прогрессировать!— сказала я ей. — Что делать?— не поняла она. — Говорю, умереть вы можете... А кто этим хозяйством будет управлять? Вот именно претендентов нет! Так, что будем лечиться!— врачебным тоном молвила я. — А если болезнь не вылечивается?— спросила Мари. — Тогда разошлем всем письма, проинформируем массы, что скоро в Орлиной Усадьбе будут похороны,— ответила я. — Чьи?— поинтересовалась графиня. — Ваши!— ответила я.— Если вы думаете, что со смертельной болезнью будете жить долго, вы ошибаетесь! — А если молиться Богам? — Вымолите себе хорошее место в Светлых землях. — Но бывают чудеса!— воскликнула она. — Да, но не в вашем случае! Мне не нравиться, ваш цвет кожи!— изучающее сказала я, — А что с ним?— охнула она. — Не такой как у всех. — И что же делать? — Пока разрешить мне вас обследовать. Только после этого, я скажу вам ваш диагноз, и назначу лечение, пока разговоры разговаривать только время потерять!— сказала я ей. Графиня с полным ужасом лицом, посмотрела на своего советника. Тот явно догадался обо всем, и теперь тихо развлекался, глядя на это представление. Граф тоже улыбался в кулак. — Так, мне нужно, чтобы принесли горячую воду. Будем проводить паровое обследование кожи лица, это очень важно,— опять перейдя на врачебный тон, произнесла я. — Конечно! Алик поднялся на ноги, и побрел за водой. Ему вызвался помочь Айван. Де Парис спросила у меня, не против ли я, чтобы мой ученик помогал слуге, это как бы низко... Я ответила ей, что поощеряю физические нагрузки своего ученика. — Скажите мне графиня,— обратилась я к ней.— Любите ли вы философию? — В наше время не модно увлекаться науками,— ответила она. — Зря... Вот до меня не доходит смысл такой мысли. — Какой?— заинтересовалась она. — Если помидор — ягода, можно ли называть кетчуп вареньем? И как красота может спасти мир, если она все время требует жертв? И если мазохист попадает в ад, то он попадает в рай? И почему боксерские перчатки называют перчатками, если они— варежки? Вы не находите здесь скрытый смысл бытия? Графиня вновь тупо моргала. — Вы подумайте над этим! Ведь ваш ум затмил свет факелов!— сказала я.— Я вам скажу, что сейчас, найти нормального лекаря очень сложно... Куда ни плюнь, везде жертвы пьяной акушерки! Которые ко всему возомнили себя великими врачами! И что в итоге? Смертность повышена, и нет прироста! — Вы правы, найти хорошего лекаря очень тяжело, всюду шарлатаны...— согласилась графиня со мною. — Вот и я о том же! — Валера... — Можно просто Вел... — Как вы думаете, что у меня может быть?— спросила она. Блин как не вовремя...! — Вы понимаете, сложно поставить точный диагноз без обследования... Но кое-какие мысли у меня все же имеются! Простудифилис, Гриппер, Воспаление левой пятки. Я просто поражаюсь, как вы еще ходите!— ответила я. — Я с трудом передвигаюсь! — Да, что вы говорите! Так-так-так! А в боку не колет? — Колет. — Внизу живота бурчит? — Еще как! — Спазмы...э..э..э... в под коленках есть? — Да... — Сильные или слабые? — Сильные! Очень сильные! Господи да на тебе пахать надо! В трапезную зашли Айв (который нес воду) и граф (который не нес не чего!). Графиня улыбнулась графу самой соблазнительной улыбкой. Тот не обратил на неё внимание. Айв поднес воду к нам, и поставил на стол. — Ну, что! Опустите голову на пар, и держите, пока я не скажу, хватит. — Хорошо!— сказала она. Я отошла от неё, дабы не перевернуть тазик (не помню, как эта фигня называется) с водой. Советник о чем-то перешептывался с Гулливером, Айван рассматривал картины, а я подошла к графу. Да-м... видок конечно у него просто отпад! Какая-то грязная рубаха, потертые коричневые штаны, и все это сделано из грубой ткани. И это все висело на нем, он так осунулся...! Его, что никто не кормит? — Ты как меня нашла?— тихо спросил он. — По запаху! Я шучу! Связи, батюшка, связи! Ты как тут оказался?— спросила я. — Продали мне...— усмехнувшись, сказал он.— Я личный слуга! — Проблему ты можешь не рассказывать, я все знаю. Ты молодец, конечно, такое придумать! А сколько она за это все нам заплатит? — По-моему... тридцать каенов... и то последних... в казне...— сомнением молвил Аликей. — Нам хотя бы пятнадцать... — Не наглей!— шикнул граф.— Вы и так ей тут врете! — Кто? Мы?! Да никогда! Я профессиональный целитель! Я прошла курс молодого бойца! Я других бойцов лечила! Ноги им пришивала! — Ты знаешь, зная тебя, где-то здесь кроется правда,— сказал он мне. — Ну, ты вообще! Я его тут спасаю, он даже спасибо не говорит...— обиделась я. — Большое спасибо! — Вот так и сразу, так будем ставить диагноз! Что я там ей говорила? Всею голову задурил!— молвила я и подошла поближе к мадмуазель де Парис.— Уже хватит. Мари подняла голову, лицо её все в капельках воды и красное. Наверное, слишком низко держала... — А теперь больная, я прочту заговор, который поможет точно мне определить болезнь,— сказала я ей. Та махнула головой, мол, согласна. — Алый мрак в небесной черни Начертил пожаром грань. Я пришел к твоей вечерне, Полевая глухомань. Нелегка моя кошница, Но глаза синее дня. Знаю, мать-земля черница, Все мы тесная родня… — пробубнила я. Стихи это моя больная тема... Я всегда их быстро тараторю. Преподаватели всегда мне говорили: «Вера, куда ты спешишь?», и именно поэтому, у меня всегда были низкие оценки. Зато скоротечнее отличное. И как с этим жить? Но, здесь все обстояло иначе, я так быстро просвистела стих Есенина (один из моих любимых), что крошка Мари, нечего не поняла. Остальные тоже. — О! Я вижу!— многозначительно сказала я. — И что же??? — Болезнь! И это болезнь... Блин, что я там ей говорила...! — Болезнь... очень серьезная болезнь... страшная... страшно смертельная... — Какая болезнь?— спросила графиня, изнывая от любопытства. — Болезнь Абсцесс, — наконец молвила я. — Что?!— отозвались все. — Что тут может быть непонятного?!— взвилась я.— Абсцесс, гнойная болезнь (Слава Богу, у меня эта тема по Биологии была... слава рефератам!) воспаленных тканей... Возбудители этой болезни являются стафилококк и стрептококк, понижается иммунная система, из-за этого болезнь распространяется по всему организму. — Вел... — Да Гил? — Ты это... слишком много умных слов говоришь...— сказал мне тролль. — Отцепись!— сказала я ему.— А вам графиня нужен постельный режим, и изоляция от всех, кто есть в этом доме. — А как же вы меня будете лечить? — Как, как? У нас у лекарей ко всем болезням иммунитет! Ни одна хворь не берет!— ответила я.— Вот ваши лекарства,— вытащила я из сумки баночками с “лекарствами”.— Какой бы не был эффект, не пугайтесь так и надо! Это болезнь выходит, понятно? — Да. — Принимать сначала отвар из лопуха, потом за обедом с крапивы, в конце дня за ужином из васильков! И строго по порядку! А то раньше времени отправитесь к предкам... Она кивнула, я приказала вывести её из помещения в свои покои. Граф хотел было составить ей компанию, но она отказалась и ушла одна в гордом одиночестве. Все молчат... Чего это они? — Так я это просто...— сказала я. Мой голос отозвался эхом. Советник подошел к двери отворил её, за дверью раком стоящая была госпожа Мари. — Я это не поняла? Я зачем вас отослала? После моих слов след графини простыл. — Я пошутила, нет у неё никакой болезни,— сказала я.— Она здорова как олень... — Так все поняли... Только ты это... переборщила малость...— произнес после долгого молчания Гулливер. — Сами хотели эффективный метод... Пожалуйста! По-простому до неё не дошло бы!— ответила я на их молчаливые укоры. — Что думаете дальше?— спросил меня советник. — Дальше я хочу поесть... На голодный желудок плохо думается!— ответила я. Господин Ронди похлопал в ладоши и слуги быстро накрыли на стол. Опять мясо... Я помидоров хочу! Огурцов! Капусточки моченой! Не чего не имею против жареной оленины, хоть и жесткая она. Прекрасные белые блины, тушенные ребрышка, бульон из кролика, свиные пельмени в мятном соусе, много свежеиспеченного хлеба! Господи я ж на таких харчах ни в одни двери не влезу, не говоря уже об одежде! — Так что вы намеренны, делать дальше?— повторил свой вопрос советник. — Забрать графа де Фрока,— ответила на поставленный вопрос я. — И как же вы это представляете? Вы его украдете? — Нет, красть что-либо нам запрещает кодекс,— сказала я.— Мы сделаем так, что ваша госпожа отдаст его добровольно. — Какой кодекс? — Кодекс наемников,— ответил тролль. У графа отвисла челюсть. А глаза в три раза стали больше. Ну, наемница и что? — И зачем вам граф? За шкафом... — Если пришли, значит, нужен,— ответила я. Айван боролся с оленятиной. Он так жадно вгрызся в её тушку, что теперь не может откусить и вынуть свои зубы. Он долго сражался сам с мясом, но силы были не равны. Мясо сильнее моего друга. — Тебе помочь?— спросила я его. — Ыа прашлюсь...— сквозь зубы ответил он. — Как знаешь... Граф посмотрел на меня. Чего он от меня хочет. Явно не любви, я ж не принцесса! — Чего? — А когда мы будем отсюда бежать?— спросил он. — Лик, я все понимаю, что ты не хочешь жениться, а просто найти женщину, которую возненавидишь через пять лет и отдашь свой дом просто так. Но! И ты меня пойми! Я не могу идти против кодекса! Да и сам ты не можешь уйти, найдут,— ответила я. — Я все понимаю... но... Чего она пристала... еще что-то про ревность...— сказала он мне. — Ну, друг мой все девушки (ну не все...) ревнуют своего мужа, также парня, чужого парня, бывшего парня, и естественно того, который идет мимо нее к какой-то девушке. Даже я попадаю к этому высказыванию. Хоть я и не ревнивая...— пояснила я. — И что делать?— спросил Айв. — Снимать штаны и бегать!— ответила я.— А я откуда знаю...? Подумать надо... Запугать ее, что ли опять? — А поверит?— спросил Гулливер. — Все может быть...— задумчиво проговорила я. Если графиня так испугалась той “болезни”, которую я ей сказала, то все может быть, что “болезнь” Алика её больше напугает... Вот только бы вспомнить какие-нибудь страшные болезни... Да и как они проявляются, уверить, что не лечатся... По сценарию она должна с горькими слезами отпустить Аликея на все четыре стороны и все. Но может и не отпустить! Это вроде средневековье... Романтика! Тут модно умереть в один день... О! — Алик ты у нас тааак заболеешь!— сказала я ему. — Почему я?! — Ну не ко мне всякие дамочки пристают! Поужинавши нас, отвели в комнаты. Разные! Мне досталась огромная комната, с зелеными стенами, большущей кроватью, на которой много подушек, ванны с горячей водой, чистой одежды, и...! Как всегда много ненужного барахла в виде картин, сервизов и прочей хренотени... Я зевнула в кулак, и решила пойти поваляться в прекрасной горячей ванне, а то надоело в трактирах в холодной воде плескаться. Я разделась, сложила свои вещи аккуратно, и влезла с блаженным лицом в горячую воду. Главное потом чтобы не повысилось мое давление... От нечего делать я начала петь песни. В голову лезли только исключительно «Океан Єльзи», к чему это? — Я так хочу до тебе, - як до матері немовля Я так хочу до тебе, - як до неба ота земля Всі на світі бажання - все що маю віддав би я Лиш би кожного ранку називати твої і'мя! Люблю Вакарчука! Его голос особенно! Я с гордостью могу себя назвать не фанатом, а любителем творчества. Мне как-то по барабану, что там у них в жизни, кто как развелся и с кем. Это ведь не нужно вообще! Главное чтобы на музыку не влияло. Но само больше бесит, что когда группа или певец придумывает что-нибудь новое, народ сразу становиться на дыбы и качает права, мол пойте как раньше этот стиль вам больше подходит! Иногда читая такие посты, не понимаешь, что вообще хотят эти люди. И вроде бы пиши песни и не пиши. Как по мне глупо чтобы группа стояла на одном месте, они должны развиваться, открывать новые стили для себя и для других. Ведь если не отходить от одного стиля песни становятся пресными, и популярность меньше. Я очень с нетерпением ждала новый альбом «Короля и шута», но так как здесь интернета нет, я его не послушаю... Но обещали интересную программу. Так же я не побываю на концертах... Не открою для себя больше музыки... Да и не только музыки... А книги! У меня уже колпак сносит! Мне нужен допинг фэнтези! А его нет...! В дверь постучали. Мне лень было, что-либо говорить, поэтому я прикинулась шлангом и не открывала, и не говорила о своем присутствие. В дверь опять постучали, только настырней. Все равно не открою. В дверь уже ломились, и я даже подозреваю, что бьют дверь ногами. Господи! Почему до этих людей не доходит, раз не открывают, значит, что не хотят никого видеть! Чего ломиться? — Откройте! Я знаю, вы там!— сквозь стук услышала я голос графини. Блин что ей нужно! Никто не даст спокойно умереть! Что ей от меня нужно? Лечение я назначила, какого ко мне идти и донимать меня? — Вел, мне кажется у меня... э... как это вы говорили... осложнение! Угу, в голове только! И это не хрена не лечиться! Ну, вот зачем трогать людей?! — Входите!— обмотавшись полотенцем, крикнула я. И открыла дверь. Графиня вбежала в мою комнату, да какой там вбежала просто вихрем влетела ко мне в покои. Её не смутил мой вид, наверное, и не такое видала! Она села в кресло и кусала губы, по графине видно, что она собирается с мыслями, но они убегают от нее как тараканы. Видать дело ко мне действительно серьезное. — Я переоденусь быстро...— сказала я ей, она в ответ кивнула. Я зашла за ширму, красивую, деревянную, так тонко вырезаны узоры. Неспешно, дабы обдумать то, какого же лешего Мари пришла ко мне в столь поздний час. Чего-то заподозрить она просто не могла, или это просто пыль мне в глаза? Ведь если обдумать, то она может оказаться очень даже смышленой барышней и придется нам на свадьбе графа погулять... Застегнув последнюю пуговицу на рубашке, я вышла из-за ширмы и села в кресло напротив Мари. — Вы когда-нибудь любили?— неожиданно спросила она. Не чего не понимаю... Я все ожидала, но никак не этого вопроса... Тогда причем тут осложнение? — Что простите?— переспросила я. — Вы были влюблены? Вы делали необдуманные поступки? Мечтали о том что под окном придет Он с лютней и будет играть вам, петь баллады, о чувствах! — Если честно, то нет,— ответила я.— Я как бы вам объяснить-то... Я давно вышла с того возраста, когда верят в принцев, только без лютни а с конем... — Как без лютни?!— воскликнула удивленно Мари. Боже мой! Ценный инструмент! Принц без лютни как королевство, без короля! Если парень без лютни это не жених! Буду так маме отвечать...! — А зачем лютня? — Ну как же! Для романтики! Так, то, что я думала насчет наличия мозгов в её черепно-мозговой коробки надо забыть, стереть, а то стыдно за мысли! — Мадмуазель Мари, я далека от романтики. Логически подумав то получается очень печальная картина. Парень лезет по забору, стирает ногти в кровь. Наконец-то он долез до вершины, но тут по воли Рока, теряет равновесие и падает вниз, на лютню. После того как он упал все собрались на шум. Вызвали лекаря, то обследовав, выносит неутешительный диагноз, перелом лютни и спины. Ваш тайный воздыхатель остался калекой, как так перелом позвоночника, это паралич!— ответила я. — А прогулки по лесу летом? — Комары, клещи и прочее прелести природы, которые так и мечтают высосать немного вашей крови. А если еще и аллергия на насекомых, то сразу рой себе яму, или пододвигай родственников в склепе. — Ужас, какой! — Вы правы!— согласилась я с ней.— Так с чего вы взяли, что у вас осложнения?— напомнила я. — Вы понимаете Вел, мне чего-то нездоровится... Я приняла вашу настойку и мне как-то после не хорошо... — Это же хорошо!— заверила я её.— Это ж значит эффект пошел! Идет-то выздоровление, и оно не за горами! А что вы принимали? — Настойку из васильков,— ответила де Парис. Что же там хоть при применении хоть...? Совсем я здесь отупела! А! — И? — И я не могу найти запасной горшок... — Э! Минута молчания... Нужно держать себя в руках! Улыбка на моем лице непроизвольно появлялась. Смех я скрыла кашлем. — Вел, можно его у вас одолжить?— спросила она. — Конечно... Мне не жалко,— ответила я. — Спасибо!— сказала она, полезла под кровать и достала ночной горшок, и не попрощавшись ушла. Вроде бы я девушка, и должна понимать женскую логику... Но логику этой девушки я не хрена не понимаю! Причем тут разговоры о любви? Мне кажется, что у неё не все в порядке с головой! Заводит непонятные разговоры, философские мысли свои излаживает, а в конечном итоге оказывается, что ей нужен все лишь горшок! А я уже начала думать, что интеллект у неё хоть какой-то имеется, ан нет! Но запугать её у нас получилось, только осталась графа вытащить. И это главный вопрос. Конечно, есть шальная мыслишка, но тут все нужно хорошенько обдумать… Мало ли, может не дойдет до нее… Может действительно Мари его по-настоящему любит, а мы можем растоптать и подавить чувства человека. Это плохо! Но по-другому я не могу, Лик мой боевой товарищ! А товарищей как говорится, в беде не бросают. Да и вообще он не виноват в том, что эта дамочка в него влюбилась Так нужно и о других проблемах подумать, как мага на свободу вытащить и принцессу. Допустим граф уже на свободе, мы далеко отсюда, а дальше, что делать. Сразу ехать в Лойдел глупо, что там у нас поближе…? По-моему моя Гильдия… Точно пойду, а точнее пойдем туда, и разузнаем новости и слухи со столицы. В дверь обратно постучали. Ну, за что мне это все? — Кто там? — Это я… Лик!— ответил голос из-под двери. — Алик, а нельзя свои какие-то дела насчет меня оставить на завтра, а?— спросила я. — Нет! Вот блин неймется! Нет, чтобы у себя в коморке стихи для Вальении сочинять, он мне сон тревожит! — Ладно, входи, не заперто!— крикнула я. Аликей зашел ко мне в покои, я только сейчас поняла, что с кресла не вставала. Вот, что значит высококачественная мебель! Де Фрок сел напротив и задумчиво уставился в окно. — Лик, так, что стряслось? И почему это не могла подождать до завтра?— спросила я у него. Он провел рукой по волосам, и горько усмехнулся. — Мне кажется, просто так я не смогу отсюда выбраться. Лучше всего, чтобы сбежал, а потом вас где-нибудь найду,— сказал он. — Ты чего?— не поняла я. — Я в очень сложной ситуации… — Да что ты говоришь!— зря он это сказал...— А вот всем остальным просто несказанно повезло! Вальения в руках Вольдемара, Клео у него в темнице, Айван вообще продавали как товар! Я, между прочим, пострадала больше всех! Сначала замуж выдали за вампира, потом оказывается, что мой муженек проиграл одно желание в раксах, коим стала я, далее насчет моей судьбы решали кагал наемников, и если бы не отец я бы девкой продажной стала бы! — А чего ты не осталась со своим отцом?!— повысил голос на меня граф. — Да потому что его убили! И в его смерти виновата я! До Алика начало доходить, что он перешел границу. Но было поздно, у меня началась истерика… Как обычно начало все тело колотить, руки трястись как у алкоголика, дар речи пропал, и я прикрываю лицо руками. Почему-то я не могу плакать, когда возле меня кто-то, но если довести до белого каления, и знать, о чем говорить, то я могу и три часа в истерике биться. Было уже раз, когда собака умерла… Граф не знал, как меня успокоить, он меня уговаривал, просил, говорил, что все, что угодно сделает лишь бы я, только прекратила плакать. Но его уговоры на меня не действовали. Впервые за четыре месяца пребывания в этом мире я плакала. Наверное, прорвало меня… Шлюзы никак не закрыть! Сквозь слёзы я заметила, что в моей комнате появились Гулливер, Айван, Мари и Родин. Все они что-то спрашивали у Аликея, тот махал руками и, сбиваясь, объяснял, наверное, причину моей истерики, а может, и нет, что на мне свет клином сошелся что ли! Через час, когда я закончила в уме перечислять какая я бедная и почему, я вытерла слезы, и пошла и легла спать. Голова ужасно гудела, наутро, как обычно глаза будут опухшие. Ну и ладно! Большей красотою я не блещу, так, что терять мне собственно нечего. Как только моя голова коснулась подушки, я провалилась в бездну сна. Мне снился прием у стоматолога! Я их боюсь до икоты... И причем во сне меня лечил маньяк-стоматолог! Он своей машинкой пообещал мне гланды вырезать...! И простыми щипцами, без анестезии вырывал мне зубы, и почему-то молочные... Я проснулась в холодном поту. С чего бы это? Всегда не понимала, что могут означать сны. Да и сонника под рукой нет, а он бы пригодился. Да где его взять тут! Вот именно негде, тут каждый сам себе и гадалка, и сонник, и врач, и стоматолог! Кстати и к чему он сниться? Прям страсти! Сразу вспомнился мой прием у знакомой маминой стоматологши. Мы сидели под кабинетом. Из него доносился, плачь и вой семилетней девочки. Я посмотрела на дверь, и вой вновь повторился, мне как-то стало не по себе... — Я всегда говорила, что стоматологи маньяки... Бедная девочка...! Мам, а если и надомною так же будут издеваться? — Вера, хватит придумывать, успокойся!— сказала строго мама. — Тебе легко говорить...— буркнула я. Я просидела, молча минуту. — Может, уйдем, сделаем вид, что нам не нужно туда,— сказал я тыкнув пальцем в дверь. — Нет, тебе нужно поставить пломбу и полечить зуб! — Многие люди в каменном веке и без всяких там стоматологов жили и не чего! Жили здоровыми и веселыми!— заявила я маме. — У тебя просела пломба, флюс, может быть,— ответила мне мама. — Ыыыы! — Вера тебе пятнадцать лет! Лошадь, какая...! — Я не лошадь я очень бедный человек! Тебе, что не жалко свою дочь?! — Жалко! Именно поэтому мы здесь! — Может, мы уйдем? — Нет! — Может, уйдем? — Может... — Вера еще одно слово... — Оксана заводи свою принцессу!— бодренько сказала маме стоматологша. Из кабинета вышла маленькая девочка плача держала папу своего за руку. Сама она бледная. Я печально провела её взглядом и с траурным видом вошла в кабинет. — Вера тебя никто расстреливать не собирается,— сквозь смех сказала мам. — Ох...!— только и ответила я. Отогнав воспоминания я посмотрев на кресло, и обнаружила там мирно спящего графа. Мельком глянув в окно, я сделала для себя вывод, что уже шесть часов утра. Погода за окном пасмурная и хмурая, черные тучи... Точно скоро будет дождь, и возможно даже с грозой. А это плохо! Не хочется мокнуть, да и ехать очень сильно далеко, а здесь у меня нет бывшего мужа мага. Да и из слов советника Ронди, здесь поблизости нет нормального мага, да и вообще в Озерном Союзе мало их, на пальцах одной руки спокойно посчитаешь. А это значит, не сможет нас телепортировать нас поближе к Неймингу... Придется ехать, в общем, своим ходом, мне то, что?! Мне как-то все равно, Тень и за три дня доскачет до ближнего поселка или городка Нейминга, а вот остальным туго! Ведь графу нужно лошадь купить, а лошадь или конь будет простым, у Гила вообще кляча на ладан дышит, тоже нужно что-то порезвей купить, хорошо, что спьяну выторговала для Айвана лошадку, тот вообще от нее не отходит! Но все равно до Тени ей далеко... И на все это нужно потратить бешеные деньги... Ладно, как-то выкрутимся! Точнее я. Ох, что-то я кушать хочу, причем сладкого! Так обычно всегда, сначала плачу, отсыпаюсь, потом иду есть, чаще всего то, что есть в холодильнике. Интересно, а где тут кухня? И есть ли там кто-то? Надо спросить у графа, хватит спать, я ведь проснулась! — Подъем!— прямо в ухо кричу графу. Тот подскочил на два метра ввысь! Рекорд! — Чего пуганый такой?— нагло спросила я. — А по-другому никак нельзя?— спросил он. — Нет, конечно! Ты такие глупости иногда говоришь!— ответила я. — Понятно...— сказал он.— Сядь, пожалуйста,— попросил де Фрок. Я села, мне что жалко...! Он сел на быльце кресла. — Понимаешь... Я вчера был не прав... — Та ладно! Забей! — Нет, — мотнув головой, возрази мне граф.— Я очень сильно тут устаю, нервы уже не те... И мои проблемы мне казались тогда, что они самые большие, и у других все лучше... Он долго говорил, что он не прав, я уже реально заскучала. В уме я прокручивала, как провернуть одну мыслишку насчет Лика. А он меня вдохновляет! Раньше только кофе с сигареткой, а здесь живой вдохновитель, из плоти муза! Пока я мечтала и возвышала графа во всех смыслах, в районе там, где у моделей сверху 90, меня начало что-то лапать. Сначала не могу понять с какого волшебника, а потом опускаю в район лапанья глаза и обнаруживаю руку графа. Вот извращенец! А с виду интеллигент... Подняв глаза, и посмотрев ему в лицо, понимаю, что сам Аликей не догадывается об этом конфузе. Хм...! — Лик, меня кто-то массаж молочной железы делает,— сказала как бы невзначай я. Де Фрок отвлекся от своих мыслеизверганий, и обратил на меня внимания. От увиденного лицо графа побледнело, потом посерело, далее приобрело оливковый окрас, немного вытянулось, и дар речи пропал совсем. Рука, которая так крепко держала меня, за молочную так скажем железу, куда-то исчезла. — Я думал это твои плечики!— обретя дар речи, молвил подавлено Лик. — А тебя не смутило то, что как-то плечи выше, а грудь-то ниже... Да и мягкие получаются плечики! — Клянусь! Я думал, что это твои плечи!— с ужасом на лице выкрикнул Лик. — Я все понимаю... Но мог бы, и спросить можно ли. Я бы взвесила все, да и нет, и ответила... И ответ мог бы быть даже положительный, раз тебе этого так хотелось...— сказала я ему. — Но я не хотел! — Все так говорят!— сказала я.— Но при этом очень интенсивно прощупывают грудь! Эта фраза его полностью добила. — Ай да Алик! Ай да извращенец!— кокетливо молвила я.— Ладно убери это непонятливое полное ужаса лицо, ты же меня не... — Я все понял! Вот блин, любит перебивать! — Когда свадьба?— спросил он меня. Теперь моя очередь тупо молчать... — Ты что совсем мозги растерял? Какая свадьба... и самое главное с кем?— проговорила я. — Ну, наша свадьба,— ответил граф. — Лик, если тебе хочется семьи, то это не ко мне... Твои родители не одобрили выбор этот... — Почему это?— не понял он. — Потому что я недавно развелась,— ответила я. — Верно... И тут меня посетила идеальная идея! И почти врать не нужно! — Аликей! Возьми меня так еще раз!— сказала я ему. — Тебе что понравилось? — Ты дурак? Кто о чем, а Лик об извращениях! Я тут план придумала, как тебя отсюда забрать, а ты! Бери, я сказала, еще упрашивать нужно! — Хорошо... Только... — Никаких только! И не чему не удивляйся!— сказала я. Прокашлявшись, я начала кричать: — Помогите!!! Граб... Ой...! То есть насилуюююют!!!! Алик уставился на меня, и хотел было забрать руку. Но я прижала её своей и шепнула угрожающе: — Руку оставь...! Я кричала долго, голос изрядно посадила. Видимо стены в этом замке точно не тонкие. На мой крик сбежался весь замок. Графиня де Парис прискакала первая. От увиденного у неё глаза полезли на лоб, Ронди тоже немного офигел, а удивлению моих спутников не было предела. Вдоволь наоравшись и наговорившись, я заткнулась и уставилась на всех. Все молчат... — И что вы думаете по этому поводу?— задала вопрос я графине. Она, наверное, в глубоком шоке. Все так молчат, и тишина просто режет по ушам ножом. — Мне кажется, что Аликей должен теперь женится... Причем на вас...— молвил Ронди. Какой умный! — Я тоже так думаю!— согласилась я. — Но как?— тихо молвила Мари. — Вы, что ни разу на свадьбе не были? — Когда свадьба?— поинтересовался повар. — Ну, я прям не знаю... Алик убери руку уже! Наверное, мы её сыграем у Лика в доме, с родителями, другими родственниками, друзьями... — Тогда мы не смеем вас задерживать,— сказал советник.— Вот грамота о том, что Аликей де Фрок теперь вольный человек!— и протяну её графу. Лик дрожащими руками принял грамоту. Тролль посмотрел на меня и ухмыльнулся. Айван не мог не чего понять. Все потихоньку начали расходиться. Слуги отвели свою госпожу в её покои, дабы та отошла от увиденного. — Где тут поблизости можно купить коня?— спросила я советника. — Вы можете взять сколько угодно коней на конюшне. Все-таки труд должен оплачиваться госпожа наемница,— ответил он. Е! Как он узнал... Татуировка... На шеи... — Благодарю... — Так же вам нужно выдать деньги за услуги лекаря... Моя госпожа стала выглядеть намного лучше... А вот это со всем хорошо! — Как это мило с вашей стороны! Я тоже вижу улучшения. Собрались мы быстро. Казначей Орлиной Усадьбы, скрипя душой, отсчитал нам пятнадцать (!) золотых каенов. Пока я забирала деньги, ребята слаживали все нужное в дорогу. После мы встретились в холе, и пошли в конюшню. Интересно как там мой Тень? Никто его не обижал там? Шли мы примерно пятнадцать минут, и зачем вы мне скажите, нужно было в такую задницу ставить конюшню? Я никогда бы не подумала ставить её возле туалета во дворе. Ради интереса я заглянула туда. Картина, которая передо мною постала меня не впечатлила, а точнее впечатлила... Господи, как только сюда можно ходить-то? Тут глянул и перехотел все на свете! Мы зашли дружно в конюшню. Тень лениво ел мясо (Айван бегал и кормил его), лошадка Айвана по имени Сьюзи (назвала я!), воз него крутилась, жених! Так же гнедая Гулливера по имени Ториих, и четыре лошади и один конь, и все разной масти. Две лошадки-кокетки, одна большая другая чуть поменьше, игреневые, то есть шоколадного оттенка, только та, что поменьше в белые яблоки. Одна буланая, такого больше приближенна к песочному окрасу, вторая мышастая. Конь, красивый и статный, мускулатура просто загляденье (конечно на фоне Тени так себе выглядит), караковой масти. Аликей долго и придирчиво разглядывал тех лошадей. Гулливер заявил, что другая ему не нужна, что его лошадка всех переживет! Мы не переубеждали его в своем выборе. Я седлала Тень, тот нежно фыркал мне, показывая, как он меня любит, и попутно рассказывая, какой конюх остолоп. Ведь, когда Айван кормил Тень, конюх зашел приубраться в стойлах, он увидел, что мой конь ест мясо. Ужаса его не было предела… Он начал выкрикивать молитвы, потом немного придя в себя, убежал, потом вернулся и начал усердно обивать все святой водой. Мой Тень посмотрел на конюха, недовольно фыркнул, и дальше продолжил, есть мясо. Оседлав коня, я начала гладить Тень по шеи. Какой же он у меня все-таки красивый… Вороной, статный, с хорошими манерами, мускулистый! Не у кого такого нет, только у меня и все. Пускай все мне завидуют! Вот только поначалу все его расхваливают, а когда видят, как он ест мясо, куда-то все деваются… Нервные какие-то тут все… В конюшню зашел конюх. Увидев, что я спокойно стою возле коня, пришел в ужас. Схватившись за сердце, он маленькими шажочками подходил к нам. Я выгнула бровь и скрестила руки, и начала поджидать его прихода. Человеку под тридцать лет, а он такой суеверный! Ужас, какой… и вот, наконец, конюх подошел к нам. Недоверчиво косясь на Тень, шепнул мне на ухо: — Вы, что его на убитие ведете? — С чего вы взяли? — Попомни мои слова девочка, недобрый этот конь,— суеверным шепотом молвил конюх. — Кто сказал вам про это?— поинтересовалась я. — Он же мясо ест!— воскликнул мужик. — А вы жене своей изменяете, но вам при этом никто не чего не говорит…— ответила я ему. Тот не нашел, что ответить. Плюнул себе под ноги и ушел по своим делам. — И что они все к тебе пристали, а?— спросила я у Тени. Тот фыркнул мне в лицо. — Стало быть, это можно считать за ответ «Я не знаю…»,— почухав за ухом молвила я ему. Наконец-то Алик выбрал себе средство передвижения, им оказался конь караковой масти. Неплохой выбор.… Вручив ему седло, тролль о чем-то разговаривал с советником. Гад, не дай Бог на работу будет, устраивается.… Это моя территория! С Орлиной усадьбы мы вышли в обед…