Важнее целого мира

— Это Эйприл ОʼНил, новости шестого канала! Сегодня мы ведем репортаж из лаборатории инновационных разработок в области борьбы с чумой двадцатого века. Молодой профессор Симанс, возглавивший этот проект всего полгода назад, даст нам сегодня интервью и расскажет о достижениях, которых им удалось добиться за прошедшее время. — Парни, подвиньтесь! — Майки свалился на диван, устроив рядом большое ведро попкорна. — Я должен это посмотреть! Донателло тихо засмеялся, скосив на брата глаза. — Ты смотришь новости? — Я смотрю Эйприл, — возразил рыжий ниндзя. — Ну и нашу парочку голубков. Рафаэль хмыкнул, одобрительно покачав головой. Всего месяц назад в их доме состоялась настоящая свадьба, вызвавшая у него бурю возмущения. — Лео, какого хрена? — бешеный ниндзя в ужасе смотрит на своего лидера, который невозмутимо выкладывает из большого пакета чистящие средства. — Почему здесь?! — У них нет никого больше, — невозмутимо пожимает плечами тот. — Мы же обещали быть рядом. Тебе не кажется, что в такой день стоит их поддержать? — Но не уборкой же! — Раф ловит брошенный ему порошок для пола. — Ну, не генеральной уборкой! Нет! Давай они пойдут в ресторан… — Мы не сможем присутствовать на торжестве, так что я решил, что Стелла и Рик захотят отметить это событие в кругу близких друзей. Но не звать же их в наш… эм… порядок. Давай, живо! Я купил тебе галстук-бабочку, чтобы ты выглядел торжественно! Рафаэль с коротким рыком швыряет в брата банку. — Я тебя в бабочку самого одену! И в пиджак! Леонардо со смехом ловит брошенный порошок и кидает обратно. — Шутка! Тебя, сколько не старайся, все равно приличным не сделаешь. За уборку, парни! Рафаэль обреченно вздыхает, понимая, что его лишь Майки, наверное, поддержит. И то крайне вяло. Этого засранца купят вкусным праздничным ужином. Раф понимает, что он в меньшинстве, но не собирается сдаваться, хотя бы не оставив за собой последнее слово. — Хоть торт будет? — бурчит он недовольно, начиная разгребать стол. — Я не согласен убираться, если не будет торта. — А где Лео? — Рафаэль оглядел гостиную, поняв, что старший снова куда-то подевался. Донни пожал плечами, не отвлекаясь от новостей, а Майки даже не среагировал на вопрос, продолжая жевать попкорн и глазеть на их подругу на экране. Раф вздохнул, поднялся и поплелся прочь из гостиной. Ну, в самом деле, ну, почему вот именно сегодня и сейчас? У старшего хоть что-то бывает вовремя? — Лео? — он вошел в свою комнату и, не включая свет, протопал в дальний угол, заглянув за комод. — Ты чё? Его старший брат крепко спал, упершись виском в стенку комода и обхватив колени руками. Рафаэль улыбнулся уголком губ, перекатывая зубочистку, и сел рядом, почти невесомо погладив широкий кожаный браслет на левом запястье Лео, украшенный большими красными бусинами, намертво вшитыми в толстую кожу. — Дурак ты беспросветный, — пробормотал он и обнял брата, прикрывая глаза. Выспаться сегодня ему уже не удастся, но так ли это важно? — Вот! — Раф дергает Леонардо за руку, совершенно бесцеремонно отвлекая того от ужина. — Я сам сделал! Не слушая возмущений, которыми вполне справедливо разражается старший брат, он надевает ему на запястье черный кожаный ремешок с плоскими камешками красного цвета. — Раф, зачем? — Лео рассеянно ощупывает подарок, удивленно вскинув брови. — Чтоб ты, придурок, обо мне тоже всегда помнил! Я тоже у тебя есть! Майки и Донни с трудом удерживаются от смеховой истерики, давясь набитым в рот омлетом, пока лидер озадаченно хлопает глазами, а самодовольный Рафаэль затягивает кожаные шнурки на три узла сразу— для надежности — и обкусывает длинные хвосты. Важнее целого мира, которым населена планета, их собственный маленький мир, своя собственная вселенная, скрытая под землей. И в этом мире есть мир каждого из них. Микеланджело — солнце, освещающее первородную тьму любого отчаяния своей безоговорочной верой в братьев. Донателло — тепло улыбки, спрятанной в уголке губ, которая подарит уверенность в том, что все непременно будет хорошо. Рафаэль — огненный шторм сумасшедшей преданности и стихийной любви к родным. И Леонардо — стальной хребет, что объединяет этот мир и держит его на себе.