Просыпаясь в Вегасе

Ты ошибаешься, ошибаешься, я прав, я прав. Ты ошибаешься, и вот мы снова ссоримся. К черту, я бегу от света, бегу от света во тьму. Это молчание – в нем вся наша боль, И бунтарь во мне просыпается снова и снова. (30 Secons to Mars ft. Kanye West – Hurricane)

Не то чтобы это было большой победой, но на записку от Гермионы с предложением переговорить Рон ответил: «Ладно». Она чувствовала, что просто время тут не поможет, и надо предпринимать активные действия. Вместе с тем тоненький голосок в ее голове спрашивал: «А ты этого хочешь?». Гермиона предпочитала его не слушать, поэтому сразу по окончании рабочего дня направилась в Мракоборческий отдел. – Привет! – Гарри встретил ее привычной улыбкой и обнял, когда она подошла. Рон попытался улыбнуться, но вышло у него плохо, и объятие было такое, словно перед ним не Гермиона, а тетушка Мюриэль. – Пойдем? – сосредоточенно кивнул он в сторону какой-то комнаты, которая, как Гермиона поняла, войдя внутрь, была допросной. Она постаралась сделать вид, что ничего не замечает, повесила сумку на спинку стула и села. Рон плюхнулся напротив и сразу скрестил руки, буравя Гермиону хмурым взглядом. Не лучшее начало. – Ну… как у тебя дела? Рон только пожал плечами. – Гарри говорил, что ты отлично справляешься, что начальник недавно отметил тебя за стратегию поимки кого-то из бывших Пожирателей. – Ага, дружки твоего муженька все никак не успокоятся, – лениво ответил Рон. Гермиона покраснела. – Они не… – «его дружки», – хотела возразить она, но слова застряли в горле при взгляде на Рона: худшее, что Гермиона только могла сейчас сделать – начать защищать Драко. – Они и вправду не достойны того, чтобы продолжать спокойно жить в нашем обществе , – уверенно закончила она. – Да, ублюдки еще те. Снова повисло молчание. – Не спросишь, как у меня дела? – И как у тебя дела? – Ну… я по тебе скучаю, очень скучаю. И я работаю, много работаю. Я наконец-то нашла спонсоров моей кампании по освобождению домашних эльфов, – с энтузиазмом рассказала Гермиона. – Ах, неужели? – Рон снова помрачнел. – Да. Поверить не могу, я шесть лет за это боролась, и никому не было дело, а тут… – Ну, конечно… – Рон стиснул зубы. Гермиона не понимала, почему, но эта тема явно была для него неприятной. – У меня для тебя подарок, – она решила перейти к главной статье поднятия настроения Рона, тепло улыбнувшись, достала из сумки красиво обернутую и перевязанную ленточкой небольшую коробку и положила ее перед ним. Он не шевельнулся. – Давай, открой, – Гермиона ненавязчиво подтолкнула коробку к нему. – Поздновато ты вспомнила о моем дне рождения, – буркнул Рон, но все же потянулся вперед. – Просто не хотела, чтобы ты размозжил это о стену, – почти не соврала Гермиона, но заработала злобный взгляд. – Неважно, открывай. Рон разорвал упаковку, под которой оказалась дорогая даже на вид коробка, обтянутая в кожу. Внутри мерно тикали самые потрясающие волшебные часы, которые только можно было представить: тонко вырезанные стрелки, покрытые золотом, вращающиеся планеты из драгоценных камней в сочетании со строгим кожаным ремешком. – Они со встроенным вредноскопом, – воодушевленно сказала Гермиона, надеясь, что вот сейчас наконец Рон оттает и они поговорят нормально. Но, напротив , его лицо потемнело еще сильнее. – Ага, очень здорово будет, если он засвистит во время тайной операции. – У вредоноскопа беззвучный режим, – обиделась Гермиона, которая всю голову себе сломала, пытаясь придумать, что бы такое фантастическое подарить ему. – Дорогая, наверное, штуковина, – сквозь зубы пробормотал Рон. – Ну… да, – Гермиона потратила немалую часть своих сбережений на часы, но решила для себя, что цель оправдывает средства: их отношения наладятся, и беспокоящее ее чувство влечения к Малфою пройдет само собой. – Но ведь это для тебя, я о деньгах и не думала. – Конечно, теперь-то ты можешь себе это позволить. Что, Малфои не следят, как ты тратишь их денежки? – ядовито поинтересовался Рон. Он закипал с самого момента, как она рассказала про спонсорство кампании за освобождение эльфов, и много времени, чтобы докатиться до крайности, ему не понадобилось. – В смысле? – озадаченно спросила Гермиона. – Ну как же? Нарцисса в недавнем интервью так распиналась перед Скитер, как они готовы спонсировать любую политическую программу своей ненаглядной невестки, как они поддерживают тебя. А ты всегда отлично пользовалась привходящими обстоятельствами. – Каком еще интервью? О чем ты, Рон? – окончательно перестала что-то понимать Гермиона. – Ой, вот только не надо притворяться, что ничего не знаешь. Браво! Актерская игра, достойная Малфоев. Решила получить от ситуации все, что можешь, да? Я помню, как ты плакалась, что никто не хочет поддерживать твою программу для эльфов или для кентавров, а у тебя не хватит денег на их реализацию. Так что поздравляю: наконец ты нашла себе спонсора! Только не понимаю, от меня ты чего хочешь? – Нас! Чтобы мы были вместе, как пара. Твоей моральной поддержки! – Прекрасно! Спишь с Малфоем ради денежек, а я, значит, жилетка, в которую можно поплакаться. Отлично придумано и спланировано! Гермиона почувствовала, что вот-вот не выдержит. Она не могла позволить себе выбежать из кабинета в слезах: у других мракоборцев точно возникнут вопросы. Сняв сумку со спинки стула, она встала и вышла, шагая предельно размеренно и непринужденно. Чтобы унять дрожь в теле, она вцепилась в ремешок сумки так, что ногти больно впивались в ладонь. Гермиона даже с Гарри забыла попрощаться: вся ее концентрация уходила на то, чтобы не разреветься здесь и сейчас, а хотя бы добраться до какого-нибудь тихого маггловского сквера. Когда Гарри зашел в допросную и надежно закрыл за собой дверь, Рон сидел, уронив лицо на ладони. – Что ты ей сказал? – Да просто… правду. И хотя это Гарри сидел на месте допрашиваемого, преступником себя чувствовал Рон. – А поподробнее? – Ну… она подарила мне часы, – Рон крутанул коробку на столе, – и я… короче… – он уже и сам понимал, что сказал Гермионе не просто неуместные, а крайне оскорбительные вещи, но повторить это, чтобы еще увидеть осуждение в глазах друга, был просто не в состоянии. – В общем… я предположил, что она делает все это для Малфоя из-за денег. Гарри снял очки, протер их подолом мантии, словно думал, что проблема именно в них, и он видит перед собой не своего друга, а совершенно другого идиота. – Зачем ты с ней так? – наконец спросил Гарри, снова надев очки и внимательно посмотрев на Рона. – Да сам не знаю, – ответил тот. – Я не планировал. Думал, что мы сможем нормально поговорить, но каждый раз, как я вижу ее, как представляю, что она там… с этим… разговаривает с ним, ложится с ним в одну постель… мне просто ударить ее хочется, – Рону было невероятно трудно рассказать об этом даже Гарри, стыдно от всего, что он чувствовал, но когда слова наконец вырвались, он ощутил странное облегчение. – Слушай… ну… это нормально, – неуверенно сказал Гарри.– Просто Малфой… он уже не тот говнюк, каким был в школе. Все еще высокомерная скотина, но все-таки… – И ты туда же? – осклабился Рон. – Что, лучше бы она мучилась и страдала, живя с полным козлом, который унижает ее? – Не знаю, может быть… У Гарри с языка рвалось: «Тогда ей следует переехать к тебе», но он сдержался. – Ты ревнуешь, это нормально. Но… признай, ты сам немного виноват. Ну ладно, не поехал к ней в Новый год, но почему не позвонил? Почему не писал ей сообщения каждый день? Думаю, она для этого тебе телефон и подарила. Рон покраснел до самых кончиков своих волос. – Ты это откуда знаешь? – Джинни рассказала. А ей – Гермиона. Ты же знаешь, так наш сплетнепровод и работает. Не уходи от темы. Рон покраснел еще сильнее, хотя казалось, что это уже невозможно. – Я… он сломался. – За одну неделю?! – Да почти сразу! Гребаная маггловская хрень, – фыркнул Рон. – Сначала пищал что-то, а потом – оп! – и экран погас. Я на все кнопки нажимал – ничего! Гарри плотно сжал губы, чтобы не рассмеяться. – Ты его заряжать не пробовал? – Куда заряжать? – не понял Рон. – Электричеством. Это как с заклинаниями: большинство со временем теряют эффект, именно поэтому моя мантия-невидимка такая необычная: мне не нужно обновлять заклинание. С маггловскими приборами так же, только заряжать их нужно электричеством. В коробке из-под телефона еще такой черный блок должен был лежать, со шнуром. – А… ну… Вообще, Гермиона могла бы и предупредить меня о таком! – Да для нее это настолько очевидная вещь, что она и не подумала. – Не подумала, как же! Наверняка решила: «Он же не такой тупой, чтобы не знать». А я, видимо, именно такой тупой. Малфой бы наверняка догадался, он же так преуспел в этой ее гребаной маггловской программе. – Ты что, всерьез ревнуешь к нему? – поднял брови Гарри. – Нет! – тут же выпалил Рон. Он не мог представить, что хоть кто-то может проникнуться к Малфою теплыми чувствами, но ощущение неясного беспокойства заставляло его злиться при одном только взгляде на Гермиону. – Ну… может… Не знаю! – Да просто извинись! – не выдержал Гарри. – Пойди ей навстречу, и у вас снова все будет в порядке. – Ладно, – буркнул Рон. – Вот в понедельник… – Не получится. Она уезжает с Малфоем в Италию: ему нужно по работе быть на выставке виноделов. – Потрясающе… *** Гермиона просидела в парке довольно долго – сначала глотая слезы, потом – дожидаясь, пока глаза перестанут быть красными. Драко и так уже несколько раз заставал ее в слезах: не хватало еще быть перед ним слабой плаксой. Слава Мерлину, во время ужина именно он поддерживал беседу: разговор с Роном и последующий приступ отчаяния выкачали из Гермионы все силы, так что она была способна разве что на односложные реплики. Драко заметил ее молчаливость, но решил подождать с выяснением причин до момента, пока они останутся одни. Она отказалась от десерта, сказав, что пойдет в библиотеку. Выждав несколько минут, Драко отправился за ней. Безразлично перелистывая иллюстрированную книгу зелий, Гермиона сидела на кушетке. Когда Драко вошел, она неуютно поерзала, догадавшись: он все-таки заметил, сейчас начнет спрашивать, а говорить очень не хотелось. – Слушай, я тут подумал, может дашь мне пару уроков вождения? – огорошил ее Драко прямолинейным предложением безо всякого вступления. – Эм… ну… сейчас? – немного растерялась Гермиона. – А почему нет? Возьмем тачку в прокате в Италии, я погоняю. – У тебя же прав нет! – Ну, ты возьмешь, а я погоняю. – Ты водить не умеешь! – Да что там уметь? Тормоз – левой, газ – правой, и поехали. – Во-первых, у меня машина на механической коробке, там еще и сцепление есть. Во-вторых, и тормоз, и газ, даже на автомате, нажимаются правой ногой, левая просто не подключается. – Почему? – удивился Драко. – Чтобы в экстренной ситуации ты не нажал обе педали разом. – Короче, учиться пойдем или как? – А… бензин еще остался, так что… *** Конечно, получалось не все и не сразу. Машина у Драко то и дело глохла*, отчего он начинал раздражаться, хотя на урок Гермиону вытащил только с тем, чтобы расспросить о ее постной мине . – Да чтоб тебя! – Драко ударил по рулю ладонями, когда двигатель в очередной раз перестал работать. – Не торопись, – снова посоветовала Гермиона. – Отпускай сцепление медленно. С опытом ты научишься ловить момент, когда машина трогается, быстрее. – Мы уже час маемся с одним сцеплением, – раздраженно прошипел Драко, поворачивая ключ зажигания. – Это нормально, – успокоила его Гермиона. – У меня тоже не сразу вышло. – Врешь. Ты же у нас идеальная, наверняка и тут все делала идеально с первого раза, – Драко постарался отпускать сцепление как можно медленнее, хотя внутри у него все кипело от злобы. Машина чуть поартачилась, но все-таки тронулась. – Тебе ведь поэтому нравится все жалкое, слабое и униженное, – уже чуть более спокойно, но все же ядовито заметил Драко, – эльфы, магглы, Уизли. – Неправда, – сдерживая гнев, ответила Гермиона. Она понимала, что он злился на себя за то, что у него не получается. Но это не повод оскорблять ее! – Ты мне не нравишься. Машина резко затормозила, и слава Мерлину, они двигались на низкой скорости, но Гермионе все равно пришлось упереться руками в панель. Драко прекрасно понял, что именно она сказала. Он медленно повернул к ней голову, словно ожидая извинений, но Гермиона не считала, что он их заслуживает. Резким движением Драко включил нейтральную передачу, поставил машину на ручник и вышел, хлопнув дверью. – Эй! – крикнула Гермиона ему вслед, но он уже удалялся обратно к особняку широкими шагами. *** Драко дулся до самого вечера субботы, хотя Нарцисса из-за этого начала больше капать обоим на мозги. Гермиона пыталась поговорить с ним, но тщетно. В субботу вечером они наконец прибыли в гостиницу, и Драко сам начал разговор. – Значит так, – угрюмо сказал он, – у меня будет несколько важных встреч, плюс нужно поискать новых поставщиков. А ты пока можешь изучить окрестности, посмотреть достопримечательности… – Вот еще! Я с тобой пойду. Иначе как я напишу отчет? – Да как ты себе это представляешь? Ты же ничего о винах не знаешь! А я там буду дегустировать, вести переговоры… – Скажешь, что я твоя начальница, – пожала плечами Гермиона. – Я могу дегустировать с умным видом, но при этом молчать. – Да я буду выглядеть просто жалко, если приду… под надзором. – Это все потому, что я женщина? – сузила глаза она. – О Мерлин, да даже если ты при помощи оборотного превратишься в мужчину, я все равно буду выглядеть несамостоятельно. Ты за этим поехала? Хочешь испортить мне работу? – Вообще-то ты сам хотел, чтобы я поехала. – После того, что ты сказала, уже не уверен, – буркнул Драко. – Я извиняться не буду, ты сам начал. – Ладно, не извиняйся, просто не мешай мне работать! После того, что ты сказала, я и так себя чувствую… – Да какая разница, что я там сказала! Ты меня разозлил, я ответила тем же. Не важно, что о тебе думаю я, твой отец, твой начальник, да кто угодно в этом мире. Важно, что ты сам о себе думаешь. – Спасибо за очередное нравоучение. Но мне придется тебя как-то представлять, и моим боссом ты точно быть не можешь. Предлагаю сойтись на секретарше. – Пх! – Ладно, ассистенте. – Ни за что! – Ассистент – очень важная профессия… – Я твоей прислугой не буду! – Хорошо, младший сомелье? На старшего ты точно не потянешь. – А мы не можем быть равными сомелье? – Тогда тебе придется высказывать свое профессиональное мнение о винах, Грейнджер, а у тебя его нет. Ну, пожалуйста… – Неужели ты знаешь это слово! – Текила… – Просто извинись. Скажи, что Рон не жалкий, не слабый и не униженный. – А что же случилось с «важно лишь, что ты думаешь»? – Ну, значит начальница… – Агрх! Ладно, Уизли не жалкий, не слабый и не униженный, довольна? – Вполне. – Не хочешь и передо мной извиниться? – Нет, но, так и быть, соглашусь на младшего сомелье, – с победоносной улыбкой ответила Гермиона. – Ненавижу тебя, – сказал Драко, но в словах его не было настоящей ненависти, скорее какая-то детская обида проигравшего. – Взаимно, – Гермиона скрылась за дверью ванной. *** Выставка проходила очень удачно: виноделы сочли, что раз уж у ресторана, где работал Драко, хватает денег на двух таких недешевых людей, как сомелье, значит, дела у них идут неплохо. Гермиона улыбалась, все больше молчала и вела протоколы встреч. А еще ее заставляли дегустировать. Много дегустировать. Драко не стал говорить ей, что вино вообще-то не обязательно глотать, надеясь, что она напьется, и пропустит хотя бы второй день выставки. А один из поставщиков еще и пригласил их вечером на ужин, так что на следующее утро у Гермионы голова болела сильнее, чем после попойки в Вегасе. Весьма довольный собой, Драко оставил ее отсыпаться и отправился на выставку один. Все-таки без надзора ему работалось куда лучше, и сейчас он чувствовал, что очередная хорошая сделка не за горами. Южноамериканские вина были весьма специфичны, но ему хотелось добавить в меню ресторана какую-то перчинку. Драко уже отошел от стенда поставщиков из Чили, равнодушно скользнул взглядом по толпе, невольно отметил двух туристов из Штатов – девушку и парня – и поднял руку с часами, чтобы взглянуть на время. В этот момент в его голове щелкнуло: девушка все еще смотрела на него, чуть приоткрыв рот и зацепившись большими пальцами за лямки рюкзака. Конечно, он ее узнал: Джули не сильно изменилась за эти полтора года.