Основа: Обратная сторона договора (история третья)

- Все это, конечно интересно, но шеф нам устроит промывание мозгов через кишечник, если мы придем к нему с этим… Уве кивнул на стол. «Это» состояло из пятнадцать мокрых «висяков», которые за каким-то чертом его свихнувшийся напарник раскопал и теперь настаивал, что дела надо объединить и подписаться на их ведение. Нет, Уве, конечно, любил свою работу, насколько это возможно. Но Марк предлагал самоубийство, сначала моральное, а там как пойдет, причем в особо извращенной форме. - Рассчитываешь, что коллеги тебя канонизируют, раз ты заберешь у них столько мусора? Зайберт расхохотался. - Нет, вот в ранг святых меня вряд ли кто возведет. Насчет промывки я согласен, но у нас маньяк, я уверен. И у него явное прогрессирование. Смотри, разница вот между этими убийствами всего неделя. А раньше было два-три месяца. Еще немного и у него окончательно сдвинется клапан. - По-моему, у тебя клапан уже протек и сдвинулся, - Крегер нахмурился, понимая, что Марк уперся всерьез. – Нет ни одного общего признака. Жертвы разных полов, возрастов, социальных слоев… - Но все светлокожие, светлоглазые. Убиты ножом. - Ошибаешься, - Крегер недовольно порылся в папках, выудил одну и сунул напарнику под нос. – Вот этого задушили… - После того, как сунули нож под ребро, - Марк постучал по крупному плану ножевого ранения. - Экспертное заключение говорит обратное, - не желал сдаваться Уве, сопротивляясь из последних сил. Марк выразительно вздернул брови. Они пререкались уже минут двадцать. Ребята за соседним столом сначала оглядывались, потом свинтили от греха подальше. Марк знал, что прав, но доказать это заупрямившемуся напарнику не мог. Потому что если сказать, откуда у него уверенность, Уве точно вызовет санитаров и отправит Марка на принудительное обследование. Рапорт еще напишет. И будет прав, потому что психов надо лечить. Забавно, но Зайберт сам перестал считать себя чокнутым всего пару месяцев назад. Смирился. В конце концов, с ума сходят по одиночке, а он с некоторых пор не один. - Уве, - Марк тяжело опустился на стул, собрал папки стопкой и поставил на нее локти, - я понимаю, это форменный идиотизм, но у нас два выхода. Либо сейчас мы осторожненько – черт с ним с одобрением капитана – попробуем неглубоко копнуть, либо будем ждать следующего трупа. Что тебе больше нравится? Уве в сердцах рывком отъехал на стуле, встал и молча ушел, кипя от негодования. Зайберт тяжко вздохнул. Такими темпами ему придется или менять напарника, или вообще увольняться из полиции. С трудом отмахнувшись от двух внутренних расследований, он и без того был на особом счету у начальства. Только высокая раскрываемость стояла на страже его задницы, защищая от смачного пинка. Пролистав еще раз дела, Марк уверенно разложил их на три стопки. Первая: самое начало - убийства робкие, пробные. Вторая: убийца начал входить во вкус. Появились жестокость, точность, даже почерк наметился, пусть Уве отрицает. И третья, самая тонкая пока. В ней всего два убийства. С разницей в неделю. Вот их и без самодеятельности Марка объединили в серию. Поза жертвы, внешнее сходство. Убийца определился со своим типажом. Женщина и мужчина, Высокие, худые, светловолосые. Голубоглазые. Она санитар, он пианист. Один точный удар в сердце острым длинным предметом. Кожа с рук аккуратно снята, кровавые перчатки открытого мяса и жил, грудь рассечена крест-накрест. И ни одной лишней капли крови. Криминалисты за головы хватались, как человек мог так провести операцию, чем и где следы? Ни капельки на одежде, даже на белоснежных манжетах пианиста. При этом все указывало, что убивали их там, где обнаружили. Про отпечатки уже даже не спрашивали. Пока от прессы удавалось скрывать обстоятельства убийств, но если кто-то из писак пронюхает – шеф точно их оскопит всем составом. От отчаянья Марк отослал фотографии одному знакомому священнику, который в общем и не священник толком… специалист по связям с Адом, как шутил его не менее непутевый аббат. Послал без особой надежды, потому что знаки на руке, оставшиеся от тесного общения с одной рогатой особой молчали, интуиция вообще отказывалась даже голову поворачивать в сторону этих убийств. Так что отправляя вечером файл, полицейский не рассчитывал ни на что, и весьма удивился и даже выругался, обнаружив священника в извечном мятом черном костюме без намеков на белое обрамление воротничка на своем пороге. Лизбен вылущилась из-под дивана, где мирно храпела всю ночь, сделала равнодушный круг почета, вяло виляя хвостом, посмотрела безнадежно на хозяина, явно забывшего про прогулку, и ушла обратно досыпать. - Который час? – глупо спросил Марк, пропуская Серкана в дом. - Шесть, - священник без спроса прошагал на кухню, открыл шкафчик и принялся заряжать недовольно поскрипывающую составными частями кофеварку. – Сколько всего убийств? - Это по твоей части? – Марк зябко поежился, стоя в одних трусах. Кайя достал две кружки, молоко и обернулся, пока кофеварка стучала и шуршала, готовя эликсир бодрости. - Так сколько? - Два. Я тебе отправил почти полную информацию, кроме заключения экспертов финального. Оно еще не готово по второму трупу, смысла нет. Так что? - Должно быть больше, - священник задумчиво пожевал нижнюю губу. - Трупов? Опять какая-то гадость? - Нет, это точно гадость, но не с той стороны… скорее человек. - Уверен? – ехидно перебил Зайберт, усаживаясь на стул и подтягивая колено к груди, пытаясь согреться – его потряхивало от нетерпения. – В прошлый раз ты тоже говорил, что человек. А оказалось гадость. Даже не адская. Черные глаза священника недобро сверкнули, взгляд непривычно потяжелел. Как-то с настроением у Серкана утром не задалось. Марк привык видеть его вечно смешливым и ироничным, даже в самых патовых ситуациях. - Да. Уверен, - кофе полился густой струей в белый фарфор, Марк потянул носом. – Я знаю обряд. Фальшивка. - То есть никто из рогатых приятелей на такое не купится? – Зайберт с наслаждением отпил, мурашки с удвоенным усилием засновали по спине, зато желудок радостно заворчал. – Тогда зачем ты приехал? - Соскучился, - вдруг огрызнулся Кайя, тяжело плюхнулся на стул и стащил пиджак, едва не своротив кружку локтем. – Извини, я не спал почти неделю. Значит так. Никто из моих рогатых приятелей не сунется. А вот мелкая шушера, привлеченная запахом, вполне может. Должно быть больше трупов. Слишком уже все правильно. Удар не рукой медика, но очень точный. Он практиковался и не раз. Поза – ты видел, что у обоих вывернута рука? Локоть сломан уже после наступления смерти напоминает недорасправленное крыло? Это так называемый обряд привлечения ангела-хранителя. Ваш убийца одержим ангелами. Не демонами. - Буквально? – Марк забыл про кофе, обжигающий ладони через стенки кружки, когда боль дошла до мозга, пришлось срочно стучать донышком об стол и раздраженно шипеть сквозь зубы. - Нет, не буквально. Ангелы в людей не вселяются, тело не удержит светлый дух, не приспособлено. - Интересно почему? - Тебе всегда интересно, - улыбнулся священник. – Они созданы подобными, поэтому просто не помещаются. Но сейчас речь не о том. Этот бредовый обряд придумали в Венеции на какой-то пьянке. Матэ не вспомнил на какой, да и не важно. - Не говори, что он там был… Кайя вдруг рассмеялся. - Господи, Марк, я правда по тебе скучал. Потрясающее детское любопытство. Мне продолжать? - Да, извини, - Заберт несколько смутился, но обрадовался, что во взгляде священника начал подтаивать лед, они заискрились уже привычной ироничной улыбкой. - Ищи по старым делам. Убивать он начал год назад или около того. Смертельный - всегда удар в сердце. Мог сначала маскироваться. Выбирал, присматривал, с кем удачнее получается. - А кожа на руках? Зачем он ее снимает? - Затем, что так написано в книжке. Если тебе интересно, почему нет крови – то у меня нет ответа. Эта деталь для меня совершенно бесполезна. - Тьфу. Если обряд ничего не дает, нахрена он продолжает? Кайя пожал плечами и отвернулся к окну. Из комнаты опять пришла, стуча когтями, Лизбен. Тоскливо посмотрела на трусоносного хозяина, натужно вздохнула и ткнулась носом в ногу Серкана. - Не знаю. У психов своя логика. Может он спускает каждый раз теперь от убийства, а может ловит кайф и ему видения приходят. Тут я бессилен. - Но ты приехал, - дотошно повторил полицейский, привычный цеплять детали. – Злой и не выспавшийся. По дороге еще и спросил своего стукнутого начальника про игрушечный обряд. Зачем? - Трупы настоящие. Люди есть люди. - То есть не скажешь, - на удивление Марк даже не разозлился. – Хорошо. Оставайся, я выгуляю Лизбен и поеду на работу. Отоспишься, вечером поговорим. - Капитан, можно? – Марк рискнул заглянуть в кабинет начальства. - Заходи, - тяжелый пожилой мужчина снял очки, погасил монитор компьютера и впиявил притворно сонный и рассеянный взгляд куда-то в лоб Марку. - Мне нужно разрешение на наем консультанта по делу о двух убийствах. - Это по этому поводу вы сейчас с Уве орали друг на друга, как два пьяных дебила в подворотне? - Нет. У нас все нормально, никаких разборок. - Я заметил, - капитан потер переносицу. – Ты уверен, что не хочешь взять отпуск? Я назначу Уве временного напарника. - Шеф, - Марк пристроил зад на стул, чтобы не висеть над начальством, раздражая, - я в норме. Уже наотдыхался по больничкам. Я не сошел с ума, не стал хуже работать или видеть преступления. Я не нашел связи между трупами, но нашел возможный почерк. У нас псих, шеф, и мне нужен человек, который поработает профайлером… - А сейчас он кто? - Э... священник с дипломом психолога. Капитан положил очки на столешницу, подвигал туда-сюда, задумчиво рассматривая сидящего напротив подчиненного. У Зайберта противно засосало под ложечкой, как обычно бывало в кабинете директора перед очередной выволочкой. - Тот, кто помогал в том году с убийством в церкви и потом с серией со слепой девушкой? Марк кивнул. - Хорошо. Если считаешь надо – привлекай его, - начальство согласно покивало, а Зайберт запоздало вспомнил, что Кайя сам мог решить проблемы с официальным участием. Но в прошлые разы, Серкан нырял в дело с головой, и там Марк никак не справился бы без его поддержки на официальном уровне в том числе. Но в суд священника не потащишь, он не давал показания и они разгребали потом всю судебную волокиту сами. При активном содействии всего вышестоящего начальства. И прессу сдержали каким-то чудом, и расследования вели больше для формализации и базы для проверок дальше. - Уве я снимаю с дела, - капитан водрузил очки на место. – Прежде, чем спросишь, почему, отвечаю – он переводится в другой отдел. Не хотел тебе говорить, пока идет оформление. - Вот как, - помрачнел полицейский. - Хорошо, сделаю вид, что не знаю. Сам расскажет. Тогда у меня еще одна просьба… - Не многовато? - Шеф, я раскопал серию на пятнадцать трупов. Уверен, что связано с последними двумя. - Началось. Мне нужны факты, твою уверенностью к делу не подошьешь. Но глаза блестят и слюна капает – поэтому я разрешу немного поковырять. Дела не забирай, проверь информацию. Даже если подтвердится, слышишь меня? Даже если ты окажешься прав, не разрешу ничего объединять. Только после раскрытия. Иначе мэр сожрет меня, но я успею подзакусить вами. Ясно? - Да, сэр, - Марк шутливо приложил два пальца в виску. - Марк, ты правда уверен? – как-то тоскливо вопросил капитан, на глазах старея лет на десять. - К сожалению, шеф… Оставив капитана переваривать неприятную новость и очередной клин под его кресло и карьеру на пороге пенсии, Зайберт промчался по отделу, схватил стопку папок и поскакал в архивную. Там тщательно отсканировал все фотографии под пристальным взглядом старого архивариуса и трех молодых девиц-практиканток, отчеты, заключение экспертов. Вернувшись, за столом застал Уве. Марк молча принялся закидывать вещи в сумку. - Ты куда? – спросил Крегер, удивленно наблюдая за суетой напарника. - Мне надо к информатору, - Зайберт старательно прятал глаза, преувеличенно тщательно проверяя содержимое карманов. – Извини, что сегодня вспылил. - Марк, - Уве дураком не был, поэтому сразу сложил нужные векторы, - я не… - Уве, не надо, - Зайберт уперся в стол. – Мы ж не супружеская пара, у которой трое детей. Я понимаю. Даже догадываюсь куда. Поэтому не надо. Сказал бы сразу, а то я тебя пытался осчастливить работой, а тебе надо документы оформлять и хвостов не оставлять. Крегер замолчал, прекрасно зная, что напарник обиделся заслужено, но сейчас до него бесполезно пытаться достучаться. А Зайберт чувствовал странную легкость. И желание вгрызться в работу и найти этого сумасшедшего любителя ангелов. НЕ до напарника с его капризами...