Сад каменных утех

Звучание чужого голоса не то, чтобы отрезвило Горгона, но заставило, все же, оторваться от манящих губ правителя и взглянуть в глаза дерзкого юноши. Кровь? Весьма необычно… и как существо с глазами демона могло быть сыном этого непорочного дракона? Занятная загадка. - Не видишь, малыш… твой отец занят, - обманчиво-мягкая улыбка, а изящный холодный палец с заостренным когтем медленно проскользил по щеке Эвела. Вэрл понимал, что играет, если не с огнем, то с весьма изменчивой и такой же опасной водной стихией, но уже не мог остановиться перед тем, что хоть немного даровало ему всполохи редких, но эмоций. С трудом сдерживая себя, Правитель Светлого Двора замер под касанием Горгона. Вэрл явственно ощущал тот жар, что сковал щеку морского дракона. Оно шло из глубин и уже прибоем океана накрывало обоих. Дрожь морской арфы, подводные пляски потоков. Теплое дыхание коснулось руки Горгона, а Эвел... Резко поймал тонкими пальцами запястье мужчины, сжал, понимая... как это выглядит со стороны. Интимно. Странно. Вторая рука упирается в торс, оказываясь при движении Вэрла на порядок ниже, упираясь прямо в пах. Если б Эвел мог, он бы отшатнулся. Но он не мог. Не мог спасовать, не мог позволить Горгону так владеть ситуацией. Но губы правителя все еще жгло от ласки, подаренной Вэрлом, и она проникала истомой в его тело. Вглубь. Дыхание было напрочь сбито, а сияющие синевой глаза смотрели с ошарашенным недовольством. Он не потерпит этого. И если бы не сын... Ли Дирналл вспыхнул, остро ощущая, что данный поцелуй окрасил его щеки в алый цвет стыда… Смущения? - Иримэ, выйди, - голос ли Дирналла дрогнул лишь в самые первые секунды, но не выражал злости. Мгновение. И, сверкнув недовольным алым взглядом, полудемон, полудракон скрылся за дверью, удерживая при себе все, что думает об этом. - Прекратите, Горгон. Вы ведете себя... - синие глаза вспыхнули ярче, зрачки стали вертикальными, а губы чуть дрогнули. Хотелось их облизнуть языком. - Не как подобает Гостю. - Значит… признаешь свою слабость? – приглушенный шепот Горгона на ушко, мгновения близости, а после мужчина вернулся в свое кресло. - Это не слабость, а простой... физический ответ на определенные действия, Вэрл. Ничего более, - Эвел кривил душой. Внутри все колыхалось, вздымалось. Он давно не испытывал таких ощущений. Такого проснувшегося жара. Подобное он испытывал лишь со своей женой. Но это так давно... до рождения их сына. А потом был морок. Морок событий. Правитель неосознанно облизнул свои губы. Румянец медленно сходил с его щек, а сапфировые глаза столкнулись с проснувшимся защитным огнем. Синим, бездонным. Щеку жгло от интимного касания. А губы горели. Хотелось ещё тепла... Порочного, сводящего с ума, сметающего все устои. "Ты хочешь влить в меня свою похоть? Я не так слаб, как ты думаешь." – Ни к чему было отсылать свое дитятко. Познакомил бы нас… и почему же раньше никто не слышал о том, что у Вас есть дети? К чему было скрывать такое сокровище? Или дело в его глазах? Глаза демона и Ваш морок, скрывающий их… увы, не действует на меня, - усмешка легла на тонкие губы Вэрла, он знал теперь как и чем может влиять отныне на правителя Светлой Половины. - Увы, Вам ведь совсем не обязательно знать моего сына. Вы представитель темного начала. С каких это пор я должен отчитываться перед Вами? - непозволительная вспышка. Но, как отец, Эвел рьяно защищал своего сына с долей демонической крови. И даже морок не смог уберечь это от чужих глаз. Дракон поджал губы. Фиаско. Его сын прибыл так не вовремя. - Моего сына зовут Иримэ. Это все, что ты можешь знать, Вэрл. Не приближайся к нему. Пока что я лоялен к тебе... Но все еще может измениться, лишь один неосторожный шаг и... - Иримэ? – казалось, Горгон более ничего и не слышал, смакуя на вкус это имя и эту суть, которую улавливал своим магическим существом. В голове Вэрла складывались определенные планы на то, как он может слегка повлиять на власть дракона. Проигнорировав Горгона, ли Дирналл резко вышел, взбудораженный и охваченный зачатками гнева и беспокойства. Вэрл лишь усмехнулся вслед Правителю, а после... слился с остальной массой приглашенных, правда, его все же сторонились и старательно избегали малейшей возможности даже обычного светского разговора, впрочем, его это вполне устраивало. Уводя очередной бокал с хмельным медовым напитком, Горгон небрежно опустился на мраморный край огромного фонтана, находившегося на территории дворца. Здесь было более тихо, многие прятались в тени или под сводами замка, ибо особенно крупное и палящее солнце этого дня нещадно обжигало своими поцелуями. Нейрит - первый советник Эвела ли Дирналла и один из самых приближенных к владыке Светлого Двора с бездумным взглядом рассматривал прибывших гостей. Лесной нимф, в отличие от своих водных собратьев, был не так хрупок и если в молодые годы он отличался неким изяществом телосложения, то сейчас, с улетевшими, как листья с крон деревьев десятилетиями, он был более похож на воина, чем на тонкого юношу Духа Природы. И, как существу мирного начала, ему особенно бросалось в глаза черное пятно их владений. Поджав губы, Нейрит усмехнулся и, отпив из бокала старого красного вина, мужчина потянулся и встал из своего кресла. Стальные, перекатывающиеся под кожей мышцы напряглись, явственно выдавая в нем подобравшегося хищника. Даже желтовато-зеленые глаза говорили о том, что нимф скрывает в себе звериное начало, но сам взгляд оставался скучающе-недовольным, сейчас в нем не было азарта, присущего животным. "Эвел... Почему бы тебе просто не взять его в плен? У нас полно свободных камер в подземелье. Даже у Света свои методы борьбы. Не можешь убить ты, могу помочь я." Нейр направился к, уже прославившемуся своей похотью, Горгону. Имея власть над лесом и всегда нося с собой амулет своего тотема, он не боялся... Этой темной твари. - Ищешь кандидата на очередную статую? Не надоело тебе, Вэрл, камушки собирать, точно дитё. - Разве я их ищу? – подняв на нимфа дерзкий темный и вызывающий взгляд, оценивающе разглядывал мужчину, стоящего перед ним… "Лесной нимф, прекрасные существа, хоть я и предпочитаю водных, но… были ли лесные в моей коллекции?" - Они ищут меня и, в редких случаях, наоборот. Разве я повинен в том, что они обращаются в камень? - Ты источаешь похоть, подобно прогнившему цветку. Неприятный запах... Оно и видно, что секс с тобой превращает партнеров в камень, - лесной нимф усмехнулся, откровенно дерзя ему. Он проявил высшее неуважение к тому, кого не считал ровней. Кого презирал за... "А у тебя красивые глаза, и, наверняка, змеи, сейчас притворившиеся обычным мраком волос. Уж кого надо сажать как зверушку, так это тебя, Вэрл..." - А если… каждый раз для меня это любовь и каждый раз я переживаю смерть возлюбленного? – чуть дрогнули уголки губ, а узкая холодная ладонь опустилась в бурлящую воду фонтана, приманивая серебристых рыбок. - Мне тебя даже жаль, Горгон. Жаль. Хочешь любви, а получить не можешь, - Нейрит улыбнулся, наклонился и резко спугнул рыбок. - А Вы казались мне мудрым… кажется, советник или… мальчик-подаван? Который не способен отличить природную магию от преднамеренной, - резко его рука сжалась в кулак. Это было несколько ново, дерзкий мужчина, посмевший… разозлить и открыто проявить неуважение, более открыто, чем, почти сдавшийся, Правитель. - Ещё и этих рыбок превратишь в пустышки... бедный... ребенок, - подняв глаза и почти касаясь губ Вэрла своими, лесной нимф почти подарил поцелуй ему. Мазок едва ощутимый губ, и он подался в сторону. - Жалость прибереги для сирых и убогих светлых, а мне она не нужна, ровно как и любовь. Это пустая сказка, которую придумали Вы, чтобы жилось легче и светлее, - презрительно отозвался Горгон, прожигая чересчур дерзкого нимфа ненавидящим и, вместе с тем, холодным взглядом, а после… ощутив касание чужих губ, в удивлении вскинул бровь. Это было крайне странным и заинтересовало Вэрла, слегка, но достаточно, чтобы пойти следом за нимфом, скрываясь от глаз остальных людей, затворяя за собой дверь и вновь изучая внимательным темным взглядом крепкую фигуру мужчины. - Не губи собой природы. Пойди, посиди где-нибудь... В стенах. - Раз я источаю похоть, значит, Вы ее смогли уловить… а точнее моя похоть – Ваша похоть. Я не источаю ее, но создаю… в других. Знаешь почему? Никто другой не способен тебе подарить то, что могу дать я. И ты это знаешь. И тебя тянет ко мне. - Наивный, не привыкший получать отпор. Горгон, который, в сущности, является ребенком. Не повзрослел ты все-таки, Вэрл. - Так говоришь, будто знал меня всю жизнь, - раздраженно отозвался Горон. А Нейрит смеялся и позволил себе кое-что сделать… пальцы мазнули по черным прядям волос Горгона, подцепили один локон и потерли подушечками. Тут же отпуская, не желая наткнуться на цепкие пасти змей, что могли пробудиться в этом существе слишком быстро. - Ты не достоин жалости, неужели не понял? А любовь, смотри Вэрл, как бы она не нагрянула к тебе случайно и нежданно. Потом будешь сам изнывать от нее, Горгон, - хмыкнув, советник Правителя развернулся и направился прочь. Не к толпе, а, наоборот, в другую сторону. Заманивал ли он Горгона в ловушку? Кто знает, но дверь за ним осталась открыта. И чуткое ухо нелюдей могло понять, что там - тишина. Только шаги нимфа, только его присутствие. И советник знал, что за ним пойдут. Пойдут сразу. Умея понимать и видеть существ насквозь, как, впрочем, это мог делать и сам Эвел, лесной нимф понимал структуру желаний такого похотливого существа как этот... Во тьме комнаты глаза мужчины вспыхнули своим теплым свечением. Кончики пальцев коснулись камзола, а потом нырнули в карман, оглаживая свой тотем. Дух внутри тела, как ещё его называют, дриада, приоткрыл свои глаза. Потянулся и издал ворчание. И он ощутил спиной скользкий шаг Горгона. Тянущуюся за ним... Шлейфом вожделение. - Трудно не уловить то, что чуждо этому месту. А ты забавный. И что же ты мне можешь подарить? Ну-ну, Вэрл, не заигрывайся. В тебе течет семя разрушения, я лесное создание. Мне привычно возбуждение. Но ты пока ничего такого мне не показал нового. Усмехнувшись, Нейрит сам подошел к Горгону и провел пальцами по его щеке, приподнял за подбородок. Погладил эти губы, смотря в такие же дерзкие глаза. Крепко сжал и зафиксировал его подбородок. Наклоняясь ближе и касаясь своими устами его губ. - Неужели ты настолько стар, что давно утратил вкус ко всему… как я, могу? – горячо выдохнул ему в губы и, сжав каменными пальцами его затылок, протолкнул язык в его рот, вовлекая в безудержный страстный поцелуй, не давая ни малейшей возможности отстраниться и прервать это безумие. – В тебе есть... звериное, дикое… безумно манящее. - Старость... Молодость. Ничтожные названия. Сможешь ли ты донести то, что считаешь своим предназначением, призванием? Вот в чем вопрос, - и вот тут Нейрит не оттолкнул. Крепко взял в тиски своих рук, а внутри него пробуждалась его ипостась. Лесная, дикая, вечная. В ней круговорот бытия. Как дерево сбрасывает свою листву осенью, а весной воскрешается заново. Так и мужчина выпустил первые отростки своих лиан, первые былинки мощных дубрав, приоткрывая завесу своих глубин, делая первый шаг к вечности. - Разрушение, что же еще? Без темного ваше светлое не стоит и гроша, - ощущение столь крепких рук было новым, неожиданно новым и, вместе с тем, забавляло Горгона, неужели кто-то мог быть сильнее и даже не физически, а эти эмоции… сильные, свежие, они ядом проникали под кожу Вэрла, заставляя испытывать хоть что-то… здесь и сейчас. Выпивая его стоны, искусно ласкал его язычок, наслаждаясь и этими всполохами боли, причиняемой ему восставшей тотемной сущностью нимфа… "Интересно, а у моего нимфа какое тотемное животное… столько лет, а я так и не узнал этого." - А испытывал ли ты хоть раз... это Светлое? Нежность любви? Мягкость касаний... Бережность объятий, заботу... - шептал Нейрит то на ухо Вэрлу, обдавая горячим дыханием его, то касаясь почти его губ. Выдыхал в них эти слова, точно пахнущие клевером. А ещё вереск волшебный окутывал воздух, будоража сознание. В какой-то момент сила нимфа раскинула в темной комнате дикие луга, заперев дверь лианами и вековыми деревьями. В таком маленьком помещении, а птицы пели, жужжали насекомые. А под ногами вместо пола расстелилась лесная трава и мягкий мох. И руки Нейрита гладили тело Горгона. Дарили нежность - кончики пальцев по позвоночнику. Мягкость - вверх к шее, приласкать Носителя Змей. Заботу - губами нежить шею чужую. Сладко. Горячо. Особо нестерпимы ощущения горячего чужого языка, которые будоражили и пьянили. Нейр стонал, подрагивая от мелкого, прошивающего тело, возбуждения, что разрасталось. Вжимался в Горгона, полосуя когтями его кожу, спину, плечи. Медвежий рев вырвался из его глотки, на миг преображая лесного нимфа, меняя ему челюсть. - Не плохо... Вэрл. Не плохо, - кусая губы Горгона, Нейрит скользнул по ним языком. В камзоле становилось нестерпимо жарко. Вжимаясь своим пахом в пах несущего Каменную смерть, мужчина ощущал, как их жар соединяется воедино, рождая что-то новое. Пальцы забрались в темные пряди и сжали, удерживая. Сказать - я хочу тебя - равносильно поражению. Но сладко и безумно. "Кажется, ты не сдался как другие до конца… почему? Ты ведь хочешь, кому как не мне ощущать это… но ты сильный, даже жаль." Длинные заострившиеся когти ласкающе прошлись по торсу главного советника Правителя, оставляя того без одежды, ибо лоскуты ткани бесшумно и быстро слетали на пол, а холодные, умелые губы, не давая ему опомниться, уже прильнули к его груди, изучая каждый миллиметр кожи, пахнущей лесом и зверем. Как же… безумно, до дикости, тянуло Горгона к неукротимым животным, в них было столько жизни и энергии, а это давало хоть крупицу и ему. - Вэрл... – горловым тоном произнес, и голос пронесся шорохом листвы. Глаза Советника Правителя вспыхнули зелеными огнями и прорезались когти на руках мужчины. Медведь внутри приподнял свою морду, выдыхая зовом природы. А Нейрит, изгибаясь, стремился навстречу касаниям Горгона, забывая про остроту его когтей и одежда листьями опадала с его тела. Кругом шумели дикие волны трав и цветов луговых. Сказка-морок, иллюзия или открывшийся заветный лесной дом. Нимф подрагивал под сводящими с ума губами, выгибаясь и прикрывая глаза. Эти уста его пьянили. На коже проступал узорчатый рисунок хранителя леса. Сладко и безумно горячо… "Что ж ты делаешь? Хочешь свести с пути? Глупый Горгон... Ты сам ничего не понимаешь." Мужчина забрался пальцами в черные, точно всполохи мрака, пряди, потянул к себе ближе. И стоило властному языку и устам коснуться его сосков, как сам Нейр остро застонал. Млея, сгорая от проснувшегося голода. Тело бунтовало и жаждало. - Ещё Вэрл... Вээрррл... - улыбался Советник, утягивая за собой в мягкость живых трав. Перекатывался вместе с ним, вжимаясь в каменного властелина Садов, целовал также жадно и бездумно. Посасывая его язык, кусая губы удивительно жаркие. Он будил в нем это... Темное? Живое. И руки мужчины гладили спину,а он раскинулся под ним, открываясь больше, подставляя тело свое под ласки Горгона. Но и сам изучал его в ответ. Забрался пальцами под темную ткань его одеяния, оглаживая член неспешными движениями, сжимал, растирая капли возбуждения по ней, ощущая этот огонь и твердость. Эти властные покачивая бедер - безумный Горгон... "Безумие!" Возбуждение нимфа передавалось и Горгону, будоража его кровь, вплетая в камень души нити эмоций. Смятая трава под ним, обнаженные тела, горячие от охватившей их безудержной страсти и сейчас ими правило лишь одно – желание. Невзирая на запреты, невзирая на то, чем это могло кончиться для них. Но торопясь урвать свое, свой кусочек жизни, пока никто не отобрал, пока не опомнилась жертва. Рывком разводя его бедра, лаская, грубо сжимая, а после, нежно прихватывая его кожу ледяными ладонями, тайно восхищался литыми мышцами, силой и мощью его тотемного животного, где-то на краю сознания мелькнула мысль о том, что будет сожалеть, если и нимф превратится в камень…. Хотя оставался слабый проблеск надежды, что этот не такой, как иные. Резкий рывок, вонзаясь в жаждущее тело, Горгон начал свой вакхический танец похоти, словно инкуб, жаждущий испить своих жертв, словно путник, желающий глотка воды в пустыни… было мало, бесконечно мало эмоций и так волнительно окунаться в чужие с каждым толчком, дарующим как боль, так и наслаждение. Но частые толчки не помешали ему сотворить магией серебряное колечко, а, точнее, что-то на манер серьги и, склонившись над левым сосков советника, Вэрл мазнул по нему язычком, желая пометить, желая насладиться всплеском пульсирующей боли в чувствительном месте и потому одним уверенным движением проколол возбужденный сосок, фиксируя на нем эту сережку и с наслаждением слизывая капельки крови начал активно теребить ее язычком, ускоряя при этом ритм своих толчков. Нейрит предвкушал нечто подобное, но чтобы вот так... Так? Мужчина постанывал, силясь унять в себе сметающее разум желание. Тело подрагивало, каждая мышца пульсировала. Нимф жмурился, раскинувшись на сочной мягкой траве. Пальцами с удлинившимися когтями полосовал зеленый мох. И сам развел ноги шире, открываясь перед Горгоном. И ведь нимф был невинным в мужской любви, в мужской похоти, подаваясь холодным рукам, грубо мнущим его. А так сладко... "Ещё... Вэрл... Ещё, я не скажу вслух... Но ты же так понимаешь... Ещё!" Советник Правителя восхищался каждой секундой. Где-то в сознании мелькала мысль об опасности, но он знал, на что шел. И знал цену всему. Знал и то, что... Тело выгнулось навстречу дугой, а сжатое колечко мышц пульсировало, ибо слишком близко пальцы Горгона подобрались к нему, холодные, дарующие огромную дрожь. Плоть налилась желанием, каменея, источая жар. А глаза Нейрита горели зеленью, такой едко-яркой, на бедрах проступил узор ветвей, нежная татуировка лиан, опоясывающих его пах, спускающихся к возбужденной ласками члену. "Каменный король ты... Нравятся чувства, Вэрл?" Нимф забрался пальцами в черные длинные пряди и привлек к себе Горгона, накрыл его губы своими. Прижимаясь к нему, потираясь о его пах своим. Обнимая ногами и сплетая их на его пояснице. Вот так горячо - член к члену. Желание. Ерзание в траве, когда её сок распаляет спину, а травинки колют. И танец языков, как змей. Пальцами в волосы - прижимать за затылок к себе, желая его поцелуев как воздух, сводящих с ума. И советник прикрывал глаза, когда тело напряглось струной. Жажда сковала тело, мышцы. Вскрикнул внутри тотемный дух нимфа, и вторил ему голос мужчины. Он не знал, что так бывает горяча и всепоглощающа плоть внутри. Как меч, пронзивший его. Ведь только при прикосновении головки к анусу его бросило в истому, в дрожь. А этот рывок - боль, огонь, страх первых секунд и накатившее волной удовольствие! Пальцы и когти царапали лесную землю. А волосы разметались по густой траве и хотелось кричать. Но Советник подался ближе, впуская его в себя. Наслаждаясь грубой лаской, жаром чужого тела. Слепо водил по спине Горгона пальцами, постанывая на его толчки. Болезненно одурманивающее. Когда так ком внутри стоит, иглами покалывает внизу живота. А член чужой, как поршень... Безумно горячо. И внутри что-то пронзает, задевая заветное, даря всполохи вожделения. Нимф сжимал его своим нутром, скользя в ответ по плоти Вэрла. Покачивая бедрами, только пробуя первые толчки. Как спелый мёд, янтарный. Ещё не умея толком, не зная, но древний инстинкт брал своё. - Ммм.... Вээррл... Сильнее... Прошу. Сильнее! - не выдержал, ибо слишком безумно. Сережка в горошинке соска, в темной монетке сверкала, переливаясь и даруя особые ощущения. А красные капли крови растекались узором. Это жгуче... Это так непонятно, приятно, особенно, когда чужой язык... стал теребить её, даря вспышки боли, под жесткие толчки. И Нейр видел, как окрашиваются алым чужие губы, как он красив сейчас... Этот демон похоти! - Лесные духи... – простонал нимф, выгибаясь в спине, подставляя свои соски под ласку, раскрывая своё тело для плоти Горгона. Вбирая её в себя, сжимая собой и жмурясь от такого яркого наслаждения... что щеки пылали жарким румянцем, а уста припухли от поцелуев. Пальцы Советника гладили плечи Горгона, он прижимался к нему под шум леса, под пение птиц. Среди быстро растущей травы. Сжимал своим нутром бархатным, несколько минут назад не знавшим такой любви, таких наслаждений, и скользил... Вперед, навстречу. Когда тело все покрылось испариной. Когда капли пота сверкали на коже, а мышцы ходили ходуном под ней. Со шлепками о тело, влажно. Горячо. И так неописуемо... Жестоко желанно. Монетки сосков темнели, наливаясь желанием ещё ощутить эти губы, этот язык. И капли крови, что слизывал Горгон, несли в себе всполохи древней силы. Мужчина вплетал в волосы Вэрла пальцы, снова и снова. Разведя шире свои ноги, открываясь для него сильнее. Жилка на шее билась пойманной в силки птицей, а голос шептал, дрожащий, переливающийся звоном листвы и ласкового ветра, глаза ввинчивались в чужие. - Покажи мне все... Покажи ещё... - Такой древний и такой неопытный, превосходное сочетание, - гортанно шепчет Горгон, с каждой секундой трахая его более жестко, более грубо, почти доводя себя до пика, но в последнее мгновение резко покинул его тело, заставляя нимфа перевернуться на живот и встать в позу подчинения, а на горло первому советнику опустился магический жгут на манер ошейника, слегка придушивая того, явно выдавая тайную слабость Вэрла к ощущению абсолютной власти над своими любовниками. Но уже сейчас, натягивая магический поводок, двигался в нем нежно, любя, легко скользя по, уже изрядно растянутому анусу, оглаживая свободной ладонью его подтянутые ягодицы, изредка шлепая их, оставляя красные отпечатки ударов. Лесной Нимф дрожал и прижимался к Вэрлу, позволяя накинуть на себя ошейник, который почти душил, но дарил такую чарующую долю наслаждения. Выгибался, просил ещё, двигаясь вместе с Горгоном. Покрытый испариной и гибкий, с уже растянутым и спокойно принимающим нутром его... Искусителя темного. А редкие шлепки ладоней - зажимался, скрывая красный мак щек, кусая губы. "Так могут любить... Я чувствую... Ты не жесток... Ты любовно касаешься, Вэрл." Нейрит кончил с криком первый. Под сильные властные движения Горгона, прогнувшись в спине, насадившись на его член до упора, и сжал собой. Истома, жар, невозможность и...