Воссоздай меня

Саундтрек к части: Woodkid – Wasteland Haux – Homegrown От переливания новых переживаний в старые меня отвлек красно-желтый лист клена, мягко опустившийся мне на плечо. Положив его на ладонь, какое-то время я просто разглядывала линии его жизни. Внезапно из-за облаков выглянуло солнце, озарив еще теплым светом большую часть улицы. Подняв лист, лучам навстречу, смотря на его красноватое свечение, подумалось о том, что реальность бывает прекрасна только наедине с собой. Раздели ее с кем-то и каждый миг растворится в вечности. Стоит ли делиться своей реальностью? Прежде чем я смогла дать ответ чужая реальность неумолимо тянула меня в осенние будни рядового сценариста SBS. Приложив телефон к уху, я мысленно оградила себя сотней мягчайших подушек. - Бестолковая девчонка, тебе еще неделю назад пеню вменили за твое упрямство, а ты никак не образумишься, - раздался из динамика негодующий мужской голос. - Но, режиссер, - попыталась оправдаться я, но мне и слова вставить больше не дали. - Ты совсем не ценишь свою работу? Тебя кто просил ставить такие массивные реплики в легкую дораму? Мм? Кто, спрашивается, тебя заставил такие вызывающие вопросы дать в пост-шоу о молодоженах? Тебя в заложниках держат? Под дулом пистолета писала это все? Твоей жизни или жизни близких кто-то угрожает, и ты выполняешь их требования? А? – с каждым вопросом динамик разрывался все большим количеством децибелов. Барабанные перепонки разрывало от крика начальника Пака, зажмурившись, я смиренно выслушивала поток гнева и недовольства. Перед глазами ясно встала картина брызгающего слюной от злости Пак Мин Сока, худощавого, в годах, умного, но вспыльчивого начальника. – Со Ён, ты меня слушаешь вообще? - Да, режиссер Пак, - кланяясь во все стороны, будто он может оценить этот жест, я выглядела как курица клюющая зерно, словно в Инсадоне перевернулась фура с просом. – Только вы сами дали мне свободу действий, - аккуратно подметила я, заведомо отодвинув телефон на несколько сантиметров. - Ты издеваешься? – показалось, что его голос раздался своим недовольством по всему Сеулу гулким эхом и даже немного прошелся до Пусана. – Нет, серьезно, Со Ён, как у тебя язык поворачивается перечить? На заднем плане слышались смех и пересуды. Режиссер Пак, в народе негласно прозванный рупором, как всегда не стеснялся в эмоциональных порывах. Похоже, уже весь офис в курсе событий, лишившись необходимости перешептываться в курилке. - Господин Пак Мин Сок, - всеми силами сдерживая праведный гнев, я процедила сквозь сжатые зубы, - сколько можно придираться?! Я так скоро с ума сойду. Вы постоянно позорите меня перед всеми сотрудниками, они постоянно судачат обо мне. Дискредитируете меня как профессионала, никто уже не относится ко мне серьезно. Как я могу работать в такой атмосфере? Режиссер, вы сами сказали мне быть раскованнее в своей работе, быть собой. Я всего лишь воспользовалась вашим советом. За что теперь вы меня ругаете? Сами же видели отчеты аналитиков – рейтинги вырастают в три раза благодаря таким неожиданностям! Если вам так невмоготу – увольняйте! Но прекратите унижать меня как работника! - Эй, Со Ён, совсем страх потеряла?! – теперь начальник буквально шипел в трубку. – Смотри, договоришься, и действительно уволю к чертовой матери! - Поступайте так, как вам подскажет ваше консервативное сердце! – знала, что позже будет стыдно, но теперь мне было сложно удержаться от возможности съязвить. – Хоть сегодня увольняйте! - Ненормальная… - слушать дальше я была не намерена, поэтому просто отключила телефон. Дома сумка с грохотом опустилась на паркетный пол прихожей, а я – мягко на одиночную кровать. На персиковых стенах комнаты улица отражалась тусклым светом фонарей. Глубоко вдохнув, я задержала дыхание. Ожидая пока кислородная жажда захлестнет организм, я перебирала в голове возможные варианты своего будущего. Сценарии кадрами проносились в голове, но ни один из них не удовлетворял моей главной цели. Большинство вариантов предполагали скорее выживание, а не развитие. Рот практически открылся, впуская воздух, но я предусмотрительно прикрыла его рукой. Нет, еще не время, ответ еще не готов. Но начинаю задыхаться, и инстинкт самосохранения вынуждает меня впустить воздух. Да, метод не стопроцентный, но временами помогает. После выходных, в телефонном режиме, меня уведомили о том, что, начиная с 25-го числа этого месяца, в компании я числюсь как временный сотрудник. Что же, зажимать нос пальцами не требуется. Единственно верное решение на данный момент – мне необходим дополнительный заработок. Придя на студию, возле моего рабочего стола я обнаружила внушающих размеров колонну из коробок. На все мои расспросы коллеги по сценарному цеху только сочувственно опускали глаза, рассматривая собственную обувь, будто впервые заметили, что именно сегодня обули. А большинство особей женского пола, встреченного мною сегодня в офисе, искоса (а иногда и открыто) кидали на меня недобрые взгляды. В одной из коробок, наконец, нашлось пояснение к коробочному квесту. Воздев глаза к небу настолько, что могла заглянуть в собственную коробку (хоть и черепную), вдохнув-выдохнув, я делала попытки обрести дзен. Но то, что в моей голове казалось размеренным дыханием, на деле было больше похоже на сопение злого ежика, дыхание Дарта Вейдера и вопль расстроенной куницы. Месть начальника была настолько смехотворно откровенной, что у меня просто не хватало слов для выражения собственных эмоций. Выключив настольную лампу, складывала папки со сценариями годичной давности в безразмерный рюкзак, который приобрела уже по опыту работы в SBS (постоянно требуется домашняя доработка материалов). Уже собираясь ретироваться, остановилась на полпути. - И куда это мы собрались? – ехидный голос начальника наталкивает на мысль о наличии неожиданных сюрпризов, заставляя меня насторожиться. - Мое рабочее время подошло к концу на сегодня. А мои дальнейшие планы не в вашей компетенции. - Тебя жизнь ничему не учит? – лицо режиссера Пака начинало розоветь. - Ну, почему же? Отнюдь, я как раз размышляла о правах человека. О свободе слова и необразованности. - Это ты на что намекаешь, Со Ён? – режиссер снова выходил из себя, что выдавало его неуверенность в себе. - Я? Ну, что вы? Как я могу? – подтрунивая его же ехидностью, развернулась и снова двинулась в сторону выхода. - У тебя назначено свидание. А вот тут, похоже, действительно придется остановиться. - Уточните, пожалуйста, - вопросительно-ошарашенный тон видимо пришелся Паку по вкусу, потому что на его лице сияла торжествующая улыбка, когда я снова развернулась лицом к нему. - Всенепременно, - елейные интонации в его голосе насторожили меня пуще прежнего. – У нас выходит новое шоу. Суть его заключается в том, что журналист проводит одно свидание со звездой, где в непринужденной обстановке видно истинное лица и характеры любимцев публики. - И причем здесь я? – все еще недоумевая, я оперлась о край ближайшей столешницы. - Тебе выпала честь быть тем самым журналистом. Ты и Ким Шин У будете вести это шоу. Ты будешь работать с мужской частью звездного арсенала страны, а Шин У, соответственно, с женской. - А может он и за меня поработает? – я выпалила не подумав, но меня устраивал любой вариант кроме реального. Начальник лишь вопросительно посмотрел на меня в ожидании внятного ответа. – Ну, я имела в виду, что с этим кто угодно справится намного лучше меня. Вы же знаете, что у меня боязнь камер, я буду выглядеть неестественно. Да, и такой момент еще нельзя забывать – все, что во мне есть корейского, только имя. Не думаю, что кому-то понравится идея вывести в эфир иностранку на корейском телевидении. - Об этом можешь как раз не волноваться. Там, «наверху», - он символически показал пальцем на потолок, - посчитали, что это будет с родни новому веянию в корейском телевещании. А твой страх со временем пройдет. Особенно, если ты хочешь остаться в штате работников студии и вернуть себе место постоянного сотрудника. - Режиссер, вы же просто издеваетесь надо мной? Так? Я не уволилась «по собственному», так теперь вы хотите меня выжить из компании. Вас не учили, что личное и работу нужно разделять? - Я, конечно, не в восторге от тебя как от человека, но как работник ты мне очень даже по душе. Просто бывают спорные моменты. Однако, что касается шоу – не моя заслуга. Так что ни у меня, ни у тебя нет выбора. - Я могу подумать до завтра? - Да, но ты знаешь, что будет, если откажешься.