***
После осмотра Гермиону определили в одиночную палату и на несколько часов оставили в покое. Магия быстро возвращалась. После выброса девушка чувствовала себя очень уставшей, но засыпать не хотела. Лучше еще раз все обдумать: как ей вести себя с сотрудниками Министерства; как в очередной раз обезопасить родителей, а главное — как не поддаться панике! Гриффиндорка подошла к окну и оперлась о подоконник. Вид снаружи был далеко не живописный — окна выходили во двор. На город уже начали опускаться сумерки, накрапывал дождь. Хмурая картина лишь усиливала чувство одиночества и страха. Гермиона задернула шторы и включила свет. В палате сразу стало уютнее. Девушка попыталась успокоить себя: «Люциус всего лишь человек. Даже у Волан-де-Морта были слабости, были тайны и уязвимые точки. У Малфоя они есть тем более. А значит, можно их найти. И с ним наверняка можно договориться, по крайней мере, попробовать». И все же, Гермиону поминутно мучили мысли о том, что волей-неволей она может навлечь на магический мир новые беды. Если правда все то, что о нем писали, обо всех этих похищениях… Продолжать мысль не хотелось. Неизвестно, что творится в голове Люциуса Малфоя, каковы его реальные цели и, что еще больше пугает, методы. Размышления прервал стук в дверь. Гермиона ждала этого момента. Собравшись с духом, она села на кровати и постаралась придать своему лицу как можно более наивное и растерянное выражение. В палату вошли двое: спокойный и дружелюбный на вид мужчина средних лет и энергичная женщина лет двадцати пяти, видимо, молодой аврор. Следом колдомедик. Гермиона сглотнула, очень надеясь, что её тяжелые мысли не отпечатались на лбу со всей очевидностью. — Мисс Грейнджер, добрый день! Как вы себя чувствуете? — Спасибо, я немного поспала и мне уже лучше. — Рада слышать. Думаю, вы знаете, зачем мы здесь? Гермиона кивнула: — Я догадываюсь. — Мы были в кафе и разговаривали с мистером Поттером. Теперь необходимо побеседовать с вами. Понимаю, вы, вероятно, устали, но… Расскажите, что сегодня произошло! — женщина трансфигурировала стул себе и коллеге, достала блокнот и самопишущее перо. Гермиона немного напряглась. Видимо, это не ускользнуло от гостьи. — Мисс Грейнджер, успокойтесь! Это, разумеется, не допрос, но вы понимаете — мне необходимо зафиксировать все, что вы скажете. Мы знакомы с обстоятельствами, при которых с вами произошло несчастье. И не сомневайтесь, виновные будут наказаны! Ведь вас проклял кто-то из Пожирателей? Гермиона сглотнула. Весь вид аврора говорил о том, что настроена она решительно. Взгляд был цепким и внимательным. В глазах даже сверкало некоторое предвкушение, хотя женщина и пыталась его скрыть. — Ну, это мог быть кто угодно, я толком ничего не видела. — И все-таки это вероятнее всего. — Д-да, наверное. — Он появился, тот, кто сделал это? — Нет, во всяком случае, я никого не встречала. Для служительницы закона этот ответ стал неожиданностью, она удивленно приподняла бровь. — Мисс Грейнджер, вы уверены? Гермиона кивнула. — Быть может, случилось что-то странное? — Нет, не было ничего необычного. Это правда. До встречи с Гарри все шло своим чередом. А потом я вдруг почувствовала, будто импульсы тока в своем теле, и все вокруг начало взрываться. — От волнения Гермиона начала активно жестикулировать и сама же смутилась. Девушка чувствовала, что её комедия никого не убеждает, только озадачивает, но все же упорно продолжала косить под дурочку. Других вариантов пока в голову не приходило. — Мистер Поттер при вас применял какие-то заклятия? — Что? О Боже, нет! Разумеется, нет. Я думаю, тот, кто это сделал, уже мертв. — Почему? — Мне сказали, магия может восстановиться сама, если наложивший заклятие волшебник уже умер. Авроры вопросительно посмотрели на целителя. — Считается, что это возможно, хотя живых доказательств нет. Ну, кроме... — Мужчина сделал неопределенный жест в сторону Гермионы и отвел глаза. Женщина-аврор несколько разочарованно захлопнула записную книжку и убрала самопишущее перо в сумку. Затем скрестила руки на груди и внимательно посмотрела на пациентку. — Мисс Грейнджер, поставьте себя на моё место. История выглядит несколько странно, не находите? — Гермиона нерешительно кивнула. — Странно с самого начала. — Я сама до сих пор не могу поверить. Это все так удивительно! Аврор почувствовала, что натыкается на стену. Гермиона Грейнджер явно не собиралась ничего рассказывать. Пытаясь скрыть досаду, она несколько секунд просто смотрела на девушку и, наконец, спросила: — Ваша квартира защищена заклинаниями? — Нет. — Теоретически туда мог проникнуть кто угодно, пока вы спали? — Да, думаю, да. — Мы проверим на наличие следов аппарации, не возражаете? — Гермиона снова насторожилась. Как точно Малфой попал в квартиру, она не знала. Но хлопка точно не было слышно. «А если все-таки аппарировал? Это будет скверно. Примерное время авроры вычислят и поймут, что я лгу, возможно даже отследят путь». — Да, конечно, делайте все, что нужно. Женщина в последний раз посмотрела на Гермиону, не скрывая ни раздражения, ни разочарования. От разговора она ожидала большего. — Мисс Грейнджер, вы понимаете, что сотрудничать с Министерством в ваших же интересах? — Разумеется! — Ясно. В таком случае, всего доброго! Приходите в себя! Думаю, мы еще встретимся. Аврор резко встала и направилась к двери, на ходу бросив своему спутнику: — Здесь мы закончили. Мужчина, за весь разговор не проронивший ни слова, встал и вежливо улыбнулся девушке: — Извините мою коллегу, она бывает эммм… импульсивна. Всего доброго, Мисс Грейнджер. — Затем он повернулся к целителю. — Можно вас на пару слов? Гермиона облечено вздохнула и просто закрыла глаза. Больше всего ей хотелось домой. — Простите, я могу вернуться к себе? Аврор замер у двери и вопросительно посмотрел на колдомедика. — Думаю, да. Мисс Грейнджер в порядке, нет причин задерживать её здесь. — Отлично. В таком случае мы вас проводим.***
Авроры покинули квартиру Гермионы достаточно быстро, оставив её в одиночестве. Следов аппарации обнаружено не было. «Малфой подготовился», — подумала Гермиона. Оказавшись снова дома, в той самой комнате, где все произошло, она вновь ощутила сильнейшую тревогу. «Господи, мама!» — Гермиона бросилась к телефону и набрала родителей. Когда трубку подняли, у неё непроизвольно вырвался вздох облегчения. Голос мамы был спокойным. — Гермиона, привет доченька! Давно тебя не слышала. Как ты? Слушая мамин рассказ о незатейливых новостях в их жизни, о том, как растет маленькая Джин, Гермиона просто молилась, чтобы родные не оказались впутанными во все, что будет происходить. Второй раз потерять их будет свыше её сил. Отправляясь на поиски крестражей, Гермиона стерла память своим родителям и внушила желание уехать в Австралию. Когда война закончилась, гриффиндорка узнала о том, что у неё теперь есть сестра. Несколько месяцев девушка думала, должна ли возвращать им воспоминания, имеет ли право? Стоит ли разрушать их новый мир, напоминая о себе? Она очень боялась оказаться лишней и боялась, что родители её не простят. И, наверное, еще больше боялась, что они начнут чувствовать свою вину, увидев её такой: прошедшей войну, несчастной, без магии. Её тогда убедил Гарри и помог все сделать. Сказал, что если бы у родителей был выбор, то они никогда бы не отказались от дочери, что бы ни случилось. «Гарри… Что бы я без тебя делала». Мама с папой её действительно простили, но остались жить за океаном. Гермиона уселась прямо на пол и прислонилась спиной к кровати. При воспоминаниях о том, с каким трудом удалось ей вернуть родных в свою жизнь, слезы потекли из глаз. Гермиона сидела и тихонько вытирала их тыльной стороной ладони, стараясь не всхлипывать. Больше всего на свете ей сейчас хотелось обнять родителей и услышать, что все будет хорошо. — Гермиона, девочка моя, почему ты молчишь, у тебя все в порядке? — Да, мам, я просто… я скучаю. — Ком стал в горле, и Гермиона едва сдерживалась, чтобы окончательно не разреветься. — Мы тоже скучаем по тебе, приезжай! Возьми отпуск, нельзя же столько работать! — Я знаю… знаю, мам. Я не могу сейчас. Мама вздохнула. Зная свою дочь, другого ответа она не ожидала. — Передай привет папе и поцелуй от меня Джин. — Хорошо. Больше отдыхай, дорогая. Пока! Обнимаю! — Пока, мам. Попрощавшись с мамой, Гермиона так и осталась сидеть на полу у кровати. А слезы все бежали и бежали по щекам. Разговор, безусловно, принес облегчение, но и как всегда нотку боли. Ничто так не отдаляет людей как тайны. А у неё столько всего, о чем она не может или не хочет сказать. Усталость навалилась как-то сразу. Гермиона поняла, что сегодня уже ничего не сможет сделать и придумать. Нужно просто отдохнуть. Девушка с трудом встала, заставила себя переодеться и уснула, как только её голова коснулась подушки.